Прежде чем приступить к изложению данного раздела хочу выразить свое твердое убеждение, основанное на проработанном обширном материале.
Дело в том, что описанное всеми авторами отношение Сталина к Рихарду Зорге является, по меньшей мере недостаточно продуманным, а если честно и интеллигентно, то чаще, фейковым.
Надо прямо начать с того, что этот раздел написан в какой-то степени вынуждено. Сталин является исторической фигурой мирового масштаба, а Зорге просто один из выдающихся разведчиков, то есть они личности несопоставимые. Никто не знает что думал Сталин о Зорге, который для него был как и все – «винтиком», хотя и полезным, в огромном механизме. Сталин был очень скуп на высказывания и не всегда делился своими мыслями, соображениями и информацией даже с близкими его соратниками. Но вышколенное окружение понимало его указания с полуслова, а то и просто по интонации. Часто проявлялось чиновничье холопское усердие, что особенно ярко сказалось в годы «Большого террора», когда руководители с мест, чтобы показать свои особые преданность и исполнительность, предлагали по собственной инициативе увеличить число арестованных и приговоренных к расстрелу, не боясь замазать руки в крови. К слову, это во многом относится к Н.С. Хрущеву, который к тому же в последствии в 1962 году дал приказ расстрелять в Новочеркасске забастовавших рабочих.
Как ни странно, отдельные отечественные авторы в своих произведениях старательно выделяют особое, отрицательное отношение Сталина к Зорге, к его донесениям и деятельности, а заодно, мягко выражаясь, принижают роль советской разведки в целом.
Довольно распространенным печальным фактом является то, что многие авторы книг, статей, телефильмов и выступлений по радио без какого-либо смущения цитируют направо и налево выдуманные разговоры с И.В. Сталиным, пишут о его несуществовавших репликах и высказываниях, которые ничем и нигде не подтвержда-ются. И можно было их принять как художественный прием, если бы эти опусы в подавляющем большинстве случаев не искажали действительные ситуации, не порочили доброе имя тех или иных реальных лиц. Понятно, что у писателя существует творческий процесс, который позволяет многое, но не до такой же степени, когда, эти мягко говоря фантазии, искажают образ человека или ситуацию, причем явно в худшую сторону, зачастую превращаясь в клевету.
У таких авторов совершенно ясный расчет не только в отношении И.В. Сталина – пиши, что хочешь и как хочешь, все равно многие важные архивы наглухо закрыты и проверить никто ничего не сможет, а в открытые архивы простой читатель не пойдет. Это понятно, но удивляет, когда искажаются доступные для общественности докумен-тальные материалы, произвольно объединяются или сокращаются тексты, сдвигаются даты, изменяя смысл написанного. И все это открыто по-наглому делается для того, чтобы протолкнуть свою идею, опорочить человека, извратить факты или просто заработать деньги на популярной теме. В таких отдельных случаях, когда позорят национальных героев страны, русской истории, непонятна позиция государства, которое проявляет нейтралитет вместо того, чтобы привлечь явных клеветников к ответственности.
В полной мере это относится и к произведениям о Зорге, в которых неоднократно используется имя Сталина в неблаговидных целях, далеких от достоверности и объективности. Об этом уже частично было сказано в главе I, но эта тема требует анализа и более пространного описания. Дело в том, что ряд авторов, желая усилить или подкрепить свои сомнительные или просто лживые рассказы о Зорге призывают на помощь надуманные реплики и высказывания Сталина. Одни, используя его имя, стараются опорочить Зорге, рассказывая читателям о том, как Сталин не верил именно информации Зорге и, более того, считал его двойным агентом, при этом делают упор на то, что Зорге якобы своей дезинформацией чуть ли не ввел Сталина в заблуждение, которое могло привести к трагическим послед-ствиям и вообще все сделанное Зорге и его соратниками сводят на нет. Об этом уже приводились отдельные примеры того, как это делалось.
Поскольку многие авторы навязывают читателю свою трактовку и оценку отдель-ных событий в деятельности Зорге, опираясь на выдуманные ими реплики, высказы-вания и суждения, приписываемые Сталину, приходится останавливаться на этом подробно с целью добиться правды и в этом особенно помогли книги:
- М. Алексеев «Верный вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы», 2017;
- М. Алексеев «Верный вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1941 годы», 2017;
- А. Фесюн «Дело Рихарда Зорге». Телеграммы и письма (1930-1945) [Текст], 2019.
Результаты деятельности Зорге, являвшегося сотрудником Разведывательного управления РККА, в конечном итоге, имели прямое отношение к Сталину, так как важная часть добываемой информации поступала на его ознакомление и от оценки вождя зависели не только дальнейшие действия, но и людские судьбы. Поэтому прежде чем перейти к рассмотрению этого раздела необходимо выразить свою позицию, чтобы не было никаких недомолвок.
Сталин безусловно виноват в гибели сотен тысяч невинных людей и в этом ему нет прощения. Но одновременно в гневе нельзя отбрасывать то, что было в истории нашего государства и становиться «Иванами, не помнящими родства». Сколько бы кто не кричал, не возмущался, переделать историю невозможно, хотя неоднократно пытались и пытаются по настоящее время ее исказить.
Свыше двадцати лет Сталин был вождем нашего государства, создал могучую империю – СССР, которую и боялись, и уважали в мире и которой гордились совет-ские люди. Ликвидировав всеобщую неграмотность, он в короткие сроки создал мощную промышленность, которая позволила снабдить Красную Армию современным вооружением. Какие бы ошибки не были, но он возглавил борьбу против фашистских полчищ и во главе советского народа добился Победы в небывало кровавой в истории человечества войне, которая несла уничтожение и порабощение не только русскому, но и другим народам.
Надо не только отчетливо понимать самим, но и разъяснять другим, что, не победив во главе со Сталиным гитлеровские полчища, сегодня нас пишущих, читающих и яростно критикующих его просто не было бы.
Он не дал возможность реакционным кругам США быть монополистами в области атомного оружия. Именно под его руководством страна в небывало кратчайшие сроки восстановилась после гитлеровского нашествия. Да, надо оплакивать многотысячные невинные жертвы его произвола и сурово осуждать услужливых кровавых исполните-лей и миллионную армию доносчиков, но в тоже время не надо забывать и о той народной вере в него, в лучшее будущее, о том истинном энтузиазме, с которым граждане великой страны старались осуществить мечту человечества о мире, справедливости и благополучии.
В дополнение к написанному советую прочитать статью Владимира Литвиненко «Гений Сталина. Невежество и ложь «десталинизации». Ее содержание в спокойных, разумных тонах дает ответ на ряд острейших вопросов, которые будоражут страну.
До сих пор с уважением отношусь к слову «социализм» и хотел бы чтобы наши внуки и правнуки жили бы по меньшей мере так как сейчас живут люди в Швейцарии, Норвегии, Швеции и подобных им странах. Но любую хорошую идею можно оболгать, испоганить и исказить до неузнаваемости, что успешно сделали последующие после Сталина правители нашей страны. Его преемники не только не построили светлое будущее, которое обещали, а привели страну к развалу. А чтобы быть справедливыми надо помнить, что не только развалили Советский Союз, но и за последние тридцать лет население России, неизвестно во имя чего, без малейшей вдохновляющей идеи, в результате бессмысленных и бездарных войн, бандитизма и терроризма, беспре-цеденной коррупции и наглого воровства в невиданных масштабах, беспросветной нищеты сократилось на несколько миллионов человек. Есть сейчас у России и другие крайне болезненные проблемы, которые, если не начать их исправлять сегодня, в последствии могут реально поставить вопрос о существовании нашего государства.
А теперь по сути дела:
После возвращения в Москву советской делегации (Куусинен, Мануильский, Пятницкий, Лозовский), принимавшей участие в 9-ом съезде КПГ в 1924 году, Сталин дотошно расспрашивал своих соратников о причинах поражения революции в Германии, об обстановке на съезде и стране, об отношении к делегации. В ходе доклада участников делегации всплыло имя Зорге, который не только их опекал, но и оказался коммунистом со стойкими убеждениями, в частности, против троцкистов, но и талантливым человеком. Более того, было отмечено, что Рихард Фридрих Адольф Зорге, соратник Карла Маркса и Фридриха Энгельса является двоюродным дедом Рихарда Зорге. Одновременно рассказали Сталину, что они пригласили Зорге на работу в Москву в Информационном отделе ИККИ. Не исключено, что Сталин при одной из встреч с руководителем КПГ Эрнстом Тельманом мимоходом поинтересовался о Рихарде и получил отличную характеристику. В этой связи неудивительно, что Зорге довольно быстро покинул работу во второстепенных отделах ИККИ.
Можно считать, что уже в 1926 году соратники Сталина, безусловно с его согласия, стали использовать Зорге, учитывая его непримиримость к оппозиционерам вкупе с боевитостью, в качестве одной из форм борьбы со своими противниками. В частности, зная об отрицательном отношении к Зорге, представители Сталина, тем не менее, предложили его на должность заместителя заведующего Информационным отделом, уверенные заранее, что кандидатура будет отвергнута, что и произошло. Но в свою очередь это дало сторонникам Сталина протолкнуть Зорге сперва в Бюро, а затем в августе 1926 г. ему поручили докладывать Секретариату ИККИ о ходе контроля и проверки выполнения решений. Для Зорге это было большим доверием, которое он оправдал, хотя и нажил много врагов.
Как пишет историк Ю. Георгиев, Зорге сам заявил на допросе в токийской тюрьме Сугамо 19 декабря 1941 г. инспектору «особой полиции» Хидзо Охаси: «Во время больших совещаний я неоднократно встречался со Сталиным» (Дело Зорге, т.4, Токио, 1971, с. 123). Это заявление Зорге подтверждается документами архива бывшего Коминтерна. В них зафиксировано, например, что Зорге присутствовал на заседании Президиума ИККИ 7 мая 1926 г., обсуждавшем английский вопрос, а также на аналогичном заседании 7 августа 1926 г., обсуждавшем польский вопрос. На этих заседаниях присутствовал и Сталин (РГАСПИ, ф. 495, оп. 2, д. 55а, л.60)..».
В 1927 году Зорге стал сотрудником главного - Организационного отдела.
На протяжении всей деятельности Зорге в ИККИ, дружески относящиеся к нему, соратники Сталина внимательно следили за его работой и помогали в трудные минуты. Когда в апреле и августе 1929 г. решался вопрос о месте работы в ИККИ и о член-стве в партии в связи с чисткой, копии протоколов № 7 от 2.4.1929 г. и № 18 от 16.8.1929 г были направлены Сталину.
В главе III приведены тексты этих протоколов. Из этого факта можно считать, что повестки заседаний и решения были заранее согласованы со Сталиным.
К этому можно добавить несколько косвенных фактов, которые в том или ином виде подтверждают, что Сталин уже в ИККИ не только запомнил Зорге, но и оценил его как преданного, принципиального и требовательного сотрудника.
На протяжении многих лет у Зорге были дружеские отношения с Куусиненом и Мануильским – многолетними ближайшими и верными помощниками Сталина, что уже говорит о многом.
Совершенно необоснованными являются утверждения, что Зорге пострадал (был фактически уволен из ИККИ), за то что в 1926 году близко общался с Бухариным, как член одной из подкомиссий ИККИ по подготовке к пленуму и за какие-то убеждения, близкие к взглядам Бухарина. К слову, в отношениях Сталина с Бухариным было не все так просто как иногда пытаются представить. В качестве примера можно привести факт, что на судьбе, ставшем в последствии ближайшим сподвижником Сталина, Г.М. Маленкова, утвержденном в 1930 году заведующим отделом Московского городского комитета партии, никак не отразилась организация им кружка по изучению марксиз-ма, «куда приглашал лучшего марксиста того времени Николая Ивановича Бухарина и его сторонников». С Бухариным тесно общались по должности преданные сторонники Сталина как Молотов, Мануильский, Куусинен и многие другие и это еще раз говорит о том, что совместная работа с Бухариным тем более «на вторых ролях», как в слу-чае с Зорге, не накладывала на него «вражескую печать». Более того, точно известно, что Зорге 20 октября 1929 г., прошел «чистку» на партсобрании в ИККИ с резолюцией «считать проверенным» и был откомандирован в распоряжение ЦК ВКП(б), Зная враждебное отношение к Зорге со стороны некоторых влиятельных функционеров ИККИ, без положительной реакции Сталина вряд ли для Зорге прошло всё гладко. Он остался членом ВКП(б), а не вернулся вынуждено в КПГ, а это значит, что не только сторонники Сталина доверяли Зорге. но и сам вождь
На этом фоне, относящемся к работе Зорге в ИККИ, совершенно необоснованным и ничем не подтвержденным выглядят неожиданные для меня утверждения известного историка Ю. Георгиева о том, что «Сталин испытывал к Зорге антипатии» и что для него Зорге даже после перехода в военную разведку остался «политически невыдер-жанным товарищем». Неизвестно откуда он взял эти определения. Первое вообще не выдерживает критики, а насчет второго можно только предположить, что Зорге поддерживал предложение Сталина о необходимость чистки в рядах ВКП(б), но по некоторым неподтвержденным документально высказываниям, якобы был против чистки в аппарате ИККИ и кто дал такую характеристику неизвестно.
К сожалению, эти рассуждения автора надо рассматривать, как не соответствую-щие действительности, так как, если принять это за правду, будут совершенно невероятными выглядеть факты о том, как изощренные в политической борьбе верные соратники Сталина - Куусинен и Мануильский, непримиримые враги Троцкого и Бухарина питали дружеские отношения к «бухаринцу» Зорге, опекали его, брали к себе на работу, защищали от нападок.
ИТОГ
Политическая борьба в ИККИ шла на таком высоком уровне и настолько ожесточенно, что иногда приходилось жертвовать малым, чтобы выиграть в других более важных принципиальных вопросах.
В этой борьбе «титанов» Зорге был мелкой сошкой, которой в какой-то мере пришлось пожертвовать, пойдя на его увольнение с работы в ИККИ, но удалось решить главное – сохранить его как ценного члена ВКП(б).
И здесь обязательно надо особо подчеркнуть, что, если бы имелось самое крошечное подозрение в отношении политической позиции Рихарда Зорге, он немедленно вылетел бы из ВКП(б), как «пробка из под шампанского».
Продолжение
После появления в СССР из небытия имени Зорге и присвоения ему звания Героя Советского Союза появились многочисленные произведения о нем различного достоин-ства. Во многих из них приводятся мнения и истории сомнительного качества об отношении Сталина к Зорге во время его зарубежной нелегальной работы в Японии.
В нашем распоряжении имеется немного открытого документального материала, который всё же позволяет изучить и оценить ту «тонкую нить», которая связывала Зорге со Сталиным. Для того, чтобы многие события в дальнейшем стали более понятными, надо для начала кратко выделить несколько особенностей.
В главе IV приводится описание деятельности Зорге, в качестве резидента военной разведки в Шанхае, связанной с так называемым «делом Ноуленсов-Руегг». Здесь можно быть полностью уверенным в том, что Сталин был в курсе ареста и последующих событий, связанных с попыткой их освобождения и не исключено, что фамилия Зорге могла промелькнуть в этой связи. Об этом можно судить по трем фактам. Первый – международный резонанc, второй - выделение для подкупа большой суммы денег в долларах, третий – начальник Разведывательного управления Я. Берзин и соответственно Зорге вынуждены были подчиниться дошедшему до них указанию с «самого верха», то есть от Сталина, так как просьбы Пятницкого не в счет, и заняться выполнением не относящимся к их работе персональным заданием, которое ко всему прочему грозило расконспирацией «Рамзая».
Можно полагать, что за пять прошедших лет с 1929 г. Сталин вполне мог забыть о Зорге, но его деятельность, начатая в 1933 г. в Японии в качестве резидента, и направляемая информация, привлекли внимание вождя, который уделял стране «Восходящего солнца» особое внимание. В частности, «Один из таких документов попал на стол Сталина 9 ноября 1934 года. На пер-вом листе вверху надпись: «Перевод текста фотоснимка с копии доклада германского военно-го атташе в Токио полковника Отта». Документ был составлен 30 июля и адресован в Берлин начальнику Управления морскими силами капитан-лейтенанту Бринкману в министерстве рейхсвера. С левой стороны надпись карандашом рукой Артузова: «Тов. Сталину. Послано также тов. Ворошилову. 9/XI-34, Артузов». Вверху надпись карандашом: «Архив Сталина». Уже по этому документу Сталин мог поинтересоваться от кого добыт этот документ и вспом-нить Зорге по работе в ИККИ.
Как описано в разделе (21.1), шанхайский резидент Бронин написал и через курьера НКВД направил в ноябре 1934 года донос, в котором выдвинул против Зорге самые грозные обвинения, какие могли быть: разногласия с генеральной линией ВКП(б), симпатизирование бухарин-цам, с которыми он якобы сотрудничал ранее, недооценка роли и значения СССР. К сказанному можно добавить, что некоторые авторы попытались усилить этот факт против Зорге, вы-двинув ничем и никем не подтвержденную версию о том, что с доносом Бронина якобы был ознакомлен Сталин. Все это полностью противоречит действительности.
На новой работе в Токио Зорге фактически напомнил о себе Сталину указанным выше док-ладом германского военного атташе. В дальнейшем его имя стало все чаще быть на слуху у вождя..
Еще большей вероятностью является то, что Сталину было доложено о Зорге в связи с поступлением быстрой, подробной и достоверной информации о военном мятеже в Токио в феврале 1936 года, которая заслужила высокую оценку.
Итак, в указанной выше книге Фесюна на странице 111 приведен текст многозна-чительной шифровки:
«17 мая 1936 года
ДОРОГОЙ РАМЗАЙ
Шлю Вам привет. Выполнение поставленных Вам задач - идет по-моему неплохо. Музыка у Фрица – великое дело. За все эти Ваши дела от лица фирмы – спасибо.
Имейте в виду, что Ваша полезная коммерческая деятельность известна нашему старшему любимому шефу [- Сталину], и он следит за ней, выделяя ее среди других (выделено – Ю.К.).
Наша крайняя нужда и великая необходимость, чтобы Вы еще прочнее закрепились и дали в своей работе еще больше прибыли. Шлю Вам лучшие пожелания.
ДИРЕКТОР».
Комментарий
1. Обращает внимание то необычайно теплое отношение начальника Разведы-вательного управления РККА С, Урицкого во всей переписке с Зорге («Рамзаем») в противовес Артузову, Карину и особенно Покладоку.
2. Можно с уверенностью сказать, что Сталин вспомнил (а память у него была блестящей) среди своих сторонников в ИККИ молодого, энергичного, эрудированного, исполнительного и принципиального сотрудника по фамилии Р.Зорге. Этим будет определяться его положительное отношение к «Рамзаю» и в будущем.
Наглядным подтверждением содержания пункта 2 являются дальнейшие события. Так, ряд авторов, всё же желая подчеркнуть отрицательное отношение Сталина к Зорге привлекают внимание читателя к реакции Сталина на представленный ему материал, подготовленный на основании донесений Зорге из Токио..
Как описано в разделе «32. 1936 год» на сводке материалов Разведуправления от 19 июня 1936 г. о германо-японских переговорах Сталин наложил резолюцию: «По-моему, это дезориентация, идущая из германских кругов. И. Сталин». При этом он знал, что сводка составлена на основе сведений, полученных от Зорге и поэтому формулировка его мнения была сделана в необычной довольно мягкой форме. В ней нет ни указания перепроверить сведения, ни повода для того, чтобы безапеляционно заявить о том, что якобы «Своей резолюцией Сталин высказал недоверие группе «Рамзай» и поставил под сомнение достоверность информации, которая до этого поступала из Токио».
И жизнь показала, что ничего подобного не было, хотя резолюция сделала страшный переполох в НКО СССР. Но начальник Разведывательного управления С. Урицкий проявил твердость в поддержке Зорге и они оказались правы, так как известно, 25 ноября 1936 года между Германией и Японией был заключен так назы-ваемый Антикоминтерновский пакт, направленный против СССР и этот год для Зорге закончился успешно.
Показательным является то, что, Урицкий в декабре 1936 года составил донесение на имя наркома Обороны К. Ворошилова с просьбой санкционировать награждение Зорге и Клаузена орденом «Красной звезды». Это еще раз подтверждает надуманность какого-то недоверия Сталина резидентуре «Рамзай», так как С. Урицкий никогда не осмелился подготовить и направить предложение о награждении, если бы недоверие Сталина было бы правдой .
Здесь надо сделать отступление в связи с тем, что, как упоминается выше, в начале 2019 года произошло важное событие в моей исследовательской работе так как приобрел книгу А. Фесюна, которую изучил от корки до корки и пришел к выводу:
- книга, несмотря на грубые ошибки (заблуждения) в «Предисловии» является бесценной для тех, кто заинтересован в ознакомлении с действительными, а не с многочисленными искаженными фактами деятельности Рихарда Зорге.
Особенно важным является то, что ее содержание дает возможность наконец покончить со всякими фантазиями, клеветой и измышлениями об отношении Сталина к Зорге. Об этом подробно будет рассказано в конце раздела. Но только излагая поэтапно достоверные факты, мы подойдем к главному.
В конце 1936 года появились первые признаки наступления страшного времени – «Большого террора» практически на всех уровнях страны, а в 1937 году он принял широкомасштабные размеры.
Полагаю, что в данном случае начать надо с ряда протоколов допросов, изло-женных в книге М. Алексеева «Верный вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы».
В процессе арестов руководителей Разведывательного управления разного уровня и в ходе их допросов с применением пыток неоднократно всплывали надуманные сведе-ния о японо-германском шпионе Р. Зорге.
Нарком внутренних дел Ежов представлял протоколы допросов Сталину, который дотошно знакомился с содержанием всех документов, направленных в его адрес, независимо от степени их важности и единолично принимал решения, как правило четкие, деловые и в большинстве случаев беспощадные.
Поскольку в данном случае нас главным образом итересует судьба Р. Зорге, будут кратко изложены те сведения, которые имеют прямое или косвенное отношение к нему.
В разделе «33. 1937 год (начало массового террора)» говорится о том, что 28 апреля Сталину от Ежова поступило спецсообщение, в данном случае относящееся к Б. Н. Мельникову, который, если помнит читатель, руководил подготовкой Рихарда Зорге в Японию, и была получена санкция на арест,
21 мая 1937 года Н.И. Ежов направил СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ протокол допроса Мельникова Б.Н., бывшего заведующего отделом Службы связи Коминтерна, активного троцкиста, завербованного японцами в 1918 году для шпионской работы. В краткой преамбуле было также отмечено, что «За время своей работы в качестве заместителя начальника Разведупра Штаба РККА Мельников выдал японской разведке агентуру Разведупра по Маньчжурии, Китаю, Германии, Чехослова-кии и Ирану».
Изучая ПРОТОКОЛ ДОПРОСА арестованного Мельникова Бориса Николаевича от 16-17 мая 1937 года, можно утверждать, что Мельникова с момента ареста подвергли пыткам и на допросе он дал признательные показания в том, что еще в 1918 году был завербован и вел активную шпионскую работу в пользу японской разведки. В ходе допроса Мельников не только оклеветал многих невинных людей в шпионской работе ( в частности Аскова А.Б., Давыдова В.В., Климова А.Я.), но в дополнение признался, что он также был завербован для шпионской работы и на немцев.
В 1932 году Мельников якобы устроил А.Б. Аскова на должность помощника начальника 2-го отдела РУ штаба РККА, через которого стал осуществлять связь с японской разведкой.
Мельников сообщил, что он через Аскова передал следующие сведения: данные об агентуре по Маньчжурии, Китаю, Италии, Германии, Чехословакии и Америке. В них были указаны клички агентов, пароли, время и место встреч, место работы и характеристики агентов. По со-гласованию с ним, Асков сообщил японской разведке о резиденте Разведупра Шанхая «Рамбек» (в рукописном варианте показаний «Рамзее» - М. Алексеев), который в последствии был назначен резидентом в Японии. О переезде его в Японию Асков своевременно сообщил японской разведке. Ввиду отсутствия агентуры по Японии в тот период, другие сведения по Японии не передавались.
28 июля 1938 года Мельников был расстрелян.
Комментарий:
1. Мельников Борис Николаевич реабилитирован 10 марта 1956 года, Асков Аркадий Борисович – 22 сентября 1956 года.
2. Содержание протокола допроса Мельникова от 16-17 мая 1937 года является очень важным, так как впервые в Лубянской тюрьме прозвучал, хотя и в искаженном виде оперативный псевдоним Зорге.
Сталин, как всегда, внимательно ознакомился с содержанием протокола представленного 21 мая 1937 года и ему было не трудно догадаться кого имел в виду допрашиваемый, который сообщил некоторые данные на резидента «Рамбека, похожего на «Рамзая».
Сталин на «Рамбека» не прореагировал, так как независимо от написания иска-женного оперативного псевдонима для него было ясно, кто является нелегальным резидентом в Токио.
В протоколе допроса от 11 июня 1937 года обвиняемого КАРИНА Федора Яковлевича (Крутянского Тодрес Янкелевича), бывшего начальника 2-го отдела Разведупра РККА написано о его признании в том что он работал в пользу немецкой разведки. Среди информации он передал немцам … «2. О резиденте в Токио «Рамзае» и связанных с ним людях, его характеристику – обо всем, что резидентура имела. В частности, сообщил о работнице Разведупра «Ингрид», направленной к «Рамзаю».
Расстрелян 21 августа 1937 года. Реабилитирован в 1956 году.
11 июля 1937 года был арестован бывший заместитель начальника отдела, неле-гальный резидент РУ РККА, див. комиссар БОРОВИЧ Лев Александрович. На первом допросе 13 июля он оговорил многих своих коллег в работе на германскую разведку, в частности, со слов Штейнбрюка рассказал, что «ЗОРГЕ (РАМЗАЙ) давно работает в германской разведке».
7 августа 1937 года в Хабаровске арестовали бывшего куратора «Рамзая», начальника Разведотдела ОКДВА полковника М.К. Покладока. Можно полагать, что в течение многих месяцев Покладок держался и не поддавался пыткам. Но в конце концов не выдержал и написал признательное «ЗАЯВЛЕНИЕ», которое начинается:
«Я член нелегальной троцкистской организации и агент японского Генштаба. Я был завербован в троцкистскую организацию в конце 1928 года…. Насколько я понимаю из окружающей обстановки в Токио в то время (1930-31 гг.) уже существовала крепко сколоченная троцкистская организация….В частности, я подозреваю, что в нее входил и РАМЗАЙ, который в то время находился в Шанхае, прибыл в Токио в 1933 г. РАМЗАЙ был рекомендован в РУ РККА РАДЕКОМ (выделено – М.А.)…».
Комментарий
Здесь Зорге не только причисляется к троцкистам, но и сделана явная попытка оболгать его надуманной связью с политическим противником Сталина Радеком, который 30 января 1937 года был арестован , а в 1939 г. расстрелян.
28 ноября 1937 года был арестован бывший начальник Разведупра РККА армейский комиссар 2-го ранга Я.К. Берзин. В книге Алексеева М. приведены тексты «Заявления» Берзина и протоколов его допросов. От их прочтения осталось тяжелей-шее чувство, так как под пытками Ян Карлович оговорил не только себя, но и своими ложными показаниями фактически послал на смерть не один десяток товарищей по оружию, коллег, которые были верными сынами советской страны.
Поскольку нас интересует Рихард Зорге, естественно, важными являются те сведения, которые Я.К. Берзин сообщил о нем в своих показаниях (страницы 579-581). Но при этом надо подчеркнуть, что ни в книге Л. Млечина «Особая папка СВР», ни в книге М. Алексеева нет точных, достоверных данных откуда взяты эти документы. Л.Млечин видел только лист показаний Берзина, залитых кровью, а Алексеев сам подчеркивает, что «В собственноручных показаниях (без даты; они были получены ориентировочно с 1 по 8 февраля 1938 года)».
Показания Берзина представляют из себя смесь из правдивых данных, искаженных и выдуманных под пытками сведений. Ниже приведены некоторые выдержки из пока-заний, выбитых из Берзина:
«Вернувшись в РУ в 1937 году и знакомясь с работой «Рамзая», я узнал, что сам «Рамзай» и вся его резидентура вместе с радио переселилась на квартиру германского военного атташе в Токио и что герм. воен. атташе – якобы – является агентом «Рамзая».
Комментарий
Этот бред, как и многое другое, мог возникнуть только под пытками!
И далее: «О том, что «Рамзай» - Зорге нам (Р.У.) подставлен германской развед-кой у меня были подозрения, и о такой возможности говорил Артузову, а также при сдаче дел Р.У. Урицкому. О том, что Зорге является агентом германской разведки, у меня точных данных не было……
Во всяком случае, по имеющимся в Р.У. материалам, известно и видно, что Рамзай - Зорге является агентом германской разведки и как таковой являлся также агентом японской разведки и что «Рамзай» дезинформировал Р.У. и отпускаемые ему довольно большие средства на работу фактически отпускались германскому агенту (здесь и далее выделено мной – М.А.)».
Берзин также сделал заключение, что Зорге виноват в провале Бронина, рези-дента в Шанхае.
Мы знаем, что происходило в Разведуправлении в соответствии с призывом тов. Сталина искоренить японских и германских шпионов, «врагов народа».
Обстановка с каждым днем, с каждой неделей становилась все более угрожающей для сотрудников Разведуправления, производились массовые аресты, пачками осуществлялись исключения из партии. Руководство Разведуправлением фактически перешло к представителям НКВД СССР. Страшная и в чем –то непонятная в своей сути безжалостная репрессивная машина набирала обороты.
Зорге, находясь в Токио, знал о политических процессах в СССР, но в отличие от утверждения многих авторов ничего не знал и не подозревал о том, что идет разгром Разведывательного управления как в отношении Центрального аппарата, так и зарубежной сети с проведением ожесточенных собраний, исключением членов партии, арестами, пытками, расстрелами и лагерями. Это подтверждается содержанием пере-писки Центра и «Рамзая», связанной с вызывом «Ингрид» в Москву и запланированным отъездом туда Зорге.
В книге Фесюна А.Г. «Дело Рихарда Зорге». Телеграммы и письма (1930-1945) [Текст]» приведены факты, привлекающие особое внимание к поведению Центра в отношении Зорге в обстановке «Большого террора».
Но прежде чем приступить к анализу содержания текста и его оценке вынужден предупредить читателей о том, что в других материалах, относящихся к руководи-телям Разведывательного управления РККА в 1937 году (Урицкий, Артузов, Берзин, Никонов, Александровский), полно ошибок, связанных с их действиями, увольнениями и арестами.
Пример
Сведения из биографического справочника «ГРУ: дела и люди», страница 118 об Александровском (Юкельзоне) Михаиле Константиновиче: «….заместитель начальника РУ РККА (11.01-20.09.1937 года). Репрессирован 08.07.1937.
Возникает вопрос как Александровский мог быть замначальника после того как его репрессировали. Беда еще в том, что в других источниках существует разнобой в датах не только об Александровском (5.08 - 20.09.1937; 11.01 - 8.07.37) но и о других руководителях советской военной разведки. Кроме этого, пришлось высчи-тывать и сопоставлять даты, касающиеся работы, арестов, допросов и расстрелов сотрудников Центрального аппарата.
После того как с должности был снят Я. Берзин его заместитель и друг А.М. Никонов продержался на должности всего 4 дня (1.08. - 5.08.1937 г.) , затем на это место был назначен Александровский, который проработал на нем до 20.09.1937 года. После чего был назначен С. Гендин.
Эта обстановка наглядно демонстрируется содержащимися ниже шифровками и протоколами:
- С.196, «Мемо. 13.7.37 г. (при Берзине)
«,... Относительно Ингрид (Айно Куусинен –Ю.К.) дано указании командировать ее для доклада в Шанхай. Целью поездки также является инструктаж и установление непосредственной регулярной связи с Шанхаем.
Об отзыве Рамзая вопрос принципиально решен. Окончательно после информации Густава».
Комментарий
- Сейчас всё ясно, но, не тогда. Ингрид довольно примитивно заманивают для начала в Шанхай, имея в виду потом «переправить» ее через Владивосток в Москву. Сталин запомнил отказ Айно Куусинен от его предложения заменить Коллонтай в Швеции в качестве посла. Дал распоряжение вызвать ее и арестовать по прибытии в Москву. При этом он решил через арест проверить реакцию ее бывшего мужа, одного из своих ближайших соратников - О. Куусинена. В последствии Сталин в этих целях не раз будет применять арест жен своих приближенных – Молотова, Калинина, Поскребышева, Ворошилова, С.М. Буденного (только Семен Михайлович сумел защитить жену, выйдя с оружием и сотрудники НКВД вынуждены были покинуть помещение. Гово-рят, что Сталин на это только усмехнулся).
Если в отношении Ингрид Берзин исполнял четкое указание, то трудно сказать точно по какой причине он принял решение отозвать Зорге в Москву, так как для него операция «Рамзай» была , как собственное дитё . Скорее всего, Берзин, как дисциплинированный руководитель начал выполнять указание вождя о расчистке загранкадров, а может быть ему стали известны какие-то подробности о Зорге из допросов арестованных сотрудников Центрального аппарата.
- Зорге не подозревает о том, что творится в Разведывательном управлении и рвется домой вопреки утверждениям некоторых авторов о его обратной реакции.
- С.196, «МЕМО. Рамзай – Центру. № 460. 9.8. 37. (при Александровском).
«Сообщает, что ИНГРИД будет немедленно информирована. По мнению РАМЗАЯ, поездка ее в Шанхай совершенно подорвет ее положение, так как ее местные правительственные друзья сразу заподозрят неладное. Рамзай предлагает выделить нашего представителя для встречи с ИНГРИД на пароход Норд, идущий в Гонолулу. Такое путешествие в летнее время не вызовет ни у кого подозрений.
Верно: Врид Нач. 7 отделения
Майор Сироткин».
Комментарий
Ни Рамзай, ни Ингрид абсолютно ничего не знали о разгромной обстановке в Разведывательном управлении, о снятии с постов Берзина, Никонова, Боровича и их арестах, о временном исполнении обязанности Александровским и не представляли, что направляя Ингрид в Шанхай, якобы для доклада и инструктажа, Центр просто ее заманивает. В тоже время, Зорге, исходя из знания местной оперативной обстановки и полагая, что речь идет о встрече Ингрид с представителем Центра, предложил свой более разумный вариант ее поездки через Гонолулу, но его предложение, есте-ственно, было отклонено.
Более того, из текста последующих Мемо видно как Центр необычно обеспокоен выполнением указания, полученного об Ингрид «с самого верха», держит его под постоянным контролем. Скорее всего в Центре боялись как бы она не сбежала, узнав вдруг об обстановке в Управлении.
- С.196, Мемо. 10.8.37
Рамзай запрошен о дате выезда Ингрид и Густава.
- С.196, Мемо. 11.8.37
Рамзай сообщает, что Ингрид просит послать ей на отделение в Иокогама Спеши Банк в Токио около 600 долларов амер. Ее христианское имя «Елизавета».
- С.196, МЕМО. ЦЕНТР – РАМЗАЮ. 13.8.37
Указывается, что ИНГРИД должна выехать в Шанхай, а не в Гонолулу, телеграфировать о времени ее выезда…».
Верно: Врид Нач. 7 отделения
Майор Сироткин
- Стр.196. Мемо. 17.8.37
«Дано указание Рамзаю об отправке Ингрид домой через Владивосток».
И для верности повторяют:
- Стр.196. 17.8.37
Дано указание отправить Ингрид домой через Владивосток. Деньги из имеющихся средств Рамзая. Об исполнении доложить. Визу через союз получить в Токийском посольстве.
- Стр.196. Мемо. 17.8.37
Рамзай запрошен о дате выезда Ингрид и Густава.
- С.197. «Мемо. 18.8.37 .
Рамзай ни о чем не подозревает. Очень занят, так как в тот момент в добавление к главной деятельности он временно подменял начальника германского газетного агентства. Более того, он не знал о том, что Боровича («Алекса») уже в Пекине нет (вызван в Москву и 11 июля 1937 года расстрелян) и поэтому планирует встре-титься с ним , чтобы обсудить свой отъезд домой с оставлением вместо себя Густава.
Содержание этого Мемо интересно тем, что еще раз подчеркивает, что Зорге не знал о погроме в Управлении, спокойно готовился к отъезду к Кате и те кто написал о том, что он якобы понимал, что его в Москве ждет опасность, вновь приписали ему то, чего не было.
- С.197, Мемо. 27.8.37
«Из Центра – Рамзаю /Телеграмма послана по особому докладу Нач-ку 2 Отдела. М.С./: Отмечено, что информация за последнее время активна.
Следует особое внимание уделить наблюдению за перебросками 7 и 8 дивизий и выявлению элементов перестроения фронта против СССР. Ингрид должна выехать на свою родину транзитом через СССР. Будет использована в другом месте. Легенду отъезда разработать на месте. Рамзаю подготовиться к выезду в Москву в ноябре м-це в связи с перестройкой и расширением работы. На время отъезда оставить заместителем Густава.
Верно: Вр. Нач. 7 отделения /Сироткин/».
Комментарий
Вся шифровка представляет из себя фактически замаскированную ловушку как для Айно (Ингрид), так и для Зорге (Рамзай). По прибытии в Москву Айно через некото-рое время была арестована и начался ее путь «на Голгофу». К слову, ее арест был использован заодно как для проверки реакции ее бывшего мужа О. Куусинена и возможного получения компромата на не-го. Но Айно отказалась подтвердить, что ее бывший муж является английским шпионом.
Что касается Зорге, то в отношении него, понимая, что имеют дело с умным, опытным человеком, все было оформлено в осторожной форме, чтобы, не дай бог, его не насторожить. Не дается указание, а предлагается подготовиться к выезду в Москву в ноябре м-це. Причем не настаивают на определенном маршруте его выезда, как в случае с Ингрид. Более того, создается впечатление, что поездка связана с улучшением работы и Густав остается заместителем, подчеркивая, что это назначение временное и Рамзай вернется на должность руководителя.
Верно: Вр. Нач. 7 отделения /Сироткин/».
Оставшись руководителем, заместитель начальника М.К. Александровский продолжил работу по чистке кадров Разведуправления, имея в виду в качестве первоочередной задачи обеспечить приезд в Москву Ингрид. Одновременно с изве-щением Рамзая о запланированном его выезде в ноябре, в Центре заранее была подготовлена характеристика на Рамзая. Ниже приводятся два варианта, хотя существуют другие. Они будут использованы в главе XVII «Загадки».
В 2000 году А. Фесюн приводил характеристику в следующем виде:
"Зорге Ика Рихардович, в/н.. Немец. Подданство немецкое. Родился в Баку в 1895 г., жил и воспитывался с раннего детства в Германии. Член КПГ с 1919 г., член ВКП (б) с 1929 г. (вместо 1925 г. – Ю.К.). С 1929 г. по 1933 г. — нелегальный резидент в Шанхае. С 1933 г. — нелегальный резидент в Токио. В 1935 г. приезжал в СССР на один месяц. Политически совершенно не проверен. Имел связь с троцки-стами. Политического доверия не внушает (выделено – Ю.К.)».
Врио начальника 2-го отделения <…>
Фамилия начальника, подготовившего справку купирована архивом ГРУ.
Этот вариант в сравнении с ниже следующим вызывает ряд вопросов и первый из них кто ее так безграмотно составил, преследуя одну цель – подвести Зорге под расстрельную статью.
Следующий вариант представлен в виде черновика, подготовленного Хабазовым и правленного Александровским.
август 1937
ЗОРГЕ ИКА РИХАРДОВИЧ б\н
Немец. Род[ился]в Баку в 1895 г. Жил и воспитывался с раннего детства в Германии. Под-данство немецкое. Чл[ен] КПГ – с 1919 г.
Чл[ен] ВКП(б) – с 1925 г. В РУ с 1929 г.
С 1929 г. по 1933 г. – нелегальный резидент в Шанхае.
С 1933 г. - нелег[альный] резидент в Токио.
В 1935 г. приезжал в Союз на один месяц.
Политически совершенно не проверен.
[Имел связь с троцкистами. – Вписано от руки] [Судя по получаемым от него материалам. – Вычеркнуто от руки.]
[Политического. – Вписано от руки] доверия не внушает. Почта, как правило, загружается легальными брошюрами на японском языке. Материал [получается несвоевременно]* [на немец-ком языке имел бы ценность, если бы получался своевременно. Однако обычно получаемый материал имеет большую давность. Вычеркнуто от руки.]
Телеграфная информация не выходит за пределы уже имеющейся у нас информации, полу-чаемой ранее информации Зорге.
[Отмечается нечестность в финансовых делах. – Вычеркнуто от руки.]
В [финансовые – Вписано от руки.] отчеты включают людей, от которых мы фактически ничего не имеем и, несмотря на неоднократные запросы, не знаем этих людей. Включает в отчет ежемесячно расходы на перевозчика – никакого же переводного материала мы не получаем.
По своему положению Рамзай мог бы давать нам очень много полезного материала. [По-видимому, из нежелания делать это для нас. – Вписано от руки.]
[Следует – Вычеркнуто от руки.] Отозвать [и исключить из РУ . – Вписано от руки]
- Стр.198. Мемо. 3.9.37 (Александровский)
Сообщено Рамзаю, что снова подтверждается указание о подготовке его отъезда в деревню (код Москвы – Ю.К) в ноябре. Необходимость отзыва Густава осложняет положение, но не от-меняет поездки. На время отъезда работу придется временно свернуть, но не прерывать работы Фрица. Сложность обстановки и перспективы перестройки работы организации требуют поезд-ки Рамзая в деревню.
Комментарий
Центр продолжает выманивать Рамзая в Москву и можно с уверенность сказать, зная подготовленный текст расстрельной по своему содержанию характеристики, что ему был уготовлен арест и скорее всего расстрел (ВМН – высшая мера наказания). Спасет случайность.
20 сентября 1937 года к должности И.о. начальника Разведывательного управления приступил С. Гендин, который быстро разобрался в первоочередных задачах и практически сразу взял под личный контроль отъезды Ингрид и Рамзая.
- Стр.198. Мемо. 2-го октября (Гендин)
«...Рамзай при поездке в ноябре, по особым причинам должен будет поехать в Европу через Голландию и Восточную Индию….
Сообщает, что ИНГРИД выезжает из Цуруга (порт в Японии – Ю.К.) 6 окт. В Висбадене (код Владивостока – Ю.К.) будет 9-го, просит обеспечить ее деньгами.
Комментарий
Полагаю, что в Центре прекрасно понимали, что РАМЗАЙ не ИНГРИД и поэтому маскируют его вызов какой-то неизвестной нам причиной и даже настаивают на его возвращении кружным путем через Европу, а не через Владивосток.
Поскольку Рамзай был не простым нелегалом, а резидентом Гендин внимательно ознакомился с оперативным и информационным делами и увидел, что многое в них в значительной степени противоречит составленной «убийственной» характеристике. Поэтому он решил уточнить мнение о Зорге, используя свое высокое звание, старые связи в НКВД и новое служебное положение, но не получил четкого ответа. Полагаю, что он через «своих» все же узнал о том что на Зорге появились компрометирующие показания арестованных руководящих сотрудников Разведуправления: «Зорге – агент – двойник, которого давным-давно «сдали» германской и японской разведкам». Но в тоже время команда от «Хозяина» (Сталина) в отношении «Рамзая» не поступила.
В результате собранных сведений Гендин принимает решение продолжать тщатель-ный контроль за отъездом Ингрид, а в отношении Рамзая решение меняет. По его указанию (примерно через 17 дней после того как он занял пост и.о начальника Разведупра) будет сообщено «Рамзаю» о том, что его поездка в Москву отклады-вается.
- Стр. 199. Мемо. 7.Х.37
Сообщено Рамзаю, что в связи с осложнением обстановки на островах и материке Ваша поездка в деревню откладывается до весны. До этого времени организационные формы Вашей фирмы (резидентуры – Ю.К.) остаются прежними, Напоминаю основные задачи: своевременное выявление элементов непосредственной подготовки к выступ-лениям против СССР… Важнейшие сведения из почты передайте кратко телеграммой.
…..Ваше возмущение запросом о шифре необоснованно. Трудности Вашей работы учитываю полностью, но оставляю за собой право выяснения неполадок в работе.
Комментарий
Старший майор госбезопасности Гендин С.Г. оказался на совершенно незнакомом месте и ему, в принципе, требовалось время, чтобы войти в курс дела. Но пришлось сразу же занимать-ся двумя проблемами, связанными с Японией: обеспечить безуслов-ное прибытие в Москву Айно Куусинен, судьба которой уже была решена и опреде-литься относительно отзыва Рамзая. Первый вопрос был ясен, а второй требовал вдумчивого решения.
Он довольно быстро разобрался в том, что резидентура Рамзая в Японии является фактически единственной, которая дает информацию и на которую можно положиться. Но было неясно как увязать потребность руководства страны в инфор-мации с решительной борьбой против японо-германских шпионов, троцкистов, вредителей. Имея ввиду последнюю характеристику на Рамзая, Гендин принимает промежуточное решение отложить вызов Рамзая в Москву, чтобы иметь время разобраться более подробно, посмотреть на возможную реакцию, а там видно будет. Поэтому последовало его распоряжение отложить поездку, но не отменить.
Осталось непонятным из-за чего возмущался Рамзай в связи с шифром.
- Стр.199. Мемо. 8.Х.37
Рамзай просит сообщить ему о благополучном приезде Ингрид в Висбаден.
Комментарий
- Зорге знал, что Ингрид еще со времен их работы в ИККИ из-за подковырок в ее адрес невзлюбила Рихарда, но вынуждена была терпеть его посещение их дома по приглашению мужа.
Но то что было, то было. В Японии Зорге считал себя ответственным за ее обес-печение и в какой-то степени за безопасность, хотя она непосредственно не входила в его подчинение, беспокоился о ней;
- Тем же числом в Центр пришли две информационные шифровки от Рамзая о том, что: «…во второй половине ноября ожидается важное решение относительно развития Японо-Германского сотрудничества….» и «Полковник ОТТ показал мне письмо, адресо-ванное немецкому генштабу, датированное 6 октября……».
[Резолюции: т. Хабазов. Спецсообщения, с указанием, что источник требует проверки. 10.10.]
- Стр.200. Мемо. 13.Х.37
Рамзаю сообщено о благополучном прибытии Ингрид.
- Стр.200. Мемо. 15.Х.37
РАМЗАЙ - ЦЕНТРУ
№ 526. Просит возвратить его в деревню (в Москву – Ю.К.) ранее намеченного срока, в том случае, если он установит до весны, что война против СССР невозмож-на…».
- Стр.200. 25.10.37
Из «Характеристики на пом. резидента-вербовшика под кличкой Ингрид - Куусинен Айно Андреевну»: ………В целом характеристику «РАМЗАЮ» она дает отрицательную.
Отозвана из Японии в связи с политическим недоверием к резидентуре «РАМЗАЙ» в целом и наличием сомнительных политических моментов в биографии ее самой…Подлежит увольнению….».
Вр. Нач. 7 отд. майор (Сироткин – Ю.К.).
Комментарий
По мере увеличения масштабов репрессий в Разведывательном управлении меняется мнение Гендина. Если в начале октября он относится к Зорге с мягкой оговоркой, откладывает его отъезд в Москву, то в конце октября идет речь уже о политическом недоверии в целом.
- Стр.203. Мемо. 5.11.37
РАМЗАЙ - ЦЕНТРУ. № 545. просит принять срочные меры для обеспечения фирмы. Предлагает срочно прислать Ингрид в Манилу – за почтой и для доставки резервного фонда….».
Комментарий
Это еще раз доказывает, что у Зорге и в мыслях не было, что в Центре что-то происходит неладное и что Айно может попасть в беду. Более того, он считал ее опытным и надежным оперативным работником, который продолжит работу в Японии.
Судя по документам, С. Гендин в сложной, опасной обстановке принимает определенные меры с учетом того, что арестовано все руководящее звено Разведы-вательного управления. На партсобраниях массово исключаются сотрудники Уравления. В этой обстановке нет ясности, что делать с Рамзаем. Учитывая явный интерес И.В. Сталина к Японии и то, что резидентура Рамзая практически является единственной, от которой поступала ценная информация С. Гендин, несмотря на ранее подготовлен-ную характеристику, дает указание начальнику 7 отделения М. Сироткину подготовить соображения о возможном дальнейшем использовании «Рамзая» и 25.11.37 (Ф/стр. 203-206) Сироткин представил обстоятельный документ под заголовком:
«ВОПРОСЫ К ДОКЛАДУ О РЕЗИДЕНТУРЕ «РАМЗАЯ»
Вопросы/Решение
1. Решение относительно перспектив работы резидентуры «РАМЗАЯ» в 1938 году. В случае, если эта резидентура будет продолжать работу (выделено – Ю.К.).
Необходимо сейчас же телеграммой /письмо в ближайшем будущем послано быть не может/ сообщить «РАМЗАЮ», что все его просьбы, переданные «ГУСТАВОМ» будут срочно удовлетворены, и в «теплых» тонах дать ему почувствовать, что отношение к нему со стороны Центра не изменилось (выделено – Ю.К.).
Изменение этого отношения, начиная с мая м-ца, он не может не чувствовать, так как сначала пообещали ордена ему и его работникам, а потом поставили вопрос о его отзыве, отозвали «Ингрид» и «Густава» и посадили его самого на жесткий денежный паек.
В случае положительного решения вопроса о продолжении работы его рези-дентуры, необходимо срочное решение вопросов, изложены в виде 5 пунктов.
Ремарка: Странно, что в книге А. Фесюна в конце раздела «1937» отсутствует даже упоминание о том, что С.Г. Гендин 14 декабря 1937 г. представил Сталину докладную записку особой важности для дальнейшей судьбы Рихарда Зорге. В тоже время в книге М. Алексеева (стр.625-628) приведен ее полный текст, начало и окон-чание которого выглядит следующим образом:
«Сов. секретно»
ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ
«Представляю донесение нашего источника, близкого к немецким кругам в Токио. Источник не пользуется полным нашим доверием, однако некоторые его данные заслуживают внимания».
В конце аналитического материала стоит подпись: «Ст. майор государственной безопасности Гендин».
14 декабря 1937 года.
На документе резолюция: «Мой архив» И.Сталин».
Комментарий
- Сталин уже знал о Рихарде Зорге, который находясь в Токио добывал важную информацию, и поэтому в какой-то неизвестной нам форме дал понять, чтобы «Рамзая» не трогали. А это являлось чрезвычайно важным для дальнейшего, если ознакомиться с тем, что происходило с арестованными руководителями и сотрудниками Разведы-вательного управления, из которых пытками выбивали лживые сведения в том числе и о «Рамзае».
- Показательно, что Зорге, ничего не знавший о политическом терроре в РУ, рвался домой и не исключено, что, к счастью, ему не дали такой возможности и правы те, кто не исключал для него фатальный исход по приезде в Москву.
Примечание
Протоколы допросов Ежов постоянно пересылал на рассмотрение Сталину и в них, как видно выше, периодически встречался псевдоним «Рамзай», который уже хорошо был известен вождю. Если бы он поверил всем обвинениям, что Зорге является японо-германским шпионом, троцкистом, сторонником Бухарина и т.п., он мог бы принять против него самые решительные меры, тем более, что опыт имелся. Но он знал цену допросам как по их проведению, так и по содержанию. Сталин умел выбирать талантливых людей, к ним он отнес «Рамзая» и не ошибся. Именно поэтому в отношении Зорге в Разведуправление не поступали какие-либо указания.
Далее события в отношении Зорге развивались в нескольких плоскостях: упоминание о нем в допросах и отношение Сталина к информациИ, поступающей от Зорге. К слову есть еще одна важная неоднозначная проблема, которая будет рассмотрена отдельно в главе XVII – отношение руководящего состава Разведыва-тельного управления и отдела к Зорге на различных этапах его деятельности.
7 февраля 1938 года Я.Берзин в «собственноручных показаниях» написал, что «Ингрид» (Айно Куусинен) работала на Дальном Востоке вместе с Зорге – «Рамзаем», несомненным германским и японским агентом.
Из протокола допроса от 7 апреля1938 года ПОКЛАДОКА
«Мне известно, что ЛЕЙФЕРТ (сотрудник 2-го отдела) имел обширные связи среди японцев и иностранцев в Токио, близко стоял к германскому военному атташе в Токио и держал связь с резидентом РУ РККА в Шанхае немцем РИХАРДОМ ЗОРГЕ, работавшим под кличкой «РАМЗАЙ» (выделено – М.А.)» и далее:
«…Так, например, в 1933 году после перевода ЛЕЙФЕРТ из Токио в СССР, я через последнего получил задание германской разведки устроить перевод резидента РУ РККА в Шанхае немецкого шпиона Рихарда ЗОРГЕ («Рамзай») в качестве резидента в Токио. Это мне удалось провести сравнительно легко, так как этот перевод я удачно маскировал тем, что «Рамзай» в Шанхае фактически был уже расшифрован как советский агент.
Впоследствии мне стало известно, что «Рамзай» в Токио вращался исключительно в немецких дипломатических кругах, был непосредственно связан с германским воен-ным атташе полковником ОТТ, германским послом и главой германских фашистов в Токио ВЕЙЗЕ, который укрывался под маркой журналиста.
Я знал, что информация , поступавшая от «Рамзая» в РУ РККА была явно дез-информационная. Даже тогда, когда немцы и японцы обменялись проектами, так называемого антикоминтерновского договора, « Рамзай» в своих сообщениях докла-дывал невозможность японо-германского соглашения, был и другой пример , когда «Рамзай « прислал 7 страниц доклада германского военного атташе в Японии о японской армии, заверяя, что на этих 7 страницах весь доклад изложен полностью. Вскоре по другой линии уже из Берлина был прислан в РУ РККА полный доклад на 40 страницах, причем при сличении первых 7 страниц были точной копией, присланных «Рамзаем». Это является явным до-казательством того, что «Рамзай» посылал в РУ РККА только то, ему давали сами немцы для дезинформации».
Дополнительно Покладок сообщил, что «Со слов ЛЕЙФЕРТ мне стало известно, «Рамзай» был рекомендован на работу в РУ РККА РАДЕКОМ. В Берлине у «Рамзая» имеются жена и отец, у которых в 1927 году останавливался БУХАРИН во время своей поездки в Германию <…>……
Покладок М.К. 9 апреля 1938 г. расстрелян. 30 ноября 1956 г. реабилитирован.
Из протокола допроса арестованного РИММ Карла Мартыновича 20 июля 1938 года:
«….По работе в Шанхае я был связан с резидентом РУ РККА под кличкой «Рамзай» (настоящая фамилия САРГЕ).
Этот РАМЗАЙ являлся агентом германской, английской разведок, о чем мне уже тогда было известно с его слов, и, в основном, выполнял их задания (выделено – М.А.). Я, как помощник, РАМЗАЯ выполнял все его задания и, естественно, помогал германской и английской разведкам. РАМЗАЯ и его помощника «ДИКСОНА» по фамилии СТРОНСКОГО в бело-гвардейских русских барах знали как агентов Советской России.
РАМЗАЙ по своим политическим убеждениям примыкал к правым, поддерживал Бу-харина и был с ним в близких взаимоотношениях. Кроме того, мне известно, что отец РАМЗАЯ был старым немецким социал-демократом, оказывал услуги русским эмигрантам, в том числе и БУХАРИНУ. Отсюда и возникло знакомство РАМЗАЯ с БУХАРИ-НЫМ.
Сироткин
Читатель видит, что в данной главе много внимания было уделено аналитическому мате-риалу «Опыт организации и деятельности резидентуры «Рамзая», подготовленному в 1964 году М.И. Сироткиным и увидевшему свет в 2000 году. Сведения, изложенные в нем 20 лет тому назад, безусловно представляли очень большой интерес. Более того, этот материал и книга А. Фесюна в целом сыграли определенную роль в том, что я начал работу над книгой о Рихарде Зорге. Но уже тогда вызывали сомнения многие сведения и особенно оценки. Только, приобретение в 2018 году книги М. Алексеева «Верный вам Рамзай». Рихард Зорге и советская во-енная разведка в Японии 1933-1938 годы», «Верный вам Рамзай». Рихард Зорге и совет-ская военная разведка в Японии 1939-1941 годы» и в 2019 году книги Фесюна А.Г. «Дело Рихарда Зорге». Телеграммы и письма (1930-1945)», изучение их содержания дали возможность не только вернуться к труду Сироткина и дать более точную оценку тем событиям, которые он описал, но и придти к точным обоснованным заключениям по основным вопросам жизни и деятельности Рихарда Зорге.
В книге М. Алексеева уделено Сироткину относительно много страниц (588-611) и поэтому из них взяты, на мой взгляд, наиболее важные факты.
2 ноября 1938 года приказом Народного комиссара обороны начальник 2-го (японского) отделения 2-го отдела майор М.И. Сироткин был уволен в запас по статье 43-б «Положения о прохождении службы начальствующим составом» («по служебному несоответствию»).
Сироткин не сразу понял почему было принято такое решение и ему потребо-валось 22 дня, чтобы выяснить причину и понять, что над ним нависла опасность. Будучи честным, добросовестным работником, он не имел представления о масштабах Большого террора и попытался избежать беду, направив 24 ноября 1938 года письмо на имя Народного комиссара внутренних дел СССР генерального комиссара госбезо-пасности тов. Ежову (стр.588).
Ниже приведено краткое его содержание.
Сироткин понял и написал, что его уволили по политическим мотивам, так как скрыл факт расстрела его отца в 1919 году. Он признал вину и подчеркнул, что заслуживает строжайшей кары. Более того, он попытался предотвратить опасность, написав в письме следующее:
«… Тов. НАРОДНЫЙ КОМИССАР! Прошу дать мне возможность смыть пятно тяжелого преступного обмана….Я прошу Вашего распоряжения, чтобы меня арестовали и отправили в самые тяжелые условия, на наиболее тяжелые работы, чтобы я смог снова получить доверие родины и партии и доказать, что я в любых условиях останусь навсегда человеком, предан-ным делу Ленина-Сталина, а если потребуется, то и за это дело отдам свою жизнь»,
Можно полагать в системе НКВД СССР в этот момент происходила «пересменка» Ежова с Берией со многими проблемами и поэтому Сиротки был арестован не сразу, а почти через год – 20 октября 1939 года.
Используя очные ставки, следователи подвергли Сироткина допросам, во время которых у него пытались вырвать признание в том, что он занимался шпионажем в пользу Японии. Но Сироткин на допросах 22 и 25 октября 1939 года категорически отрицал приписываемые ему обвинения.
В этой связи как упорствующий он был направлен в Сухановскую тюрьму, где был подверг-нут обработке. В результате им удалось сломать волю Сироткина и 10-11 декабря 1939 года он заявил:
«Я не хочу больше запираться, хочу полностью и чистосердечно рассказать о проводимой мной шпионской работе в пользу Японии и о своих сообщниках. Я хочу сбросить с себя позорнейший гнет, который ношу два с половиной года. Буду говорить все до последней мелочи».
На допросе 11 декабря 1939 г. он, в частности, сообщил, что среди переданных материалов были сведения о резидентурах «Рамзая» и «Рамона», сведения об отзыве из резидентуры «Рамзая» сотрудников «Ингрид» и «Густава». На допросе 16 декабря Сироткин сказал, что он, будучи начальником отделения передал подробные сведения о составе и деятельности резидентур «Рамзай» и «Рамон».
!7 января 1940 года арестованный Сироткин М.И. дал собственноручные подробные показания на ряд оперативных работников, начиная с «Рамзая».
«Резидентура «Рамзая» в составе: «Рамзай», «Фриц», «Густав». «Ингрид», «Жиголо» была мною выдана японской разведке (выделено –М.А)».
Но на последующих судебных заседаниях Сироткин стал вновь решительно отрицать обви-нения.
Так 28 октября 1940 года на судебном заседании подсудимый Сироткин в предъявленном ему обвинении виновным себя не признал. Он заявил, что «Я дал ложные показания в связи с тем, что я был посажен в Сухановскую одиночку, вызывался на допрос только ночью, где из-девались ругательствами надо мной, а рядом инсценировалось избиение других заключенных. Все это довело меня до обмороков» и он не выдержал.
На этом заседании выяснились новые данные. Сироткин по возвращении из Токио в Москву в 1937 году написал доклад на троих сотрудников полпредства, в котором указал о спайке ме-жду ними и своих подозрениях.
«С 1935 года до приезда из Японии я неоднократно писал доклады Наркому внутренних дел о РАМЗАЕ. Я писал о том, что он является двойником.
Зам. РАМЗАЯ – ГУСТАВ упоминался в прессе, освещавшей процесс троцкистов. О ГУСТАВЕ я также писал в НКВД ПАВЛОВСКОМУ. Я говорил, что, если ГУСТАВ яв-ляется шпионом, то его начальник – резидент РАМЗАЙ, также должен быть двойником. Я доказал, что РАМЗАЙ двойник и его оставили, как двойника».
Комментарий
1. Сказанное Сироткиным на допросах во многом смахивает на оговор относи-тельно Рамзая и Густава. Также, вызывает заслуживает внимания его утверждение о написании докладов Наркому, в справочнике «Кадровый состав органов государст-венной безопасности СССР 1935-1939гг.» среди многочисленных Павловских не просматривается подходящий. Это не исключает возможности его вербовки органами безопасности во время учебы в академии.
2. Понятно, что он боролся за жизнь, учитывая потребности следователей, клевету коллег в свой адрес и используя измышления относительно других сотрудников Разведывательного управления. Характерным именно для него является то, что в страшных условиях он все же пытался бороться и при малейшей возможности отрицал обвинения в его адрес и самооговоры.
После окончания следствия в своих заявлениях в адрес военного прокурора и военного трибунала СИРОТКИН от своих показаний отказался.
«28 октября 1940 года военным трибуналом Московского военного округа на основании ст.ст. 58 -1 «б» УК РСФСР осужден к ВМН – расстрелу». Но через некоторое время приговор
был изменен.
«Определением Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 15 ноября 1940 года СИРОТКИНУ ВМН – расстрел заменен 15 годами лишения свободы, с поражением в правах на 5 лет и конфискацией имущества».
Находясь в Воркутинском Речном лагере МВД, заключенный Сироткин многократно писал в различные инстанции о том, что он жертва ложных показаний клеветников-провокаторов и самооговора.
Только 23 ноября 1954 года приговор М.И. Сироткину был отменен и дело по обвинению прекращено.
Примечание
М. И. Сироткину уделено много внимании по нескольким причинам:
- Он был одним из первых непосредственных руководителей Рамзая и резиден-туры по рабо-те в Японии;
- Один из немногих, кто в жесточайших тюремных условиях все же пытался как-то бороться, хотя и безуспешно;
- Не только Сироткин был завербован сотрудниками НКВД;
- Поскольку приговор Сироткину был отменен ему доверили в 1964 году подготовить в ГРУ аналитический материал о Рихарде Зорге, как о руководителе резидентуры «Рамзай» в Токио».
- Аналитический материал был опубликован в 2000 году в книге А.Г. Фесюна «Дело Рихарда Зорге. Неизвестные документы» и безусловно представлял большой интерес. Но с момента его написания прошли 55 лет и за это время появилось много новых разных и всяческих сведений о Герое Советского Союза Рихарде Зорге.
Начался 1938 год и, несмотря на то, что имя Зорге продолжает фигурировать во многих протоколах допросов, он продолжает активную работу, направляя в Центр телеграммы, проявляет инициативу с предложением своей поездки в Южный Китай для составления политического доклада, сообщает об изменении оперативной обстановки в связи с отъездом посла Дирксена и о том, что он сфотографировал его доклад.
Но Гендин, еще не очень уверенный в том как будет развиваться обстановка в отношении Рамзая» и резидентуры в целом в конце января дал указание Зорге обучить радиста Клаузена (Фрица) процессу шифрования и тем самым сделать его независимым, а Зорге облегчить разведывательную деятельность.
Для выполнения этого указания Зорге в период конец января-середина февраля 1938 г. подготовил 4 шифрограммы и передал их Фрицу, который зашифровал тексты и в два приема отправил их в Центр за своим псевдонимом. В частности, в шифровке от 11 февраля 1938 года есть интересная информация, которую Дирксон во время прощального визита к бельгийскому посланнику услышал от него: «Европа и в первую очередь Англия, проходит через процесс ко-ренного изменения позиции в отношении СССР после чистки(?). Англия все более и более начинает смотреть на СССР, как первостепенного общего врага.
Предполагается сближение Германии с Англией и Францией с оставлением для Японии задачи нападения на СССР, чему все были бы рады».
Наряду с этим Зорге решительно пишет о том, что пора домой. О возвращении в Японию нет и речи, считает, что надо прислать преемников.
Как известно Зорге в середине мая попал в мотоаварию с серьезными ранениями (подробно описывается в главе XVII) и в течение почти двух месяцев находился на излечении.
В это время произошло событие, которое затронет и его. Имеется в виду предательство Г. Люшкова
Здесь надо сделать небольшое отступление. Сталин, благословив Большой террор, преследовал цель полностью завладеть властью в стране, но для этого надо было освободиться в первую очередь от старых большевиков считавших себя независимыми и осмеливались критиковать его, от представителей высшего командного состава Красной Армии, которые не только пре-возносили свои геройские успехи во время Гражданской войны, но и критически относились к способностям близких к Сталину военачальников-соратников. Наряду с этим он подозрительно относился к разведывательным и карательным органам, засоренными евреями, поляками, при-балтами, враждебными элементами. Поставленный им во главе Большого террора Н.И. Ежов с рвением выполнял поставленную перед ним задачу, но «перегнул палку», к тому же был гоми-ком и Сталин понял, что его надо убирать, но не было серьезного повода и он решил это сде-лать постепенно, так как надо было учитывать тот авторитет «ежовых рукавиц», который был создан в народе не без помощи самого Сталина.
8 апреля 1938 г. Ежов был назначен Народным комиссаром водного транспорта СССР с сохранением за ним должности Народного комиссара внутренних дел СССР, но первым заместителем в августе у него стал Л.П. Берия, с назначением которого он понял, что дни его сочтенны. Ежов пытался своим расстрельным усердием сохранить свое положение, но добило его предательство Г. Люшкова.
13 июня 1938 года начальник УНКВД по Дальневосточному краю, комиссар гос-безопасности 3 ранга Люшков Г.С. , которого Ежов неоднократно восхвалял в своих спецсообщениях Сталину, встал на путь предательства, перебежав к японцам,
Об измене Люшкова было сообщено Н.Ежову, а тому ничего не оставалось делать как доложить Сталину о происшедшем, хотя для него, образно выражаясь, это было смерти подобно. В результате расследования было определено какие секреты мог выдать предатель и были приняты организационные, технические и репрессивные меры.
Примерно через 1,5 месяца Зорге в беседе с помощником ВАТ майором Шоллем узнал о приезде из Германии представителя Абвера полковника Грэйлинга, который прибыл в Токио, чтобы ознакомиться в подробностях с делом Люшкова.
Зорге посчитал необходимым проинформировать Центр, хотя это не имело отношение к его деятельности и послал шифровку следующего содержания:
31 августа 1938 г.
«Из Германского генерального штаба прибыл полковник Грэйлинг со специальным поручением от Канариса опросить Люшкова и попросить у Японского генерального штаба протокол опроса. Японский генеральный штаб передал ему эти материалы.
При первом разговоре Грэйлинга с Люшковым в присутствии майора Шолля Люшков сообщил для Германского генерального штаба детали, касающиеся советской армии и деятельности ГПУ на Украине, говорил о новейших заводах близ Хабаровска и назвал имена работников ГПУ заграницей – во Франции, Швейцарии и Германии. Он подчер-кнул, что большая часть работы ГПУ ведется через советских торговых представи-телей заграницей. Люшков также сказал, что военная промышленность Дальнего Востока еще не готова и армия нуждается в снабжении из западной части СССР, подчеркивая, что лучше начать войну против СССР как можно раньше.
Рамзай
В книге Гаврилова В., Горбунова Е. «Операция «Рамзай», Триумф и трагедия Рихарда Зорге» приводится текст шифрограммы Центра от 5 сентября 1938 года: «Сделайте всё возможное и используйте все доступные средства (выделено – Ю.К,) для получения копий документов, полученных специальным посланником Канариса от японской армии или копии документов, полученных лично посланником от Люшкова. Доложите немедленно о получении всех подобных документов (выделено – Ю.К.)».
Несмотря на независящие от него обстоятельства (майор Шолль не оставил копий 4-х разговоров Грэйлинга с Люшковым, так как их не получил) Зорге вновь оказался на высоте, так как 6, 9 и 12 сентября 1938 года оперативно проинформировал Центр, что, он подготовил к почте доклад о беседах Грэйлинга с Люшковы, которые стали ему известны от Шолля.
Зорге сфотографировал 90 из 250 страниц показаний, данных Люшковым и советским майором Фронт, доставленным из Монголии в Синцзин, японскому генеральному штабу.
Примечание:
1. Сообщение от 6 сентября было доложено Сталину, Молотову, Ворошилову и Ежову.
2. Вполне вероятно, что Сталин вновь отметил эффективную работу Зорге.
Интерес представляют следующие два небольших документа:
С.303, Мемо Центру от 21 ноября 1938 г.
С 15 декабря по 15 января РАМЗАЙ просит предоставить ему отпуск. Предполага-ет, что в течение этого времени важных событий не будет ввиду предстоящих новогодних праздников.
С. 303. Мемо из Центра – «Рамзаю» от 29 ноября 1938 г.
Отпуск разрешается с 15 декабря. На время отпуска установите связь с ФРИЦЕМ, с тем, чтобы в случае экстренной необходимости Вас можно было срочно вызвать из отпуска.
Комментарий
Центр довольно быстро решил вопрос об отпуске, так как разговор о поездке в Москву не шел. Судя по датам информационных телеграмм, Зорге отпуском не вос-пользовался и продолжал трудиться.