Шел 1833 год. В ту пору Михаил Петрович Бахтин, худощавый мужчина пожилых лет с военной выправкой и густой седой шевелюрой, жил в Барышье - крупнейшем из его поместий. Жил он один и вел довольно аскетичный образ жизни.
В свободное от прогулок и дел поместья время, Бахтин любил устроиться в тёплой гостинной с чашечкой чая. В ту пору мечты и думы о возможных благах, которые он, верный подданный своего отечества, может принести, не покидали его седую голову. Наиболее часто, Михаил Петрович мечтал о создании кадетского корпуса для офицеров и мальчиков из центральных городов.
Какие планы и мечты вынашивает Бахтин, Аркадий Васильевич Кочубей - губернатор орловского уезда — узнал в январе 1835 года. Весною того же года, отправился Аркадий Васильевич по обыкновению объезжать губернию. По прибытии в Брянск, он решил посмотреть где же живёт Бахтин. Аркадий Васильевич направил к нему исправника предуведомить, что, по окончании ревизии Брянского уезда, намерен заехать к Михаилу Петровичу для знакомства.
Бахтин был очень доволен приездом гостя и просил его остаться отобедать. За столом они разговорились о замысле Бахтина о кадетском корпусе.
— Да, Ваше Превосходительство, — отвечал Михаил Петрович, —я бы хотел это сделать, да не знаю, как мне поступить.
— Дайте только ваше согласие, — сказал Аркадий Васильевич, — а я уж постараюсь это устроить.
Ударили с ним по рукам, выпили шампанского за строительство будущего кадетского корпуса и условились, что он отдаст свой капитал сейчас же на корпус, а после смерти своей завещает на корпус же своё имение.
Кочубей вернулся домой и уведомил министра Внутренних Дел Д. Н. Блудова о намерении Бахтина; дело сейчас же пошло в ход. Позднее, в ходатайстве, направленном на имя Государя Императора Николая Павловича брянским помещиком отставным полковником Михаилом Петровичем Бахтиным, не имевший потомства Бахтин просил принять от него на устройство кадетского корпуса в губернском своём городе Орле «капитала 1 500 000 рублей и благоприобретенного имения в 2 700 душ крестьян». «Покойный государь Николай, — пишет по этому поводу Жерве, лично знавший не только Бахтина, но и Государя, — как рыцарь, сочувствовал вполне прекрасной мысли Бахтина, написал ему собственноручное письмо, в котором благодарил его за жертву и уведомил его, что приказал принять приношение».
Вскоре, после начала строительства, Михаил Петрович Бахтин добавил к своему первоначальному пожертвованию родовое имение, 1 469 душ крепостных крестьян и всё движимое имущество. Хоть Бахтин и не имел жены и детей, но так выходит, что оставлял без наследства своих родственников Бахтиных. Мотивы подобного решения благотворителя пытался выяснить орловский губернатор. Решил доехать до него и напрямую поговорить об этом с Михаилом Петровичем Бахтиным: «Я упрекнул старика в том, что он не исполнил обещания по отношению к своим наследникам, но от него в ответ получил следующее объяснение его поступка».
— Что же, батюшка, мне делать было, когда мои крестьяне родового имения пришли ко мне с упреками: За что же вы, батюшка, осчастливили благоприобретенных крестьян, тогда как нас несчастных оставляете в подданстве; ведь вы т; имение приобрели нашими же трудами». Как же мне, согласитесь сами, было устоять против таких упрёков и не удовлетворить их справедливой претензии?».
На ту пору крепостные родового имения Бахтина узнали, что крестьяне благоприобретённых бахтинских имений, пожертвованных пользу кадетского корпуса, из положения крепостных переходят в состояние государственных — свободных, в общем-то — крестьян, и пожелали для себя такой же судьбы. Бахтин пошёл своим крестьянам навстречу. Теперь следовало уладить правовую сторону вопроса.
Теплой осенью 1835 г. в орловскую губернию прибыл Император Николай Павлович. Его радостно встретил губернатор Кочубей. Между ними завязался разговор. Государь сказал: «Благодарю тебя за то, что ты это устроил. Но слышал ли ты, что Бахтин изъявляет теперь желание отдать и родовое имение?»
— Да, Ваше Величество, — отвечал он, — но ведь закон воспрещает принять это пожертвование.
— Ну, однако ж, надо как-нибудь это уладить.
— Буду ожидать на это приказание Вашего Величества, — ответил он.
В скором времени действительно последовало Высочайшее повеление купить имение Бахтина и купчую крепость поручено совершить губернскому предводителю, что и было исполнено против справедливости и общего желания и в явный ущерб наследникам Бахтина, потому что деньги, которые выручены были при продаже имения, Бахтин также пожертвовал в пользу кадетского корпуса. Для подписания купчей крепости, губернатор отправился к Бахтину.
В канун Нового года 1835 г. в приказе по военно-учебным заведениям было объявлено: «Государь Император, приемля с особенною Высочайшею признательностию таковое пожертвование г-на Бахтина, высочайше соизволил на учреждение в г. Орле кадетского корпуса, назвав оный корпус Бахтина…» «За столь выдающийся подвиг благотворительности»
Сам Михаил Петрович Бахтин был награждён орденом св. Владимира 4-й степени. Кроме того, Высочайшим приказом 7 января 1836 г. Бахтин из отставных определён на службу генерал-майором — без определённой должности, с зачислением по кавалерии.
Были и другие памятники признания, из чего видно, что и верховная власть, и дворянское общество расценивали пожертвование Бахтина как самый настоящий подвиг. Позднее государственная власть повелела отчеканить в 1836 г. на Санкт-Петербургском монетном дворе в честь Бахтина золотую медаль. На лицевой стороне медали находилось поясное изображение Бахтина в генеральском мундире, со звездой и знаком ордена св. Владимира 2-й степени и надписью «Михаил Петрович Бахтин». На оборотной стороне медали красовались слова: «За благотворение юношеству. До большевистского переворота 1917 г. медаль эта хранилась в Орловском Бахтина кадетском корпусе. Дворянская же корпорация Орловской губернии поднесла «господину генерал-майору и кавалеру Михаилу Петровичу Бахтину» адрес за подписью губернского и уездных предводителей дворянства.
Само здание кадетского корпуса в Орле было заложено в августе 1837 г. в присутствии Наследника Цесаревича Александра Николаевича, будущего Императора Александра II. Закладные мероприятия сопровождались архиерейским богослужением в соборе и крестным ходом к месту закладки. Генерал-майор М. П. Бахтин при этом вошёл в состав строительной комиссии корпуса. Последнее своё пожертвование на корпус М. П. Бахтин сделал за пять дней до смерти, пожертвовав 22 января 1838 г. 140 126 руб. 35 коп. После смерти благотворителя во всех военно-учебных заведениях Российской Империи был объявлен трёхдневный траур.