Хочу рассказать историю, происшедшую много лет назад со мной и моими подругами. Мне было 15 лет. Нас перевели из Куртамышского педагогического училища, где мы обучались первый год, в Мишкинское педучилище, которое было закрыто временно с начала Великой Отечественной войны до 1963 года. Всех учащихся, живших ближе к Мишкино, перевели сюда. Мест в общежитии было мало.
Мы решили жить на квартире. Забрав свои вещи, чемоданы, сумки, сетки. Отправились гурьбой по улицам рабочего посёлка, надеясь подыскать жильё недалеко от училища. Был август. Жара стояла невыносимая. Мы заходили в каждый дом и просили хозяев пустить нас на квартиру. Везде получали отказ. Надеясь на положительный ответ, спрашивали встречных жителей, и, наконец, одна пожилая женщина решила спросить у своей дочери, разрешит ли она пожить в её доме. Дочь её работала в ночную смену. Так что мы мешать ей не будем. Днём, когда она дома, мы на занятиях, а ночью мы будем одни и почти не будем с ней встречаться. Нас было пятеро. Мы согласились.
Бабушка вселила нас в дом, расположенный почти напротив её избы по адресу Пионерская, дом 5. Измученные жаждой и жарой мы были довольны, что зашли в помещение, где было прохладно, можно было отдохнуть и напиться. Немного отдохнув и пообедав, привели себя в порядок, умылись, помыли ноги. разобрали свои чемоданы, переоделись в домашнюю одежду, Достали книги, чтобы немного освежить память по некоторым учебным предметам. Через некоторое время решили повспоминать о своих родных, о домашней жизни, всплакнули и настроились на то, что всё будет хорошо, что нас ждёт счастливая жизнь и успехи в учёбе.
Уже темнело. Мы включили свет в кухне и почувствовали себя близкими родными, почти сёстрами, Начали улыбаться и рассказывать весёлые истории. Настроение было хорошее.
Внезапно кто-то постучал в окно. Мы заволновались. Хозяйка не должна была прийти, да и стук был в окно с огорода, а не из ограды, где калитка. Потихоньку ушли из кухни в комнату. Теперь стучали в комнатные окна. То в одно, то в другое. Мы подумали, что запор в коридорчике слабый и решили запереть кухонную входную дверь на крючок. Но он не поддавался. Вместе потянули дверь на себя и, наконец, всё было сделано. Кажется, мы в безопасности… Но тут в одно окно влетает кирпич. Летят осколки стёкла, этот звон долго стоит в ушах. На мгновение включаем свет в комнате. На моей кровати битое стекло, капли крови. Выбегаем в кухню. С улицы доносятся вопли, рык, голоса разных зверей. Теперь в доме мы не защищены. Решаем открыть дверь, выйти в коридор и прижать её снаружи. Крючок не поддаётся. Через силу открываем. Ура! Мы в коридоре. Дрожат ноги и руки. Знаем, что крючок входной двери слабенький, а дощатая дверь «дышит на ладан». Что же делать? Мы в ловушке. Смотрим через щели двери. Ночь лунная. Сумрачно. Из-за угла дома выходит человек. Берёт у забора бревно и несёт к дверям. Зачем? Наверное, будет выбивать. Тут я вспоминаю, что на ларе , который занимает половину коридорчика лежал огромный амбарный замок. Нащупываю его в темноте. Беру в руки. Ох, и тяжёлый! Такого замка я ещё не видела. Говорю девчатам, что это будет самооборона, если я его ударю или убью, я не виновата. Я защищала вас и себя.
Мужчина бросает бревно, подтягивает к дверям и приставляет, чтобы мы не могли выйти на улицу. Подходит к окну и выставляет раму. Теперь он в комнате. Ужасные крики на разные голоса, звериные вопли, свист, продолжают нас пугать. Мы держим дверь. Чувствуем, что он толкает дверь, но она не открывается. Он запирает её изнутри на тот же крючок. Мы прижали дверь и помогли ему закрыть её. Некоторое время он ходил по комнате и кухне. Рычание и визг не прекращались. Наконец, он вылез в окно и подошёл к бревну, взялся за него, чтобы убрать его или ударить торцом бревна в дверь, чтобы взломать её..
Такого напряжения мы не испытывали никогда. Я держала наготове замок. Девчата расступились, как только можно, чтобы я могла размахнуться…
Чем могла закончиться эта история, думаю, понятно, но в этот миг пришло наше спасение. В ночной тишине мы услышали: «Что ты тут делаешь? Брось бревно! Подойди сюда!»
Слова оправдания мы уже не слушали. За забором у калитки увидели милицейскую фуражку. От радости заплакали, начали подавать голоса. Милиционер приказал убрать бревно, мы открыли входную дверь и наперебой начали рассказывать, что творил этот человек. Участковый увёл хулигана с собой. А мы, оставшись одни, рыдали от страха и пережитого волнения. В дом не хотелось заходить. Это место казалось нам адом. На улице тоже не хотелось ночевать. Настроились зайти, забрать свои вещи, дом закрыть, но у нас не было ни замочка, ни ключа. Надо было идти к бабушке, которая нас поселила.
Разбудив женщину, стали ей объяснять ситуацию. С недовольством она пошла с нами, стала искать раму, чтобы закрыть разбитое окно. Про деньги, что мы ей заплатили за месяц вперёд и не вспомнила. А мы про них совсем забыли.
Закрыв избушку, она удалилась . А мы остались сидеть на том самом брёвне во дворе, не зная, что делать.
Во двор выходило окно соседнего дома. Створки распахнулись, и мы обратили внимание на включенный свет в спальне. В окне появился подросток и его мать. Они стали утешать нас и сообщили, что такое происходит здесь постоянно. Что нас повергло в шок. Значит, не мы одни попались в сети подлых людей, которые наживались на простодушных студентах.
Оказывается, мать мальчика отправила его в милицейский участок, и он привёл милиционера. Помощь пришла вовремя.
Мы попросились переночевать. Люди оказались доброжелательными, сочувствующими чужому горю, нас впустили в дом, постелили в большой комнате на полу. Мы ещё долго не могли заснуть, а рано утром, поблагодарив добрых людей, приютивших нас, мы пошли искать постоянное жильё. Нашли на улице Пролетарской. Три года ни разу больше не ходили по Пионерской улице, старались обойти, как преисподнюю, и забыть происшедшее, как страшный сон.