Классика первой любви
новелла первая
Они учились в одном классе.
В четвертый класс «А», где училась Лёля пришли новые ребята. Первого сентября учительница Мария Михайловна посадила её на первый ряд с девочкой Наташей. Перед ними посадили двух новеньких мальчиков. Мальчики были очень красивыми, оба черноволосые, ладненькие, в одинаковых темно - синих курточках из дорогой шерсти. У Вити волосы были коротко острижены со школьной челочкой. У Миши волосы вились в крупные локоны и красиво обрамляли красивое лицо. В начальных классах она любовалась им и жалела, когда подружки над ним подсмеивались.
Они переходили из класса в класс. Они взрослели. Так незаметно для себя Лёля поняла, что Миша занимает все ее мысли. Однажды ее спросили, любит ли она его, Лёля закрыла руками заалевшее лицо и убежала домой. А ночью долго ворочалась и не могла уснуть от такой новости, такой неожиданности. От того, что ее чувства называются таким взрослым словом.
Книги Лёля читала приключенческие, наполненные романтикой, произведения М. Рида, Ж. Верна, В.Скотта. В то время, как подружки уже читали любовные романы, взятые украдкой у старших сестер. Поэтому, слово «любовь» считала неприлично взрослым.
Потом они сидели за одной партой, танцевали в одной паре в танцевальном ансамбле, иногда зимой гуляли вечером с друзьями. Они, наверное, были, просто друзьями детства. Все было безмятежно, Лёля также ночами думала о нем. Это была её тайна, тайна девочки, уже подростка.
Но даже на небе время от времени появляются облака. В ее жизни загремел гром, и пролились потоки горьких соленых девичьих слез. Во время концерта, преподаватель требовательно выхватила из её руки Мишину руку и поставила его в первую пару к красавице Наташе.
С концерта Лёля убежала в слезах, соленые слезы щипали голубые глаза, текли по ее душе. Она одна брела домой по пустынным улицам. Слезами на щедро поливала подушку. В школьный танцевальный кружок Лёля больше не вернулась. Судьба предложила ей более лучший вариант, Лёлю пригласили выступать в бальных танцах во Дворец культуры. Если личиком не выдалась писаной красавицей, зато фигурка была ладненькая, с тонкой талией, и стройными ногами.
Так первые невзгоды приходят взрослением и становлением характера. Во Дворце была богатая библиотека. Девочка пропадала в ней все свободное время, помогая библиотекарю. А после занятий танцами несла домой полные руки толстых томов Диккенса, Драйзера. Стендаля, В.Гюго.
А жизнь ковала ее характер. Праздник 8 Марта, превратился в недоразумение, в проявившемся детском максимализме. Они уже оканчивали среднюю школу, готовились к выпускным экзаменам.
Одноклассник на перемене положил на парту Лёли подарок. После звонка Миша увидел подарок, развернул, прочел. До того как учитель вошел в класс, Миша сбегал к доске за мелом, провел жирную черту на парте, черту развода, объявив тем самым бойкот. На другой день О Миша пересел, на парту перед ней к Маше.
Что это было? Детская выходка собственника, или детская ревность? Как все в этой жизни непонятно! Но как она страдала! Как было больно!
Летом многие одноклассники поступили в техникумы. Класс стал сборным. Из нескольких классов собрали два старших класса.
Их отношения стали более натянутыми. Казалось, он ее не замечал. Еще один скандальный случай, казалось, посланный для испытаний ей. Мишина мама стирала вещи и обнаружила непристойную записку в его пиджачке, подписанную ее именем. Какой стыд! Несколько дней события крутились вокруг этой ситуации. Что только Лёля не испытала!!! Вскоре объявилась и автор записки, девочка, которая просто не стала давать Лёле прохода и жизни в школе.
Эта вольная девочка была смазливенькой на личико, вертлявой и глупой особой, и училась с двойки на тройку. Однажды, во время урока химии девица вызвала Лёлю к школьному окну для разговора и стала угрожать и требовала бросить школу, не общаться с Мишей. Классический треугольник.
Лёля пробовала отравиться, приготовила садовый страшный яд, хранившийся у отца в тайниках в темных бутылках и называющийся «парижская зелень». Ей помешала подруга. Потом приехали родители с подарками и новыми нарядами. Лёле стало стыдно от своего готовящегося поступка, жаль и родителей. Яд она вылила, как только стемнело. Лёля собралась бросить школу и уехать учиться в Бердянский техникум садоводства и цветоводства. Родители и классная руководитель забили тревогу. Сопернице, по-видимому, всыпали по полной школьной программе, ибо та больше не подходила к Лёле никогда.
Окончен школьный прощальный бал. Так случилось, что им пришлось работать в школе вместе. Ему - учителем физкультуры, а ей - старшей пионервожатой. Они иногда общались, как одноклассники. Он все дружил с той девочкой.
Вот еще один выпускной бал тех, кто учился ниже них классом. Судьба представила: возможность, испытание, или шанс? Выпускники резвились. Миша и Лёля стояли одни у окна радиорубки. Он стал спрашивать, так ли Лёля его любит как прежде, хранит ли его фото? Она (почему-то) все отрицала. Миша предложил ей встретиться завтра, пойти в кино или прогуляться по городу.
Лёля ответила, что занята, приглашена другим. Для чего Она это сделала? Ей казалось, что он просто решил посмеяться над ней, испытать её. Она защищалась, Она боялась боли. А потом мучилась и ругала себя.
Но! Он дал ей надежду, что вдруг она для него что-то значит. С этой надеждой Лёля прожила всю свою жизнь, свято храня его светлый образ, ОБРАЗЕЦ МУЖЧИНЫ, неподражаемый и недостигаемый никем и никогда. В душе своей и сердце, Лёля очень надеялась, что наступит момент справедливой отдачи, и он придет к ней.
Но пути их так далеко разбежались. Лёля поступила в институт и уехала в столичный город. Миша учился в другом столичном городе. Их пути-дороженьки разбежались из одной точки в разные стороны, которые, как гласит математика - не соединяются никогда.
Её школьные учителя при встречах, вечерами за чаем, всегда подчеркивали, что они должны быть вместе, что они созданы друг для друга. Они и ему, наверное, говорили то же самое. Учителя очень любили их – это были их любимые ученики. Миша у них бывал часто.
Лёля любила его все годы студенчества, не замечая других парней и не отвечая взаимностью на любовь ребят. В её сердце жила большая и единственная любовь. Это от её родителей передалось, что она такая однолюба. Все свою жизнь она ждала от Миши письма-весточки…
Все могло бы сложиться иначе, прими Лёля его предложение о свидании в тот памятный июньский вечер, но она была слишком горда и очень упряма. Ей показалось, что он её просто жалеет. Если бы он был настойчивым! Но…он был …интеллигентным.
«Нет! Он просто не любил её»,- сделала вывод она.
И эти мысли жили в ее душе всю оставшуюся жизнь.
Так почему она свято была ему предана всю свою жизнь?
Она верила в высокое и чистое искусство и такую же красивую любовь. И, конечно, же - только с этим, таким красивым, самым лучшим, Мишей.
Жила Она активной студенческой жизнью, турслеты, общественная, научная работа. Умудрялась оставаться не целованной, с влюбленными юношами, сохраняя дружеские отношения и не позволяя преступать грань дружбы. И лишь в двадцать шесть на неё упало небо - Лёля влюбилась, но долго брыкалась в своей душе, боялась предать память детства.
А что и было предавать? Иллюзии? Утопию?
Нет - не любил Он…
Но надежда памяти жива всегда. Это, то тепло, за которое Лёля благодарна Создателю.
Прошли годы. Волею судьбы Лёля вернулась в родительский дом. Работала в своей же школе. И вот в первый день госэгзамена, в школьной тишине, её позвал директор школы:
-… тут выпускник нашей школы из Москвы, покажите школу тихонько, не мешая экзаменам.
***
Вглядываюсь в проступающие знакомые черточки, не узнаю: голос тихий, седые, отсвечивающие серебром, чуть волнистые волосы…А где же те карие глаза в огромных ресницах?
-А вы кто?- спрашиваю…
Он называет имя…
-Мишь, ты что-ли?- вылетает из меня первое, что пришло на ум…
-Ну, вот, не узнала свою первую любовь! - все еще обескуражено объясняю директору школы и самому портрету этой любви…
-Оль, это ты, что ли?- слышу в ответ…
***
Прошло, с того последнего бала, около пятидесяти лет…
И расстались в школе и встретились снова в ней, своей родной, до боли, школе, в которой прошла большая часть её жизни. Тут маленькой девочкой Лёля полюбила тут она встретилась со своей любовью через пятьдесят лет…
Второй раз я женюсь на тебе!
Виктория вошла в прохладный просторный вестибюль и спросила у вахтера, как пройти к коменданту общежития. Вахтер, пожилая, коренастая женщина с добрыми лучистыми глазами и приветливой улыбкой, приятно улыбнулась девушке и указала на длинный коридор, добавив при этом:
-А вот, как по коридору пройдете, дверь направо, увидите табличку.
Мимо них, по фойе, пронесся молодой парень, убегавший от мужчины с ножом. Мужчина хилого телосложения держал в руках окровавленный нож и бежал следом за пареньком.
В коридоре горели несколько тусклых лампочек. Виктория, сделав несколько шагов, остановилась в испуге. На шум из открытой двери выбежала женщина в белом костюме и с высокой прической из волнистых густых черных волос.
- Касим, успокойся! - воскликнула она.
-А ты, Лёня, иди в медпункт.
- Позовите кто-нибудь медсестру,- уже требовательно крикнула высокая женщина.
Из порезанной руки Лени кровь брызгала на стены, стекая по ним алыми потеками. И на белоснежную праздничную одежду женщины, все более и более ,покрывая пышный бюст красными разводами.
- Да уймись же ты, Касим, наконец! - И подходя к мужчине, женщина требовательно сказала:
- Отдай мне нож!- взяв нож, повернула мужика спиной к себе и подтолкнула в проем лестничной клетки.
- Умойся и иди спать, и чтобы я тебя сегодня больше не видела.
Мужчина, качая головой, опустив плечи, молча, стал подниматься по лестнице.
- Зинаида Сергеевна, окажите помощь Лёне и дайте ему успокоительного. Пока подержите его в изоляторе, не пускайте его на этажи, - обратилась она к подоспевшей медсестре.
- Вымойте все поскорее,- сказала комендант, подходящей с тряпкой и ведром уборщице.
- Такой праздник, вон что устроили, вояки!
Женщина посмотрела на себя, покачала головой и уже пошла к открытому кабинету, но вдруг остановилась и, подходя к Виктории, спросила:
- Вы, девушка, ко мне?
- Да,- нерешительно и тихо сказала девушка, не успевшая прийти в себя от шока.
- Заходите и садитесь. Я сейчас приду.
И, проводив девушку в кабинет, указала на стул и, прикрыв дверь, комендант, вышла.
Виктория приходила в себя и осматривалась в кабинете.
Комендант вошла, поправляя прическу, мельком, проходя к столу, глянула на себя в зеркало и тронула брошь на красивом бордовом платье.
- Давайте знакомиться. Меня зовут Анастасия Федоровна. А Вы, наверное, пришли по приглашению Николая Ивановича. Как Вас зовут?
- Виктория.
- А по отчеству?
- Андреевна.
- Вот теперь правильно - Виктория Андреевна. Я слышала о Вас хорошие отзывы и хорошие характеристики. Вы нам подошли бы. Но Вас, видимо, испугала эта неприятная сцена? Такое у нас бывает крайне редко.
Анастасия Федоровна коротко рассказала о вверенном ей заведении. Чувствовалась властность, требовательность, это звучало в голосе хозяйки обшежития. Но и доброта сквозила сквозь твердость и уверенность. Глаза смотрели по - доброму, в них светилась улыбка. Виктория слушала внимательно и, пыталась успокоиться, эта красивая женщина располагала к себе. Виктории казалось, что они уже давно знакомы.
Комендант подошла к двери и открыла ее. Видимо для того, чтобы слышать, все ли в фойе спокойно.
- Вы, конечно, милая девушка, хотите подумать, прежде чем решить, подходит ли Вам работа воспитателя в нашем общежитии?
- А, СтанИслав, как ты кстати,- делая ударение на букве «и», обратилась Анастасия Федоровна к заглянувшему в дверь пареньку.
- Зайди-ка и познакомься. Вот Виктория Андреевна. Ее нам рекомендовали на должность воспитателя общежития. Да тут Касим перепугал ее, вон на ней лица нет, чего доброго передумает. Проведи ее по общежитию и покажи его, да расскажи поподробнее о нашей жизни.
- Это Станислав Дроздецкий,- сказала Она, снова делая ударение на букве «и» в имени, обращаясь к Виктории, теперь уже Андреевне.
- Он - правая рука председателя совета общежития. Совет общежития у нас активный, боевой, ребята просто молодцы. Соглашайтесь, Виктория Андреевна. Сегодня у нас праздничный вечер, посвященный празднованию Дня Советской Армии. А завтра я Вас жду в первой половине дня.
Виктория встала, попрощалась с Анастасией Федоровной и вышла за высоким стройным парнем, Станиславом.
Станислав, приятной внешности, примерно ее лет, высокий и стройный, светловолосый с густыми, на правую сторону, красиво уложенными волосами, паренек. Он был одет в строгий темно - синий костюм, с небрежно расстегнутой верхней пуговицей и ослепительно белую поплиновую рубашку. Парень деловито, спокойно рассказывал о работе совета общежития, о том, что спорт у них на главном месте, он показал бильярдную комнату, теннисный корт, библиотеку, красный уголок и актовый зал. Провел по всем пяти этажам. На первом этаже он открыл комнату воспитателей, предлагая пройти в нее девушке.
Как же Виктория удивлялась такому богатому оснащению. Но шок был впереди - в комнате воспитателей стояла радиостанция, кассетные магнитофоны и много-много всего из техники. Об этом можно только мечтать! Как же можно развернуться!- загорелась душа, заблестели глаза! Станислав включил радиорубку, стал нажимать на кнопки…
Затем Станислав проводил ее к выходу. Было заметно, что он спешил.
- Вот, Елизавета Петровна, уговариваю Викторию Андреевну работать у нас воспитателем,- обратился он к женщине на вахте.
- Обязательно соглашайтесь Виктория Андреевна! Ребята и девчата у нас отличные, а хулиганов быстро на место ставим, у нас не забалуют,- с улыбкой сказала вахтер.
- Меня можете звать просто Стан. Приходите завтра,- сказал юноша, обращаясь к Виктории Андреевне.
Виктория попрощалась и вышла на освещенную фонарями улицу.
Вот она и добралась до своего общежития! « Какая же большая разница между этими двумя общежитиями!» - невольно подумала Виктория.
Очень долго девушка не могла заснуть. Так хотелось поработать там, где есть все условия и средства для успешной работы. Половина молодежи там с высшим образованием. Правда она до этого работала с детьми в школе, а теперь вот в этом женском общежитии, где царили прадедовские порядки. Строгие вахтер и комендант сдирали с подопечных девушек « три шкуры» - посещение гостей здесь запрещалось. По предъявлению паспорта, к посетителям вызывали девушек, и они шли общаться на улицу, но только строго до десяти вечера. А там хоть трава не расти, двери закрыты. Опоздавших, до получаса, вызывали на проработку к коменданту. Остальным, опоздавшим, двери не открывали.
Ей, Виктории, здесь выдели место-койку в комнате на пятом этаже, с двумя девочками , работницами меховой фабрики. Девушки работали в три смены, это было очень не комфортно для Виктории. Девушки приехали из дальних сел и не понимали по-русски ни слова. Виктория их учила русским словам, а они ее, татарскому языку, так необходимому ей в работе.
В общежитии жили, в основном, девушки из глухих деревень, не знавшие русского, а фамилии у них были русские. С первых дней это смущало молодую воспитательницу. Труд на фабрике был очень тяжелым. Не имея профессионального образования, молодые девушки таскали, солили, мыли шкуры первичной обработкой. Примитивный труд порождал и примитивные желания. Их не интересовали ни лекции, на которые буквально сгоняли из комнат, ни концерты классической музыки. После работы девчонки переодевались и бежали на свидания к парням. Вокруг общежития собирались толпы молодых парней и то и дело были слышны крики:
- Айгуль, выходи!
- Алсу! Позови Гульнур.
А сегодня она, Виктория, увидела совсем другое – современное, молодежное, просто, интеллектуальное общежитие.
Здесь же, она и сама боялась грубую комендантшу и таких же вахтеров - доносы, сплетни, ссоры, были ежедневными атрибутами жизни общежития. Отдушиной была комсомольская работа. Виктория Андреевна была секретарем комитета всех общежитий и детских садов. Приходилось часто ездить по детским садам Мехобъединения, это было радостной отдушиной в жизни Виктории.
Вика лежала с открытыми глазами и все думала, думала.
-Нет, работы я не боюсь! - почти вслух подумала она.
Надо работать над собой и перебарывать любые трудности. Да и отдельная комната, и зарплата вдвое выше, плюс премиальные. Рядом с центром и до университета 15 минут. А какая хорошая комендант, приветливая вахтер. И этот импозантный Стан… выпускник университета, а там много ИТР - совсем другой уровень жизни. С такими мыслями ее и накрыл, убаюкал сон.
В один день Виктория уволилась и была принята на работу. Она получила отдельную комнату, по своему выбору. А выбрала она угловую комнату на пятом этаже, подальше от глаз подопечных. Тут жили в комнатах по одной женщине - инженеры со стажем. Тихий и уютный уголок. Чтобы ее поселить, надо было переселить Галочку, милую девушку, работавшую секретарем директора завода «Радиоприбор». Виктории девушка сразу понравилась и они стали жить вдвоем. Тем более, что Галя тоже была членом совета общежития, всех знала и обо всем, а Виктории так нужна была информация.
Не смотря на ряд преимуществ, в этом общежитии были и свои сложности. Вторым или, если уж быть точными, первым, воспитателем был полковник в отставке Николай Иванович. Он-то и присмотрел Викторию на семинарских занятиях и учебе воспитателей при горкоме комсомола. Викторию ставили в пример по оформлению общежития, по лучшим стенгазетам и оформлению агитационного уголка. И Николай Иванович посетил ее общежитие. Он, военный пожилой человек, все удивлялся, что это она рисовала и оформляла сама. Он работал воспитателем в общежитии завода «Радиоприбор». Требования там были жесткими, но и жильцы были не сахар. Да и парни микрорайона легким нравом не отличались, устраивали драки во время вечеров танцев и праздников, особенно пьяные и тогда, когда их не пропускали в общежитие. Так ушло несколько мужчин-воспитателей по причине их избиения и своими парнями, и чужими. Администрация завода и партком решили принять воспитателем девушку.
Виктория создала крепкий штаб дружины и на разборки с бравой не выходила, и Николаю Ивановичу, в его смену, не советовала - вызывали совет и дружину и те стали наводить порядок у себя сами. Стало много легче.
Была и еще одна очень важная проблема. Виктория была хороша собой. Светловолосая, среднего росточка, тоненькая, как тростиночка, со спокойными голубыми глазами и доброй улыбкой, с милыми ямочками на щечках. Светлые локоны она красиво перехватывала лентами или заколками. Она, конечно же, не могла не нравиться парням. При всем своем обаянии и простоте она была строгой девушкой.
Вика строго настрого решила держаться со всеми юношами ровно, не отдавая предпочтения никому, и не давая повода для компромата. Даже, если кто и понравится и сердечко защемит, она виду не должна подавать. Это ее рабочее место. И, в конце концов, эта работа временная, ее цель - поступить в университет.
В этой-то проблеме появлялись постоянно прорехи. То один паренек, то другой, дольше обычного засиживались в комнате воспитателей. Кто-то завел за правило заносить ежедневно плитки шоколада. Или презент в виде билетики на концерт или на фильм. Чтобы не давать почвы для пересудов и сплетен, Виктория дверь кабинета никогда не закрывала, и все посетители были в равных условиях. Кабинет находился в фойе, справа от входа в общежитие, напротив дежурного вахтера. За вахтой, за ажурной стенкой, находился теннисный корт, собиравший вечерами много молодежи. Таким образом, комната воспитателей была на всеобщем обозрении. Особенно назойливых посетителей, воспитатель научилась хитро выпроваживать, или просила что-либо сделать, или находила себе работу, чтобы выйти и закрыть дверь.
Когда наступал комендантский час, после одиннадцати вечера, заходил Станислав Дроздецкий - они решали рабочие вопросы, он готовил радиопередачи, но всегда при открытых же дверях. Вахтер, тетя Лиза, была особо расположена к пареньку. Да и новую молодую воспитательницу баловала своим расположением любовью, и часто ставила ночной чай и они чаевничали с ее пирогами. Чаще со Стасиком, как она его ласково называла.
Если вечерами Виктория была занята, а Стан играл в теннис – она невольно любовалась складной фигурой и спортивной пластикой красивого гордого парня. Или же он занимал пост рядом с тетей Лизой, на правах дежурившего зама председателя совета общежития. Не только общественная работа связала молодых людей. Симпатии друг к другу невольно росли, пропорционально интересу, доверию и еще чему то, неуловимому глазу.
Станислав жил на втором этаже с Ринатом и Володей, они хорошо дружили, и работали в одном научном КБ, были ассами своего дела, пользовались авторитетом. Все трое состояли в совете общежития. Володя был коренастый спокойный темноволосый парень, со спокойным искрометным юмором. Ринату было за тридцать, но он был, не смотря на плотное телосложение, мальчиковатым и улыбчивым и спокойным человеком.
Наступила весна. Стали ходить в походы, ездить на базу отдыха на волжские острова. Такое было замечательное лето, такая была дружная приятная жизнь. Один за всех и все за одного.
Но вот Володю увезли на машине «Скорой помощи» оттого, что произошло обострение гепатита. Виктория, Ринат и Стан всегда втроем посещали его в больнице.
Вот Стан уехал на выходные в Новгород, где жила его мать с ребятами -двойняшками, братом и сестрой. Ринат тоже поехал к родным. У Виктории был выходной, и она пошла к Володе в больницу, одна.
По приезду Стану об этом «донесли» и, он, почему-то стал избегать ее. Ей это тоже не понравилось, она была упряма и думала: «Пусть его, она ничего ему не должна».
Но девушка была удивлена: «Неужели ревность?»
- Конечно, дочка,- сказала как-то тетя Лиза,- разве не видишь, он с тебя глаз своих не сводит?
Конечно, было приятно и тепло на душе - ее любят, она любима. Но она сама не будет давать повода, ведь это ее рабочее место! Со временем, все встало снова на свои места. Володю выписали из больницы, и они с Викторией стали держаться друг от друга подчеркнуто дальше, чтобы не тревожить душу Стану. Парни уже тоже знали, что Стан запал на Викторию Андреевну.
Однажды, летним вечером, после чая с тетей Лизой, Стан никак не уходил. Но и Виктория не спешила.
- Стасик, любишь ведь ты ее, что ты на нее смотришь, бери на руки и неси ее в комнату, отдыхать давно пора, отчего-то сказала тетя Лиза.
Не успела Виктория и глазами моргнуть, как оказалась в сильных руках. Стан и вправду нес ее на ее пятый этаж.
- После одиннадцати мальчикам настрого запрещено подниматься на этажи девушек, Стан, ты забыл? Отпусти меня немедленно,- строго, но шутливо выговаривала Виктория, барахтаясь в сильных руках.
Он донес ее до двери и поставил. Она грубо оттолкнула его и залетела в комнату со словами:
- Никогда больше этого не делай!- И повернула ключ в двери.
Несколько дней она его видела мельком, но к ней он не подходил. Потом Станислав пропал, ребята отводили глаза. Потом они сказали, что он взял отпуск и уехал домой. Но ей и самой было не до Стана. Она сдавала вступительные экзамены в университет. В общежитии шел ремонт актового зала. Пригласили известных художников для оформления зала по ее эскизам. Художники работали ночами, часто ей приходилось находиться с ними. Рано утром она выходила на работу, потом в обед бежала в университет, вечером дорабатывала свои часы, пропадая в актовом зале. Художники, взрослые столичные мужчины, наверное, умилялись молодой провинциальной девушкой. Старались найти причины, чтоб задержать ее подольше. Тетя Лиза в свое дежурство поила их всех чаем с пирогами. Как это и бывает, часто, совместная работа сплачивает людей.
-У тебя постановка ног, фигура танцовщицы, ты где-то училась.- приставали художники к Виктории.
В один из дней, после университета, Виктория зашла в актовый зал посмотреть, что сделано художниками за ночь и увидела свой портрет на полный ватманский лист.
-Станислав, наверное, видел тоже, после работы, ведь двери открыты,-подумала Виктория, вспыхивая краснеющими щеками.
Работу художники закончили. Их звали Женя и Жора. Жора был крупного телосложения, с седыми за ушами завитками волос, эффектный мужчина. Женя был темноволос, худощав, высок и импозантен.
Вот и экзамены подходили к концу. Утром Анастасия Васильевна зашла в кабинет к Виктории с печальной новостью. Оказалось, что позвонил Женя и сообщил, что, накануне, Жору взяли на воинские сборы, потому, что он в армии не служил, по причине слабого слуха. А тут врач настоял, чтоб он прошел армейские сборы в танковом училище. На другой же день случилось несчастье - Жору раздавил танк.
Горе было страшным. Казалось, вся Казань собралась на похороны Георгия у парка им. Горького. Осталось двое детишек без отца, а жена без мужа…
В тот день Виктория впервые посетила и могилу Василия Сталина, похороненного на центральном кладбище города.
Лето подходило к концу. Она поступила, как и мечтала, в университет. Ее уговорили остаться работать в общежитии по графику – утром и вечером по четыре часа, а Николай Иванович приходил к одиннадцати и работал до девяти. Вот и отпуск должен кончиться, а Стана не видать. Пряча глаза, Володя сказал, что Стан женится первого сентября, на своей одногруппнице Вале. Что Валя эта любила его все годы учебы в университете, а живет он уж две недели у нее. Что Таня снимает квартиру на соседней улице и работает в школе учителем математики.
Отработав утренние часы, Виктория засобиралась в университет - на первое собрание. А дежурила тетя Лиза. И Викторию попросили спуститься к вахте. Прихватив сумочку, чтобы не возвращаться, Вика сбежала на первый этаж и увидела взволнованную Елизавету Петровну в окружении красивой статной женщины и паренька с девушкой. Тетя Лиза поспешила сообщить Виктории, что это мама Станислава с детьми приехали на свадьбу по телеграмме, но он не встретил их. Вот они добрались до общежития, и не знают его адреса и где им остановиться. Виктория растерялась, потом справившись с волнением, поселила гостей в гостиничную комнату и убежала в университет.
Вечером, после университета, восторженная и полная впечатлений о первом университетском дне, Вика спустилась на работу и услышала просьбу вахтера:
- Вы бы, Виктория Андреевна, зашли к маме Станислава, она плачет, а сын так и не появился, а через день свадьба.
Когда Вика постучала в комнату, мать Станислава бросилась к ней со слезами:
- Дочка, дочка как же это у вас получилось?
Пока Вики не было, тетя Лиза и мама, по-женски пообщались. И Елизавета Петровна рассказала, из самых добрых побуждений, что это по Виктории Андреевне Стасик потерял голову. А мама рассказывала Виктории, что последний раз, Станик прилетел самолетом и с порога закружил мать, спросонья не понимающую ничего:
- Мамочка, милая, я женюсь, у тебя будет дочка, я так ее люблю. Ее зовут очень красиво - Виктория!
- А в телеграмме написано « приезжайте свадьбу. Станислав, Валя»,- закончила рассказ со слезами в голосе бедная женщина.
Не менее мамы, была удивлена событиями этого дня и Виктория. Анна Петровна достала угощения и попросила Викторию попить с ними чаю, и благодарила за помощь в устройстве. И все твердила женщина:
- Ты у меня одна дочка, тебя и буду любить, никакой Вали мне не надо.
Виктория поблагодарила за чай, и они договорились утром встретиться. Но рано утром в дверь постучали, она открыла дверь и увидела расстроенного Стана. Он просил спуститься к его маме, ибо она без Виктории и в столовую не желает идти.
Так они и отправились в кафе все вместе. Станислав и Вика смущенно общались. Они не виделись и не общались с месяц. Он поздравил ее с зачислением в университет. Вика поздравила его со свадьбой. Мама шепнула Вике:
- Спроси, есть ли у него свадебная рубашка, мне он не говорит.
Виктория спросила, а Стан рассеянно сказал, что что-нибудь оденет. Мама стала волноваться и настаивать купить белую рубашку. Станислав сказал, что покупать не будет, а наденет свою белую рубашку.
Виктория переживала за Станислава и за Анну Петровну и сказала парню:
- Принеси рубашку мне, попробую что-нибудь придумать.
В искусных руках Виктории постиранная ею, отбеленная, слегка накрахмаленная рубашка превратилась в шедевр. Виктория собрала из кружев жабо. Сняла с пальца синий перстенек и зажала его в кружево у самого горла. Вечером прибежал Стан, мерил перед всеми обалденно красивую рубашку, дети кружили его восхищенно. Мама не знала, как благодарить Вику, и все плакала. Станик подошел к зеркалу, глядя на свое отражение и повернувшись, обнял и поцеловал Викторию в губы нежным долгим поцелуем:
- Второй раз я женюсь на тебе!
Вот и первое сентября! Первая пара на факультете в здании бегемот, там же где и ЗАГС. На вторую пару всех повели на экскурсию в музей Ленина. Вика там была несчетное количество раз. Она грустно шла по ул. Ленина мимо ЗАГСа. Вдруг из подъезжающих машин выбежали и окружили ее Володя, Ринат и другие парни и девчата, приглашенные Станиславом на свадьбу. Как ни сопротивлялась Вика, Анна Петровна обняла ее и повела в ЗАГС.
После свадьбы, через день, провожали маму Станислава на поезд все вместе. Было холодно, моросил дождь. Вика дала маме и сестренке кофточки. На перроне Анна Петровна расцеловывала и прощалась с Викторией как с дочкой, приговаривала
- Помни, ты у меня одна, другой мне не надо.
Со Станиславом и Валентиной она попрощалась грустно, напутствуя:
- Раз женились, то живите.
Поезд медленно набирал скорость, унося грусть расставания. Виктория, складывая снятые кофточки, ускоряла шаг по перрону и оглянулась:
- Вам желаю счастья,- помахала Стану и Валентине рукой, и ускорила шаг, чтоб не ехать в одном трамвае.
Много лет длилась переписка Виктории и Анны Петровны. Писали и ее дети, как окончили школу, куда поступили. Лишь, когда Вика сменила несколько адресов и сама полюбила, она перестала писать. Зачем бередить раны в другой семье!
Прошло посвящение первокурсников в студенты. Был объявлен бал в доме ученых. Девочки из группы Виктории пришли к ней с ночевкой. Она их стригла, завивала и сама себе накрутила бигуди на длинные локоны. Девушки перед сном раскладывали пасьянс на картах и смеялись. Виктории выпало «через час - король». Со смехом легли спать. Ровно через час в дверь постучали. Виктория накинула, не застегивая, халатик, повязала атласный платок на бигуди. И вышла. Темный коридор, ничего не видно… Вика скорее почувствовала, чем увидела, руки крепко обхватили вокруг талии. Стан жарко говорил тихо на ушко:
- Не могу без тебя ни минуты, я ее всю ночь Викой зову и во сне тоже, а она плачет.
- Да как ты попал сюда в такое время?- было уже около трех ночи.
- Стан, ты бы хоть свадебную фотографию принес на память,- она видела это фото. Показывала Анна Петровна. Она, Вика, вышла очень эффектно, ей самой понравилось фото.
- А, Валентина их порвала все, где есть ты,- грустно ответил он.
Минут через пятнадцать он исчез также незаметно, как и появился.
Время шло и шло. Однажды на семинаре воспитателей, Виктория слышит:
- Сегодня на нашем семинаре присутствуют новые коллеги. Познакомьтесь это…Валентина Дроздецкая…
Виктория медленно оглянулась и узнала ее: такая же неяркая, еще более располневшая, с гладко зачесанной в узел прической. Несколько раз на семинарах им выпадало сидеть за одним столом. Виктория уже знала, из писем Анны Петровны и от Володи, что у Станислава и Валя есть сын, и что они развелись.
Виктория училась. После второго курса начались двухмесячные полевые практики. Она с работы уволилась и переселилась в свое студенческое общежитие, что в другом конце города.
Слышала от Галиночки, что Станислав продолжал заниматься наукой. Жил он теперь на съемной квартире. Галинка сказала, что видит его нечасто на заводе.
Он и раньше любил забегать на кафедру мехмата и физфака в университет и университетскую библиотеку.
Третий курс. Поздним осенним вечером, после занятий во вторую смену, Виктория шла по университетской улице одна, любуясь падающими золотыми листьями в свете фонарей. И, чуть не столкнувшись, увидала перед собой Стана. Паника, смятение на ее лице. Она испугалась, что, как и прежде, он будет не- предсказуем. Но общение было мирным. Оказалось, он просто гуляет, а забегал на кафедру. Сообщил, что свободен, свободен и еще раз свободен.
Что-то неуловимо изменило облик Стана. Такой же стремительный и порывистый, такой же гламурный. Шарм сквозил во всем его облике.
Ах, да!- поглядывая сбоку, ставила в памяти своей отметины Виктория - волосы… Где же соломенная волна волос, так безукоризненно всегда уложенная? Коротко стриженные, « под ежик», волосы, добавляли лет и мужественности облику. А выражению лица - смятение и неприкаянность. Ворот рубашки, как всегда, не застегнут на одну пуговицу. Изысканная небрежность и сейчас была ему присуща, впрочем, как и всегда. Колоритный облик, единственность и индивидуальность, всегда выделяли Станислава в любой толпе. Во всем облике цельность и целеустремленность. Образчик для обожания, но не для простого общения со смертными. Не для семьи. Не для обывательского уюта…
- Девушки как перчатки и впечатления новые и новые?- подхватила шутливо Вика…
- Как-то так! ... да, как-то так,- рассеяно повторил Стан.
-А сын?
- Да, знаешь, подрастает, уже интересно играть и общаться… да…
Он проводил ее до трамвая. Ибо темнело. И им было в разные стороны. Они еще раза два, или три, так же нечаянно, встречались на той же улице, около университета.
А нечаянно ли?
И прощались на трамвайной остановке. Прощаясь, в последнюю их встречу, Виктория оглянулась. Взгляд выделил из толпы чуть ссутулившуюся спину, высокую фигуру Станислава, запрыгивающего на ступеньку трамвая.
Почему-то подумалось:
- А когда у него день рождения?- она и забыла дату его рождения!
– Наверное, как и я – Стрелец неприкаянный!
И тоже ступила на подножку подошедшего трамвая.