Ольга Милованова
ДОБРЫЕ ДЕЛА,
или ТРУП В ВАННЕ
криминально-комическая драма в 3-х действиях
Действующие лица:
Лёха – муж, накачанный мужчина в спортивном костюме лет 35.
Василиса – жена, ухоженная властная женщина неопределённого возраста
Любочка – молодая женщина, крашенная блондинка
Киря – друг Лёхи
Надежда Викентьевна – соседка, очень молодящаяся дама, по ходу пьесы несколько раз переодевается.
Проститутка – девица весьма непрезентабельного вида
Сержант Дивов – полицейский
(События происходят в квартире главных героев. Обстановка простая, но стильная. Диван. Небольшой столик. Полочка с книгами и красивыми безделушками. Видна дверь в ванную)
Действие I
(Василиса собирает вещи, Лёха ходит за ней)
Василиса – (закрывает с трудом чемодан, садится, оглядывается) Ну, вот. Всё забыла? Ничего не взяла?
Лёха – (присаживается рядом, робко) Наоборот.
Василиса – (задумчиво) Всё не взяла… Ничего забыла… (сердито) Тьфу на тебя! Совсем запутал!
Лёха – (примирительно) Ты всё взяла и ничего не забыла.
Василиса – (строго) Алексей! Вот как тебя такого бестолкового одного оставлять?
Лёха – (печально) А что делать?
Василиса – Надо было отказаться. Пусть бы этот выскочка Кочкин ехал.
Лёха – (гладит жену по руке) Но ведь он бездарь, ноль без палочки, поддельщик. Его только за смазливую внешность на работе держат.
Василиса – Это точно. Ещё он сын давнего друга генерального.
Лёха – А на тебе держится весь сбыт. И если бы не ты…
Василиса – Если бы не я, не видать им выполнение плана, как своих ушей.
Лёха – Только ты сможешь разрулить с заказчиками, а Кочкина напоят, подсунут дамочек с пониженной социальной ответственностью, он поплывёт, да и подпишет договор не глядя.
Василиса – Даже ты это понимаешь!
(Лёха смиренно опускает голову)
Василиса – (решительно встаёт) Так. Про диету всё помнишь?
Лёха – (заученно) Ничего острого, жирного, жаренного.
Василиса – А спиртное?!
Лёха – (испуганно) Ни-ни! Ни в коем случае! Для меня это яд!
Василиса – (одевается) Мне не звони, как освобожусь, я сама тебя наберу. Держи телефон всегда при себе и сразу отвечай, понял?
Лёха – Понял, дорогая, понял, (тихо в сторону) змейка моя.
Василиса – Что?!
Лёха – Ничего, ничего, золотко. Переживаю, как я без тебя?
Василиса – Да я сама переживаю. Как некстати мамочка в больницу легла! Присмотреть за тобой совершенно некому.
Лёха – (печально) Некому.
Василиса – Но ехать то всё равно надо.
Лёха – (быстро кивает) Надо, Васенька, надо. Ты у нас незаменимая.
Василиса – Я отбивалась, как могла.
Лёха – Верю.
Василиса – Только три дня.
Лёха – (скорбно) Целых три дня!
Василиса – (смягчается) Не скучай.
Лёха – Всё равно буду, ты же знаешь.
Василиса – Знаю, мой лопушок.
(Лёха тяжело вздыхает, жена целует его, и, наконец, уходит.
Он закрывает за ней дверь и моментально меняет скорбное выражение лица на счастливое)
Лёха – (напевает с грузинским акцентом) АдЫн, сАвсЭм АдЫн! АдЫн, сАвсЭм АдЫн! АдЫн, сАвсЭм АдЫн!
(Включает музыку – В. Кипелов «Я свободен». Открывает бар, достаёт бутылку коньяка)
Лёха – Сейчас немного отравимся для поправки здоровья.
(Наливает полную стопку, сразу выпивает, вторую пьёт чуть медленнее, третью смакует, усаживается с ней в кресло, берёт телефон)
Лёха – ТЭкс. Кто тут у нас? Артур Леонидович – АЛ…Ах, Альбиночка! (набирает, говорит низким голосом, сексуально) Алё, детка, я весь горю! (меняет голос на обычный) Как не можешь? Где ты? (разочарованно) Ах, в Хургааааде. (опять сексуально) Ты там, надеюсь, одна? Скучаешь? И я… и тебя… и тебе… и с тобой… Целую! Страстно! Везде!
(отбой)
Облом. Кто у нас ещё?... (ищет в телефоне) Вот! Валентин Егорович – Верочка! (набирает, опять низким голосом страстно) Веруша, детка, я так соскучился! Я весь горю! (слушает удивлённо, отвечает обычным голосом) Фу, как грубо! Ну почему сразу мудак?! Я был занят… я уезжал… Да, на месяц… Там не было связи… Так бывает… Я никогда, ничего не придумываю… Я всегда о тебе помнил… Я скучал… Может встретимся? Вот это опять было грубо… Я… Куда пошёл?... (отбой, недоумённо) Бросила трубку… Что этим бабам только надо?! Ладно, чёрт с ней! Не последняя на свете…
Егор Леонидович – Еленочка. (набирает, долго слушает, отбой) Ну, что за дурацкая привычка не брать телефон! А если что-то случилось?! А если человеку нужна помощь?! Вот прямо очень нужна! Вот прямо сейчас! Совершенно безответственно! (отбой, ищет в телефоне)
Вот, нашёл! Леонид Юрьевич – Любочка! (набирает, но говорит нормальным голосом, сначала осторожно) Любовь Владимировна?... Здравствуй дорогая?... Да, Алексей... Точно так… Вот вернулся… Как откуда?... Из длительной командировки… Да, на год… Не мог позвонить… (постепенно меняет голос на сексуальный) Я так скучал, ты не поверишь… Тоже скучала?... Это хорошо… Говорю, хорошо, что скучала, значит помнила… Хотела бы встретиться?... Конечно!... Сегодня у меня… Адрес сейчас скину... Я уже весь горю, дорогая!... Страстно целую!... Жду!
(Отбой. Весело потирает руки, продолжая напевать: «Я свободен…», сервирует столик – бутылка шампанского два бокала, коробка конфет. Звонок в дверь. Идёт открывать. Пришла соседка. Сейчас она в спортивном костюме с палками для скандинавской ходьбы, на голове кукишка)
Надежда Викентьевна – (бесцеремонно проходит в комнату, оглядываясь) Джоконда Власьевна дома?
Лёха – Здравствуйте, Надежда Викентьевна. Её нет.
Надежда Викентьевна – Как же так? Мы с ней договаривались.
Лёха – Ей пришлось срочно лечь в больницу.
Надежда Викентьевна – Даже так?! Что-то серьёзное?
Лёха – Да, нет. Просто у доктора на фейслифтинг окно образовалось, она и воспользовалась, чтобы полгода не ждать.
Надежда Викентьевна – (поджав губы) Ясно. У богатых свои причуды. А Васенька где?
Лёха – И её нет, улетела сегодня в командировку.
Надежда Викентьевна – (удивлённо) Надолго?
Лёха – Дня на три.
(Надежда Викентьевна натыкается на накрытый столик)
Надежда Викентьевна – Вы кого-то ждёте?
Лёха – Нет! Жена уезжала, немного выпили за удачный полёт.
Надежда Викентьевна – Ах, так! А шампанское так и не открыли?
Лёха – (злится) Да, решили, что не стоит в дорогу, да и мне нельзя. А вы угощайтесь (пододвигает конфеты).
Надежда Викентьевна – (кокетливо) Благодарю. Алексей?...
(Надежда Викентьевна берёт конфету из коробки, ещё несколько кладёт в карман)
Лёха – Андреевич.
Надежда Викентьевна – Какое у вас мужественное имя. (значительно) Алексей Андреевич! Очень к вам идёт!
Лёха – Не знаю, не задумывался.
Надежда Викентьевна – Поверьте опытной женщине! (после небольшой паузы) Тяжело вам мужчинам без женской заботы и внимания.
Лёха – Да нет…
Надежда Викентьевна – (перебивает) Вы уж, без стеснения, по-соседски, обращайтесь. (значительно) Я всегда готова придти на помощь.
Лёха – Спасибо, но не…
Надежда Викентьевна – (кокетливо) Ох, уж эти мне молодые мужчины! Такие скромники! Такие стеснительные! Мне это совсем не трудно.
(Треплет ошеломлённого Лёху за щёку и уходит напевая: «Угнала тебя, угнала…». Лёха остаётся один. Звонок телефона)
Лёха – (сексуально) Да, детка. (резко меняет голос) Васечка! Ты?...(быстро выключает музыку) В аэропорту?... Что с моим голосом?... Ничего… Просто уже соскучился… Ни пил… Не ел… Помою… Почищу… Поглажу… Целую, дорогая. Хорошего полёта… (отбой, выдохнул) Чёрт, чуть не спалился! Ещё удивляются, что мужики живут так мало! Столько нервов, переживаний! Какое сердце это выдержит?!
(Звонок. Вздрагивает. Это в дверь. Идёт открывать. Возвращается в обнимку с Любочкой. Целуются)
Любочка – (капризно) Нет! Ты всё-таки - мерзавец!
Лёха – (разгорячённый, понемногу раздевает её) Ещё какой!
Любочка – Исчезнуть почти на год!
Лёха – На восемь месяцев и шестнадцать дней! Я считал!
Любочка – И ты даже не спросишь, как я жила без тебя всё это время?
Лёха – Обязательно спрошу. Как ты жила всё это время?
Любочка – Плохо жила!
Лёха – Это замечательно!
Любочка – (возмущённо) Что замечательно?!
Лёха – То, что тебе без меня было плохо!
Любочка – Ты эгоист!
Лёха – Конечно!
Любочка – Все вы, мужики, эгоисты!
Лёха – Обязательно!
Любочка – Думаете только о себе!
Лёха – Безусловно!
Любочка – И за что мы вас только любим?!
Лёха – Не знаю. Наверное, за наш глубокий внутренний мир.
Любочка – (смеётся)
Лёха – А ещё со мной не скучно.
Любочка – Это точно!
(Звонок. Лёха вздрагивает и резко отстраняется от Любочки. Это её телефон. Любочка отвечает)
Любочка – Да, мой жеребец… Мы с… Люсей гуляем по торговому центру… Ну, какая, какая Люся?!... Моя одноклассница… Ты не всех моих подруг знаешь… Да, их много… (оглядывает Лёху) Русая, стрижка короткая, высокая, спортивная… По какому центру?... (закрывает микрофон рукой, тихо Лёхе) Какой здесь рядом торговый центр?
Лёха – «Праздничный».
Любочка – (в трубку) «Праздничный»… Зачем это?... Не надо приезжать… Люся не любит мужских компаний… Она обидится… Я обижусь… Ты обидишься?... Ну, хорошо… Приезжай… Целую… Только твоя… (отбой) Уф! (Лёхе) Придётся ехать (приводит себя в порядок, собирается).
Лёха – (возмущённо) Ну, и кто это был?
Любочка – (удивлённо) Зайчик, ты ревнуешь?
Лёха – Я не понял? У меня что, длинные уши, косые глаза и редкие зубы?
Любочка – (смеётся) Да нет, конечно! (ласково) Просто ты мой любимый пушистик!
Лёха – Люся обиделся! Ты меня променяла на какого-то жеребца.
Любочка – Не надо Люсе обижаться. Ты мой самый любимый. Но мне ведь нужно как-то жить. Ну! Не дуйся, пупсик! (Усаживается к нему на колени, растягивает руками щёки, трясёт, потом обнимает, целует)
Любочка – (встаёт, оправляется) Ну, всё! Надо бежать, а то Арсланчик такой ревнивый! Узнает, зарЭжит! Как только будет возможность, позвоню. Не скучай!
(Убегает. Лёха, проводив, понурый возвращается в комнату, напевает уже в сомнении)
Лёха – АдЫн, совсЭм АдЫн! Нет. Этого просто не может быть. Посмотрим кто у меня ещё есть. (листает телефон)
Так! Сергей Николаевич – Снежанночка!! (набирает, сексуально) Снежанночка, я соскучился! Я весь…(резко меняет голос) Кто это?! Как вы сказали?! По этому номеру нет никакой Снежанночки?!... Как так?... Уже полгода, как это ваш номер?!... Больше не звонить?!... Что вы сказали?!.. Понял. (отбой, задумчиво) Бред какой-то! (откладывает телефон) Этого ведь просто не может быть, чтобы в целом городе не нашлось ни одной свободной тёлки. (снова листает)
Ну, вот! Яков Нилыч?... Нет! Мне столько не выпить! (задумчиво) Может всё-таки?... Да нет! Точно не выпить!
(бросает телефон, сидит задумавшись, потом решается)
Нет! Я не могу допустить, чтобы хоть один день моей свободы прошёл впустую.
(Встаёт, быстро одевается и уходит
Конец I действия)
Действие II
(Лёха возвращается не один. С ним пьяная дамочка вульгарно накрашенная, нелепо и пёстро одетая, грязные волосы висят сосульками. Дамочка всё время пытается повиснуть на Лёхе, он брезгливо отстраняется)
Проститутка – (продолжая разговор) Каварер, каварер, а ковёр то загорер! (глупо ржёт) Ты понял?! Ей сказали, чтоб сидела закрыв варежку и не чморилась перед женихом, а её попёрло: Каварер, каварер! Вот ржака! Нет, ты понял?! (ржёт)
Лёха – (недовольно) Да понял я, понял! Мне этот анекдот ещё в детском саду соседка по горшку рассказывала.
Проститутка – Ой-ёй-ёй! Какие мы сердитые! Я ведь просто веду светскую беседу.
(Подходит к столику с шампанским и конфетами)
О! Шампусик! (Лёхе манерно) Каварер, каварер, угостите даму шампанским! (ржёт, потом надувает губы, капризно) Ну, что вам стоит? А?
(Лёха открывает бутылку, наливает в бокал)
Проститутка – Да ты не жмись, папик, полный наливай. (берёт бокал и торжественно) Ну! За наше случайное знакомство! (лихо опрокидывает бокал, прислушивается к себе) Хорошо пошла. Повтори!
(Лёха наливает второй бокал, Проститутка прогуливается по комнате)
Проститутка – А ты кайфово живешь! Баблосики то водятся! Делиться надо с трудящимся классом!
Лёха – Это с кем это, с трудящимся классом?! С тобой, что ли?! (Смеётся)
Проститутка – А хоть бы и со мной! Скажешь, я не тружусь?! Ещё как тружусь! (почти плачет) Единственным своим рОдным телом жертвую!
Лёха – (подаёт бокал) Эй, ты, жертва порока, пить будешь?
Проститутка – Ессественно! (Берёт и сразу выпивает) Ммм! Сладенькое! (падает с размаху на диван, протягивает Лёхе руку к самому лицу, как для поцелуя) Виолетта!
Лёха – (брезгливо отталкивает руку) Что?!
Проститутка – (немного обиженно) Зовут меня так. Виолетта.
Лёха – Аааа! Тогда я Вольдемар.
Проститутка – Очень приятно! (оглядываясь) А где, Вольдемар, наш алтарь любви?
Лёха – Чтоооо?
Проститутка – (тихо) Знаешь…Я не хочу тебя обидеть… Но ты немного того…
Лёха – (недоумённо) Чего того?
Проститутка – Ну… недалёкий. Я тут распинаюсь, пытаюсь умный разговор наладить. А ты только «ЧО!» Да «ЧО!» Хоть бы книжки какие почитал чО ли!
Лёха – (потрясённый) Чтооооо?!
Проститутка – Ну, вот я об этом и говорю. Да, ладно, не переживай. Я тобой займусь.
Лёха – Чем займёшься?
Проститутка – Твоим образованием. Вот прямо сейчас и начнём. (Тянется к Лёхе, но падает с дивана, Лёха с трудом поднимает её)
Лёха – Да, чтоб тебя! Вроде всего два бокала шампанского выпила. Отчего тебя так развезло?
Проститутка – (еле ворочает языком) Это потому что на старые дрожжи легло. Сейчас я схожу ванну, пасс…, припудрю носик и буду, как огурчик.
Лёха – (зло) Лучше душ прими! От тебя воняет!
(Проститутка молча неуверенно встаёт, бросает на Лёху обиженный испепеляющий взгляд и тут же начинает падать. Лёха ловит её и тащит в ванну. Шумит вода)
Лёха – (выходит из ванной, злой) Вот ведь влип! Вот влип! Лучше бы я Якову Нилычу позвонил. Напился бы, свет выключил и позвонил! Во дурак! Во дурак!
(Звонок в дверь. Лёха хватает вещи Проститутки, забрасывает их в ванну, и идёт открывать)
Лёха – Кого там ещё принесло?!
(Входит Надежда Викентьевна. На ней лёгкий шёлковый халатик, постоянно расходящийся то на груди, то оголяющий ноги, белокурый длинный парик, яркий макияж, тапочки на каблучке с пушистыми помпонами. Она принесла большой пакет)
Надежда Викентьевна – (проходит в комнату, без приглашения усаживается на диван, халатик разъезжается, обнажая ноги) Алёшенька, я вам тут горяченького принесла. На конфетках-то вы долго не протянете. Ничего, что я вас так называю?
Лёха – (в сторону, зло) Хоть пнём зови, только убирайся быстрее!
Надежда Викентьевна – Что вы сказали?
Лёха – Ничего. Спасибо большое, но я ужасно спешу.
Надежда Викентьевна – (невозмутимо) А почему у вас вода в ванной льётся?
Лёха – Я собираюсь принять ванну.
Надежда Викентьевна – Так вы же куда-то спешите?
Лёха – Вот ванну принять и спешу! (Удивлённый взгляд Надежды Викентьевны) А то вода остынет!
Надежда Викентьевна – (невозмутимо) Ну, горячую воду у нас пока не собираются отключать. Пойдите, закройте кран и посидите со мной немного. Хочется, знаете ли, рядом с молодёжью побыть. (халатик разъезжается на груди) А потом я вам сама ванну наберу и спинку потру… по-матерински.
(Лёха, едва сдерживаясь, плетётся в ванную, возится там. Пока он ходит, она быстро накрывает на стол. Тарелки с пельменями, с салатом, нарезкой колбасы и сыра. Проверила содержимое бутылки. Брезгливо понюхала бокалы, отставила их в сторону.
Лёха выходит весь мокрый.)
Надежда Викентьевна – Уже искупались? Вот что значит молодость. Всё наскоком! Всё бегом!
Лёха – (хмуро) Кран сорвало, еле закрутил.
Надежда Викентьевна – Алёшенька, никак не пойму, а чем это у вас так странно пахнет?
Лёха – (принюхивается) Ничем не пахнет.
Надежда Викентьевна – Вроде, как помойкой.
Лёха – А! Это такой новый парфюм, мне Васечка из Европы привезла, сказала, что последний писк.
Надежда Викентьевна – Чей?
Лёха – Моды! Чей ещё?!
Надежда Викентьевна – Да вы присядьте, дорогой мой. (вскакивает, хлопочет вокруг него, постоянно пытается прижаться то грудью, то бедром к нему. Лёха обречённо жуёт) Вот покушайте, Алёшенька, я сама готовила. Мужчины любят вкусно покушать. Уж я-то точно знаю. Два моих супруга умерли от переедания. Очень уж покушать любили. А третий пельмешки мои больше всего уважал. Как сейчас помню, бывало, махнёт так ручкой: «Эх! Однова живём!» И попросит четвёртую порцию. Через них то он и погиб безвременно. (всхлипнула, утёрла глаза) Пельмешек поперёк горла встал. А видный был мужчина, на вас Алёшенька похожий.
(Лёха внезапно подавился и закашлялся. Соседка бьёт его изо всех сил по спине)
Надежда Викентьевна – Куда ж вы так торопитесь?! За столом и в постели спешка только во вред!
Лёха – (еле оправившись) Спасибо.
Надежда Викентьевна – Вот ещё салатик. Вы не пробовали.
(в ванне что-то с грохотом падает)
Лёха – (подпрыгивает) Это кот. Вечно он что-то роняет. Покоя от него никакого нет.
Надежда Викентьевна – (удивлённо) Вы держите кота в ванной?
Лёха – Просто он дикий. Я его там запер, чтобы он на вас не бросился… Он, знаете ли… чужих не переносит…
Надежда Викентьевна – Я и не знала, что вы любите котиков.
Лёха – Да я и сам не знал до сегодняшнего дня.
Надежда Викентьевна – (показывает на бутылку) Алкоголь необходимо плотно закусывать. Хорошо, что вы хоть не один пьёте.
Лёха – (испуганно) С чего вы взяли, что не один?!
Надежда Викентьевна – Так бокалов то два.
Лёха – Это друг ко мне заходил. У него радость – тёща умерла. Мы немного помянули, отметили.
Надежда Викентьевна – На втором бокале губная помада.
Лёха – (берёт и внимательно рассматривает бокал) Точно. Что ж. Придётся признаться. Правда всё равно когда-нибудь бы открылась… (пауза) Он нетрадиционной ориентации.
Надежда Викентьевна – (всплёскивает руками) Да что вы говорите?! И вас это нисколько не смущает?! Мой… (размышляет) второй муж говорил, что всех этих…ну, вы понимаете… надо насильно кормить пургеном, чтобы знали для чего задница предназначена. Он бы рядом…мммм… не сел, не то, что пить за одним столом.
Лёха – А что тут такого? Он ведь раньше нормальным был. Это всё из-за тёщи.
Надежда Викентьевна – Которая умерла?
Лёха – (пауза) Да! Ядовитая женщина была, царствие ей небесное. Всех родных до ручки довела. Кирю всё попрекала, мол, никакой ты не мужик, а не понятно что! Вот он и не выдержал. Раз тёща сказала, значит, так тому и быть. Ей виднее. Он шифруется, не выдаёт себя. А вот когда моя жена, да тёща уезжают, Киря приходит и хоть чуть-чуть расслабляется. То губы накрасит, то юбку наденет. Глоток свободы вдыхает, так сказать.
Надежда Викентьевна – (восторженно) Как интересно?! Вы такой тонкой душевной организации! Такой терпимый! Такой, простите меня, толерантный!
Лёха – (смущённо) Да чего уж! Для этого и нужны друзья.
(Из ванны доносится хриплое пение: «Напилася я пьяна…» Лёха снова подскакивает)
Лёха – Это телефон. Я его в ванной оставил.
Надежда Викентьевна – Какая у вас интересная мелодия стоит на звонке? (прислушивается) Надежда Кадышева, кажется, но в редком непривычном исполнении?!
Лёха – Васечка её очень уважает. А звук странный из-за динамика. Я его повредил, когда телефон уронил. В мастерской сказали, что ремонт будет стоить почти как новый телефон. Вот теперь так и хожу, людей пугаю.
Надежда Викентьевна – Так что ж вы трубку не берёте?
Лёха – Это Киря и звонит. Он, как голубым заделался, сразу таким навязчивым стал. Достал просто.
(В ванне всё затихло)
Ну, вот понял, наконец, что я не хочу с ним разговаривать.
Надежда Викентьевна – (бодро) А что это мы на сухую сидим?! Вот шампанское выдыхается.
Лёха – (обречённо) Сейчас я за чистым бокалом схожу.
Надежда Викентьевна – Да что вы, Алёшенька! Не утруждайте себя. Я с удовольствием выпью с вами из вашего бокала. Вместо брудершафта, так сказать. Мы ведь давно с вами знакомы! Пора уже перейти на ты.
(Лёха наливает шампанское в бокал. Соседка пьёт, потом демонстративно облизывает краешек бокала)
Теперь вы, Алёшенька.
(Лёха допивает шампанское)
Надежда Викентьевна – (хихикает) Теперь ты знаешь все мои мысли!
Лёха – Можно подумать, я их до этого не знал.
Надежда Викентьевна - По традиции положено трижды поцеловаться.
(Соседка притягивает себе безвольного, готового уже на всё Лёху и дважды целует в щёки, последний поцелуй в губы долгий. С сожалением, наконец, отпускает его. Лёха падает на диван)
Ну, вот, дорогой соседушка, зови меня просто Наденькой. Меня так мой…(размышляет) первый супруг звал. Ты на него, Алёшенька, очень похож! Вот он бывало так же как ты сейчас, глянет на меня! Ножкой топнет! Уйди, кричит, постылая, весь мозг выела! Я аж присяду от страха. А в груди тепло. Раз ругается, значит любит! А что нам слабым женщинам ещё нужно?!
(Лёха обречённо молчит)
А мой… (размышляет) впрочем, уже не важно который супруг говорил, что выпивка без секса - признак алкоголизма. (прижимается всем телом к Лёхе) А мы ведь с тобой не алкоголики, правда Алёшенька. (Тянется к нему губами, закрыв глаза)
(Лёха со стоном вскакивает)
Лёха – Надежда Викентьевна!
Надежда Викентьевна – (с улыбкой) Наденька!
Лёха – Наденька! Вы…
Надежда Викентьевна – Ты!
Лёха - Ты, конечно, женщина во всех смыслах выдающаяся! Но я… (пауза) жену люблю! Вот!
Надежда Викентьевна –Алёшенька, хочешь сказать, что ты верный муж?!
Лёха – (уверенно) Да!
Надежда Викентьевна - (ехидно) А разве к верным мужьям блондинки домой приходят, когда их жёны в командировках?
Лёха – (испуганно) Какие блондинки?!
Надежда Викентьевна – Крашенные!
Лёха – Точно?
Надежда Викентьевна – Точнее некуда! Сама в глазок видела, как эта шалава к тебе в дом притащилась, а минут через пятнадцать, выскочила как ошпаренная.
Лёха – (по ходу речи вдохновляется) Ну, вот! Вы сами подтверждаете, что она почти сразу выскочила. Это была подруга жены. Она давно ко мне клинья подбивает. А тут узнала, что Васечка уехала и прибежала с непристойным предложением, но я, как верный муж и честный семьянин, выпроводил нахалку, указав на её недостойное поведение!
Надежда Викентьевна – Милый мой, так это ведь дело нехитрое, для него и пятнадцати минут хватит с избытком.
Лёха – (возмущенно) Как вы можете так говорить!
Надежда Викентьевна – Могу, дорогой. Мой второй… впрочем, не муж выдающийся ходок был по женской части. Он успевал к соседке заскочить и свои дела сделать по дороге за хлебом.
Лёха – (почти с истерикой) Я вообще не по этой части!
Надежда Викентьевна – (разочарованно) Не по этой?!
Лёха – (решительно) Да! (пауза) Я вообще не люблю женщин! Я предпочитаю… (долгая пауза, потом выпаливает) мужчин!
Надежда Викентьевна – (долгая пауза) Бедная Васечка! (брезгливо) А ведь на первый взгляд вполне приличный мужчина! (решительно встаёт, собирает свои тарелки) До чего я дожила! Видел бы меня мой Володечка! Лучше бы я вместо мяса пургеном пельмешки начинила. Гнусный обманщик! Жулик! Оборотень! Извращенец! (пауза) Стрингоносец!
(Возмущаясь, соседка уходит, хлопая дверью, а Лёха в изнеможении приваливается к стене и сползает по ней)
Лёха – Неужели, наконец, ушла?! У меня от её кудахтанья, чуть башку не снесло. (встаёт) Зато теперь она ко мне вообще не сунется. Пойду, гляну, как там моя помойная наяда.
(Заходит в ванную и через какое-то время выскакивает из неё очень испуганный)
Лёха – Блин! Блин! Блин! Блинский блин! (мечется по комнате) Она не дышит! Умерла! Совсем!
(Садится на пол обхватывает голову руками, раскачивается из стороны в сторону)
Ну, почему?! Почему это произошло именно со мной?! Господи! За что?!
(пауза)
Вот что мне теперь делать?! Кто поверит, что она просто мылась в моей ванне?! А ещё говорят: Чистота – залог здоровья! Фигушки! Вот вам! Никакой не залог, а чистая смерть!
(ходит по комнате)
Что же делать?! Что делать?! (бьёт себя по лбу) Думай, Лёха, думай! (вдруг резко останавливается)
А чего я паникую?! Её никто не видел! Никто не знает, что она здесь! Да и никто не будет искать эту вокзальную раскладушку?!
(гораздо спокойнее)
Надо просто избавиться от тела! (пауза) Просто! А как?!
Вынести через подъезд не получится. Там (издевательски) Наденька к дверному глазку прилипла.
(подходит к окну)
Может её в окно выбросить? (выглядывает) Да нет. Второй этаж, окна во двор. Обязательно кто-нибудь увидит… Не пойдёт…
(снова запаниковал) А если она вонять начнёт? Живая воняла, мёртвая будет вонять. (задумчиво) Мдааа. Вся жизнь – вонь! (печально) Даже жалко её стало. (пауза, после почти плача) Вот так живёшь, живёшь, а потом раз!... и помрёшь в чужой ванне… один, совсем один! (рыдает)
(постепенно успокаивается) Придётся Кирюхе звонить. Без него не справиться. (набирает номер)
Киря, срочно приезжай!... Не могу по телефону!... Дело жизни и смерти! Жду!
(Сцена погружается в темноту.
Конец II действия)
Действие III
(Громкий настойчивый стук во входную дверь)
Василиса – (кричит из-за двери) Алексей, открывай! Я знаю, что ты дома!
(Лёха мечется по комнате, выбрасывает бутылку и бокалы в окно, раздумывает мгновение, не прыгнуть ли следом, потом пытается залезть под столик, за диван, когда дверь с грохотом распахивается, падает на диван, притворяется, что в обмороке. Входят Василиса с чемоданом и Киря)
Василиса – Спасибо, Кирилл. Ты так удачно оказался рядом. Без тебя я бы с дверью не справилась.
Киря – Я…
(Василиса не слушает, бросает чемодан и бежит к Лёхе)
Василиса – Что с тобой?! Болит?! Где?! Скорую вызывал?!
(Лёха только постанывает)
Я сейчас! (достаёт телефон)
Лёха – (слабым голосом) Не надо… уже лучше… дай мне таблетку…(делает Кире незаметный знак подойти, а когда Василиса выходит, сразу садится на диване)
(шёпотом, очень торопливо) Киря, друг, выручай. Вася поехала на три дня в командировку, тёща легла в больницу фейс тюнинговать. Я и решил немного оторваться на свободе. Но такая непруха с тёлками вышла. Короче, нашёл я только около вокзала шмару. Привёл домой, но она такая вонючая попалась, что я её для начала в ванну отправил. А она там и откинулась, прямо в ванной.
Киря – Я…
(Лёха падает обратно на диван, входит Василиса с таблеткой и стаканом воды. Подаёт всё Лёхе и присаживается рядом)
Лёха – (запивает таблетку, потом умирающим голосом) Ты почему не улетела?
Василиса – Представляешь, уже стояла в очереди на досмотр, тут звонок какой-то странный, номер не определился, голос незнакомый, хриплый. Возвращайтесь, говорят, срочно, а то мужа потеряете. И всё, отбой. У меня руки задрожали, я телефон и уронила. Он вдребезги. Мама в больнице, с тобой что-то случилось, я без связи. Какая тут командировка?! Я сорвалась, конечно, скандал устроила, чтобы мне чемодан вернули. Пока дождалась, пока такси подъехало, пока до города добрались, я всё передумала. Как с ума не сошла?! В подъезде вот с Кириллом столкнулась. (оборачивается на него)
Киря – Я…
Василиса – (не слушая) Свет в окнах горит. Дверь не открываешь. Я уже хотела полицию вызывать или МЧС. Но Кирилл дверь вышиб.
Киря – Я…
Василиса – (не слушая, строго Лёхе) Алексей, я прошу тебя. Лучше горькая, но правда! Что у тебя случилось?! Отвечай!
Лёха – Я…
Василиса – (перебивает, яростно) Ты сожрал полкоробки конфет?! А как же твоя поджелудочная?! (берёт одну за другой конфеты из коробки и автоматически их съедает) Я стараюсь, готовлю ему на пару без масла, без сахара, без соли. Слежу за его калориями, балансом белка, пичкаю витаминами. А, ну-ка, дыхни! (наклоняется над Лёхой, тот старается дышать в сторону) Так и есть! Ты ещё и пил в придачу! (Лёха мотает головой) Стоит на несколько часов оставить без присмотра, как ты сразу тянешь в рот всякую гадость. Неблагодарный! Срочно, без разговоров, промывание желудка!
(Вскакивает, бежит в ванную комнату. Лёха в ужасе приподнимается и падает обратно)
Лёха – (в отчаянии) Всё! Это конец!
(Из ванной выходит потерянная Василиса с тазиком)
Василиса – (постепенно заводясь) Кто… у нас… в ванной?... Ты что… её… убил?!
Лёха – (неожиданно поднимается и орёт) Как ты смеешь?! (испуганно смотрит на Василису, но та потрясена, молчит. Продолжает сурово, но значительно тише) Как ты смеешь такое подумать обо мне - своём муже? Ты – моя жена! Ты должна быть со мной и в горе, и в радости! Мой тыл! Моя опора! А ты?! (горько) Убил! Да как тебе такое в голову могло прийти?!
Василиса – (робко) Но… ведь… она там… мёртвая?
Лёха – Да.
Василиса – (растерянно) Но как?
Лёха – (сурово, входя во вкус) Как? Как? Да, вот так! Понимаешь. Хотел тебе объяснить, подготовить, так сказать. Так нет. Ворвалась, наорала, Кирюху не постеснялась…
Киря – Я…
Лёха – (перебивает) Слова не дала вставить! Вот!
Василиса – (почти жалобно) Так что же случилось, Лёшенька?
Лёха – А вот что! Ты уехала. Киря позвонил, зашёл. А мне так тоскливо без тебя стало. Я ему: «Давай, Кирюх, по маленькой за мою Васечку». (к Кире) Так, Киря?...
Киря – Я…
Лёха – Выпили мы, закусили конфетами. Но я же помню, что мне нельзя, что ты, моя ласточка, обо мне печёшься, сил не жалеешь. Говорю: «Всё! Точка! Больше ни-ни». А Кирюхе мало показалось…
Киря – (возмущённо) Я?...
Лёха – Но я был скалой. Нет, значит, нет! Он обиделся, ушёл. Я сел книжку почитать, погрустить, о тебе вспомнить. Тут он возвращается и не один. С ним девка, да такая потасканная…
Киря – (потрясённый) Я!...
Лёха – Я ему говорю: «Ты на какой помойке её нашёл?» А он отвечает, что завидно ему на наше счастье стало, и решил он Лидке – стерве своей отомстить за холодный семейный очаг, так сказать…
Киря – Я…
Лёха – Но только эта и согласилась. Жалко мне его, дурака стало. Это я живу, как в раю, с тобой, да с мамочкой - Анакондой Власьевной. Прости, прости (бьёт себя по губам) оговорился. Джокондой Власьевной. Короче, что ради друга не сделаешь?! Говорю ему: «Валяй, оскверняй наш храм любви, только заставь её сначала вымыться». Она пошла, да, видно, нехорошо ей стало при виде нашего уюта, чистоты и порядка. Не выдержало сердце, она так в ванне и померла. Кирюха перепугался, запаниковал…
Киря – (возмущённый) Я?!...
Лёха – Но я быстро сообразил. Послал его за машиной, а сам только собрался девку эту достать, как ты нечаянно вернулась.
Василиса – (уже пришла в себя) Понятно. А почему дверь не открывал?
Лёха – Так нехорошо мне от всех этих волнений стало. Так закололо в боку (показывает на себе) Нет. В этом потянуло. Закололо в этом (показывает на другом боку). В груди запекло, в глазах потемнело. (со слезами) Я лёг и только об одном думаю: Доживу ли?! Увижу ли ещё хоть разочек свою рыбаньку?! А тут ты, моя красавица, сама нарисовалась. Мне сразу полегчало и бок (показывает на себе), нет, точно этот (показывает на другом боку) колоть почти перестало. (Лезет целоваться к Василисе)
Василиса – (отстраняется, задумчиво) А всё-таки кто же мне звонил?
Лёха – Я думаю – соседка. Эта грымза старая – Надежда Викентьевна, которая к твоей мамочке всё таскается. Она тут приходила, вынюхивала, выспрашивала. Представляешь?! Пельменями жирными пыталась меня накормить. На шею вешалась, реликвия прошлого века. Но я её решительно отшил. Вот она и отомстила.
Василиса – (встревожено) Она что-то видела?
Лёха – Нет, ничего.
Василиса – Уверен?
Лёха – Отвечаю!
Василиса – (деловито) Надо избавляться от тела. Этой ахинее, которую ты рассказал, никто не поверит. (подходит к окну) В окно выбросить нельзя. (оглядывается) Завернём в ковёр и вынесем попозже.
Лёха – Грымза всегда караулит у двери. Начнёт допытываться, куда мы, на ночь глядя, ковёр потащили. Потом мамочке доложит.
Василиса – Верно. Не подходит. Что же делать?! (задумалась) Надо её по частям вынести!
Лёха – Это как?
Василиса – Разрезать в ванне и по частям в пакетах вынести.
Лёха – (жалобно) И кто будет резать?
Василиса – Вы с Кириллом.
Киря – (с ужасом) Я?!
Лёха – Нет! Я не смогу!
Василиса – (злобно) Ничего! Проститутку вокзальную в дом притащить смогли, сможете и избавиться от неё. Пошёл на кухню за ножом!
(Лёха понурый плетётся на кухню)
Василиса – (Кире) Ну, а ты что молчишь, друг-бухарик?!
Киря – Я…
(Входят сержант Дивов, за его спиной Надежда Викентьевна. Она теперь в тёплом халате почти до пола, меховых ботах, на голове платок прикрывает бигуди)
Надежда Викентьевна – (ворчливо) Вот, полюбуйтесь, товарищ полицейский. Я вам говорила. Тут целый притон этих…ну… нетрадиционной ориентации. А вот этот (указывает на Кирю) у них самый главный гомосятина.
Киря – Я?!!...
Надежда Викентьевна – Двери ломают, воду льют, из окон бутылки выкидывают, над животными издеваются. (видит Василису, мгновенно меняется, сразу приторно ласково) Ой, Васечка! Вернулась?! Что так?! Рейс отменили?!
Василиса – Почти.
Сержант Дивов – (представляется) Старший сержант Дивов. (сурово, официально) Так, граждане! Почему шумим, тишину нарушаем, двери ломаем? Предъявляем документы.
(Проверяет паспорт сначала у Василисы, потом у Кири, внимательно сверяет фотографии с лицами, потом возвращает документы)
Сержант Дивов – (Василисе) Всё в порядке. (Кире) А вы, гражданин, Кирилл Александрович, по какому поводу не по месту прописки находитесь?
Киря – Я…
Сержант Дивов – Почему дверь взломана?
Василиса – (взволнованно) Понимаете… товарищ…
Сержант Дивов – Старший сержант.
Василиса – Товарищ старший сержант. Я должна была лететь в командировку, но мне позвонили (многозначительный взгляд на Надежду Викентьевну, та хмыкает и демонстративно отворачивается) и сказали, чтобы я срочно возвращалась, а не то потеряю мужа.
Сержант Дивов – И вы вернулись?
Василиса – Ну, конечно!
Сержант Дивов – Хорошо. Дальше?
Василиса – А дальше… Я приехала, смотрю, в окнах свет горит, а муж двери не открывает.
Сержант Дивов – (прохаживается по комнате) Так. И что?
Василиса – Я сначала стучала. Потом решила, что надо дверь ломать.
Сержант Дивов – Зачем?
Василиса – Как зачем? Чтобы войти.
Сержант Дивов – Логично.
Василиса – Тут Киря нарисовался.
Сержант Дивов – Кирилл Александрович?
Василиса – Он.
Сержант Дивов – Ну, и…
Василиса – Он дверь выломал, мы вошли. А тут муж на диване лежит без сознания.
Надежда Викентьевна – (громко хмыкает) Смотри-ка ты. Баб крашеных принимал в сознании, а жену без…
Сержант Дивов – (сурово смотрит на Надежду Викентьевну) Посторонние в доме были?
Василиса – Нет. Только муж.
Сержант Дивов – Почему скорую помощь не вызвали?
Василиса – Ему сразу лучше стало, как я приехала.
Надежда Викентьевна – Конечно, она ему, наверное, таких звездюлей прописала, что мёртвый встал бы и поскакал.
Сержант Дивов – А муж ваш сейчас где?
Василиса – Вышел. Сказал, что хочет сюрприз мне сделать и вышел.
(Появляется Лёха. В одной руке у него большой нож с зазубринами, в другой разделочная доска)
Лёха – Васечка, как ты думаешь, досочка пригодится?
(Надежда Викентьевна взвизгивает и прячется за Дивова)
Василиса – (стонет, закатывая глаза) О!
Сержант Дивов – (шарит по поясу, кобуры с пистолетом нет, но представляется) Старший сержант Дивов.
Лёха – Лёха… Простите. Алексей Андреевич.
Сержант Дивов – (осторожно) Отдайте мне нож, Алексей Андреевич.
Лёха – Зачем?
Сержант Дивов – Мне нужно его осмотреть.
Лёха – Чего на него смотреть. Мы ещё ничего не успели им сделать.
Василиса – (сдавлено) Идиот!
Сержант Дивов – А что вы собирались им делать?
Лёха – Известно что! Резать. Что ещё ножами делают?! Не догоняете, товарищ сержант?
Сержант Дивов – (свирепеет) Во-первых, старший! Во-вторых, я при исполнении. А за оскорбление должностного лица при исполнении вы у меня живо в обезьянник прокатитесь до выяснения всех обстоятельств.
Лёха – Не кипятись сержант…
Сержант Дивов – (даёт петуха голосом) Старший сержант.
Лёха – (примирительно) Да, старший, старший. Чего разбушевался-то? Резать собирался… Торт.
Сержант Дивов – (оглядывается) Какой?
Лёха – Да вот, дружбан мой должен был купить и принести. (Кире) Кирюха, торт-то где? Что резать будем?
Киря – Я?!...
Надежда Викентьевна – (Дивову громким шёпотом) Они в ванной кота дикого прячут, наверное, на опыты.
Сержант Дивов – Отдайте мне нож! Я приказываю!
Лёха – Да, пожалуйста. Держи, сержант. (слишком резко подаёт нож лезвием вперёд, Дивов перехватывает его руку выкручивает, заворачивая за спину, Лёха воет от боли, Надежда Викентьевна визжит)
Василиса – Отпустите его!… Я сама всё скажу….
Лёха – Васечка, молчи! Честное признание – верная тюрьма! Крепись, верная подруга, мы с Кирей всё на себя возьмём!
Киря – Я…
Лёха – (поёт гордо) «Замучен тяжёлой неволей,
Ты страшною смертью почил,
В борьбе за рабочее дело
Ты голову честно сложил…»
Василиса – (рыдает, падает Лёхе в ноги) Лёшенька, радость моя! Любовь моя! Я за тобой, хоть на край света, хоть в Сибирь, хоть на каторгу! На кого ж ты меня горемычную покинууууул!...
(Во время этой сцены из ванной комнаты тихо, потягиваясь, выходит Проститутка в банном халате и с мокрыми волосами. Увидев её все замирают. Немая сцена)
Проститутка – Давно так хорошо не спала, прям, как мёртвая. (оглядывается) Вольдемар, а кто все эти люди?
(Лёха стонет, Дивов его отпускает, Лёха оседает на пол, Василиса сначала ошарашена)
Сержант Дивов – А вы, гражданочка, кто такая будете?
Проститутка – (кокетливо) Виолетта. Виолетта Бабочкина, гражданин начальник.
Сержант Дивов – Документы при себе какие-нибудь имеете?
Проститутка – (хохочет) Да какие документы? Только это. (спиной к зрителям развязывает халат и распахивает его перед Дивовым)
(Василиса закрывает Лёхе глаза, Сержант, Киря и Надежда Викентьевна одновременно)
Киря – Я!...
Надежда Викентьевна – Тьфу! Срамота!
Сержант Дивов – Что вы себе позволяете?!
(Проститутка запахивает халат и поворачивается к зрителям)
Проститутка – А мне стыдиться нечего, гражданин начальник. (Надежде Викентьевне) Я мужиков за тарелку пельменей не покупаю!
Надежда Викентьевна – (с вызовом) Каких таких пельменей?! Ты что несёшь?!
Проститутка – (язвительно) С пургеном!
Надежда Викентьевна – Ах, ты, подстилка вокзальная! (идёт на Проститутку с кулаками)
Проститутка – Кошёлка плешивая!
(Дамы вцепляются друг другу в волосы, летят бигуди, платок, клоки волос, мужчины пытаются их растащить)
Сержант Дивов – Прекратить! Прекратить, я сказал! Стрелять буду!
(Отбирает у Лёхи доску и хлопает её изо всех сил по столу. После хлопка драка останавливается, дамы немного приводят себя в порядок)
Сержант Дивов – Гражданка Бабочкина, пройдите и оденьтесь!
Проститутка – (игриво) Только для вас, гражданин начальник! (идёт в ванную, по дороге корчит рожу Надежде Викентьевне, потом обращается к Лёхе) Вольдемар, я у тебя там в косметике похозяйничаю?
(Василиса с рёвом бросается к ней, но Проститутка быстро прячется за дверью и закрывается там. Василиса долбит в дверь и орёт)
Василиса – Открой дверь, бикса! Я тебе покажу косметику! Я тебе покажу Вольдемара! Я тебе покажу ванну!
Сержант Дивов – (очень громко) Молчать! (все мгновенно замолкают, дальше он немного тише) Молчать, я сказал! Так, Алексей Андреевич, как вы объясните нахождение в вашей ванной гражданки Бабочкиной?
Лёха – Ну… я… мы… Что ж. Правда всё равно однажды бы открылась. Прости меня, Вася.
Сержант Дивов – Ближе к делу.
Лёха – Да, уж куда ближе. Дело в том, что мы, с моим товарищем, Кириллом Александровичем, вот с ним (указывает на Кирю) привыкли совершать… добрые дела. Натура у нас такая! Не можем спокойно кушать, пока доброе дело не сделаем. Правда, Киря?
Киря – Я…
Лёха – Так вот. Идём мы с ним по улице. Смотрим. Женщина падшая. На улице холодно. Дождь идёт. А она, бедненькая, едва одеждой прикрытая, клиентов заманивает. Кто про что в такой ситуации думает, а у меня сердце замерло. Может у неё детки дома от голода плачут? Может, родители-старики скупые слёзы утирают. А как в библии сказано? «Кто из вас без греха, первый брось на неё камень». Мы и не бросили, а привели домой, накормили. Она нас благодарила, руки целовала, попросила заветное желание её исполнить.
Василиса – Какое?
Лёха – Мечтала она полежать в горячей ванне.
Василиса – И только то?!
Лёха – Вот те крест! Её в горячей воде разморило, она и уснула крепко. Да так, что ты её за мёртвую приняла.
Василиса – А почему она тебя Вольдемаром называет?
Лёха – Так мы же не хотим, чтобы о нас все трезвонили. Вот и придумали псевдонимы, так сказать. Добрые дела надо делать в тишине. Он вот, например – Мефодий.
Киря –Я?!...
Сержант Дивов – Так, мне всё ясно. Признаков преступления не наблюдается, ничьей жизни угрозы нет, мытьё в ванне женщин прости… хм…лёгкого поведения не наказуемо.
Надежда Викентьевна – А дикий кот в ванной?
Сержант Дивов – Коты нам не подчиняются.
Надежда Викентьевна – (заговорщицки) А притон голубой любви.
Сержант Дивов – (вздыхает) По нынешнему законодательству без принуждения не карается. Честь имею.
(Уходит, за ним бежит Надежда Викентьевна)
Надежда Викентьевна – (обиженно) Вы им, товарищ старший сержант, не больно-то верьте. Пельмени у меня самые, что ни на есть, замечательные, первоклассные, можно сказать, пельмени. И никакого пургена я туда не кладу. Сами можете проверить.
Сержант Дивов – Проверим.
Надежда Викентьевна – (радостная) Правда?! Пойдёмте, товарищ старшенький сержант, у меня и пельмешки, и салатик есть, и бутылочка найдётся. (пытается прижаться к Дивову) Ой, вы так на моего третьего мужа похожи! Такой же суровый!
Сержант Дивов – (высвобождается, строго) Гражданочка! Я при исполнении!
Надежда Викентьевна – (игриво) Ой-ёй-ёй! Какие мы серьёзные
(Уходят)
Лёха – (стучит в дверь ванной) Эй! Как там тебя? Виолетта! Выходи!
Проститутка – (выглядывает из-за двери) Бить не будете?
Лёха – Нет.
Проститутка – (повеселела) Ну, и ладненько. Я тогда пошла.
(Пытается улизнуть. Под прежней одеждой у неё всё топорщится спереди и сзади. Василиса подскакивает и начинает из неё вытаскивать полотенца, банный халат, расчёски бутыльки)
Василиса – Стой, шалава! Я без добрых дел кушаю вполне себе с аппетитом. (обшарив Проститутку, наконец, опускает её)
Проститутка – У! Жмотяры! Баночку крема зажилили! (убегает)
Василиса – Алексей, ты можешь поклясться, что у тебя с этой мочалкой ничего не было?
Лёха – (торжественно) Клянусь! Чем угодно клянусь! Именем твоей мамочки, незабвенной Анак… Джоконды Власьевны клянусь! Даже в мыслях не было! Правда за Мефодия клясться не могу. Чужая душа потёмки, знаешь ли.
Киря – Да, пошёл ты!
(Опять немая сцена)
Василиса – (очень удивлённая) А ты, Кирилл, разговаривать умеешь?
Киря – Естественно!
Василиса – А до сих пор почему молчал?
Киря – Да, вы мне слова вставить не давали!
Лёха – Да, ладно, тебе Мефодий!
Киря – (зло) Тамбовский волк тебе Мефодий! (уходит)
Василиса – (задумчиво) А он не такой никчемный, как я о нём думала.
Лёха – Да, он замечательный!
Василиса – Надо же, придумали. Добрые дела. Кому, интересно первому идея пришла?
Лёха – (скромно) Мне, конечно. Киря так, на подхвате. Ты же знаешь, он всю жизнь за мной, как ниточка за иголочкой. Старая дружба – она ведь почти, как любовь, но без…
Василиса – Без чего?
Лёха – Без крыльев, конечно. А ты что подумала?
Василиса – Я так и подумала. А зачем ты про проститутку для него наплёл?
Лёха – Так ты бы мне не поверила.
Василиса – Это, точно.
Лёха – (оскорблено) А про наше аморальное поведение ты сразу поверила. Обидно.
Василиса – Ты, это… Прости меня, Алексей. Я, правда… даже и не думала, что ты у меня такой хороший. (расчувствовалась) Удивил, честное слово удивил.
Лёха – (обнимает её) Да, ладно! Я тебя ещё не так удивлю.
(Стоят немного обнявшись. Со словами влетает Любочка)
Любочка – Пушистик! Твоя киска вырвалась от мустанга и готова на шалости!
(Немая сцена)
Конец