В Чаглинку приехал кукольный театр Образцова. Солнечный воскресный день. Каникулы только начались. В клуб повалила не только малышня, но и подростки. Билеты в театр даже для взрослых в те времена стоили копейки.
Лозунг такой был: «Искусство принадлежит народу!» Если весь народ от Одессы и до Сахалина повалит за искусством в Большой Театр, то Москва лопнет. Чтобы Москва не лопнула, народ приобщали к искусству через гастроли Госконцерта. Артистов выгоняли из столицы на периферию.
Что до Сергея Владимировича Образцова, то он сам любил по миру мотаться. Пятьсот городов с гастролями проехал. До Чаглинки никогда бы очередь не дошла, если бы у нас в селе не было того самого НИИ Целины.
Билеты проверял сам Образцов. Ему уже было за шестьдесят. Запомнилась мне его улыбка. Зубы все целые, но почему-то сильно шатались. Наверное, пародонтоз его сильно мучил. Он оторвал от билета слово контроль и пропустил меня в зал.
Я занял место в середине зала и стал с нетерпением ждать, когда нам покажут Маугли. Маугли – это пацан, выросший в стае волков, из «Книги джунглей» Редьяра Кипплинга. Нам в институте говорили, дети воспитанные животными ведут себя как звери и боятся людей. Мы этого не знали, а если бы и знали, то нам бы это до фени бы было. Содержание Спектакль был очень интересным. Потому я его и запомнил. И Образцова тоже запомнил, его лицо, его улыбку и билет, который я сунул ему в руки.
Во время войны Политическое управление Красной армии направило Образцова на фронт. На фронт Образцов прибыл не с оружием в руках, а со своими куклами. Ими он должен был поддержать боевой дух красноармейцев. Кукла Гитлер, кукла Муссолини, кукла Гебельс, кукла Фриц… Помню, как мой друг Толя Рожков пел по гитару довольно матерщинную песню: «… говорят, что Муссолини вместе с Гитлером в Берлине тайно разговорчики вели…»
Аркадий Райкин говорил: «Что станет смешным, никогда уже не сможет стать страшным.» После выступлений Образцова идти в атаку на фрица было уже не так страшно.
Куклы те изготавливала Екатерина Терентьевна Беклешова, театральный художник, мастер мягкой скульптуры. Её сын Борис вошёл в историю как педагог Мещёрского Дома пионеров, водивший детей в очень сложные турпоходы. Сложность заключалась в том, что вместо любопытного ротозейства его юные туристы во время походов выполняли задания Академии наук СССР. Это были не простые походы, а настоящие научные экспедиции.
Наша заведующая кафедрой педагогики Поликанова умилялась этим внеклассным мероприятием и советовала перечитать всё, что написала о нём Любовь Кабо. Я прочитал всё и очень удивился, когда в 1970 году во время своей педагогической практики встретился с Тамарой Шкуратовой, которая была другом семьи Беклешовых. В её доме была одна из кукол, изготовленных мастером Екатериной Терентьевной Беклешовой. Об этой встрече можно прочитать в рассказе «Живая материя».
С кукольной темой я столкнулся через много лет весной 1995 года. Три месяца учился на языковых курсах в Бонне. Каждый день ездил туда с двумя пересадками на электричке. Дорогой пытался пройти языковую практику, привязывался к своим попутчикам и навязывался на разговор. Один раз ради интереса прокатился даже в сверхскоростном поезде. Рядом со мной сидела женщина с очень нетерпеливым видом.
Мне тоже хотелось, чтобы поезд летел ещё быстрей:
- Куда так спешим?
- Не поверите, я еду в Мюнхен на международную выставку кукол.
Моя попутчица всю жизнь мечтала попасть на такую выставку. Тут я ей и рассказал про театр Образцова. Общением мы оба остались довольны