Вторая глава

Сергей Подоксёнов
               
               
                ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.   СЛЕДЫ НА ВОДЕ.               
                -1-
     Постель Роману устроили царскую: простыни и всё такое, в подклети с отдельным выходом во двор. О таком жилье не мечталось, оговаривалось два адреса, куда, вероятно, пустили бы на ночь, но чтобы пожить сколько-то, вряд ли.   
     Был и запасной вариант, на всякий пожарный случай, с домашним телефоном,  -  монтёра-обходчика телефонных линий Гусева. Но человек этот на виду, и его общение  невесть с кем однозначно, по словам участкового, «навело бы тень на плетень».
  Приятная свежесть чистого белья, да после бани, да на сытый желудок – и  мысли под стать побежали, в благозвучии, уютно располагаясь на воображаем листе бумаги формата А-4:
                Рапорт
    Довожу до вашего сведения, что в результате анализа криминогенной обстановки в с. Ботогоево и оперативной разработки гражданина Кожухова  путём приложения всех навыков, полученных в отечественной школе,  и соразмерных усилий установлено:

1. Многие из штатных охотников, охотников-любителей и просто браконьеров имеют в наличии   нарезное мелкокалиберное оружие, из которого,  предположительно,  и была нанесена смертельная травма гр. Грекову в виде аккуратного отверстия в своде черепа.
2. Ввиду отсутствия сравнительного образца (пули, причинившей вред здоровью гр. Грекову, на месте преступления обнаружено не было), провести спектральный анализ на предмет идентификации не представляется возможным.
А посему: на основании вышеизложенного в круг потенциальных подозреваемых могут входить все обладатели мелкокалиберных стволов.
Исключение: Кожухов Андрей Дмитриевич.
     Основание: морально устойчив - раз, мало пьющий - два. Положительно характеризуется по месту жительства и, наверняка, по месту работы. Снискал исключительное расположение друга человека, особы по кличке …
     В приятной истоме, в преддверии сладких снов, мысли Иванова, путаясь, плавно перетекли со служебного листка бумаги на более желанные темы дефицита женского внимания.
                -2-
     23-40. Громкий звонок телефонного аппарата в тишине уходящего вечера  резонировал по всем комнатам с высокими потолками. В новом доме ответственного за участок МТС  Гусева  места, свободного для нужных вещей,  было предостаточно. Звуки, отражаясь от голых стен, усиливались до невыносимых для  человеческого организма децибел.
   Глухого на одно ухо Гусева, когда спит, разбудить одной пушки бывало и мало. Отвесив ему доброго тумака в помощь, супруга Анастасия Петровна перевернулась на другой бок, прикрывая голову подушкой.
- Вставай уже, Тетеря, ну!
     Тетеря – Трофим Петрович, или по-семейному Троша, до конца ещё не пришедший в ясность ума, на автопилоте, позёвывая, пошлёпал по лакированному полу к телефону в коридоре, закрывая за собой двери.
- Гусев на связи!

     Знакомый голос неприятным сквознячком выгнал из головы остатки тумана липкого сна.
- Опер, куда надо, не пришёл, без надзора завис. Как я понял, он и у тебя не объявился, или ты позвонить забыл?

     Озираясь, прикрывая трубку ладошкой, Трофим Петрович зачастил:
-Не! НЕ. Не было. А чо, должен?
- Лёпе скажи, чтоб не борзел.

    Короткие гудки дослушать не дала Анастасия Петровна, возникшая белой тучей в дверном проёме вместо двери:
- Кому это ты должен, Троша? Сколько задолжал, а!?

    От неожиданности вздрогнув, едва не обронив трубку телефона, Трофим, не подумавши, решил осерчать малость:
- Не про деньги разговор - и вообще …

     Но заметив массивное передвижение в свою сторону, мнение своё изменил:
- Вообще звонили из города. Милиционер тут ихний заблудился. Должен был прийти в сельсовет, а его нет.
-Ну?
- Чо ну-то?  Вот и просили помочь.
                -3-
     Такая прямо вся растакая - и бровки, и носик, а глаза! А  ротик приоткрыла:  гав да гав...
- Ну, что такое! Повезёт мне когда, нет?

     Утреннее солнце через маленькое оконце достало-таки Романа правдой своей. Ушла сказка обратно в ночь, как и не было.
     Осталась Клава под дверями, призывающая хозяев к порядку в расписании.
- Чего шумишь? Спать человеку не даёшь. Вот не буду кормить по утрам, ума-то и прибудет.

    Дмитрич, простой мужик, без наворотов, гремел черепками усердно, в аккомпанемент лаю собачьему
- Рома, ты дома? Завтрак проспишь. Кто рано встаёт, тому Бог подаёт!
 
    Подали еду из двух блюд: яички жареные да яички вареные.
     Говорили за столом на две темы: как  это оно в школе у Юрия Андреевича и чем заняться Роману в отсутствии хозяев.
      У Юрия Андреевича – «всё в ажуре». Из уроков  - два труда и физкультура. А Роману стоит пока осмотреть достопримечательности села Ботогоево. Например,  если пройтись по берегу до магазина и обратно, можно убить время и нагулять аппетит  к обеду.

     Обижаться на такое «гостеприимство» можно, но не нужно. Оставлять дома одного, невесть кого, если помягче сказать,  не принято.
               
 В магазин «СЕЛЬПО» приходили селяне не только за хлебом, но и рассказать да послушать новости местного значения. Среди первоисточников, заслуживающих доверие,  были особы особо просвещённые. Это с их длинных язычков снимались новости и, как горячие пирожки, разлетались по селу быстрее ветра.

    Бывало, не успеет мужичок ещё бутылку взять и до дома дойти, а там его уже встречают - руки в боки.
      Анастасия Петровна – особа из особых. Слова её (про милиционера секретного, попавшего в переплёт) полыхнули в зрачках соседушки нестерпимым пламенем. Потоптавшись ножками у прилавка, явно набирая разгон, она и была такова.

    Продавец, миловидная девица с большими глазами, улыбнулась, пожала плечиками:  мол, бывает, что и бабушка рожает.
- Что будете брать?
   
     Анастасия Петровна в досаде на бесцеремонную бестактность в конкуренции  поджала губки. Тут уже не до пачки соли. Махнув рукой, она припустилась обгонять неблагодарную соседку по соседней улице.
     Толстая дверь на пружине  с музыкальным сопровождением  приветствовала и провожала покупателей: хлопнула –  значит, до свидания, а заскрипела – здравствуйте.

- Здравствуйте!
Роман  провёл ладонью по лицу, как умылся от морока.
( Глаза! Это они во сне… это они смеялись над его нерасторопностью).
- У нас в деревне здороваются! - повторило чудо глазастое.

       После слов, приглашающих к общению, плечи его расправились, росту прибавилось, а голос в ответ такие нотки сокровенные выдал, что о-о! И я бы поверил:

- О! Вот это да! Вот вы где, а я ищу-ищу! Я знаю вас, вы принцесса. Тихо, не говорите. Вас злой колдун заколдовал.
- Что на жабу похожа?

     Роман театрально замахал руками
- Что вы, что вы!.. Смеётесь?
- Да.

      На прилавке в рамочке красивой красиво было написано:
                ВАС ОБСЛУЖИВАЕТ
                ПРОДАВЕЦ
                Смехова Галина Ивановна
- Нет, Галина Ивановна, тот колдун злой на красоту вашу не замахивался. Он заточил вас здесь, чтоб вас принц не нашёл.
- А принц – это вы?

     Роман присел в шуточном поклоне.
- Да, это я. Только вот конь мой белый, бедняга, издох в пути. И я пешком шёл к вам, шёл из-за моря из-за гор..
- И упёрлися в забор… -  прервала его Галина. -  Я знаю про вас. Вы Рома, которому не сидится дома.

                -4-
               
Вязаные узлы на тросе тащились по грязи, как злые ёжики,  ощетинившись стальными колючками, подныривали в красную жижу  и влетали в воздух, при рывке сбрасывая с себя килограммы вязкой глины.

    «ТДТ-55»,  опущенным щитом упираясь в корневища деревьев, работая лебёдкой, выуживал гружёный лесовоз из такой безнадёги, что,  думается, бывает и «очевидное невероятным».

      «Зил 131», утюжа мостами вспаханную трелёвочником дорогу, оставлял после себя полосу иллюзии проезда кому- либо после.
     Распутица. Сидеть бы на печи  да есть калачи. Чибис грязный, как чёрт, злой как собака, скрипел зубами, желая всем и всякого. Дверку с пассажирской стороны примяло о  лесину так, что теперь с ней или без неё одинаково.

    В кабине ЗИЛа погода как на улице. Грязь с ног липким студёным месивом мазала мир одним цветом.
     «Все уроды: тракторист, не желающий марать свои счиблеты, Лёпа, подрядивший его в рейс за пару красеньких, и сам он дурак-растак да мудак!»

      Мокрый снег таял на лобовом стекле, стекая мутными разводами из-под неработающих дворников.
« Погода – курва… с утра было солнце - и вот… . Вот и растаяло под носом за компанию».

     Шмыгая, утираясь грязной ветошью, Чибис к концу таёжной хляби намозолил язык матершиной до оскомены, все слова литературные из головы выдуло холодным, осенним ветром.
     Выползая на трассу, трудяга-лесовоз скрипел от перегруза, словно ещё чуть - и конники с рамой ушатаются до смерти.
      На грунтовке можно вздохнуть и выдохнуть: «Слава Тебе, Господи!»  Рад Чибис, почти рад, кабы не Лепа.

- Встречает… чего вдруг? Уазик служебный его, да вот он и сам, не объехать.

     Лёпа – Лепахин Константин Борисович, замдиректора совхоза, габаритный мужик, с большим упругим животом, на амбарных весах за 148 кг., и ростом за 2 метра.

   «Хорошего человека должно быть много» - это не про него. Непорядочный человек – тоже не про него. Про него: порядочная сволочь. За копейку удавится».

     Деньги Чибис затребовал вперёд, а теперь, выходит, Лёпа передумал, не иначе как решил припахать его на полный день.
- Случилось чего, Борисович?

     Уставившись на грязного с ног до головы Чибиса, Лёпа скривил губу:
- Случилось. В город тебе надо. На ЖД разгрузишься.
 
       У Чибиса две губы перекосило:
- Какой город? Ты чо? Не было уговора.
- Не бухти, планы поменялись.
-Какие планы? Мне на твои планы знаешь ..

     Лёпа прищурился, склонил голову, руки из карманов вытащил.
- Ты меня не понял.  Объясняю: на складе тебя разгружать не будут. На железку вези.
- Это каким каком – на себе раком?

     Схватив Чибиса за грудки, Лёпа подтянул его, оторвав от земли к своему носу
- Нюх потерял? Гляди -  дочирикаешь!
- Сам гляди. ЗИЛу - капец, ремонт нужен.

     Лепахин опустил ершистого водилу на землю, стряхнул с себя невидимую соринку. От чувств душевных к Чибису щёки его из розовых сделались бордовыми, просветлел он лицом,  лишь когда дверку увидел.
- Та-ак...

     Ещё два вздоха, два выдоха - и вот Лёпа как Лёпа.
- Значит так: разгружайся. Вставай под наклон, баланы  сами скатятся. Площадку здесь временно сделаем. Дверку у нас в гараже возьмёшь. В калашном ряду два ЗИЛа такого же цвета дербанят. Понятно объясняю?
- Ну.

     Просветлел и Чибис за компанию. Улыбнулся Лёпа:
- Пока в леспромхозе вашем дни актируют, мне повозишь. Лесу на два вагона надо. Отсюда в город я его после вытяну.

- Нет дороги, Борисович. Как же?
- Так же, за денежки. Ну и за дверцу отработаешь.
                -5-
      За окнами время бегом пробежало. Было солнце поутру - и вот снег. Первый снег  прорисованными хлопьями, кружа, опускался на тёплую землю, теряя свою красоту. Покупатели входили и выходили, двери скрипели и хлопали. Чем дольше Роман со своими разговорами стоял у прилавка, тем меньше хотелось уйти. Вот и совсем уходить расхотелось - до неприличия.

    Ситуация разрешилась сама собой. К магазину подрулил под самое крыльцо лесовоз, до того устряпанный, что с крыши кабины грязь лопатой не убрать.
       Чибис, говорливый и шумный, заполнил пространство  от и до своей проблемой:
- Ремонту наделалось, мать ити. Здорово были! Галина, дай-ка мне беленькой и красненькой для разгону. Работы по уши, завтра в рейс, мать ити. Шевелиться надо.

       На Романа уставился, словно манекен перед ним:  казалось, потрогать хочет:  «типа, правда ли». Оглядев его ещё раз, спросил:
- Чьих будешь?
   
     Выдерживая паузу, Роман от злости на возможного соперника подбирал ответ позаковыристей, получилось не очень:
- Не признал? Иванов я.

     Чибис растерянно посмотрел на Галину и снова на него:
- У нас нет Ивановых.
- Как нет? У нас полстраны Ивановых да Петровых.
-А-а! Ну да.

      Чибис улыбнулся на все 32 и протянул руку:
- Иван.
      Не ревность, нет - просто неприязнь, прошла стороной, лёгким облаком. В ответ улыбка получилась не хуже.
       Пожимал руку Роман с чистым сердцем:
- Почти родня по племени.

- Помочь? Почему нет? Святое дело. Роба есть, баню истопят. Обещание Галины быть и ждать их вечером в клубе склонило чашу весов к добрым делам.

     Оказалось, если мерить километрами, Иван проживал недалеко от строения под названием ДК. Домик его, вернее родительский, был «не мал и не велик, не низок - не высок», совсем как «теремок», с резными воротами и цветным палисадом, с флюгером да петухом на коньке. Думалось,  откроются ставенки под крышей, спросят жильцы:  «Кто таков будешь?»

     Гостю старики не обрадовались: «Шёл бы ты, мил человек, своей дорогой и не смущал нашего Ваню рюмочкой».
 Иван не смущался, рюмочку держал уверенно, по его мнению, когда надо. Дом считал своим домом и устанавливал порядки свои: туда не ходи, сюда ходи, тут не сиди и глаза не мозоль.
 
    «Добытчик, чо ж, Кормилец!»
Помощник из Романа получился тот ещё: отнеси, принеси да подержи - на все руки ловкий.

      Дал Бог, с ремонтом управились засветло. За столом сидели без галстуков, вольно – в трусах после бани. Тут и обнаружилась разность в толковании бытия земного. У Ивана трусы чёрные, у Романа в горошек.

- Лучше, чем 131-й машины нет.
- Иван, у тебя вроде возраст семейный, почему с родителями живёшь?
- Да была одна, приводил. Разбежались. Так вот я и говорю: мой ЗИЛ…
- Да ладно тебе про работу. У Галки есть парень?  Ну, или мужик какой?
- Есть. Я! «Урал» конечно зверь, но…
                -6-
      Сельский клуб не сарай: на фундаменте с высоким крыльцом, с большими окнами на четыре стороны. Построили его на перекрёстке под фонарным столбом, или потом уже со временем, высокий столб занял под звёздами своё место. Не суть важно. На яркий свет прожектора слетались в летние сумерки разные мотыльки со всей округи, крутились в хороводах, стукались об стекло и падали. Падали не все, но на землю и больше не летали.
   
      Осенью сухая листва, застилала лоскутной скатертью  дорожки. В непогоду непоседливые любители влюбляться мешали с грязью, с опавшей листвой мёртвых крылатых.

      Публика в клубе собиралась разная. Из вечера в вечер часть посетителей культурного заведения (кому за…  и кто под…) вспоминая молодость, под музыку трясла стариной.
 
       У соломенных вдовушек и выпивающих холостяков по интересам планы на вечер совпадали не часто. В идеале у одних всё-таки найти себе суженого - ряженого. У других банально - найти с кем и за чей счёт отметить этот день недели.

      Чибис за рулём, как капитан корабля, подчалил на ЗИЛе к крылечку. Силуэт лесовоза растворился за светом фар и габаритных огней. Гудка вот только не хватает, но фуражка с крабом и лакированные туфли марать сейчас не обязательно. Встречают его по чину. Деньги есть – он капитан, а денег нет - так и его нет.

- Вано пожаловал!
 Так его величали с радостью, в предвкушении грядущего  соратники по непосильной борьбе со змием зелёным.

    Галина среди аборигенов, закладывающих за воротник, жениха не искала.
« Чибис? … А может, Роман? Иванов Роман - интересно, как по отчеству?»