Уходит поколение ровесников последней войны.
Чуть медленнее уходят и те, кто в детстве играл в ту войну.
Попав в плен, они не соглашались перейти на сторону врага или выдать военную тайну…
Но повзрослев и дослужившись до высоких чинов, некоторые из них сделали это.
Советскую песню «Широка страна моя родная…» поют до сих пор, а страны той уже нет.
Среди множества огорчений этим появляются и приметы добрых перемен.
Огромное 4-х этажное здание школы-интерната превратилось во Дворец правосудия: даже снаружи здание, действительно, выглядит дворцом.
Оно во много раз больше старого здания городского суда.
Неужели теперь и правосудия будет больше?
Вот теперь всюду обозначила своё наличие церковь. Стало ли больше православия в жизни?
От государства ждут эффективности в этой, а не в будущей жизни.
Хотя и оно пытается утешать долгосрочными планами.
На месте огромного пустыря в центре города, как в сказке, появился такой же огромный детский парк: игровые площадки, прорезиненные покрытия вместо асфальта, скульптуры сказочных персонажей умиляют даже взрослых, которые в своём детстве не видели ничего кроме примитивных качелей и песочницы.
В старом городском парке установили новые аттракционы. Прокатиться на каруселях для малышей стоит 100 рублей за 3 минуты. На электричке за эти деньги можно ехать полчаса.
Это уже гримаса капитализма.
В городе появились частные детские садики и школы.
Плата за месяц примерно равна среднемесячной зарплате «простых» горожан.
Охрана, высокие заборы, лучшие воспитатели и учителя… В группах и в классах не по 30 человек, а столько, чтобы всем хватило внимания.
Есть ли уверенность, что из детей богатых родителей вырастут самые образованные и талантливые граждане?
По ТВ под рубрикой «Садисты в детском садике» показали, как дети лет пяти, повалив девочку на землю, начали пинать её и прыгать на ней. Делали они это точно так, как видели где-то в кино.
Через какое-то время подошла воспитательница, помогла жертве «садистов» встать и отряхнуться…
В промышленный район города раньше добирались на электричках, трамваях и автобусах.
Теперь электричек и трамваев нет: незачем и некуда везти.
Можно сказать, что нет больше промышленности. Не считать же ею несколько иностранных заводиков, где трудятся не больше тысячи человек.
На городских улицах обращают на себя внимание «Фабрики красоты», «Салоны ногтей», нотариальные конторы,салоны ритуальных услуг, банки, частные кабинеты стоматологов и конторы микрозаймов…
…Поколению, которое воспитано на лекциях общества «Знание» и на политзанятиях по месту учёбы или работы, сегодня живётся неуютно.
Тем, у кого есть претензии на глубокое понимание российской политики, вообще плохо: избежать отвратительного чувства беспомощности и бессилия становится, практически, невозможно.
У края пропасти непонимания событий, чей-то голос нашёптывает расслабиться, жить проще и прыгнуть в поток информации, зажмурившись и расправив руки как крылья.
Кто-то делает попытки «не держать в себе» всё, что выделяется от брожения мыслей.
Мы вполне осознанно иногда освобождаем себя от химеры здравого смысла, и просто даём волю чувствам, которые рождаются от случайных связей с впечатлениями.
Не верить в равенство людей очень просто: нельзя же отрицать того, что не все из нас умеют играть в футбол или на скрипке.
Мы искренне и почти без всякого ущерба для самолюбия признаём превосходство над нами звёзд кино и балета, не говоря, уж, о деятелях науки, артистах цирка и олимпийских чемпионах.
Но к политикам у нас отношение всегда где-то между недоверчивостью и подозрением в жульничестве.
Вопрос не в том, обманут он или нет, а в том, где и в чём они нас обманут.
Опыт показывает, что мы напрасно тратим силы на бдительность: реформы всё равно застают нас врасплох, иногда несмотря на заверения политиков в том, что всё будет хорошо.
Недоверие и беспокойство копятся много лет и могут прорваться, как плотина на золотоискателей.
Власть пытается успокоить народ, но обещания кажутся фантастическими и далёкими от злобы дня: разве могут утешить полёт на Луну, изобретение искусственного интеллекта или постройка кораблей и ракет, которых нет ни у кого?
При этом, откуда-то берётся уверенность, что в политике не нужно столько ума, сколько его нужно, например, для решения задачки с бассейном и трубами.
Тем более, в задаче про страну, из которой по трубам всё только вытекает.
Непонимание политики плавно переходит в недовольство властью, которое пока редко доходит дальше смелых реплик в экран телевизора.
Например, чем объяснить, что президент Асад в репортажах о Сирии упоминается реже, чем президент Путин?
Почему частные военные компании стали серой зоной политики?
Очередной удар по нервам населения – прощение долга Африканским странам на фоне продолжения пенсионных реформ и снижения реальных доходов россиян.
Ещё есть и сильны иллюзии, что не совсем же российская власть такая, как о ней многие думают. Наверняка, от новых политических решений есть какие-то выгоды.
Слышали, что, например, в Гвинее, с которой наша дружба опять крепчает, бокситов, урана и золота с алмазами больше, чем у нас. Уран, он и в Африке уран.
Интересна Гвинея и тем, что в этой африканской стране официальным языком считается французский, а большинство населения – мусульмане.
Политикам наверху виднее.
Хотя, помним, как в известной сказке девочка из корзины, напевала медведю, чтобы он не разевал рта на пирожки: «Высоко сижу, далеко гляжу…».
На волне излияний наболевшего и естественной потребности помечтать, некие люди, назвавшись общественным фондом Петербурга, обнародовали идею женить В.Путина с политической выгодой на наследнице Российского престола.
Чисто теоретически, если допустить, что от брака по расчёту может быть польза, кого бы мы выбрали в невесты? Спортсменку и члена «Единой России»?
Иди заморскую принцессу?
Известно, что в геноме последних российских царей негде русское клеймо ставить: в доме Романовых всё смешалось с кровями европейских монархов.
А есть ли у нас сегодня выбор? В.Сурков, например, заявил, что нам только кажется, что он есть.
Политики ещё объявляют свои планы перестройки с той бодрой интонацией, с которой герой «Бриллиантовой руки» превращал брюки в элегантные шорты, но превращение страны из отсталой в развитую явно задерживается.
Говорят, лучший способ разбогатеть женщине – выйти замуж за богатого и потом развестись.
Есть страны, которые отдаются богатым покровителям, и после этого живут лучше прежнего.
У России есть много признаков того, что она кому-то отдалась, но ожидания выгод не оправдываются. Хотя гадалки пророчат только хорошее.
Улучшения есть, но, мягко говоря, они не носят массового характера.
Для профилактики оптимизма время от времени звучит мысль, что всё может быть ещё хуже.
Вместе с названиями нового оружия всё чаще упоминается некий «особый путь» и таинственное слово «скрепы».
И тут уже можно возмутиться с интонацией вора карманника из фильма «Место встречи изменить нельзя», которому милиция подсунула украденный им кошелёк: «Особый путь… Особый путь… - Какой особый путь?»
- С древних веков Россия только тем и занималась, что заимствовала у иностранцев их передовой опыт. Сначала подражали Византии, потом Европе…
Одна история правления Петра 1 и Екатерины 2, казалось, должна бы окончательно сбить спесь лапотных патриотов.
В доме последнего царя России разговаривали больше на английском, чем на русском.
Даже при Сталине был лозунг учиться у Форда.
Теория «особого пути» - её сторонников можно назвать «особистами» - льстит какому-то глубинному чувству. На лозунг «Вперёд, Россия» они отзываются криками «Ура».
Только 7 из десяти российских подростков доживают до возраста 60 лет.
Такой же показатель у жителей Новой Гвинеи, которую Миклухо-Маклай предлагал взять под российское «покровительство», но его не послушали, остерегаясь англичан.
Есть ощущение, что нас куда-то даже не ведут, а везут, как дрова.
Несколько миллионов по дороге уже выпало. У многих такое чувство, будто их выбросили.
«Почему так трясёт?» - делятся они своими впечатлениями.
А им отвечают: «У нас особенные и путь, и стать».
И вопрошающие отворачиваются к экранам телевизоров, которые служат вместо окна в мир: а там такое творится, что уже и встряски перестают беспокоить.
Страна читающих превратилась в страну смотрящих.
Гордость за то, что не стоим на месте, сменяется недоумением: почему так долго едем?
Неужели кто-то отвечает за вид из окна, за стук колёс и ложек в пустом стакане, имитируя движение?
Путь вперёд тесен… Мы пропускаем других.
Нам ещё дают кипяток и печенье к чаю. И вагон-ресторан не пустует.
Кажется, что те, кто у руля и в первом вагоне, уже приехали к заветной цели, а тем, кто в хвосте, никогда там не быть.
У пассажиров общих вагонов начинают слабеть и рушиться скрепы.
Некоторые сходят с поезда или уходят от реальностей, разгадывая тайну НЛО, пирамиды Хеопса или играя в «Поле чудес».
Хотя, уплачено и за налоги, и за страховки, и за напутственный молебен в привокзальной часовне…
И как дальше жить с мыслью, что тебя провели как последнюю жертву пирамиды Мавроди?
Значит, им там, в первом вагоне, хорошо, а мы будем пыль глотать?
И даже свинчиванием гаек с рельсов ничего изменить нельзя.
Нумерация вагонов поезда, как и гниение рыбы, начинается с головы.
А нас уверяют, что в этом виноват хвост, потому что народ достоин своего правительства.
Есть много поводов полагать, что в России происходит отсечение части народа от благ цивилизации и остального общественного организма с заменой на приезжих из зарубежья.
Россияне считают это противоестественным. И более того – крайне подлым и преступным деянием.
Особенно, на фоне разговоров о патриотизме и «скрепах».
Более половины граждан не считают Россию социальным государством.
К обычным страхам за свою жизнь и перед угрозой новой войны добавился страх перед нечестностью или беспомощностью власти, которая может обещать, не делать и снова обещать.
Новая Гвинея поставили Миклухо-Маклаю памятник в знак благодарности за то, что он увидел в них людей.
Россия поставила памятник Ельцину за то, что он довёл страну до уровня Новой Гвинеи.
И снесла все памятники Сталину, который достоин памяти хотя бы за Победу в войне.
Раненый солдат из книги М.Шолохова «Они сражались за Родину» ругался от боли на врача:
« … Что же это ты делаешь, паразит?
…Враг народа, вот ты кто есть такой!»
Россияне в выражениях боли иногда тоже не стесняются. Они иногда даже кричат.
Правда, не так, будто где-то режут спящих детей.
Слишком долго наши политики копаются в ранах общества.
Наркоз пропаганды действует, но дозы так велики, что не всякий выдержит без ущерба для здравомыслия.