Шах-наме.
Небольшая романтическая вставка в дастан о Рустаме и Сухрабе.
Всего то, пара сотен бейтов-двустиший.
Сухраб, сын Рустама, не знавший отца, воспитанный вождем Турана Афрасиабом, ведет туранцев на Иран.
Со своим войском он подходит к замку на границе Ирана.
В поединке у стен замка, - побеждает в единоборстве и берет в плен иранского воителя Хаджира.
Со стен за боем наблюдают обитатели замка, в том числе сестра Хаджира – Гурдафарид.
«Хоть юной девушкой была она, –
как витязя, влекла ее война…
Она мгновенья медлить не хотела,
кольчугу, налокотники надела
и, косы уложивши над челом,
их под булатный спрятала шелом…»
В поединке – верх одерживает Сухраб.
Гурдафарид повержена, ее шлем сбит, а Сухраб, неожиданно, видит, что сражался с девушкой.
Девушка, конечно смеясь про себя, обращается к воителю:
«Подумай: с той и с этой стороны
на бой наш взгляды войск обращены…
Теперь с лицом открытым я предстала,
и разнотолков, знай, пойдет немало,
что, мол, Сухраб до неба напылил -
в единоборство с женщиной вступил,
копьем тяжелым с девушкою бился
перед мужами – и не устыдился!
Я не хочу, чтобы из-за меня
шла о Сухрабе славном болтовня.
Мир заключим, чтоб завязать язык их.
Ведь мудрость, знаешь сам, удел великих…».
Прекрасная Гурдафарид предлагает Сухрабу, коль скоро он победил её в бою, - открыть ворота замка.
Но!
Она-то успела въехать в ворота.
А перед носом героя – ворота захлопнулись.
А девушка ещё и повыделывалась над простодушным рыцарем (со стены):
«Увидела Сухраба за стеной
и молвила: «Что ждешь ты, витязь мой?
Иль ожидать напрасно – твой обычай?
Увы, навек расстался ты с добычей!»
Сказал Сухраб: «О пери, пред тобой
клянусь луной, и солнцем, и судьбой, —
Разрушу крепость! Выхода иного
не вижу я. Тебя возьму я снова.
Как ты раскаешься в своих словах,
когда в моих окажешься руках!
Как сожалеть ты будешь, что сначала
ты не исполнила, что обещала!»
Гурдафарид ответила, смеясь:
«Я сожалею, о мой юный князь!
Неужто, витязь мой, не знал ты ране,
что тюрки брать не могут жен в Иране?
Что ж, значит, я тебе не суждена!
Но не печалься, то судьбы вина…
Хоть сам ты не из тюркского народа,
в тебе видна иранская порода…»
Короче, поиздевалась она над накачанным дурачком вволю.
А потом - улизнула из замка, вместе со всеми его обитателями.
------
Невольно приходят на ум дубинноголовые США, которые собираются, вроде бы, воевать с таким хитроумным народом.