Коррелировали, коррелировали, да не докоррелировали, что называется. Точка бифуркации находилась в дремучем лесу на вершине какой-то горы. Я, в позе Терминатора, только в одежде и с объёмным рюкзаком за плечами, сидел недалеко от раскидистого дерева, напоминающего земной дуб. С одной поправкой: в моём мире практически все деревья тянут руки-ветки к солнцу, этот «дуб» свои ветки опустил вниз. Но это так, мелочи, по сравнению с тем, что творится в мире Двух солнц. Как сказал профессор Синельский, происходит передел миров с недостаточным технологическим уровнем развития. Между кем и кем происходит передел? Это предстоит узнать. Мир Двух солнц уникален тем, что в нём пересекаются временные линии прошлого, настоящего и будущего. Другими словами, в этом мире можно встретить воинов, облачённых в кожаные доспехи, в руках которых вместо арбалетов и луков будет автоматическое и полуавтоматическое оружие, рядом с деревянными домами могут соседствовать если не небоскрёбы, то пятиэтажные дома и респектабельные помещичьи усадьбы, шале, дома, построенные в викторианском стиле, в стиле раннего или позднего барокко. Рядом с постоялым двором запросто может присоседиться заведение фастфуда, люди с лёгкостью будут передвигаться на многотонных грузовых автомобилях, обгоняя всевозможные повозки с запряжёнными в них лошадьми. Но всё это пока предположения и догадки, мир практически не исследован и кто-то должен стать первопроходцем, разобраться в тонкостях устройства мира, подержать в руках тонкие нити механизма управления местным обществом людей. Два человека – добровольцы из Лиги Времени, пропали в мире Двух солнц, канули в небытиё и моя первостепенная задача – найти «скользящих», постараться их вернуть в наш мир, на Землю Изначальную. Как я это буду делать – не знаю, но придётся импровизировать, придумывать всевозможные неправдоподобные и правдивые истории на ходу.
Неприветливое серое небо затянутое тяжёлыми, наполненными влагой, облаками. В воздухе кружат снежинки, мороз щиплет за уши, изо рта вырываются густые клубы пара. Посмотрев на наручные часы, я присвистнул: минус пятнадцать. Достав из рюкзака тёмно-синюю накидку с кровавым подбоем и капюшоном, я набросил её на себя, закрепив края фибулой в форме нераспустившейся чёрной розы. Заколка одновременно и украшение и полезный атрибут путешественника между мирами, «скользящего». С помощью фибулы можно включать подогрев накидки, что я и сделал. Теперь ложись в снег, спи всю ночь. Замёрзнуть, закутавшись в такую накидку, практически невозможно. Это, опять же, предположение и его не хотелось ни опровергать, ни подтверждать. Всему своё время. Достав из рюкзака квадрокоптер, умещающийся на ладони руки, я закрепил воздушные винты, синхронизировал управление дрона с наручными смарт-часами, подкинул в воздух четырёхвинтовой разведчик. Он почти бесшумно взмыл в небо, на его борту включилась камера записи и передатчик. Спутники в этом мире в космос пока не отправили, поэтому радиус действия приёмо-передающей станции дрона был ограничен тремя километрами. Думаю, этого будет достаточно, чтобы осмотреться и принять решение, в какую сторону двигаться. Дрон сделал надо мною круг, полетел в сторону соседней горы. Для себя я её назвал «Лысой»: на ней отсутствовали признаки какой-либо растительности. Увидев, что квадрокоптер подлетел к извивающейся ленте замёрзшей реки, я скорректировал его полёт. Если и есть вблизи поселение людей, то оно просто обязано быть расположенным на правом, высоком, берегу реки. Закон жизни одинаковый для всех миров.
Тревожно замигал красный светодиод часов: дрон находился вблизи разрешённой трёхкилометровой границы полёта. Из-за непогоды что-то конкретное разобрать было почти невозможно, но я увидел на дисплее часов то, что хотел увидеть: через реку перекинут каменный мост, на правом и левом берегу находятся здания. Город приличных размеров, хотя с уверенностью сказать, что он был большим или маленьким, по местным меркам, я не мог. Нажав на сенсорном дисплее кнопку «домой», я присел на поваленное дерево, достал из кармана пачку «Кэмел», закурил и стал ждать возвращение квадрокоптера. Он через несколько минут упал к моим ногам, но я, услышав за спиной шум, оглянулся. Из-за макушки деревьев, чуть в стороне от меня, по небу плавно скользил дирижабль с подвесной гондолой. От греха подальше, подняв из снега дрон, я побежал в сторону лже-дуба, спрятался под его ветками. Серебристый аэростат жёсткой конструкции, метров сто в длину и около двадцати метров в диаметре, двигался в сторону увиденного мною города на берегу реки без названия. В передней части гондолы я увидел торчащий наружу огромный арбалетный болт, через прозрачную оболочку носовой части рассмотрел сидящего в подобии кресла человека в меховой шапке, закутанного в тулуп. Вот тебе и пример сочетания несочетаемого. Я усмехнулся, покачал головой, провожая взглядом небесный исполин. Когда он удалился на приличное расстояние и звук работающих воздушных винтов затих, я разобрал квадрокоптер, спрятал его в рюкзак и пошёл в сторону реки. По льду, как я понимаю, передвигаться будет значительно легче, чем по рыхлому снегу, проваливаясь в него по пояс.
***
— Встать, Суд идёт!
В зале заседания стало на несколько минут шумно, захлопали откидные сидения деревянных кресел. Из боковой двери ярко-красного цвета в зал «вплыл» необъятный судья Брештан Падич. Он обвёл взглядом присутствующих в зале людей, посмотрел в сторону клети. Там, за деревянными прутьями, стояла высокая светловолосая женщина с пронзительными голубыми глазами. Судья усмехнулся, сел в кресло на небольшом возвышении, показал залу рукой знак – «садитесь». Когда шум и разговоры людей стихли, Падич поправил на голове парик, произнёс фразу, которую он повторял на протяжении долгих лет своего судейства. «Слушается дело за номером…», «… город Пшехович против Богуславы Ковач».
— Повторите суду ваше имя, полный возраст, подсудимая, – произнёс судья.
— Богуслава Ковач, ваша честь. Мне двадцать пять лет, – ответила женщина.
— Хорошо. Богуслава Ковач, суду были предъявлены неоспоримые доказательства вашего сговора с нечистой силой. Возможно, с самим дьяволом. Первой выступит достопочтенная госпожа Крайнович, владелец торгового магазина, расположенного на улице Зоряна, что в двадцати шагах от городской ратуши. Госпожа Крайнович, будьте добры, подойдите к судейской стойке.
Дородная женщина, с некрасивым красным лицом, встала с кресла и загрохотала по полу деревянными башмаками. У госпожи Крайнович непроизвольно дергались руки и ноги, отчего её походка напоминала какой-то замысловатый танец.
— Я готова ответить на все вопросы, Ваша честь, – прохрипела Крайнович. Потом женщина закашлялась, высморкалась в подол цветастой юбки.
— Замечательно, – поморщился судья, рассматривая обветренное лицо свидетеля со стороны обвинения. – Хочу вас предупредить, уважаемая господа Крайнович, что в зале заседания находится Святой отец Сигизмунд и если вы попытаетесь обмануть суд, то обманете самого господа Бога нашего, Никоросима Мученика. Это понятно?
— Понятно, Ваша честь, – шмыгнула носом Крайнович.
— Если так, то расскажите нам о связи Богуславы Ковач с нечистой силой.
— Я родилась очень давно, Ваша честь, Святой отец. Всю жизнь провела на берегу реки, несмотря на холод или зной, разделывая рыбу и от этого у меня больные руки и ноги..
— Это к делу не относится, – перебил Крайнович судья. – По существу дела, пожалуйста.
Свидетель поклонилась, потом высморкалась в юбку.
— Хорошо, Ваша честь. Я торгую рыбой в магазине, который приходится открывать очень рано. Да что там рано? Я вставляю ключ в замок, когда часы на ратушной башне делают три полных удара. То есть, в три ночи, Ваша честь. В ту ночь на небе как всегд было две луны и видимость была отличная. Я увидела, как эта девица, с закрытыми глазами и с вытянутыми руками, идёт в сторону магазина и при этом что-то бормочет. Богуслава, я её раньше видела в своём магазине, меня сильно напугала и я, открыв дверь, спряталась внутри, забилась под прилавок и шептала молитву нашему господу Богу до первых петухов.
Святой отец улыбнулся, осенил Крайнович знаком преклонения перед Ним.
— Так вы знаете куда шла Богуслава Ковач ночью да ещё и с закрытыми глазами? – спросил Брештан Падич.
— Об этом знает весь город. У одержимых нечистью и у ведьм одна дорога, Ваша честь, – на кладбище, которое расположено за городской ратушью. Туда она шла, эта проклятая ведьма, прости меня Господи!
— Достаточно, госпожа Крайнович, достаточно, – поднял руку судья. – Присаживайтесь. Следующий свидетель. Представьтесь, пожалуйста.
К судейской стойке подошла пожилая женщина в несуразном чепчике, со злыми маленькими крысинами глазками. Она обвела взглядом зал судебного заседания, откашлялась, потом произнесла:
— Моё место на рынке все знают, весь город, Ваша честь, Святой отец. Я торгую свежими куриными яйцами и они всегда только хорошего качества.
— Вы не представились, свидетель, – недовольно покачав головой, произнёс Падич.
— Мирослава Карпович я, Ваша честь. Мне шестьдесят девять лет и из них я почти пятьдесят лет..
— Излагайте по существу дела, госпожа Карпович, – повысил голос судья. – У вас есть доказательства сговора подсудимой с нечистой силой?
— А как же, Ваша честь?– часто закивала головой свидетель. – Однажды, ко мне подошла эта девка – Карпович погрозила кулаком девушке в клетке – и взяла в руку яйцо. Чтобы посмотреть, как она сказала, и оценить качество. Так вот, Ваша честь, после этого у меня пропали все яйца, протухли, и никто теперь мне куриные яйца на продажу не приносит. Если это не сговор с нечистой силой, то что это тогда? Хотите посмотреть, что произошло с яйцами, Ваша честь? У меня в сумке с десяток протухших яиц. Эта белобрысая самая что ни на есть ведьма. Может, и похуже чего, но что может быть хуже ведьмы? Ох, Ваша честь, я ещё могу рассказать кое-что о этой ведьме, только-только вспомнила.
— Говорите, – кивнул Брештан Падич.
— Мой сосед держит корову, Ваша честь.
— Замечательно. И? – с нетерпением спросил судья.
— Он мне рассказал, что эта Богуслава однажды погладила его корову и у неё пропало молоко. Совсем, Ваша честь. Многие пастухи жалуются, что боятся прогонять стадо коров мимо дома этой ведьмы. Вот.
Зал загудел, стали доноситься угрозы в сторону подсудимой. Потом кто-то из зевак крикнул:
— Не может женщина быть такой красивой! Люди, эта красота от самого дьявола и от его приспешников! Наши мужья ставят Богуславу в пример, по ночам от нас отворачиваются. Когда ведьма идёт по городу, у мужчин ниже пояса слабость появляется. Она всех приворожила, в колодцы зелье приворотное насыпала. Это всё она, ведьма проклятая!
Карпович ухитрилась и бросила в сторону клетки протухшее яйцо, кто-то бросил в Богуславу комки грязи, очистки овощей.
— Тихо все! – закричал судья. – Если услышу хоть один крик из зала, всех удалю.
В зале судебного заседания моментально стало тихо, Карпович спрятала протухшее яйцо в карман, изобразив на лице гримасу неудовольствия.
— Подсудимая, что вы скажете в своё оправдание? – спросил Падич.
Множество людей смотрело на девушку и она смутилась, опустила глаза, начала рассматривать свои израненные ноги.
— Ваша честь, Святой отец! Когда не ночном небе встречаются полные Изаранита и Фернандирия, я, сама того не осознавая, могу подняться с кровати и ходить по улице никого и ничего не замечая. Мои глаза в это время закрыты, я вижу прекрасные сны, и только утром, проснувшись, понимаю, что опять бродила по улице, возможно, пугая горожан. Этот недуг у меня с детства и как говорят маги-лекари, когда-нибудь он отступит. Насколько я знаю, у вас, Святой отец, дочь страдает от подобной болезни. Это так?
Святой отец побелел лицом и еле заметно кивнул.
— Ваша честь, разве может человек с именем Богуслава быть в сговоре с нечистой силой? Разве может человек носить на руке украшение из серебра, а на груди кулон из этого благородного металла? Вы, Ваша честь, и вы, Святой отец, можете осмотреть моё тело. Но вы не увидите следов ожога от соприкосновения тела с серебром, или следов покраснения кожи. Какие ещё нужны доказательства невиновности, Ваша честь, Святой отец? Я не хотела говорить, что внук госпожи Карпович неоднократно пытался залезть ко мне под юбку, а сын госпожи Крайнович дважды залезал через открытое окно моей спальни, чтобы.. Ну, вы поняли, я надеюсь, что он хотел со мной сделать. У меня всё, Ваша честь.
В зале повисла тишина, судья переводил взгляд с Карпович на Крайнович и обратно. Его лицо налилось гневом, но Падич взял себя в руки, промолчал. Святой отец смотрел на судью и улыбался.
— В зале есть кому сказать в защиту Богуславы Ковач? – спросил судья. – Нет никого? Хорошо, суд удаляется на совещание, то есть, для вынесения приговора.
— Ваша честь, я могу выступить с защитой Богуславы Ковач!
Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Брештан Падич вздрогнул, Святой отец Сигизмунд перестал улыбаться..
От двери в сторону судейской стойки, по проходу между деревянными креслами, шёл мужчина лет тридцати пяти в накидке тёмно-синего цвета с подбоем цвета крови. На груди мужчины, переливаясь всеми цветами радуги, была очень дорогая заколка, скрепляющая углы накидки. Волнистые каштановые волосы до плеч, синие глаза, упрямо сжатые губы, на поясном ремне судья увидел ножны меча, разукрашенные драгоценными камнями, в навершие меча загорался и гас огромный красный камень.
— Подойдите к стойке и представьтесь, господин… – тихим голосом произнёс Падич.
— Как меня зовут, это неважно. То, что я сейчас скажу, вы никогда не вспомните. Всем присутствующим в этом зале по окончании судебного процесса станет невыносимо стыдно за разыгранный спектакль. Единой церкви нужны жертвы, Святой отец? Свежая кровь, рассказы о ведьмах и колдунах, исполнителях воли дьявола? Не будет этого, Святой отец!
— Да как ты..! – закричал Святой отец. Но увидев в открытой ладоне правой руки незнакомца яркие вспышки белого света и услышав звуки какой-то дивной мелодии, которую сопровождали сухие щелчки, он схватился за сердце, сполз со стула на дощатый пол и затих. Люди в зале, судья Брештан Падич смотрели на вспышки яркого света, покачиваясь в такт музыки. Они продолжали это делать даже тогда, когда незнакомец спрятал в карман накидки небольшую чёрную коробочку и слепящий глаза свет исчез. Люди не видели, как господин подошёл к клетке, открыл замок. Люди не слышали, как он сказал Богуславе Ковач:
— Ну здравствуй, Мила Георгиевна. Угораздило же тебя попасть в это средневековье!
— Ты новый «скользящий»? – спросила светловолосая девушка, выходя из клетки.
— Угадала.
— Как тебе удалось это провернуть?
— Ничего сложного, Мила. Эффект стробоскопа и бинауральные ритмы. Гипноз и ничего более. Зови меня Виталиком, но на людях теперь я граф Вит. Пойдём отсюда, здесь тошнотворно воняет сероводородом.