Мне было уже лет шестьдесят, когда я увидел у сына книгу Святослава Логинова «Картёжник». Она поразила меня с первой страницы тем, что: во-первых, главного героя звали – Олег Казин, во-вторых, что герой – проживает в Ленинградской области, и, в-третьих, что он - картёжник!
Очень подозрительно… С чьей «подачи» Логинов мог использовать моё имя и моё увлечение молодости для создания этой повести? Может быть он был знаком с кем-то из тех, кто учился со мной в техникуме? Очень большие переживания, связанные с карточным проигрышем, были у Олега Левитана, который жил в Поповке, да и не только у него. Даже Вале Романчук было, что вспомнить. А может быть это был Коля Коробейников, с которым я просидел за одним столом весь первый курс, но которому постоянно не везло в карточных играх?
Возможно, эти воспоминания о годах отрочества и юности, и поиски тёзки в просторах интернета, стали тем зерном, из которого выросло моё увлечение генеалогией. В интернет в те годы можно было выйти только с помощью телефонного модема, и мне удалось найти одного Олега Казина - в Москве. А приобретя DVD диск с адресно-телефонной базой данных по Санкт-Петербургу, я узнал, что в городе живут и неизвестные мне Казины!
Но, вернусь к картам. Знаком с ними я с раннего детства – моя бабушка Зина любила раскладывать пасьянсы на большом обеденном столе, стоявшем посередине нашей общей, и единственной, комнаты в коммунальной квартире на Петроградской стороне. Помню, лет в пять я начал читать, а вот когда начал играть с мамой в карты – не помню. Играли мы в математического дурака, наверное, для развития устного счёта. Бабушка меня ничему не учила – ей надоело, наверное, учить детей за долгие годы педагогической деятельности. С бабушкой я играл только в лото. Летние школьные каникулы я всегда проводил с мамой на её родине, в Ахтырке и её окрестностях. Там меня научили играть в «Ведьму», «Веришь –не веришь» и «Подкидного дурака». Это был, так сказать, приготовительный класс. Учёба началась в шестнадцать лет.
После окончания второго курса техникума мне досталась путёвка в дом отдыха «Торфяник», находившийся в посёлке Репино, на вторую половину августа. Поселили нас, молодёжь, в палаточном лагере. Комфорта – никакого, дожди – каждый день. Познакомился я там со студентами из «корабелки». Ребята были взрослые, отслужившие армию. Всё время они проводили за игрой в карты, поскольку на улице под дождём делать было нечего. Попав в эту компанию, я освоил такие игры, как «Бура», «Сека», «Очко», «Кинг». А, вернувшись в Ленинград, я первым делом купил колоду карт, и с ней пошел первого сентября в техникум. После занятий я со своими близкими друзьями отправился на наш стадион завода «СВЕТЛАНА», благо погода была солнечная, где и стал обучать их азартным играм. К вечеру у меня появились выигранные часы, две штуки, новенький тренировочный костюм и какие-то деньги. При расставании я сделал широкий жест, заявив, что за учёбу денег не беру, и вернул выигранное ученикам. Но ребят «зацепило». На следующий день мы опять после лекций остались немного поиграть в карты в радиолаборатории, где Пашка Вербицкий подрабатывал лаборантом. Эти игры стали ежедневными и продолжались весь семестр. Когда не игравшие с нами ребята спрашивали нас, почему мы не идём домой, мы говорили, что остаёмся на дополнительные занятия по предмету «Допуски и посадки». Иногда, мы – выигравшие, скидывались и посылали кого-нибудь из проигравших в гастроном за бутылкой лимонного вина за рубль две копейки. А иногда на заводе кто-то добывал немного спирта. В качестве рюмок у нас были колбочки от радиоламп, которых на заводе было немерено. В ходе производства электровакуумных приборов их приваривали к основаниям ламп, на которых уже были смонтированы все «внутренности».
Ноябрьские праздники мы отмечали костяком группы в Лисьем Носу, где мы арендовали на несколько дней двухэтажный домик. Восьмого числа сил на лыжную прогулку ни у кого не было, и мы просидели весь день в домике играя в карты на сигареты. Сигареты были марки «Лайка» с фотографией собаки на пачке. Домой, после праздников, я вернулся с несколькими пачками сигарет. Россыпью!
В азартных играх человеческая натура раскрывается более полно, черты характера становятся более явственными, что со временем меняет взаимоотношения игроков. К Новому году некоторые проиграли в долг одну, а то и две стипендии. Играть на расписки не имело смысла, поскольку отдавать долги всё равно было нечем. Играть мы перестали, но карты у меня в кармане почему-то всегда были. Если бы их не было, то и не произошел бы случай, о котором учившиеся в моей группе ребята узнали только через два года на прощальном вечере после защиты дипломов.
Мой товарищ, Саша Фридман, после занятий остался писать заметку в стенгазету, а я остался ждать его, чтобы потом вместе ехать домой. В нашей аудитории были ещё и члены редколлегии, Олег Левитан и Валя Романчук, которые тоже что – то писали и рисовали. Присутствие симпатичной девушки инициировало неординарную мысль, а не сыграть ли в карты на раздевание. Народ с энтузиазмом откликнулся. В ручку двери, на случай появления посторонних, предусмотрительно была засунута ножка стула. В банк были поставлены свитера и кофточка, и игра началась. Время летело незаметно. У меня и Фредюши росли кучки выигранных вещей, Валя сидела без туфель и блузки, а Олег Левитан проигрался до трусов. И вдруг кто-то начал ломиться в аудиторию. В дверях были непрозрачные стеклянные вставки. Конкретно ничего не видно было, но число силуэтов за дверью стало расти. По раздававшимся крикам мы поняли, что это рвутся вечерники, у которых в этой аудитории должна быть лекция. Олег Левитан открыл окно, но прыгать в него не стал – высоковато было, третий этаж. Мы оттащили его от окна, а вещи попрятали в ящики столов. Дверь пришлось открыть. Валентина прикрылась газетой. Олег помчался почти голышом по коридорам, Фредюша бросился его ловить, а вечерники с лектором заняли аудиторию. Мне, как самому одетому, пришлось просить у лектора разрешения забрать наши вещи. На вопрос лектора: «Что здесь происходило?» я сказал, что ребята тренировались в боксе. Собрав в охапку всю одежду я, извинившись, вышел в коридор к друзьям. Мы ждали, что на следующий день начнутся допросы и наказания, но – нет. Тишина. Никто не проговорился.
После этого случая мы долго вообще не играли, и только в следующем семестре иногда играли в преферанс и «Атомного» кинга.
В армии в карты не играл. Играли по вечерам в покер «костями» на масло, на сахар, на котлеты. Последние месяцы службы у меня каждый день были дополнительные порции.
Забавный случай был у нас в походе по Большой Кокшаге.
Погода была очень жаркая. До Волги нам оставалось плыть всего один день. Мы, как обычно, стояли лагерем на пляже, и деревьев поблизости не было. У меня возникла идея поставить тент от моей палатки отдельно и повыше. Палатка была трёхместная с тамбуром, в котором мы вшестером садились обедать в плохую погоду. Сказано – сделано! И тень получилась, и ветерок по ногам гулял.
Дети сели играть под тентом в подкидного-переводного, а я и Серёга смотрели, как они играют.
Играть в «дурака» с детьми Серёга отказался. Рыбу ловить в такую жару нам не хотелось, да и наловились уже за месяц. Тогда я предложил Серёге сыграть в «очко», и заодно научить наших детей этой игре. Играть решили на «носики». Проигравший вытаскивает из колоды карту, и по её номиналу отсчитывает из колоды определённое количество карт, которыми выигравший и бьёт по носу проигравшего. Первый раз выиграл Олег Сергеевич, немного. Вытащил Серёга даму, и Алька отхлестал десять носиков по папиному носу тремя картами, с азартом. Во второй раз выиграл Серёга. Алька вытащил туза, и папа одиннадцатью картами, с оттяжкой, влепил сыну два десятка носиков. У ребёнка хлынули сопли и слёзы. Больше Алька никогда в азартные игры не играл. А я, если и учил кого играть в азартные игры, то только исключительно на спички.
Прошли десятилетия. Последней моей ученицей была младшая внучка. Пока она училась в школе и лицее искусств – жила у меня. Мама каждый вечер звонила нам по телефону, интересовалась учёбой и музыкальными занятиями. И вот, как-то раз, она звонит и спрашивает у Саши: «Саша, ты сегодня играла?», имея ввиду игру на фортепьяно. Саша ей отвечает: «Да, играла. Дедушка два раза выиграл.», имея ввиду карты. С тех пор эти фразы стали у нас как «пароль» и «отзыв». А на дежурный вопрос бабушки: «Что мама сказала?», у нас был дежурный ответ: «Мама сказала – деньги в бидоне!». Это из старинного анекдота советских времён.
Мама послала дочку за молоком «на бочку». Девочка протягивает продавщице бидон. Она наливает в него молоко и спрашивает девочку: «А деньги где?». Девочка отвечает: «Мама сказала – деньги в бидоне!».