Экс-депутату Огрызкову снился странный сон. Как будто его укладывали в гроб. Его поднесли к гробу друзья и знакомые. Мимоходом он отметил, что костюм на нём самый любимый. Но, когда его поднесли к гробу, оказалось, что гроб значительно меньше чем он сам. Его положили сверху гроба, так что руки голова и ноги свесились по краям, и на несколько секунд застыли, как - бы раздумывая, что дальше делать. Потом все, не сговариваясь, стали складывать его в гроб. Сначала сложили в несколько раз ноги. Потом сложили ему на груди руки и, наконец, засунули голову, вывернув её на девяносто градусов. И захлопнули, с громким стуком, крышку. И тут Огрызков проснулся.
Пётр огляделся. Он сидел на полу в узком пенале, ярко освещённом настенными бра. Одной рукой он обнимал унитаз, другой мусорную корзину. В углу пристроилась маленькая раковина. Он встал на ноги и чуть не стукнулся головой об полку, на которой стояла какая-то посуда. Над унитазом висел маленький шкафчик. Открыв его, Огрызков увидел, что это был холодильник с набором его любимых продуктов. Довершали картину кухонный стул с откидным столиком. На одной из стен висели электронные часы с большим цифрами, но с погашенным табло.
- В голове не укладывается. – Пётр опустился на стул. – А может быть я сплю?
Сверху послышался слабый шорох, и Пётр поднял голову. Потолка не было, и в его проёме виднелась одетая в белую одежду фигура. На голове у неё был капюшон, а на лице белая маска с прорезями для глаз.
- Нет, вы не спите, господин Огрызков. – Голос был глухой, но отчётливый. – С этого момента вы периодически будете появляться в этой каморке.
- Зачем? Я ничего не понимаю.
- Во-первых - за что. Будучи председателем комитета по вопросам собственности, вы приняли закон позволяющий собственнику маленького, очень маленького, долевого участка квартиры, продать его на сторону. И для некоторых людей, чьи родственники продали такие доли, или лучше сказать «дольки», такая практика стала кошмаром. Потому что пришлые люди стали жить не на этих дольках, что, конечно же, было не реально, а пользоваться почти всей квартирой. Вынуждая основных собственников продавать всю квартиру по бросовой цене. Что, конечно же, не отвечает требованиям справедливости.
- Ну, я не виноват, что у некоторых родственников такие плохие отношения. И я ведь не один его принимал, вся Дума!
- Но готовили его вы! Вы руководитель этой группы, начальник. А слово начальника, у вас, людей, стоит гораздо больше чем у остальных. Впрочем, если хотите, я могу к вам подселить весь комитет или даже Думу!
- Что значить подселить? Я что, здесь навечно?
Белая фигура удовлетворённо ткнула указательным пальцем в сторону Петра.
- Вот! Теперь - зачем вы здесь.
На стене зажглось, внезапно, табло часов с зелёными цифрами, на которых высвечивалось время - 12:00. Но, похоже было, что часы не работали.
- Таймер будет отсчитывать обратное время. До нуля. После этого вы окажетесь в своей квартире, в своей постели, в тоже время, какое оно было, когда я переместил вас сюда. Хочу сразу сказать, что время здесь обычное не работает. Оно остановилось там, в реальном мире. И, когда вы окажетесь в своём времени, вы сделаете так, чтобы эту норму закона изменили, чтобы люди не страдали от вашего неразумного закона. Конечно это дело не быстрое. Поэтому даю вам месяц. Месяц на поиски возможностей, связей старых, может быть денег, на продвижение этой поправки. Затем я верну вас сюда. На время. На таймере будет уже стоять 13:00. И каждый месяц на табло будет прибавляется по часу. То есть у вас есть год, реальный год, чтобы восстановить справедливость.
Огрызков уже был на ногах и тяжело дышал. По его лицу было видно, что он с трудом верит в происходящее. Он потряс головой. Видение не исчезало.
- И сколько это будет продолжаться? Я имею ввиду мое пребывание в этом месте?
- У вас два варианта. Первый – вы проводите поправку в Думе и больше не попадаете сюда. Второй – после того как вы доведёте время на таймере до полных суток, то есть 24:00, или, как обычно принято 00:00, останетесь здесь до того момента, когда думцы не исправят сами эту несправедливость. Не исправят – будете жить здесь вечно. Откровенно говоря, еда и унитаз здесь – просто дань привычке. Еда вам здесь не нужна. Потому что время, реальное время, здесь остановлено. Так что можете потом радоваться, что не душа у вас бессмертная, а вы сами! Вот только понравится ли это вам, я не знаю. А пока придумайте что-нибудь толковое, для аргументации перед вашими друзьями, журналистами, чиновниками.
Петр постучал головой об стену. Нет, опять не проснулся.
- Наверно это розыгрыш. – Он поднял голову и спросил – Это розыгрыш?
- Больше мы с вами не увидимся. – Ответила Белая фигура. И исчезла.
Когда электронные час выдали цифры 00:00, Огрызков увидел перед собой снова свой потолок. Он лежал в своей постели и думал всё об одном – розыгрыш это или сон. Наконец он вынес по этому странному событию себе ВЕРДИКТ – сон. И со спокойной душой оправился на работу.
Через месяц он лёг спать и опять ему приснился странный сон. В глаза ударил яркий свет. Пётр открыл глаза. Электронные часы показывали 13:00…