Книга Джунглей Форумии – 35
‘’Революция — коренное преобразование в какой-либо области деятельности.
Революция (от поздне лат. revolutio — поворот, переворот, превращение, обращение) — радикальное, коренное, глубокое, качественное изменение, скачок в развитии общества, природы или познания, сопряжённое с открытым разрывом с предыдущим состоянием. Революцию как качественный скачок в развитии, как более быстрые и существенные изменения, отличают и от эволюции (где развитие происходит более медленно), и от реформы (в ходе которой производится изменение какой-либо части системы без затрагивания существующих основ).
Антоним — контрреволюция’’.
***
Беседы Макакыча с МакКакитчем не прошли даром ни для самоосознания Макакыча, ни для внутривольерной ситуации, ни для (как оказалось) самого МакКакитча.
Дело в том что, заинтересовавшись частыми визитами МакКакитча в приграничные с зоопарком области, и остальные обезьяны и приматы также стали наведываться к сетке вольера и в, зависимости от состояния духа и тела на момент визита,
ругались с обитателями вольера,
бросались какашками,
ловко хватали Макакыча за шерсть или выступающие из его организма члены и потом били или кусали,
объясняли как правильно нужно жить,
обманом и мошенничеством отнимали ценности, то есть предлагали в обмен на продовольствие принести из джунглей что-нибудь хорошее и светлое… ракушку например или шишку.
Кончилось это тем, что дирекция зоопарка выслала бригаду охранников, и те переловили визитеров… всех… кроме самого катализатора беспорядков - МакКакитча. Старый джунглевик вовремя стал изображать из себя зараженного бешенством, и пока служители искали чем его таким прибить, он благополучно покинул территорию конфликта.
В результате все пойманные после логичного карантина стали совольерниками Макакыча и остальных. Забыв о старых обидах они продолжили беседы о счастье и справедливости. Макакыч активно участвовал в прениях и многочисленных рассказах о принижениях, унижениях и занижениях, иногда смешивая эти понятия за что был справедливо критикуем новоприбывшими.
Долгие встречи с МакКакитчем не прошли даром, как и было сказано выше, и теперь в вольере образовалось сообщество единомышленников, ждущих и даже уже тихо требующих перемен, а именно - смены руководства вольера в морде коллаборанта и тирана – самодержца Томаса Сэвиджа, давно уже и планомерно третирующего население, подвергая их репрессиям, отнимающего большую часть поступающего в вольер продовольствия, а также насилующего всех подряд, в том числе не брезгуя даже стариками(Макакыч каждый раз вставал и начинал доклад, но его в последнее время все чаще прерывали).
Ситуация почти созрела… низы почти уже не хотели жить по-прежнему, и тут, как оказалось, и верхи уже не могли… счастливый случай распорядился таким образом что вместе с очередной связкой бананов он проглотил гусеницу Megalopyge opercularis, так называемую гусеницу Молли Кокетку.
Вовремя заметив, что Томас сидит неподвижно с бананом во рту и не дышит. служители перенаправили его в лазарет… видимо надолго.
-Братья! – вскочив на груду резиновых покрышек звонким голосом вскричал Макакыч, поняв, что пришла, наконец, и его пора как зачинателя освободительного движения в Вольере. – Теперь мы…
Тут его с шинного возвышения столкнул один из новоприбывших, а именно Чумча… тоже макак, но покрупнее, и, как он говорил, ветеран нескольких битв со слонами и носорогами.
-Братья! – вскричал он звонким голосом звенящим еще больше от переполнявших его чувств. – Вот и настало Оно – светлое будущее!!! Теперь мы дождались! Мы победили! И теперь всем все!!!
-Ура! Ура! – закричали обезьяны и приматы.
Пару дней Чумча, чтобы снять революционное напряжение, все же делился продовольствием и другими благами, и даже проводил новаторские идеи. Например, чтобы исключить давку перед сеткой во время прихода посетителей с их неизменными булочками, конфетами и другими материальными ценностями, он ввел очередность… сначала по жребию, а потом уже и по собственному желанию, причем отдавал предпочтение своим землякам – джунглевикам.
Чумча был не таким страшным как Томас, и Макакыч. уловив настроение масс. поднял население на борьбу.
-Братья! – вскочив на груду резиновых покрышек звонким голосом вскричал Макакыч, поняв, что пришла, наконец, и его пора как зачинателя освободительного движения в Вольере. – Теперь мы…
Его опять опередили и во главе восстания встал Пахуэндра… тоже макак, чуть помельче чем Чумча, и тем более помельче, конечно же, чем Томас.
-Братья! – вскричал он звонким голосом звенящим еще больше от переполнявших его чувств. – Вот и настало Оно – светлое будущее!!! Теперь мы дождались! Мы победили! И теперь всем все!!! Я раздам всем конфеты и сахар! Я оберну вас лучшими кусками брезента… солнце, земля, растительность и вода даром… для всех… на все времена!!!
-Ура! Ура! – закричали обезьяны и приматы.
Они стали бить и насиловать Чумчу и его приспешников, хотя сначала предполагалось их просто понизить в звании и должности. Подоспевшие служители зоопарка успели спасти свергнутых и перевести их в лазарет.
Новый правитель Пахуэндра не стал менять традиционного порядка традиционной ситуации традиционно победившей традиционной революции и два дня справедливо и щедро раздавал поступающие в вольер продукты поровну. Потом он приватизировал Мартышку и еще некоторых похожих на нее. Потом он стал есть больше, потому что на Мартышку и остальных у него уходило много калорий, а потом… а потом обезьяны и приматы стали голодать. Они не могли больше так жить и значит…
Снова созрела революционная ситуация.
-Братья! – вскочив на груду резиновых покрышек звонким голосом вскричал Макакыч, поняв, что пришла, наконец, и его пора как зачинателя освободительного движения в Вольере. – Теперь мы…
Его опять опередили и во главе восстания встал Залепундра… тоже макак, мельче предыдущих и, конечно же Томаса.
-Братья! – вскричал он звонким голосом звенящим еще больше от переполнявших его чувств. – Вот и настало Оно – светлое будущее!!! Теперь мы дождались! Мы победили! И теперь всем все!!! Я раздам всем конфеты и сахар! Я оберну вас лучшими кусками брезента… солнце, земля, растительность и вода даром… для всех… на все времена!!! А еще я раздам каждому по велосипеду и по две шины!!!
-Ура! Ура! – закричали обезьяны и приматы.
Они стали бить и насиловать Пахуэндру и его приспешников, хотя сначала предполагалось их просто понизить в звании и должности. Подоспевшие служители зоопарка успели спасти свергнутых и перевести их в лазарет.
Велосипедов, конфет, шин и прочего у Залепундры не было и его начали бить и насиловать даже раньше традиционного срока. Служители вовремя спасли и этих несчастных… и значит, Макакыч мог в сотый раз опять начать сначала… потому что вновь созрела революционная ситуация.
-Братья! – вскочив на груду резиновых покрышек звонким голосом вскричал Макакыч, поняв, что пришла, наконец, и его пора как зачинателя освободительного движения в Вольере. – Теперь мы…
Он с опаской замолк и оглянулся в поисках очередного конкурента… но никого не обнаружил… только лежал у стены избитый во время последней революции Гиббон, которому случайно попали шиной в лоб… Мартышка отлеживалась в кустах после свергнутого правительства.
Еще в вольере ползали несколько черепах и с полдюжины ленивцев… их в вольер подселили недавно… после второй или третьей революции… не помнится точно… в общем, когда вольер стал выглядеть пустовато.
-Я дам вам солнце, воду и бананы! – не так звонко, но все же громко вскричал Макакыч. – Я дам вам конфеты и сахар!!!
Слышно было как в бреду застонал Гиббон, в кустах выругалась Мартышка, а черепахи и ленивцы поползли на голос Макакыча.
-Я дам вам свободу, равенство и… - почти шепотом произнес Макакыч покрывшись холодным потом от ощущения чего-то страшного и непонятного. – Я…
Слышно было как легкий ветерок шуршит обрывками старых газет разбросанных по площадке, как скрипит цепь качели, как звенит комар у самого уха.
Проходящий мимо служитель зоопарка остановился и из корзины с бананами бросил один Макакычу, а второй положил рядом с Гиббоном, закинул один в кусты к Мартышке, рассыпал чего-то перед черепахами и ленивцами… ушел.
Макакыч, сгорбившись, с остекленевшим взором молча сжевал банан… вздохнул… потом пошел к Гиббону, присел, прислонившись спиной к стене, вытянул из судорожных пальцев Гиббона его банан и стал есть.
-Вот так вот, брат Гиббон! – тихо сказал он. – Не волнуйся… придет и наш черед! Взойдет солнце и над нашим вольером.
Он промокнул кожурой банана выступившую слезу и, подняв глаза к небу, стал глядеть как какая-то хищная птица парит в зените приглядываясь к неподвижной тушке Гиббона.
-Почему я не птица? – с горечью в голосе спросил он.
Гиббон застонал в беспамятстве.
Тут скрипнула калитка и знакомый голос Сэвиджа спросил
-Что тут? Где народ?