Струйки дыма от сигареты, медленно вздымающие к люстре.
Капли, стекающие по стенкам банки из-под пива.
Мелодичная музыка, разливающаяся по всей квартире.
Как много мелочей, на которые порой стоит обратить внимание, дабы попросту уйти от проблем, что поджидают тебя каждую секунду, которую ты пытаешься прожить в этом мире.
Я сижу, прижавшись спиной к стене и рассматриваю люстру. Она была первым, что я купил, когда переехал сюда со своей старой съемной квартиры. Лист клёна в сердцевине, и три мелких плафона в виде листьев поменьше. Не знаю, что я нашел в ней, но почему-то, именно в этот момент, я не мог оторвать от неё взгляда. Сигаретный дым добавлял ей некую ауру загадочности, и при виде этого листика, укрытого дымом, мне казалось, что я смотрю на частичку дерева, укутанного туманом, ранним апрельским утром.
Взгляд перемещается на пепельницу, и я созерцаю, новую картину.
Некогда изящная немецкая сигарета превратилась в тлеющий кусочек бумаги, который от окончательной смерти отделяла лишь пара минут. Я не стал курить её дальше, а лишь продолжил наблюдать за тем, как она медленно доживает свои последние мгновения.
В какой момент, я стал настолько безразличным ко всему, что происходит за окном?
В какой момент, я стал так много пить и пытаться отречься от всего, что некогда было мне так дорого?
С тех самых пор, как вышел мой последний роман, я не мог найти себе места в своей маленькой квартирке. Мне казалось, что всё совершенно не так, что все слова, которые я написал, все те эмоции, что были вложены мной в это произведение, попросту исчезли, и даже моя жалкая жизнь, уже не имеет никакого значения.
Жужжание мобильного телефона вырывает мой разум из созерцания.
Всплывающая строка: Анна просит вас перезвонить.
Колкий смешок направленный в сторону устройства.
Я вновь переключаюсь на созерцание. В этот раз, я наблюдаю за тем, как капельки воды стекают по запотевшей банке и образуют под ней маленькие лужицы. Я плохо разбирался в алкогольных напитках, поэтому всегда покупал практически самое дешёвое пиво и просто старался им наслаждаться.
Очередное жужжание, но в этот раз оно не прекращается.
- Что же тебе нужно от меня вновь? – слова летят в пустоту.
Ладонь подхватывает телефон.
Входящий: Анна.
Кнопка: Отклонить.
Почему именно сегодня ты решила позвонить мне?
Повторный вызов.
Телефон переключается на беззвучный режим.
Всплывающее окно продолжает показывать входящий вызов, но мне абсолютно всё равно. Сегодня, для тебя меня не существует.
Сегодня я растворяюсь в своём одиночестве, которое мне намного дороже тебя и твоих лживых слов.
Звонки прекращаются спустя несколько минут, видимо, ты прекрасно поняла, что я не хочу с тобой разговаривать. Зная наперёд, могу сказать, что буду слушать твои жалобы, о том, что я не брал трубку, и что так делать не стоит, особенно, когда ты хочешь поговорить со мной.
Но почему же, ты не можешь задуматься о том, чего хочу я сам?
Почему то, в те давние времена, когда мы ещё были вместе, я всегда прислушивался к твоим желаниям и словам, дабы попросту не обидеть тебя и твою натуру. Ты же, не способна сделать этого для меня, хотя бы один раз, за те десять лет, что мы знаем друг друга.
Пиво закончилось, а сигарета, полностью истлев, рухнула вглубь пепельницы обуглившимся кончиком фильтра.
Короткий взгляд на изящные линии дыма, последнее дыхание, которое устремляется вверх.
Почему я ещё здесь? – одна единственная мысль, застрявшая в голове.
Подъем.
Кошелёк.
Куртка.
Ключи.
Пачка дешёвых сигарет во внутреннем кармане.
Немецкие же, подаренные мне Паскалем, я курил крайне редко.
Обычно, я брал одну, и наслаждался как можно дольше, так как благодаря ей, мне казалось, что я растворяюсь в этом мире, а все мои проблемы и переживания настолько ничтожны, что о них, попросту не стоит думать.
Дверь-замочная скважина.
Лифт.
Апрельский ветерок касается моего лица.
Этот год выдался довольно морозным. На улице уже давно конец апреля, а температура по-прежнему не поднимается выше пяти градусов.
Наш мини-магазинчик, в котором я отоварился практически каждый день, одни и те же лица, один и тот же ассортимент товара, это место как будто неподвластно времени.
- Добрый день – милая улыбка девушки за кассой.
- Добрый, Лаура – моя улыбка в ответ.
- Так рано, а вы уже пьёте?
- Ты же меня знаешь.
Упаковка первого попавшегося пива, упаковка зернового кофе.
Мои стандартные покупки, которым я не любил изменять.
- Придумали, о чем будете писать следующую книгу? – произносит она, как только я протягиваю ей товар.
- Мне кажется, чем больше я пишу, тем сильнее и сильнее начинаю ненавидеть всё это. Щелчки пишущей машинки, купленной мною на барахолке ещё восемь лет назад, запах бумаги, который кажется въелся под кожу, способность смотреть на мир и чувства с эстетической стороны, а не обывательской. Знаешь! – я посмотрел на Лауру, и на секунду уловил как напряглось её тело – мне кажется, в скором времени, я и вовсе перестану писать этот, никому не нужный литературный мусор.
Мой ответ настолько озадачил её, что несколько секунд она стояла в замешательстве, явно не ожидав такого, но ретировавшись, тут же выдала, что не стоит так говорить, и всегда стоит стремиться к идеалу.
Идеал?
Я улыбаюсь ей, словно передо мной маленький наивный ребёнок.
- Глупенькая молодая Лаура, последние десять лет моих трудов, только и прошли в поисках идеала. Идеального построения романа, идеальной передачи чувств на бумаге, поиска и выражения идеальной любви, которую вынужден искать каждый из нас. Но, моя милая девочка, чем сильнее мы приближаемся к идеалу, тем больше разочарований, нас ждет в конечном счёте.
Основываясь на собственном опыте, я понял один, очень важный факт. Когда ты наконец то, достигнешь того самого идеала, в твоей голове, возникнет простой, но в тоже время очень сложный вопрос.
Стоит ли этот самый идеал, тех страданий, через которые я прошёл на пути к нему?
В этих поисках, милая моя Лаура, жизнь подарит тебе бесценный и ни с чем не сравнимый опыт, опыт в разочаровании и отречении. Она научит тебя, что порой самые близкие нам люди, те, за кого мы готовы были пожертвовать собой, попросту готовы бросить нас в тот самый момент, когда они нужны нам сильнее всего. Именно из таких разочарований и складывается наша, никому не нужная жизнь – на мгновение я замолчал, только сейчас осознав, что обрушил на это хрупкое создание огромный валун тех нечистот, от которых как раз и необходимо прятать такие красивые цветы мира, как Лаура – помни главное, дорогая моя, каждое такое разочарование, будет открывать тебе глаза, но все сильнее и сильнее закрывать твоё сердце. И в конечном же счете, однажды, оно закроется навсегда.
Я вновь замолчал.
Не знаю, зачем я сказал всё это.
Возможно от усталости и напряженности этого дня, возможно мне просто захотелось причинить ей боль, хотя я и не знал почему. Но теперь, из-за сказанных мною слов, краешки её глаз стали медленно наполняться влагой.
Мне стало жаль её, поэтому я поспешил извиниться.
- Прости милая моя Лаура – я слегка опустил глаза, чтобы сделать виноватый вид – не слушай бредни человека, который ничего не может, кроме как писать свои затхлые книжонки, пить и постоянно ворчать о вечном. Да и к тому же, сама прекрасно знаешь, что я всего-навсего третьесортный писака.
Я лгал ей, стараясь не смотреть в глаза.
Охват аудитории читателей был довольно велик, как здесь, так и за границей. Тот же Паскаль, хвалил мои произведения при каждой нашей встрече, по сути, из всего нашего союза писателей, так фривольно он общался только со мной, позволяя себе шутки и простые дружеские манеры, которые по всей видимости никто кроме меня, так и не удостоился увидеть в нашей стране. Для всех, Паскаль был известным французским писателей, чей род происходил из довольно старой аристократической семьи, и как истинный аристократ, он никогда не позволял себе даже каких-то лишних движений, что уж говорить о словах.
Со мной же он общался как старый друг, с которым мы прошли так много всего, что кажется, наша дружба брала своё начало еще задолго до нашей встречи.
В глазах девушки мелькнул яркий огонёк жизни после моих слов, что только сильнее убедило меня в её юности и наивности.
Я смотрел на неё, и не мог понять, почему я воспринимаю её как ребёнка, а не взрослую и сформировавшуюся девушку, со своими мыслями, чувствами и переживаниями. Разница в возрасте была не настолько большая как может показаться на первый взгляд, всего-навсего двенадцать лет. Она, восемнадцатилетняя студентка первокурсница. Я, тридцатилетний писака с зависимостью от алкоголя и сигарет, но всё же, для меня она была маленьким ребёнком, которого впереди ждет, я надеюсь довольно спокойная жизнь без серьёзных потрясений и переломных моментов, которые кардинально изменят её отношение к жизни.
Пара купюр отправляется на прилавок, а мои покупки в пакет и я быстро покидаю помещение.
- Подождите, вы забыли…
- Я ещё вернусь – бросаю я напоследок и покидаю помещение магазинчика.
За то время, что я провёл внутри, погода заметно изменилась, и как ни кстати в худшую сторону.
Решение?
Пламя мгновенно раскаляет сигарету и сделав глубокий вдох, я отправляю дым из своих легких прямиком к небесам. По телу растекается приятное тепло, которое когда-то, в конечном счёте заставит меня умирать в муках, но разве это важно?
Снег.
Неужели весна так сильно отказывается показываться в этом месте?
Удивительная красота, на которую способна только природа. Мы же, люди, способны только портить всё своими собственными руками. Уничтожать грацию и эстетику, которая проявляется в каждом изгибе дерева, в каждом ростке травы, что простирается перед нашими ногами, в журчании ручья, и даже смехе ребёнка.
Суть нашего существования вовсе не в любви, как все того хотят, а в разрушении.
Многие скажут, что это не так, ведь такие понятия как любовь, справедливость, красота, невозможно разрушить, как и представления о них.
Нет!
Даже эти вечные истины поддаются разрушению, и мы сами прикладываем к этому руку.
Нельзя сравнить любовь маленького ребёнка, который смотрит на тебя своими лучезарными глазами и любовь взрослого человека, который прошел даже самую маленькую школу горя. Чувства притупляются, попытки найти любовь не приносят должного результата, а за место прекрасного, появляется одно лишь разочарование, которое мы вынуждены глушить сигаретами и алкоголем, словно проклятые.
Справедливость, понятие столь абстрактное, как и сама любовь. Кто-то готов убивать ради неё, кто-то будет стоять в стороне и смотреть, как последние крупицы счастья покидают его, ибо он будет считать, что заслужил это и так будет справедливо, а кто-то, будет смеяться над праведником, отбирая у него надежду, точно так же считая, что его поступки пронизаны справедливостью.
О красоте, я предпочитал молчать, так как у каждого из нас своё представление о ней. И то, что мне казалось просто недостойным даже существования, для кого-то было самым прекрасным в его жизни.
Снежинка приземляется на кончик сигареты и образует небольшое мокрое пятнышко.
Я так увлекся в своих размышлениях, что не заметил, как половина моей сигареты попросту истлела.
Вдох-выдох.
Пепел медленно падает вниз.
Пара минут и я стою у входа в парадную.
Кнопка вызова лифта.
Пара звуковых сигналов, сообщающих о том, что он прибыл, и вот я уже мчусь наверх, на свой тихий двенадцатый этаж.
Ключ-замочная скважина.
- Наконец то – нежный и в тоже время ставший настолько отвратительным голос, от которого я всегда пытался избавится при любом удобном случае, касается меня и моментально убивает собой всю ту атмосферу, что царила в квартире – почему ты не берешь с собой телефон?
Анна встречает меня перед дверью в кружевном фартучке, под которым нет ничего кроме нижнего белья, милой наигранной улыбкой и ярким огоньком, в её прекрасных и некогда любимых мною карих глазах.
- Я же кажется предупреждал тебя, чтобы ты не появлялась здесь без моего согласия – произношу отставив пакет с продуктами в сторону.
- Я скучала – всё та же милая улыбка в ответ.
Эти два слова раздражали меня настолько, что порой мне хотелось вышвырнуть её за дверь прямиком в нижнем белье и оставить там, умирать от холода.
- Это не повод заявляться ко мне домой, и расхаживать здесь в таком виде – куртка отправляется в шкаф для вещей.
Уворачиваюсь от её элегантных женских ручек, которые уже тянутся к моей шее и быстрым шагом отправляюсь на кухню вместе со своими скромными покупками. Пепел от истлевшей сигареты летит на пол, но я не обращаю на это абсолютно никакого внимания.
- Ну вот, опять ты мусоришь? – она стоит в паре метров от меня, облокотившись о стену.
- Что тебе нужно Анна? – пачка с кофе отправляется в верхний шкафчик кухни, а упаковка с пивом лишается одной частички целого.
Едва уловимое секундное шипение и напиток медленно разливается по моим венам.
- Разве жене нужен повод, чтобы увидеть мужа? – игривая улыбка, некогда так нравившаяся мне, сейчас же я ненавидел её, даже не скрывая своего отвращения.
- Ты хотела сказать, “Бывшей” жене? – я специально выделяю слово, дабы бросить в неё укор.
- Мы же уже много…. – начинает она.
- Что тебе нужно Анна? Я не хочу повторять этот вопрос в третий раз – перебиваю её.
Огонёк в её глазах слегка утихает, но не затухает окончательно.
- Мне стало одиноко, поэтому я решила приехать к тебе. К тому же, ты не отвечаешь на мои звонки, я ведь переживаю – в её словах тревога, но на самом деле это обычная ложь.
- Может быть ты перестанешь лгать мне, дорогая?! – очередной глоток, краешки губ изображают издевательскую ухмылку.
- Я не лгу тебе! – резкий ответ, который заставляет меня неприкрыто усмехнуться.
- Мне кажется, здесь больше подходит фраза: “Я лгу только тебе”
- Иногда, я так тебя ненавижу – теперь она не скрывает своих эмоций, это очень хорошо, может наконец то скажет что-то более дельное, чем всё то, что мне довелось услышать ранее.
- Вот только, когда ты в очередной раз оказываешься никому не нужна, я вижу тебя в своей квартире и каждый раз, ты постоянно говоришь, что соскучилась по мне – делаю последний глоток, пустая банка отправляется на стол, а пальцы ловко вскрывают ещё одну – скажи мне, Анна, тебе самой не надоело постоянно лгать мне и себе самой? Все эти, душевные трагедии и муки вдали от меня, зачем всё это? Ты думаешь, я настолько глуп, или мне настолько одиноко в этом мире, что я прощу тебя и мы попробуем начать всё сначала? – она молчит, опустив глаза.
Эти слова всегда задевали её, так как теперь я был тем самым человеком, которого она неспособна больше контролировать.
- Я принял своё одиночество и научился наслаждаться им, ты же, с момента нашего развода, стала разочаровывать меня сильнее и сильнее – мои мысли практически иссякли, но я оставляю пару аргументов напоследок, чтобы добить её окончательно, и она прекрасно это понимает.
- Я поняла, что была не права тогда – осторожно начинает Анна.
- А с чего ты решила, что мне это интересно сейчас?
- Между прочим, в нашем разрыве была и твоя вина! – её карие глаза пытаются испепелить меня.
- Какая же? – усмешка – причина, по которой мы расстались была настолько смехотворна, что поверить в её подлинность, мог лишь тот, чей разум был затуманен любовью – теперь мой черёд опустить глаза, но лишь на мгновение, ведь я признаю это – и ты молодец Анна, тогда я действительно поверил в свою вину, поверил в то, что разрушил наш маленький рай своими собственными руками. Но! Как показывает время, всё с точностью наоборот.
Я вновь смолкаю на секунду, дабы выбрать более подходящие слова.
- Могу лишь выразить тебе благодарность, за то, что избавила меня от моей детской наивности и глупого романтизма, что вскружил мне голову, когда я находился рядом с тобой – алкоголь вновь разливается по венам.
Анна лишь молча, вновь опускает глаза.
Я разворачиваюсь к ней спиной и делаю пару шагов в сторону окна.
- Что мне сделать, чтобы хоть как-то загладить свою вину? – раздается где-то позади.
- Вернись в прошлое, и не отвечай на смс, с которого когда-то всё и началось – очередной глоток.
Алкоголь едва заметно начинает туманить разум.
Тишина в ответ.
- Я… - мне кажется, проходит целая вечность, прежде чем она начинает говорить.
- Скажи мне Анна – вновь обрываю её на полуслове – ты когда-нибудь лишалась частицы себя?
За окном начинается целая метель, и сотни снежинок подобно маленьким самоубийцам разбиваются о моё окно, а я, лишь смиренно наблюдаю за тем, как их жизнь обрывается за долю секунды.
Всё как у людей.
Она молчит, так как прекрасно знает, что ответом на этот вопрос, будет слово “нет”.
Вторая банка оказывается опустошённой, как и первая.
Ладонь плавно скользит вниз.
Пачка с сигаретами.
Зажигалка.
И вот маленький огонёк в очередной раз за секунду раскаляет бумагу и завернутый в неё табак.
Вдох-выдох.
Кухня медленно наполняется дымом с мятным оттенком.
- Ты так и не бросил курить? – и снова эта неприкрытая осторожность.
- Иди в спальню Анна и переоденься – спустя несколько мгновений с моих уст срывается ответ – ужин будет готов через двадцать минут.
Я слышу звук удаляющихся шагов, и чем он дальше, тем легче мне становится.
Она вновь появляется в кухне спустя пару минут, в футболке, которая скрывала всё её тело до бедер и ставшей уже больше её, нежели моей, и с некой осторожностью и трепетом наблюдает за тем, как я готовлю нам ужин.
Анна любила, когда я готовил ей, и именно эта черта мне нравилась, даже после всего, что между нами произошло. В такие моменты мне казалось, что со мной сейчас сидит моя дочь, а не человек, которого я всё ещё ненавижу также сильно, как и когда-то, когда он сломал меня, но порой моя ненависть и жестокость покидали тело, и мне казалось, что я вновь стал тем маленьким и милым романтиком, который жил вместе с ней в этом огромном мире.
Ужин подан.
Рисовый омлет, который я всегда готовил себе, и куриное рагу с овощами, которое так любила Анна.
- Ты всё ещё помнишь? – она смотрит на блюдо, и в её глазах скапливается влага.
- Порой я ненавижу свои воспоминания ещё сильнее чем тебя – произношу, опустив глаза – но я вынужден жить с ними, каждый божий день, без возможности проснуться и забыть всё то, что было между мной и тобой, как страшный сон.
Моя трапеза начинается далеко не с приготовленного мною блюда, а с очередной дешёвой сигареты с мятным наполнителем.
Я наблюдаю за тем, с каким удовольствием она наслаждается своей порцией, и невольно вспоминаю те времена, когда мы были вместе, а я же, был совершенно другим человеком. Более мягким, более добрым без капли эгоизма, и верой в то, что нашёл тот самый идеал, который так давно мерещился мне где-то далеко впереди.
В её глазах, я видел, как мне казалось ту же самую искру, что крылась во мне, а мысли о вечной любви так глубоко залезли мне в голову, что в конечном счёте, я перестал замечать, как в нашем маленьком мире, появился посторонний силуэт.
- Очень вкусно, как и всегда – её слова вырывают меня из грёз.
Я лишь молча, в очередной раз наполняю свои легкие смертельным ядом.
“Я смотрю на тебя, и больше не вижу твоего лица,
Не вижу я тех глаз, что некогда меня любили.
За место этого, я вижу лишь предателя, лжеца,
Я вижу руки и уста, что в одночасье так меня сгубили”
Строки из моего первого романа, написанного ещё когда мы с тобой были вместе, но изданного уже после нашего развода.
Остаток сигареты отправляется в пепельницу, а я принимаюсь наслаждаться рисовым омлетом.
Анна лишь молча наблюдает за тем, как я пережёвываю пищу, изредка бросая на неё недовольный взгляд. Каждый раз, когда я делаю так, она резко отводит глаза в сторону и пытается вести себя как можно тише.
- Мне кажется, только сейчас я смогла понять, что ты был самым лучшим мужчиной в моей жизни – вырывается из неё спустя несколько минут, вместе с капельками слёз.
- Поздравляю тебя – произношу, когда тарелка оказывается пуста – вот только, зачем ты говоришь это мне сейчас?
Мои погасшие глаза смотрят в её горящие карие маяки, в которых всё ещё никак не утихнет надежда. Только вот, надежда на что?
Слезинки с удвоенной силой сбегают по её щекам и вот, её ладони закрывают лицо, а всхлипы наполняют маленькое помещение кухни.
Мне всё равно на её слёзы, ведь когда-то, ей было точно также всё равно на мои мольбы, не рушить всё то, что мы сумели построить.
Я лишь забираю пустые тарелки и принимаюсь мыть посуду.
- Я наберу тебе ванную, полотенце в верхнем отделе шкафчика, хотя ты и сама это прекрасно знаешь.
Горячая вода растекается по мраморной ванне, я же лишь изредка добавляю холодной, дабы ей было комфортно. Пара бомбочек для ванной, которые я купил специально для Анны отправляются в воду, красивая химическая реакция, а моё обоняние улавливает нотки сирени, которые исходят от воды.
Почему я делаю всё это?
Ведь я ненавижу её, искренне ненавижу всем сердцем, и в тоже время испытываю к ней чувство полного безразличия, но как бы странно это не прозвучало, с нотками заботы и чего ещё. Непонятное сочетание чувств, которое я держал в себе и не мог понять, что мне нужно делать с этим и как избавится от них, раз и навсегда.
Но даже если отбросить всё это в сторону, я по-прежнему не мог отпустить её, зная, что она расстроена. Глупые и никому не нужные семена заботы, которые я взрастил скорее в своём разуме чем сердце, давали о себе знать каждый раз, когда мне приходилось наблюдать за тем, как человеку, находящему рядом со мной, не важно, будь это Анна, будь это Паскаль или милая Лаура, больно. В их боли, я начинал винить себя, и поэтому тут же пытался их развеселить, утешить и спрятать от этого злого и жестокого мира.
Это глупо, так же глупо, как и само моё существование, но увы, я ничего не мог с этим поделать.
- Можешь… - я отрываюсь от ванны, дабы возвестить о её готовности, но сталкиваюсь лицом к лицу с Анной, которая оказалась в метре от меня.
Порой я не мог понять, как она способна так тихо передвигаться.
Она стоит напротив, а по щекам всё также медленно стекают слёзы и только сейчас я замечаю, что на её теле нет абсолютно никакой одежды, только большое полотенце, которое она перекинула через плечо и которое, скрывает собой часть груди.
Её фигура за последние двенадцать лет практически не изменилась, всё та же, миниатюрная и милая школьница, которую я встретил очень-очень давно. Я был выше её на полторы головы, что уж говорить о плечах, она запросто могла спрятаться за мной и никто бы даже не заметил её присутствия.
Голова слегка опущена, а нежные черные волосы подобно осенним листьям грациозно спадают вниз. Даже сейчас, в таком виде, грустном и печальном, она была неотразимо красива собой.
Полотенце отправляется на стиральную машину, я же, неожиданно для самого себя подхватываю это хрупкое и нежное тело на руки. Её нежные ручки обвивают мою шею, а она сама лишь сильнее прижимается ко мне, словно это последний раз, когда мы вместе.
Я чувствую, что она действительно хочет быть рядом со мной, но вот только я не хочу этого.
Я плавно опускаюсь на колено и аккуратно погружаю её тело в воду.
Едва уловимый стон, на несколько секунд её руки сильнее обвивают мою шею, но затем хватка становится слабее и её тело начинает нежиться в горячей воде.
Ладонь касается моего лица и осторожно поворачивает в сторону.
Наши глаза встречаются друг с другом, а её губы касаются моих.
Ничего не значащий для меня поцелуй и возможно целый ураган для Анны.
Единственное, что я могу сказать, вкус её губ очень сильно изменился.
Она отрывается от меня, её глаза закрыты, словно это некий кульминационный момент какого-либо романа, где она главная героиня, а я главный герой и мы наконец то, скрепляем нашу любовь истинным поцелуем.
Я лишь молча поднимаюсь на ноги и покидаю ванную комнату оставив её совершенно одну.
Моё излюбленное место у стены.
Губы сжимают ещё одну сигарету из подарочной упаковки от Паскаля.
Пламя раскаляет бумагу, а легкие наполняются ядовитым сигаретным дымом, но в тоже время, мне безумно приятно ощущать его внутри.
Разум улетает в полёт, а играющая на фоне музыка, лишь усиливает его.
В какой-то момент, мне захотелось бросить всё это.
Этот город, эти лица, эти чувства, нежащуюся в горячей воде Анну, никому не нужную любовь, никому не нужную верность, единственное, чему пока что человек не смог найти замены, схватить парочку вещей и отправиться в Скандинавию, дабы пожить несколько лет в затворничестве и под мелодичную музыку любоваться рассветами и закатами либо на прекрасных озерах Финляндии, либо же в горах Швеции или Норвегии.
Как же раньше, я мог не видеть такой красоты, которую вижу сейчас.
Сигарета медленно тлеет на моих глазах, а я лишь наблюдаю и боюсь сделать вдох. Боюсь разрушить эту хрупкую гармонию угасания.
Но все же, я делаю его и от сигареты остаётся лишь обугленный фильтр, который отправляется в пепельницу. Мой затылок касается стены, глаза закрываются, и я вновь улетаю в мир грёз. Зачем я делаю всё это и для чего? Вопросы, на которые я не могу дать ответ.
Возможно я пытаюсь найти в них того настоящего себя, каким я пришёл в этот хрупкий мир?
И вот, ты врываешься в мои грезы, и рушишь всё, что я создал в них после тебя.
Зачем ты делаешь всё это Анна?
Спустя годы, после того как наша любовь превратилась в пыль.
Насколько плохим человеком я был, что заслужил подобную участь?
Пред ногами твоими я возложил мир этот.
Свою любовь тебе я так же отдал, всю и без остатка.
А что же я получил взамен?
Затуманенный рассудок и потеря пути, по которому я шел когда-то.
Даже сейчас, спустя шесть лет, я до сих пор не могу вспомнить его, тот первоначальный путь, с которого всё когда-то началось.
Порой смотря в зеркало по утрам, я не был уверен даже в том, кто я такой и кем я был вчера.
Постоянный вопрос: “Кто же ты?, стал неотъемлемой частью меня.
Он звучал каждое утро, и каждый раз я не знал, что ответить своему отражению.
Музыка в динамиках становится громче, и меняет своё направление с более мелодичной на более печальную, но в тоже время энергичную.
Я не хочу открывать глаза, не хочу покидать свой маленький мир грёз.
Что-то теплое и нежное обволакивает практически всё моё тело.
Запах сирени.
Единственное, что я могу, так это ответить на твой поцелуй.
Ты опять застала меня врасплох, такого же разбитого и уничтоженного, как и в день нашего расставания