Шульц расчистил кладбище в Бырлево, привел в порядок могилы. Теперь на могиле его бабки засверкала обновленная гранитовая надгробная плита с надписями на немецком и русском языках: Эльза Шульц. Спасибо за любовь. Вилли Шульц.
Бырлевчане вначале безучастно наблюдали за его потугами, а потом и сами подключились. Поселковый глава Зиновьев увидел, что кладбище преобразилось без его участия, решил взять инициативу в свои руки. Он расклеил по посёлку объявления, что в воскресенье состоится торжественное открытие кладбища.
Открыли его с духовым оркестром, речью Зиновьева и Шульца. В тот же день там похоронили старушку, умершую от рака – первую после пятидесятилетнего перерыва.
Валентина продолжала по возможности сотрудничать с Шульцем. Вскоре он кое-как начал понимать русскую речь, но выговаривать слова у него никак не получалось.
Девятого мая он пошёл на главную городскую площадь праздновать День Победы. После тожественного митинга и парада празднование переместилось в городской парк. Там всех угощали солдатской кашей. Шульц подошёл к группе мужиков, вытащил с пакета бутылку коньяка и предложил с ним выпить.
- Битте. Пожалуйста.
Один взял пластиковый стаканчик и спросил:
- Гитлер капут?
- Капут! - радостно закивал Шульц.
Другой мужик демонстративно проигнорировал его угощение:
- Чтобы я из рук этого немчуры пил! Пусть задавиться!
Шульц пытался объяснить им, что это и его победа:
- Я - вместе. Виктория, я – вы - вместе, - показывал пальцем на них и себя.
Так ходил, пока не нашел того, чего искал: его отлупили и привезли домой с шишкой на лбу и синяком под глазом.
Через год он снова пошёл на площадь праздновать День Победы. Его снова побили. Но он не каялся и снова шёл туда за очередной оплеухой. Наверное, правду говорят, что у каждого своя судьба.
Земли ему больше не дали и ожидаемых прибылей со своего хозяйства он не получил. Но он не огорчался: сам кормился, и то неплохо. Зато весной аист действительно свил гнездо на крыше дома, и спустя два месяца из него вылетели трое молодых аистят.
Жил один. Бырлевские молодухи недоумевали и гадали – голубой он или мужик?
А Валентина всегда после встречи ловила на себе его тоскливый и зовущий взгляд. Он ранил её душу, и она с огромными усилиями сдерживала слёзы.
«Почему человек так несчастен? Кто в этом виноват? Он сам, или действительно - судьба?..».
Продолжение следует.