Аделард всё время думал о Рашиди. Он не мог допустить его смерть. Все заботы отошли на второй план, сейчас врача волновало лишь здоровье друга. Когда лекарь отдыхал, Аделард искал способы верного спасения в библиотеке, когда Рашиди бодрствовал, друг занимал голову разговорами, лечил и расспрашивал о состоянии. Оно, впрочем, было вполне хорошее. Чума выявилась на невероятно ранней степени. С одной стороны, это означало, что болезнь быстро прогрессирует, но с другой это давала больше шансов на успех.
Ги де Шолиак всячески успокаивал врача и сам занимался лечением Рашиди. Но и египтянина, и великого врача беспокоил тот факт, что Аделард почт не отдыхал. Он всё время отказывался от еды, бледнее становился с каждым днём, часто раздражался и сидел в одиночестве.
Рашиди беспокоился о его разуме.
-Зачем вы сказала ему? Просто отправили бы меня куда угодно под любым предлогом, сказав ему, что я отрёкся от медицины! Там бы моя душа покинула этот мир спокойно, а теперь я мучаюсь, боясь за него. Плевать мне на свою грешную душу, этот человек- будущее нашего мира. За такими как он, стоит и прогресс, и счастливая жизнь. Все в наше время бестолковы, распутны, подвержены грехам, но чаще лицемерят перед своими богами и говорят, что чисты! – ругался Рашиди на великого врача.
-Не беспокойтесь, я найду предлог, чтобы заставить его отдохнуть, - отвечал Ги де Шолиак.
-Простите меня за грубость. За дерзость…. Я чувствую уже давно, что мой конец близок, и я не противлюсь воле богов, не иду против желаний второй сестры – Судьбы. Она мудрее всех нас. Но не могу я бросить в беде своего друга, он столько пережил и повидал, он имеет благие цели, но слишком рано, призвало его Время в этот мир, бестактная первая сестра. Но всех его друзей и близких забрала холодная, беспощадная, бесчувственная третья сестра – Смерть.
-Вы – сектант? – поинтересовался Ги де Шолиак.
-Вера Древнего Вечного. Наслушался некоторых историй в детстве. Говорят, Аполлоний Тианский и Агасфер верят в этих трёх богинь-сестёр: Время, что призвало нас в этот мир, Судьба, что ведёт нас в испытаниях дарованных нам миром. Смерть, что заберёт нас всех, но для них над ними возвышается и Мироздание. А так же есть ещё один бессмертный, хотя о чем это я…, будто бред начался…, - Рашиди замолчал, уставившись в одну точку. – Вы уже направили его?
-Нет, пока ещё нет. Возможно, я использую это, дабы заставить его принять покой и отдых. Ладно, Рашиди, выздоравливайте. Ваш дух силён, я уверен, что природа выдержит и победит болезнь в вашем могучем теле. Как говорил Ювенал: “Mens sana in corpota sano – bonum magnum est!”А я пойду, дела не ждут.
Ги де Шолиак оставил лекаря отдыхать и направился к Аделарду. Он был в библиотеке.
-Мой дорогой друг, - обратился врач к обеспокоенной душе. – Я от Рашиди. Он прекрасно себя чувствует, бубоны не имеют силы, болезнь слаба, кашель отсутствует, я специально расставил людей для слежки за ним. А вам я запрещаю пользоваться библиотекой, пока вы не отдохнёте.
Но врач не слушал врача. Аделард, словно призрак неупокоенный, бродил меж стеллажей, будто в поисках своего убийцы ил любви.
Ги де Шолиак вздохнул.
-Аделард, мы спасём Рашиди, но ты делаешь только хуже и себе, и ему. Он уже знает о кое-чём. Я раскопал данные о том, что в одной библиотеке в городке неподалёку есть сведения о лекарстве от чумы.
После этих слов врач переменился. Он посмотрел на Ги де Шолиака.
-Продолжайте, пожалуйста.
-Не буду, для начала вы должны отдохнуть. Если Рашиди переживёт эту ночь, а он её переживёт, то он будет жить. Уже завтра, послезавтра вы двинетесь в путь, если не пожелаете остаться здесь.
-Нет, не пожелаю. Я уверен, что это Рашиди вас заставил не говорить, пока я не отдохну. Ну почему же он думает только обо мне, когда и сам может умереть?
-Он верный, настоящий друг. Подобные ему в наше время - золото. Цените заботу его и не тревожьте его. Отдохните и наберитесь сил, чтобы встать рано и прийти к пункту назначения как можно скорее. Вам уже постелили. Ну что? – спросил великий врач, уверенный в победе.
-Ладно, ради Рашиди и всех умерших от чумы, придётся поспать и подкрепиться, - сдался, наконец, Аделард.
Он поблагодарил Ги де Шолиака и направился к себе в комнату.
-Эх, молодёжь. Надеюсь, паломники не успеют добраться сюда в ближайшее время…
Врач в задумчивости ушёл в свой кабинет.
* * *
Аделард словно парил в воздухе над родным городом. Вот он разрушенный дом Раймона Шалена де Винарио, где-то вдали виднеется мэрия, дома знакомых людей, особняк госпожи Эдиты.
Но зазвенели колокола под градом из камней и чёрного-пречерного пепла. Город продолжил уничтожаться. Звонкий и шепчущий голос, приводивший Аделарда в ярость, напевал, знакомую песню:
-Год тысяча триста сорок восемь,
В Нюи из тысячи осталось восемь,
Год тысяча триста сорок девять,
В Боне из дести тысяч осталось девять,
Год тысяча триста пятьдесят,
В Авиньоне из миллиона в живых шестьдесят.
Год тысяча триста пятьдесят один …
Силуэт мора направлялся к Аделарду.
-Мы совсем скоро встретимся, дорогой мой, совсем скоро! Я никого не пощажу! Твой друг будет сломлен!
Смех звенел в голове врача и после пробуждения. Сон вновь его встревожил, но уже с новой силой.
Рашиди прекрасно себя чувствовал. Он выздоравливал. Редкость, но факт.
Хоть это и успокоило Аделарда, он всё равно тут же выпытал у Ги де Шолиака расположение библиотеки. Он тут же начал собираться в путь, но перед этим лично обследовав Рашиди и убедившись в его полном выздоровлении.
-Вы точно не хотите остаться и работать в Папской резиденции? – как будто для проформы, спросил Ги де Шолиак, зная ответ.
-Точно нет. Не стоит отказываться от своих целей и мечт ради тёплого, безопасного, но скучного и из-за этого ужасного места,- ответил Аделард.
-Тогда поторопитесь, - сказал врач. Скоро здесь будут паломники – флагелланты, которые, получив отказ от приложения к святым иконам и мощам, могут устроить дебош, а так же пойти в вашу сторону, что навредит и работе, и, возможно, вам в случае их агрессии. Слышали про насильственное бичевание? Наказание грешников, что не раскаиваются перед Господом. Поэтому будьте внимательны и осторожны.
-Спасибо вам за всё, господин Ги де Шолиак. Вы очень много для нас сделали, - поблагодарил его Рашиди.
-Аделард, на всякий случай я обязан дать тебе совет, или ,учше сказать, напутствие. Ignoti nulla curatio morbi. Если не найдёшь ничего о лекарстве по любым обстоятельствам, то изучай болезнь и ты обязательно когда-нибудь поймёшь как избавиться от неё. Лечение познаётся в изучении.
Клювастые сердечно распрощались с великим врачом и покинули территорию Папского Дворца.
-Аделард, - обратился Рашиди к другу, вспоминая процесс лечения, - обещай мне, что каждого своего пациента ты будешь пытаться спасти так же усердно, как спасал меня. Врач не должен смотреть на положение больного и на то, кем он для него является. Любой пациент – друг врача, нуждающийся в помощи. Это одно из положений статута врача.
-Обещаю, друг мой. Все мои переживания во время лечения будут исчезать, оставив место для дум в спасении больного, - с некоторой радостью ответил Аделард. – Я счастлив, что ты жив. Потерять тебя было бы нестерпимо для меня, и я бы точно впал в безумие и уныние.
Клювастые шли довольно долго, разговаривая всё это время. Но они дошли до пустого городка. Им, настороженным отсутствием тел и людей, пришлось самим искать библиотеку, по отметкам на карте. Но её всё-таки заметил Рашиди.
-Аделард, по-моему, это она…
Библиотека, сожжённая и разрушенная, превратилась в руины. В то, что осталось после здания, лежали редкие обгоревшие листочки.
Врач притих.
-Чёрт! – он топнул ногой. – Почему из всего, что могло пострадать, разрушилась именно эта библиотека?! Последняя нить, ведущая нас к цели, оборвалась!
Аделард в печали сел на обломок, что побольше. Рашиди хотел начать его успокаивать, но послышались крики флагеллантов. Они заметили чумных врачей и окружили их.
-А вы покаялись в своих грехах перед господом Богом? – спросил экзекутор.
-Иди к чёрту, - огрызнулся Аделард, он явно намеревался выплеснуть гнев на этого человека, но лишь одно явление помешало ему.
Земля дрогнула и слегка треснула. Врач побледнел и облился холодным потом в одно мгновение. Дорога немного подрагивала.
-Рашиди, уходи отсюда живо! – он потянул лекаря за собой, но путь им перегородил флагеллант.
-Ты не пройдёшь, не покаявшись!
-Уйди, изыди глупец! – нервно отговаривался врач.
-Аделард, ничего не случится, - хотел было успокоить его Рашиди.
-Нет, молчи! Я чуть не потерял тебя, я не могу допустить, что бы ты умер.
У Аделарда наблюдался ярчайший нервный срыв. Он взмахнул тростью и ударил по ногам самобичевателя, но тот не шелохнулся.
Вздрогнула земля. Аделард чуть ли не с криком воткнул трость в горло флагелланта, оттолкнув умирающего. Окружающих картина возмутила, а Рашиди ужаснула, но было не до этого. Поверхность всё сильней и сильней тряслась. Устоять на ногах было тяжело, многие падали. Земля начала трескаться. Аделард был напуган не на шутку, он что-то бормотал себе под нос и пытался увести Рашиди, коему всё ещё преграждали путь.
-Аделард, я хочу, чтобы ты услышал меня. Если я умру, то лечи людей и вынеси последнюю потерю, не падай духом! – сказал Рашиди, отдёргивая врача, размахивающего тростью.
-Что ты такое говоришь? Ты не умрёшь ни в коем случае! – нервно бегая глазами, ответил Аделард.
Но земля содрогнулась вновь и уже с небывалой силой, и раскрылась бездна. Пасть хаоса явилась прями под ногами лекаря, и он со слезами полетел во тьму. Но последующих толчок сбил с ног врача, и он, ударившись головой, потерял сознание.
* * *
-Год тысяча триста сорок восемь,
В Нюи из тысячи осталось восемь.
Год тысяча триста сорок девять,
В Боне из дести тысяч осталось девять.
Год тысяча триста пятьдесят,
В Авиньоне из миллиона в живых шестьдесят.
Год тысяча триста пятьдесят один,
Аделард, ты остался совсем один!
* * *
Врач вскочил и осмотрелся. Его окружали руины и куски земли, совсем немного пепла и тела флагеллантов. Вновь пережил он эту ужасную картину: плод людской тупости и безмилосердия природы. Аделард начал судорожно искать Рашиди глазами. Но не находил его. Вновь и вновь он оглядывался и пытался встать, но его нога была сильно повреждена. Он кидался безумным взглядом в поисках лекаря, трости или хотя бы опоры. Но ничего не получалось. Через долгие для него две минуты обнаружилась трость. Врач опёрся на неё и поднялся. Опять же продолжая искать единственного живого друга и близкого человека. Но всё было тщетно. Пока он не заметил трещину в земле.
Сердце сжалось и застыло, холодным потом обдало врача, в глазах помутнело. Он, дрожа, посмотрел в сторону тёмной бездны. Словно врата преисподней, она отпугивала его. Но ему пришлось кинуть взгляд в её глубины, где свет терял своё существо.
Хотел он немного успокоиться, как заметил на края выступа чёрную ткань от плаща чумного доктора.
Как будто пробил судный час. Аделард упал на колени. Взгляд с потерянной душой косился в темноту. Руки его обмякли и безжизненно опустились на землю, плечи обвисли, а голова опрокинулась на право.
По щекам врача текли слёзы, и лишь они вместе с обрывистыми всхлипами человека, пытающегося не зарыдать, давали знать, что он ещё жив. А глаза, не сомкнувшиеся ни разу, стали пустыми и бесчувственными. В голове врача пронеслось тысяча мыслей и воспоминаний. Ему хотелось броситься в этот ад. Что так манил его теперь. Он качался. Голова его кружилась, дыхание было словно в бреду.
Но врач переборол себя, и вместо желаемого прыжка он просто склонился над пропастью, роняя слёзы, которые, он был уверен, падают на лицо его верного единственного любимого друга, что вместе со всеми покинул его.
* * *
Неизвестно сколько времени прошло, но к этому моменту Аделард проклял и Бога, и Сатану, и саму Смерть. Врач встал и хотел направиться туда, куда стремился взор.
Но из-за стены послышался шепчущий звонкий голос:
-Ну как поживаешь, Аделард? Победил чуму? – рассмеялась она.
-Ведьма, - бесчувственно и спокойно произнёс он и пошёл своей дорогой.
Иссурия была в шоке.
-Куда же ты? Где твои дружки?
-Гори в аду, - так же флегматично ответил врач.
Иссурия растерялась. Она пыталась понять, что происходит, будто ничего не знала .
“Что это такое?” – думала она, нервно бегая глазами. – “Разве он не сломлен? Он один, какого чёрта, тогда он мне противиться? Не понимаю…”
В итоге она решила проследить за фигурой, что была уже далеко, пытаясь повлиять на него по пути.
-Хорошо лишь то, что на его пути город, совмещающий все ужасы чумы!