Глава 33
Вот так Александр Николаевич вернулся в Мурманское Морское Пароходство и начал работать на этом теплоходе. Ноябрь, но работа на линии Мурманск – Дудинка – Мурманск продолжается. Раньше в Дудинку суда ходили только во время арктической навигации, но уже в конце 80-х началась работа в продленной зимней навигации. Из Дудинки вывозили продукцию Норильского ГОКа, а продукция эта была очень ценная. Некоторые грузы вывозилась в опечатанных контейнерах. Вероятно очень ценная была в них руда, а некоторые контейнеры, вообще, были свинцовые. Вероятно, груз в них был радиоактивный. Это, конечно,очень «напрягало» доктора. Во время службы в Армии он получил большую дозу радиоактивного облучения. Но никогда и никому он о том, как это произошло, он не рассказывал. Наверное, дал подписку о не разглашении, а в то время с этим было строго. Он и так, даже при прохождения судна около архипелага Новая Земля, старался не выходить на открытую палубу.
После погрузки руды в Дудинке спокойно прошли Енисей и вышли в Карское
море. Так же спокойно дошли до Мурманска. За рейс навел порядок в своем за-
ведовании, да и, вообще, на судне. Полностью адаптировался, как-будто и не ухо-
дил из Пароходства почти на два года.
В Мурманске выгрузили руду и погрузили разный груз опять на Дудинку. Этот
переход уже в штормовых условиях. Интересно устроен моряк: судно идет штормовым морем, думает, быстрее бы войти в лед. Вошли в лед, постоянный скрежет
корпуса, удары льдин и мысль – быстрее бы выйти на чистую воду. В Карском море вошли в лед. Проводку осуществляет атомный ледокол «Арктика». Вскоре
увидели на льду и белого медведя. Он неспеша прошел в сотне метров от каравана.
Еще в семидесятых годах вышло Постановление Правительства о запрете охоты
на них, и такое впечатление от встреч с ними, как-будто они об этом Постанов-лении знают. Раньше на ледоколах иногда отнимали у медведиц медвежат. На
всех крупных ледоколах есть вертолеты для ледовой разведки. Полярные летчики народ особый, веселый, рисковый. Увидит летчик медведицу с медвежатами,
подлетает, шумом винтов отгоняет мамашу от медвежат, и рядом садится. Второй член экипажа этого вертолета выскакивает, хватает медвежонка и в вертолет. На
ледоколе «Мурманск» такой медвежонок жил несколько месяцев. Подружился с
гидрологом, по пятам за ним ходил, пока ледокол не встал в гарантийный ремонт
в Финляндии и его не подарили Президенту Урхо Кекконену. Вот после этого и вышло это Постановление Правительства СССР.
Под проводкой атомохода « Арктика» дошли до устья Енисея, далее пошли
под проводкой ледокола «Капитан Николаев». Довел этот ледокол только до
мелководного Турушинского переката, мелководного, это, конечно, относительно. У ледокола осадка 8,5м, а теплоход можно загрузить до такой осадки, которая
позволяет ему проходить различные мелководья. Далее т/х «Дмитрий Донской» проследовал самостоятельно. Октябрь, но лед уже серьезный, температура воздуха до минус двадцати градусов, снежная пурга зарядами. Дошли до Дудинки, встали к причалу. Начали погрузку. Мороз, но Александр Николаевич кроме обязанностей судового врача теплохода, исполняет еще обязанности инспектора медслужбы. В порту стоят три Пароходских судна. Пришлось все их проверять, ходить по порту, несмотря на мороз и снежные заряды. Обошел суда, проверил работу судовых врачей на них, особых замечаний нет. Но по своему, уже немалому опыту, дал несколько дельных советов.
Наступил ноябрь, температура воздуха уже ниже 30 градусов, но порт продолжает работу, матросы на судне тоже. По мере загрузки контейнеров с рудой, их необходимо крепить. Начались у матросов обморожения, но пока только открытые части тела. Закончили погрузку одной части груза, отошли от причала на рейд. Встали в ожидании подвоза другой партии груза. Мороз, на палубу моряки стараются не выходить, но и без дела морякам сидеть тоже нельзя. Машинной команде лучше, у них в машинном отделении тепло, а для матросов, опытный боцман, тоже нашел работу в тепле. Сидят матросы в плотницкой и маты плетут. (это вроде ковриков, но из растительных тросов). Прибыл груз и судно поставили к причалу. Быстро загрузились и отошли от причала. Курс на Мурманск. Сначала шли самостоятельно, но вскоре уже пошли под проводкой ледокола «Капитан Николаев». Мороз под 40 градусов, лед до полуметра. Время от времени караван останавливается, причины не называют, но во время этих стоянок к судам подъезжают на собачьих упряжках ненцы. Происходит обмен спиртного на рыбу, на песцовые и оленьи шкуры. Но песцовые шкуры брать еще рано, они вскоре обязательно облезут, оленьи тоже. Но оленьи гораздо дешевле песцовых, хотя о цене говорить смешно. Те и другие вымениваются на водку, спирт, так за оленью просят от силы 2 бутылки, а песцовая в полтора, а то и в два раза дороже. Смотрят моряки на этих аборигенов, как можно жить в таких условиях? Мороз под 40, а им, вроде бы, и не почем. С другой стороны и продолжительность жизни у них небольшая, но живут здесь и не уезжают в более теплые края.
Прошли Енисей, вышли в Карское море. Ледовая обстановка еще более сложная, далее караван судов следует под проводкой атомохода «Арктика». Проводит атомоход караван по ледовым полям на приличной скорости, только треск ломающегося льда стоит. После пролива Карские Ворота вышли в Баренцево море и пошли самостоятельно без ледокола. Ледовые поля встречались, но уже не особо тяжелые из-за теплого течения Гольфстрим. Благополучно дошли до Мурманска. Получили там все необходимое для продолжения рейса в Гдыню. Опять проверка судна разными инспекциями, необходимо морякам предъявлять проверяющим различные отчеты и объяснения. Домой бы морякам сходить, с друзьями бы пообщаться, но времени для этого нет. Отчитались, получили снабжение и - в путь.
Глава 34
Судовой врач, он не совсем моряк, и вот такие мысли ему приходят: «В море моряки ждут - быстрее бы в родной порт, а в порту мысли – быстрее бы отсюда в море». Так, а жить то, когда? А, жизнь пролетает быстро и мимо.
Вышли в море. Баренцево море, да и другие северные моря в декабре очень неприветливые, постоянные шторма, туманы. Прошли в штормах Баренцево, Норвежское, Северное моря и наконец Балтийское море. Встали на рейде Свиноуйстья, этот городок-островок перед Шециным. Через трое суток получили распоряжение следовать в порт Шецин к причалу. Началась выгрузка, работа идет медленно, в стране волнения – начало 90-х годов. К советским морякам у поляков отношение чуть – ли не враждебное. Даже в город в увольнение сходить мало желающих. А, что там делать? Покупать что-то, там дорого, а просто погулять, так следующий рейс в Финляндию, там и погуляем. Закончили выгрузку, сами, силами экипажа зачистили трюма и отошли от причала. Переход до Финляндии несколько часов, дольше ждали лоцмана. Порт небольшой, поселок далеко от порта и в увольнение никто не ходил. Следующий порт захода – Ленинград. Вот там – то моряки и отдохнут. Порт свой, туда к женатым и жены приедут с детьми. Обстановка на судне стала почти праздничная, к тому же конец декабря, может и на Новый Год судно задержится. Нет. Пришли в Ленинград 24 декабря, а 26 декабря отход в Антверпен. Уходить из Ленинграда тяжело. Столько там достопримечательностей, все их, конечно, не обойти, но так хочется еще, хоть немножко побродить по этому чудесному городу. Но погрузка закончилась. Новый Год встречали в Северном море. Шторм, сильная качка, да и настроение у экипажа не праздничное. Стояли в Ленинграде, в своем порту. Неужели нельзя было там встретить Новый Год? Но у работников коммерческого отдела Пароходства другие задачи, им нужно доложить своему начальству о проделанной работе, об экономии. (Кто в 90-х годах хозяева пароходов? Точно не государство).
1 января после обеда ошвартовались в порту Антверпен. Под выгрузкой и погрузкой простояли всего три дня. Бельгийцы народ, не такой, как русские. Во первых они норму потребления спиртного знают, и у них нет такой зависимости, что душа требует продолжения банкета, а во-вторых у них зимой главный праздник – это Рождество Христово.
04 января закончили погрузку труб большого диаметра и отошли от причала. Повезли эти трубы в Мурманск для наших нефтянников или газовщиков. Январь, в море шторм. Трубы закреплены и в трюмах и на палубе. Но постоянно в креплении палубных труб появляется слабина и матросы, независимо от времени суток, выходят на палубу и занимаются подкреплением груза. А уж утром вся палубная бригада, в полном составе выходит на эту работу. Наконец в Норвежском море после прохождения мимо Лофотенских островов шторм стих, качка уменьшилась. Все готовятся к приходу в Мурманск. Только доктор спокоен, его работу придут проверять его бывшие подчиненные, которыми он командовал, когда работал флагманским врачом, и, кто знает, может опять будет исполнять обязанности флагманского. Но все равно надо содержать свое хозяйство в должном порядке.
Стояли в Мурманске всего трое суток. За это время и трубы выгрузили и погрузили оборудование в контейнерах на Финляндию. Отпраздновал Александр Николаевич свой пятидесятилетний юбилей. Как он потом говорил: «Лучше бы и не праздновал». С одной стороны мысли в голову лезут, что уже шестой десяток пошел, и такая «гаденькая» мыслишка: «Придется еще пять лет отработать, чтобы на пенсию пораньше выйти, в 55 лет». А сначала не собирался долго на морской работе задерживаться. Почти после каждого рейса собирался вернуться на береговую работу в своем родном городе. Но отгуливал очередной отпуск, видел, что деньги, заработанные в море, уходили на ремонт и прочее, и приходилось возвращаться в Мурманск. И так до следующего отпуска.
В Финляндии выгрузка производилась в двух портах, и после выгрузки в порту Рахе переход в порт Коккола. Там погрузили серный колчедан назначением на шведский порт Хельсингборг. В Хельсингборге после выгрузки очередного трюма, производится его зачистка силами экипажа. Это опять Пароходство экономит валюту. Оплата этой работы шведским рабочим была бы очень высокой по сравнению с оплатой экипажу. Но экипаж доволен, т.к. получает за эту работу чеки ВТБ. В стране не хватает многих товаров, а в специальных магазинах «Альбатрос» на эти чеки можно приобрести «дефицит»- джинсы, кожанные куртки и прочее. Особенно рады этим чекам ВТБ жены и родственницы моряков, ну, и их подружки. Закончили выгрузку в Хельсингборге, зачистили трюма от серного колчедана. Наглотались моряки серной пыли. А, что делать? В начале работы по зачистке трюмов, пытаются работники защитить свои легкие, так называемыми «лепестками». Эта марлевая повязка закрывает нос и рот. Через полчаса она покрывается пылью и дышать через нее уже нельзя – воздух не проходит. Ее, естественно, сбрасывают – работа не ждет, трюм надо зачищать. Ведь, согласились же на эту работу. Вредная работа, зато потом будет, правда небольшая сумма, но в чеках ВТБ. Вместе со всеми работал и судовой врач. Видел опасность от этой ядовитой пыли уговаривал работать только с защитными «лепестками». Да разве всех уговоришь?
- Ребята, потом на лечение больше денег потратите, чем сейчас заработаете. Надевайте защитные маски.
- Так в них дышать невозможно.
- А, вы их чаще меняйте.
В ответ моряки только смеются. Пока еще не знают, что потом все это на их здоровье скажется, но это – потом, а сейчас они все молодые и здоровые. О будущем пока не особо задумываются. У большинства другие более близкие заботы – заработать, как следует, а …, а там видно будет.
Глава 35
Отошли от причала. Следующий порт – Руан. Погрузка пшеницы, все моряки ждут, куда же будет следующий рейс, куда повезут эту пшеницу. Следующий из Руана рейс всех несколько обрадовал и озадачил – опять пшеница доставляется в порт Ленинград. Вот это – да. В СССР своей пшеницы уже не хватает. И везут Пароходские суда пшеницу из-за границы в СССР.
В Руане успели за стоянку побродить по городу, опять побывали у памятника, где был костер, на котором сожгли Жану-д-Арк. Поспорили между собой: «Как могла 16-летняя девушка, тем более в те годы, повести за собой серьезных мужиков?». Общее мнение: «Или это какая-то непонятная легенда, или Жанна - не простая девушка, а королевская родственница». В Париж за эту стоянку экипажу съездить не удалось, стоянка короткая. Зато скоро стоянка в Ленинграде.
Вошли в Финский залив, а там тяжелый лед. Можно идти только за ледоколом. Дождались ледокола и под его проводкой дошли до Ленинграда.
Встали к элеватору и быстро выгрузили пшеницу. Двое суток простояли в ожидании груза. За это время некоторые моряки успели погулять по Ленинграду. Доктор сумел организовать группу:
- Ребята, нескоро мы опять попадем сюда, а город - то уникальный. Пошли посмотрим Ленинградские достопримечательности, музеи. И собрал приличную компанию. Моряки, они на первый взгляд, вроде суровые и грубые мужики, но после штормов, тяжелой работы, хочется отвлечься от всяких невзгод. Вот и тянет их к чему-то светлому, чистому. Походят по городу, посмотрят на простых людей, отдохнут душей и можно опять в моря.