Aspicia sunt fausta*
Почти все время мы проводили в нашей крохотной каюте, располагавшейся на юте корабля. Я достаточно хорошо переносил тяготы плавания, чего нельзя сказать о моем брате, страдавшем от морской болезни. Первые недели путешествия были спокойными. Испытания ждали нас, когда мы приблизились к экватору. Однажды ночью меня и брата разбудили крики матросов. Мы вышли из каюты и увидели почти всю команду на палубе. В недоумении мы смотрели на матросов, не понимая: «Что происходит? Что они делают?»
На нас никто не обращал внимания. Только спустя некоторое время один из матросов заметил нас. «Приближается шторм! – крикнул он. Ветер заглушал его голос. – Господа! Если не хотите, чтобы вас смыло в море, вернитесь в каюту! Закройте двери и окна покрепче и не выходите, пока море не успокоится!» Он вернулся на палубу, а мы последовали его совету, больше похожему на приказ. Закрывая дверь нашей каюты, брат обернулся и замер. «Огни Святого Эльма!» – сказал он.
Я подошел к нему и увидел, что мачты нашего корабля светятся голубоватыми огнями. Прежде я читал об этом явлении. Сенека писал о нем: «звезды, как бы нисходят с неба и садятся на мачты кораблей». Упоминал огни Святого Эльма и Камоэнс в «Лузиадах». Но все же, когда я увидел их своими глазами, я был очарован их загадочным светом… «Это чудо, брат! Святой Эльм, небесный покровитель моряков, предупреждает нас об опасности и берет нас под свое покровительство. Это добрый знак – Господь с нами!» – радовался Педру, глядя на сияющие мачты.
Моряки, замечая голубое сияние, останавливались, восклицая: «Святые огни! Святые огни!», и крестились. Через несколько минут огни исчезли. Мы плотно закрыли дверь и окна и стали ждать.
Запертые в темной каюте, словно в сундуке, мы с братом не знали, что происходит снаружи. Мы только слышали завывание ветра и оглушительные раскаты грома.
Когда первый удар волн обрушился на корпус корабля, мне стало страшно. Брат, упав на колени, истово молился.
Затем последовали еще и еще удары, каждый из которых мог разнести наше судно в щепки. И все-таки самым страшным для меня был тот, первый удар, заставивший меня понять, насколько мал и слаб человек перед лицом бушующей стихии. Я осознал, что в любой момент океан может увлечь наш корабль в свои глубины, подобно громадному спруту, из щупалец которого никому не выбраться.
Шторм продолжался двое суток. Все это время мы провели без сна, ни на минуту не смыкая глаз.
По счастливому стечению обстоятельств, а также благодаря решительности капитана и слаженным действиям команды, наиболее страшных последствий, которыми всем нам грозила встреча со стихией, удалось избежать. Ураганный ветер оторвал два рея на одной из мачт. Повреждение это было значительным, однако, к счастью, не лишало нас возможности продолжить плавание. Из экипажа и пассажиров, а в основном это были купцы, никто не погиб и серьезно не пострадал. Мы с братом отделались легкими ссадинами. Наибольший урон потерпели купцы. Во время шторма капитан отдал приказ сбросить в море часть груза, который везли на корабле. Когда матросы начали сбрасывать за борт тяжелые тюки, несколько самых смелых купцов выскочили на палубу, возмущаясь и размахивая руками: «Что вы делаете?! Как вы смеете?! Наши ткани! Наши товары!» Тогда кто-то из матросов крикнул в ответ: «Или в море полетят тюки или вы, господа! Выбирайте сами!»
В отчаянии купцы разошлись по каютам. На следующий день после шторма эту историю рассказал мне один из них – тот, который потерял больше половины товара. В отличие от купцов, у Педру и у меня при себе были только самые необходимые вещи и несколько книг. В этом смысле нам терять было нечего.
Дальнейшее плавание проходило без происшествий. Бразилия была все ближе и ближе.
*Предзнаменования благоприятны (лат.)