Перед нами по течению реки открывается вид на следующий мост: бывший Мухранский, а затем — имени поэта Николоза Бараташвили, соединяющий Мухранскую улицу правого берега с Цициановским подъемом левого, ведущего в один их старейших районов Тбилиси, — Авлабар (который упоминается и как Исани).
Подъем был назван в честь Главнокомандующего войсками в Грузии, генерала Павла Цицианова (Цицишвили) — человека весьма незаурядного.
Уже одно то, что он еще в начале военной карьеры командовал Санкт-Петербургским полком гренадеров и был награжден именным оружием — золотой саблей «За мужество» — лично императрицей Екатериной II, говорит о многом.
Но пока мы подплывем поближе к мосту, скажу, что в этот левобережный район, на улицу имени «отца осетинской литературы» К. Хетагурова, я еще младшим школьником добирался на трамвае в музыкальную школу, волоча не по моему росту большую (хотя она была стандартного размера) нотную папку коричневого цвета с вытесненным портретом не то Чайковского, не то Глинки. (А может, и Бетховена… или Баха!.. Не помню).
Здесь же, на склоне холма, на Мыльной улице жил папин институтский друг-скрипач Гиви Цулейскири, с которым они вместе играли в первом в Грузии «своем» джаз-оркестре. Думаю, что из-за Гиви я и выбрал скрипку, когда меня повели в музыкалку.
В начале Цициановского подъема, в гору отходит крутая улица — Винный подъем — с соответствующими заведениями и торговцами.
Сам подъем идет вдоль подножья отвесной скалы, из которой сочится вода, красиво замерзающая во время зимних морозов.
В этом месте Куры ранее была одна из паромных переправ, на месте которой в 1911 г. инженером Е.О.Патоном (будущим основателем Института сварки) был возведен мощный металлический мост, не имеющий аналогов. Здесь впервые в России была применена сварка металлических конструкций.
Я еще застал этот красавец-мост по которому ходили трамваи, еле-еле взбирающиеся по затяжному и крутому подъему, когда, как мне казалось, взобравшись, наконец, на ровную площадь (в мое время ее называли «им. 26-ти бакинских комиссаров»), вагон с облегчением вздыхал.
Смотря из окна ползущего трамвая, я видел медленно открывающуюся панораму на улицу Бараташвили, остатки старой каменной городской стены с прилипшими к ней такими же старыми жилыми домишками с деревянными балконами и малюсенькими дворами; вдалеке — гору св. Давида с фуникулером и Пантеоном; внизу — реку с ее мостами…
Раньше «одноэтажный» мост был перекинут на уровне набережной, поэтому дома, выходящие на набережную, были открыты полностью. В большом закругленном доме до моста располагался небольшой магазин «Юный техник» — мечта всех мальчишек (и не только), которые умели мастерить. У меня руки, как известно от моего дяди Пако, растут «не оттуда», но всё равно у меня захватывало дух, когда я попадал в этот небольшой зал, набитый всякой всячиной: наборами для сбора радиоприемников, моделей самолетов и кораблей, лобзиками, стамесками и пр.и пр.
У моего тогдашнего друга и соседа по дому у бабушки — Алика Иванова — отец вел кружок радиодела и для него этот магазин был просто раем. Он все время что-то выпиливал, собирал, клеил, паял…
А я даже слепить что-то путное не мог, не то что смастерить!
В б ольшом доме на противоположной стороне улицы (на фото он скрыт за деревьями слева у моста) и жил мой Петя.
Дом был известен как «дом с флагами», так как выходил на улицу своей задней, глухой стороной, которая «для красоты» была сплошь украшена флагами. Когда Петя вырос и захотел пробить в этой стене окно (всё равно его не было бы видно с улицы, но хоть вентиляция воздуха улучшилась бы и какой-то свет зашел в комнату), он погнул два лома, пока удалось это сделать: дом был построен еще в царские времена и кирпичи, и цемент были чрезвычайно прочными. На каждом кирпиче был царский вензель с буквой «Н». Нет, чтобы сохранить хоть один! — мы же весь этот «мусор» выносили и потихоньку под покровом ночи бросали в реку.
Собственно говоря, мы уже подплыли к границам «старого Тбилиси», так как именно здесь находились Мухранские ворота городской стены, от которой шла дорога в Мухрани, — царские угодья в районе прежней столицы — Мцхета. Удалось раскопать и реставрировать некоторые участки древней городской стены и старых построек, прилепившихся к ней.
В черте старого города, рядом с Петиным домом стоит одна из старейших (с 645 г. н.э..) сохранившихся церквей — Анчисхатская, которая была тбилисской резиденцией мцхетских католикосов (патриархов). Старое название ее не сохранилось, хотя известно, что она была освящена во имя Пресвятой Богородицы девы Марии. «Анчисхатской» она стала именоваться с XVIII в., когда из монастыря в Анчи (Южная Грузия) в нее перенесли Икону с изображением Господа — чеканный триптих мастера Бека Опизари.
При храме тогда же царем Иракли II была основана Академия.
По Мухранской улице (теперь — Бараташвли) и Цициановскому подъему ходила первая конка, вагон которой стоит неподалеку от фигуры дворника, а в глубине квартала расположен знаменитый Театр кукол режиссера Резо Габриадзе.
В отличие от старого, новый мост «поднят» на более высокий уровень за счет насыпи, вследствие чего первые этажи близлежащих к реке домов стали ниже уровня новой дороги, а Цициановский подъем укоротился. Двухэтажный мост с архитектурной точки зрения ничего особенного из себя не представляет, правда, его украсила скульптурная композиция Георгия Джапаридзе «Молодость» из многочисленных фигур «молодых людей», свободно расположенных по его длине.
Кстати, с этого моста открывается прекрасный вид на самый новый тбилисский мост, построенный в сердце древнего города, — пешеходный мост Мира, вызвавший большие споры в обществе.
Но, как известно, и Эйфелева башня в свое время встретила сильное сопротивление. Мост называют еще «Стеклянный», так как его стальная конструкция 126 м длины покрыта стеклянным «козырьком» в 156 кв. м. Очень оригинально вечернее и ночное освещение моста: каждый час 30 тысяч лампочек азбукой Морзе транслируют сообщение, видимое на обоих парапетах.
Оно составлено из названий элементов таблицы Менделеева, из которых состоит человеческое тело. По замыслу самого итальянского архитектора Микеле Де Луччи «это сообщение — гимн жизни и мира между людьми и народами».
Новый мост соединяет правобережный густо заселенный старый район города с левобережным пустырем, Рике, который, после построения набережной, облагородили. Здесь стали проводить такие народные гуляния как Праздник города — Тбилисоба, концерты.
Между тем, по правому берегу между этими мостами тянутся старые жилые кварталы, а за ними — здания Патриархии Грузинской Церкви и кафедральный собор Сиони.
Помню, я был еще пионером, когда попал в него во время службы. До этого я ходил с бабушкой в Дидубийскую церковь, которая, конечно, уступала Собору в размерах. Какое большое впечатление произвела на меня служба в Сиони в единстве со всем великолепием ее икон, с росписью стен, с запахом и освещением от восковых свечей!.. Волнение добавляло и сознание того, что если бы меня увидел кто-нибудь и сообщил в школу, то могли быть неприятности по пионерской линии. Собственно говоря, когда мы уже комсомольцами-школьниками проникали в церкви, особенно, в большие церковные праздники, неприятности могли быть и тогда, т. к. на подступах к храмам можно было нарваться на милицию, «соблюдающую порядок», или ее «добровольных помощников».
Мне приходилось бывать и в здании Патриархии, куда был приглашен в качестве руководителя организации погорельцев в результате военных действий в центре Тбилиси в январе 92-го г..
Патриархия оказала нам тогда не только моральную, но и материальную помощь продуктами и вещами первой необходимости.