Замечали вы когда-нибудь ответное отношение вещи к вам? Наверно, вы сейчас подумали, что это абсурд, а автор безумец. Что же, ваше право! Однако если иногда самые обыкновенные предметы или явления рассматривать под другим углом, они покажутся нам абсурдными и невозможными! Наверно, это происходит лишь потому, что мы заложники своих представлений и нам порой сложно посмотреть на мир иначе.
Начиная с самого детства, с шести лет, я обучалась играть на скрипке. Я не задумывалась, какой инструмент держу в руках. Мне казалось, что все определяется техникой и трудом. Да, безусловно, это так. Но однажды мое мнение изменилось.
Я училась в шестом (а может и в седьмом или в пятом, не помню точно) классе музыкальной школы. Наступила пора менять скрипку на больший размер (размер скрипки зависит от длины руки от плеча до запястья). Я вспоминаю, как Борис Павлович принес инструмент в немного поношенном, поблекшем черного футляре. В этот момент меня наполнило чувство приятного ожидания и волнения.
Преподаватель расстегнул металлический замок, открыл крышку футляра. И тут свершилось чудо! Я видела, или может мне показалось, как эта скрипка светилась, словно она самый драгоценный бриллиант в мире, ограненный самим ангелом. Я ощутила еще большее волнение, трепет перед таким инструментом. Еще бы! Оказалось, что ему уже более ста лет!
Я взяла в руки скрипку, занесла смычок и очень аккуратно и бережно провела по струне. Она отозвалась не очень приятным звуком - шершавым, приглушенным, даже хрипящим. Наверно, так случилось от того, что я боялась навредить столь прекрасному творению рук человека. Или может это было недоверие себе и этой скрипки, ведь я не знала ее.
Позже, дома я тренировалась играть этюды, как вдруг заметила, что когда я погружена в проблему интонации и не думаю о том, как извлечь звук, скрипка сама звучит ровно и гладко. Видимо в тот момент я поняла, что доверяю своему инструменту, и он звучит так, как должен. Вот оно - доверие! Я никогда бы не подумала, что от этого многое зависит - и звук, и характер пьес и многое другое. Постепенно я стала относиться к скрипке не только бережно и аккуратно, но и с доверием и любовью. Вместе с ней мы предавались мечтам в "Размышление" Масне, танцевали "Гопак" Мусоргского, скорбели о смерти Эвридики в "Мелодии" Глюка.И в один прекрасный момент я поняла, что мы с инструментом одно целое, что эта чудесная скрипка стала частью моей души.
И, Боже, как же было больно отдавать ее хозяину, который передал инструмент в другие руки! Словно душу вырывали! Единственное, что меня успокаивало, что теперь она уходит в добрые, талантливые руки. Я была этому искренне рада, как больно при это мне не было. Думаю, что годы, которые я провела, играя на этой скрипке, были полны чистой любви.
Позже, когда я приобрела свой инструмент за символическую сумму (воистину, это был подарок небес!), так как держатель скрипки не знал ее истинную цену, а я нес тала ее озвучивать, любовь к ней стала, конечно, уже не такой. Это была яркая китайская скрипка, со слегка приглушенным звуком, капризным характером (часто расстраивалась) не заменила мне мою первую любовь, как безумно бы это не звучало. Она стала мне хорошей подругой. Спустя время я нашла к ней подход, и инструмент стал звучать так, как мне хотелось, хоть я и не чувствую с ней той связи, которой хотелось бы. Моя нынешняя скрипка так и осталась для меня чужой.
Возможно, это звучит абсурдно, но иногда и довольно редко, как мы относимся к вещам, порой и она нам отвечают тем же.