Бабушка жила одна в своей большой квартире. Её сын и дочка давно уже выросли и жили на другом конце города. У каждого из них были семьи. Им было некогда, и они редко навещали свою старенькую маму. Иногда созванивались с ней по телефону и приглашали в гости на воскресенье.
По вечерам бабушка старушка одиноко бродила по полутемным и опустевшим комнатам и тихонько вздыхала. Она ждала воскресенье, когда могла съездить в гости и повидать своих внуков.
В одной из комнат у бабушки стоял большой книжный шкаф. А на его верхней полке красовалась изящная японская вазочка с нарисованными на черном блестящем боку летящими в небе аистами с золотистыми крыльями.
Аисты, муж и жена вечно кружились над хижиной- пагодой, стоящей возле реки и растущей рядом изогнутой вишней. Они сильно устали и хотели бы ненадолго опуститься на землю и прогуляться по берегу. Но они не могли это сделать, потому что художник изобразил их вечно парящими в небе. Это обстоятельство ужасно огорчало аистиху, и она частенько жаловалась мужу:
– Ну, сколько же мы можно летать? Давай потихоньку спустимся вниз и отдохнем, пока нас никто не видит. Мы поймаем лягушек и напьемся свежей воды.
– Мы не можем, – возражал аист и с важностью добавлял, – если спустимся, то нарушим сюжет на картине и замысел художника. Художник изобразил нас в небе. Согласен , что лягушки вкусны и питательны. Но что делать? – Придется нам вечно лететь, как нарисовал нас художник, –изрекал важно аист. Художник нарисовал его первым на вазе, поэтому, он был старше аистихи и считался уже « умудренным жизненным опытом».
–Не понимаю, почему мы должны жертвовать собой и своим отдыхом ради непонятного художественного замысла? Художник давно о нас позабыл. Так зачем и нам о нем и его художественном замысле вспоминать? Неужели, тебе и самому не хочется побродить по берегу, утолить голод и жажду? – возмущалась аистиха.
–Еще как хочется, но все равно нам придется терпеть…., – со вздохом отвечал аист и упрямо наклонял голову.
–Ну, уж нет. Ты, как знаешь, а я терпеть ни одного дня больше не намерена. Я проголодалась и изнываю от жажды. Да, я готова ради нескольких глотков воды вырвать у себя из хвоста самые лучшие два пера и подарить их тому, кто нам поможет, – восклицала аистиха.
–Потерпи ещё немного, дорогая. Я обязательно что-нибудь придумаю, – успокаивал её аист.
Но время всё шло, бежали дни и ночи, тянулись недели….. А аист так и не придумал, как опуститься к реке и не нарушить при этом изображенную на вазе картину.
–Уж, лучше бы художник нарисовал нас, сидящими в гнезде на крыше этой хижины. По мне так уж, лучше высиживать птенцов, чем вечно носиться в небе, – ворчала аистиха и сердито взмахивала крыльями.
–Прошу вас, осторожней машите крыльями! Вы можете меня уронить, – встревожено восклицал фарфоровый заяц с приклеенным ухом и с опаской поглядывал вниз. Однажды его уронили на пол, когда вытирали пыль. Заячье ухо откололось, и пришлось бабушке его приклеивать. С тех пор заяц величал себя «раненым» в битве с пылью, тем более, а на ухе у него красовался настоящий боевой шрам – полоска от клея.
–Аисты приносят людям счастье. Обещаю счастье тому, кто напоит нас водой или на худой конец, накормит лягушками, – с надеждой говорила однажды аистиха. Но вокруг никого не было, кроме шкафа и книг, стоящих на полках, фарфоровых безделушек, мебели и ковра на полу.
Однажды к бабушке в гости пришли две внучки. Вот была радость-то!
Они были уже взрослые девушки и, обе не замужем.
Внучки принесли с собой букет ромашек, которые сорвали в траве у дороги.
Ромашки – ведь, неприхотливые и простые цветочки, – растут, будто сорная трава, где придется, и радуют людской глаз. Дорога к бабушкиному дому из одного конца города в другой по жаре оказалась длинной. И ромашки завяли на солнце без воды, поникли и погрустнели. Они томились от жажды и знали, что скоро умрут.
–Пить, пить…., дайте, пожалуйста, воды, – едва слышно шептали они нежными серебристыми голосами и грустно кивали поникшими головками сердечками. Но девушки их не слышали.
Увядший букет полевых ромашек положили на кухонный стол.
Бабушка принялась искать подходящую банку. Но тут младшая из сестер вспомнила про черную вазочку на книжной полке:
–Бабушка, у тебя же есть маленькая ваза ! – воскликнула она и поспешила в комнату.
Свершилось! Вазу принесли на кухню и торжественно водрузили на середину стола. Налили в неё воды, и опустили ромашки.
Ах! Бедные цветочки сразу же встрепенулись, ожили и повеселели. Они вскинули свои желтые сердечки головки, расправили белые нежные лепестки, и дружно воскликнули:
–Как хорошо жить на свете, и радоваться солнцу и лету. Как хорошо дарить радость и радовать людей...
–До чего же глупые цветочки….ж…ж…., – насмешливо прожужжала пролетавшая мимо муха. Он влетела через окно, – чему вы радуетесь? Завтра к утру вы завянете, и вас выбросят в мусорку. Никто о вас и не вспомнит….ж…ж…
–Ну, и пусть, ну и пусть…. Мы это знаем, знаем, – хором отвечали ромашки. Они переглянулись и закивали головками, – но что же поделать, – жизнь цветов, – коротка! Зато, мы не зря её прожили и успели подарить радость людям, – это ли, не счастье?
–Ха! Какое же это счастье – жертвовать собой ради чьей-то радости!
–Такова, наша судьба…., – отвечали ромашки и дружно кивали желтыми сердечками головками.
– Спасибо, дорогие внученьки, – радостно восклицала бабушка и обнимала девушек. – До чего чудесный букет, - и глаза её светились от счастья.
Она накрыла на стол. И все сели обедать.
А, что и говорить про то, как счастливы оказались аист и аистиха!
–Ох, ну, наконец-то! Хоть кому-то в этом доме пришла в голову мысль – налить в вазу воды. До чего же приятно чувствовать себя заполненной прохладной водой и слышать, как она булькает у тебя в животе…, – сказала аистиха.
–Что верно, то верно. Это приятно. Честно говоря, хотелось бы ещё получить на обед парочку упитанных лягушек, – поддакнул аист и вздохнул.
– Где же их взять, если негде…, – философски заметила аистиха и добавила, – Радуйся тому, что имеешь. Уж, лучше иметь синицу в рукаве, чем журавля, летящего в небе…. А если перефразировать: уж лучше иметь свежую воду в животе, чем вечно летящего в небе аиста….
–Жена, ты не забыла про свое обещание? – напомнил ей аист.
–Вот эта девушка, которая налила воду в вазу, первая выйдет замуж и у неё родиться много детей, – отвечала аистиха.
Она взмахнула крылом, и два золотистых перышка незаметно слетели с её крыла и упали на руку девушки.
Уже давно нет на свете той бабушки. Она мирно покоится в своей скромной могилке на городском погосте. А в её квартире живет большая и дружная семья её младшей внучки.
Внучка бережно хранит в серванте на память о бабушке маленькую японскую черную вазу, с нарисованными на ней и летящими в небе над пагодой двумя аистами, мужем и женой, с золотистыми крыльями.
И вот же, странное дело! Эта внучка, действительно, вышла замуж раньше своей старшей сестры. И у неё теперь подрастают четверо детей: два мальчика, и две девочки. Иногда они вместе дружно бегают по квартире по вечерам и шумно играют. Тогда, белый заяц «раненый в битве с пылью», стоящий в серванте рядом с вазой, с опаской поглядывает вниз. Он боится, что его нечаянно смахнут на пол.