Непридуманная история.
Ранним воскресным утром позвонила старая знакомая:
- Помнишь Гаю О.? Со старшего курса?
- Кажется, да.
На самом деле, я понятия не имела, о ком идёт речь. Не хотелось обижать своей забывчивостью приятельницу, с которой вместе учились.
- Нужно встретить её сегодня из роддома. У неё никого в Питере, кроме меня. Извини, что потревожила, но я себя неважно чувствую, лежу с температурой.
Ириша, как и я, уже была замужем, числилась в домохозяйках. Я мечтала отоспаться после трудовой недели. Муж находился в командировке, его родители отдыхали на даче в летний период.
- Возьми такси и отвези её в общежитие. Накупи конфет и цветов. Для персонала.
Подружка знала, к кому обратиться. К человеку, которому легче сказать "да", чем выговорить слово «нет». Выпив чашку кофе без сахара, я, наспех одевшись, поехала искать больницу по указанному адресу.
Гаянэ ждала меня на трамвайной остановке. Я сразу поняла, что это она, заметив молодую женщину со свёртком в руках на безлюдной улице.
- Поздравляю! Это тебе. У тебя кто? Мальчик, или девочка? – произнесла я скороговоркой, вручив ей пышный букет хризантем.
- Давай прогуляемся?
Прошлись по тротуару. Украдкой я разглядывала спутницу. Гая оказалась рослой, слегка полноватой особой со смуглым лицом и белыми, как очищенный миндаль, зубами.
- Присядем? Вот, назвала его Григорием. В честь моего отца, - сообщила она довольно приятным голосом.
Гаянэ положила на лавочку завёрнутого в казённое одеяльце сына, достала из кармана пачку «Беломора» и закурила.
- Разве тебе можно? Ты же кормящая мать.
- Нет. Нашлась там одна сердобольная, приложила его к груди. У неё молока, хоть залейся, а у меня пусто. Вот, бутылочку с собой прихватила. Послушай... Приюти нас на несколько дней, пока я решу вопрос со съёмной квартирой? В общагу меня точно не пустят.
- Хорошо.
Отправились ко мне. Новоиспечённая мамочка устроилась в нашем супружеском гнёздышке, я перебралась в родительскую комнату.
Понедельник начался с кошмара. Меня разбудил истошный вопль младенца. Гая исчезла, захватив с собой моё новенькое платье и ещё кое-какие шмотки. Развернув орущее басом существо, я сообразила, что ребёнок замёрз в мокрых пелёнках, его ножки посинели. Скорее всего, он был ещё и голодным. В холодильнике - ничего, кроме сосисок и вчерашнего борща. Я отпросилась с работы, затем рванула в магазин. Взяла смесь, которая (как потом выяснилось) не годилась для новорожденных. Развела по инструкции и накормила бедное дитя. Гришенька успокоился, дав мне время на размышление.
- Так... Придётся вызвать из деревни свекровку. Одной мне не справиться.
Прошёл месяц. Гаянэ не появлялась. Возвратившийся из поездки супруг помогал ухаживать за малюткой. Привыкнув к нему, мы стали думать об усыновлении. У подкидыша обнаружился на редкость стойкий характер, он ел, спал по расписанию и не кричал более ни разу. Мы собирались на юг в отпуск. Я известила маму о сложившейся обстановке. У неё, конечно, истерика:
- Своих внуков нет, зачем мне чужие!
Смирившись, матушка ответила, что подготовит коляску для Гриши:
- Приезжайте.
Приближался день отъезда на мою родину. Свекровь вернулась к своим грядкам. Я с благоверным двинулась за покупками, оставив малыша дома. Он мирно посапывал в нарядных одёжках, укрытый ярким покрывальцем. Взбираясь по лестнице, мы почуяли неладное.
Дверь была не заперта. Кроватка опустела. Детские вещи отсутствовали. На столе валялись пропавшие ключи.
- Она забрала мальчишку. А я так привязалась к нему!
Через год я увидела О. в банке, она служила там кассиром. Гаянэ меня не узнала. В дальнейшем её жизнь сложилась несчастливо. Общая подружка застала её на Московском проспекте в компании бомжей. Гая спросила, нельзя ли ей у неё помыться и получила отказ. Бог знает, жива ли она сейчас?
О судьбе Григория ничего не известно. Ходила молва, что Гаянэ сдала его в приют. Она и сама там воспитывалась.