Закон могущества. Глава I

Кровь на рогах
I

– Я не люблю красные леса. Вся эта листва напоминает кровь, – промолвил Анатарес, отхлебнув из бутыли. – Крови я повидал достаточно. Зеленые леса – они умиротворенней!
Лес вокруг действительно был красным, несмотря на то, что по календарю северян весна только плавно перетекала в начало лета. Осенний остров был назван так не случайно – все деревья на нем несли на себе алую, рыжую или золотую листву, а землю вдоль и поперек устилала кровь-трава. Осенью вся эта кроваво-золотая растительность медленно бледнела, пока не становилась молочно-белой, а ближе к зиме опадала. Затем выпадал снег, и только тогда Осенний остров ничем не выделялся среди других островов Архипелага.
– Я никогда не видела зеленых лесов, – задумчиво сказала юная охотница.
Она представилась ему Ярлой и уверяла, что знает местные леса лучше всех в округе. C ней они шли по красному лесу от самого рассвета, уже больше четырех часов. Шли почти все время молча, так как Анатарес жаловался на бодун, и любые громкие звуки вызывали у него жуткую головную боль.
– Не очень-то ты похож на грозного бога, – заявила Ярла, встретившись с ним на рассвете. – Больше на старого купца, который пил всю ночь.
Так и было. Лицо Анатареса опухло, а несло от него, как от целой гурьбы пьяных солдат.
– Ты тоже больше смахиваешь на сельскую недотрогу, чем на следопыта, – огрызнулся Тарс, поморщившись. – Но я-то тебе плачу. И больше не гуди – голова и так раскалывается!
Уже после полудня Ярла решила прервать молчание, заметив, что ее спутник выглядит куда бодрее.
– Где же ты пил вчера, мне интересно. Исток – деревня большая, но все же, кто тебя приютил? Или ты пил в гордом одиночестве?
– Есть у вас одна девчушка, – отвечал Анатарес. – Горбатая Оша, так вы ее зовете. Уникальная девушка. Очень печальная. И очень страстная.
Ярла сочла, что не хочет слышать подробностей, потому сменила тему.
– Я слышала, что вы, старые боги, скрываетесь от людей. Или не выдаете себя, по крайней мере. А ты представился перед всей деревней. Почему?
Анатарес усмехнулся, явно довольный вопросом.
– Видишь ли, девочка, как правило, я скрываю свое истинное имя. Так спокойней, знаешь ли. Когда люди слышат имя Тарс, они не хватаются за вилы. Гребаные волкиры развернули неплохую пропаганду, причисляя нас к демонам. Якобы мы тоже вышли из Хаоса, как все прочие твари, с которыми они борятся. Прибавим к этому то, что многие из нас действительно обезумели, утратив свое могущество после Разлома. И это плохо сказалось на нашей репутации в целом. Но возвращаясь к твоему вопросу – порой я хочу развлечься. Понимаешь, мне не хватает того суеверного ужаса в глазах людей. Это доставляет мне своеобразное удовольствие. А еще я хотел проверить, найдутся ли те, кто составит мне компанию, даже зная, кто я на самом деле такой. Как видишь, нашелся кое-кто. И это забавно.
– Что забавного? – удивилась Ярла.
– Ты согласилась вести в лес за деньги одно из чудовищ, перед которыми трепетали твои предки, а сейчас их зовут демоническими идолами и ложными богами. Тут три варианта – либо ты отбитая на голову самоубийца, либо ты плохо себе представляешь, кто я такой, или же тебе очень нужны деньги. Но ты не похожа на самоубийцу. Значит, первый пункт отпадает. Остаются еще два. И, сдается мне, с ними я уж точно не прогадал. Стоит проверить мою теорию. Ты хорошо представляешь себе, кто я такой? Как много ты знаешь о нас?
– Что-то ты разболтался, – поморщилась Ярла.
Они вышли к реке. Не очень широкой, но пересечь ее, не намочив грудь, вряд ли бы удалось. Из-за водорослей, которые, как и вся растительность на Осеннем острове, были красными, река имела кирпичный цвет. Анатарес сказал бы, что она напоминает потоки дерьма, но предки местных жителей считали иначе и назвали ее Кровянкой.
– Не уходи от вопроса!
– Я хорошо знакома с тем, с чем мне приходилось сталкиваться лицом к лицу. Вашу породу я вижу впервые. Потому я знаю о вас только по слухам, да по рассказам Старого Дамена. Но мне бы хотелось послушать все от тебя самого.
– Послушаешь. Времени, как я понимаю, у нас еще много.
– Немало. До устья реки мы доберемся только к вечеру, с учетом привалов.
– Значит, еще успеется. Так что насчет третьего варианта? Тебе ведь действительно нужны деньги? Я понимаю, всем жителям Истока они нужны, но не настолько, чтобы бросаться в столь рискованную авантюру из-за двадцати серебряных монет. Так в чем проблема?
– Я говорила, что отведу тебя в устья Кровянки, но откровенничать я не обещала, – отрезала Ярла.
– Это не умаляет моего любопытства!
Солнечный диск постепенно поднимался все выше, уверенно превращая утреннее тепло в полуденную жару. Они шли между деревьев-великанов, чьи огненные кроны укрывали небо, и высоких пламенных кустарников, стараясь не упускать из виду Кровянку. Здесь она была узкой и заросшей, но далеко на западе впадала в широкую полноводную реку Леттору, по которой ходили пузатые ладьи с гербами лордов и купеческих домов на парусах.
Ярла старательно обходила многочисленные медвежьи ямы, капканы и другие ловушки, которые охотники отмечали для людей разноцветными тряпками. Анатарес же шел вразвалку и не забывал отхлебывать пиво из бутыля, одного из полдюжины, которые он потащил с собой вместо провизии и снаряжения. При нем даже не было меча. Только все тот же столовый нож на поясе. Ярла спрашивал его об оружии еще утром, но он только отмахнулся, а затем добавил: «Все, кто так жаждали увидеть мой меч, вскоре находили его острие у себя в груди!».
– Расскажи мне что-нибудь о себе, тогда я расскажу, зачем мне деньги, – заявила юная охотница.
– Что ж, честная сделка. Что ты хочешь знать?
– Хм. Старый Дамен говорил, что тебе поклонялись, как богу войны.
– Так и было! – подтвердил Тарс.
– И чем же ты тогда занимался? Что делал для своих последователей? И что они делали для тебя?
– Хороший вопрос, – оценил Анатарес. – Ко мне призывали во время войны, а война в те времена казалась обычным делом. Собирались всем селением и несли мне дары. То, что я люблю. Знаешь, хорошее оружие, доспехи, головы поверженных врагов, знамена разбитых войск. Взамен просили покровительства в войне.
– И как ты им покровительствовал? – заинтересовалась Ярла.
– По-разному. В зависимости от даров, моего настроения и расположения к просящим. Ох, девочка, как же я тогда был силен! Ты себе даже представить не можешь. Мог вихрем пронестись по полю боя, разметав вражескую конницу. Мог посеять среди врагов такую панику, что они сотнями бросали оружие и улепетывали прочь. Мог вселиться в какого-нибудь князя на ристалище и его руками одолеть противника. Иногда учил княжеских сыновей воинскому ремеслу. Давал советы перед боем. Благословлял оружие. И прочее, и прочее. Ни разу войско под моим покровительством не было разбито. Ни разу мой подопечный воитель не падал в грязь лицом в поединке. То было время, да!.. Но теперь твоя очередь.
Ярла прикусила губу и ответила:
– Я хочу уехать из Истока. Я не хочу всю жизнь охотиться в окрестных лесах. Не хочу пить и танцевать вокруг костра с этими деревенскими парнями и глупыми девчонками. Не хочу слушать по вечерам Старого Дамена. Мир, он такой огромный. Я хочу поглядеть на него, хочу поучаствовать в чем-то важном!
Юная охотница говорила это все осторожно и неохотно, и Анатарес про себя предположил, что в прошлый раз, когда она произносила это все вслух, ее высмеяли.
– Но, по сути, я обычная деревенская сирота. Живу в доме чужих людей, которые приютили меня после смерти родителей. Жизнь в лесной деревне не сладкая, скажу я тебе. Охота приносит мало денег, зато отнимает много времени и усилий. Поэтому я и вызвалась пойти с тобой. Я привыкла считать медяки, о серебре никогда и речи не шло. А на эти деньги я смогу купить лошадь и уехать. Вот и вся история.
– Интересно, интересно, – задумчиво пробормотал Анатарес.
– Что уж тут интересного?
– Прости, девочка, но я сейчас говорю не о твоей истории. Погляди на это!
Бог войны имел в виду брошенный кем-то лагерь. Затухающий пепел костра, обгрызенные птичьи кости на земле, трава притоптана и примята там, где располагались лежаки. Это было удобное место для ночлега – в тени, недалеко от реки и на небольшой возвышенности, так, что было видно окрестности со всех сторон.
– Наверное, охотничий лагерь, – предположила Ярла. – Судя по костру, они ушли пару часов назад. Следы ведут на запад, туда же, куда и мы направляемся.
– Мне не нравятся две вещи, – молвил Анатарес.
– Какие же?
– Обычно с лагеря снимаются на рассвете. Эти же ушли недавно. Что их могло задержать?
– Может, это?
Ярла присела на корточки и подозвала Тарса. Когда он подошел, она указала ему на пятна на земле, там, где трава была примята.
– Кровь, – понял сразу бог войны. – Из-за красной травы ее трудно заметить, но ты молодец. Кровь явно человеческая, я такие вещи чую.
– Может у них раненый?
– Или регулы. Я уже убедился, что в ваших краях немало баб-охотниц, – ухмыльнулся Анатарес. – Но твой вариант правдоподобнее. Вот только если у них раненый, им не стоит идти на запад – там, насколько я помню, не скоро попадутся селения. Но что-то ведет их туда, несмотря ни на что. Забавно, но мы идем туда же.
– А что еще? Ты говорил, что тебе не нравятся здесь две вещи. Что второе? – спросила Ярла, принявшись внимательно изучать следы.
– Видишь размазанный уголь на дереве? Как будто кто-то что-то нарисовал, а затем пытался стереть рукавом. Пусть мой хрен отвалится, если это были не магические руны! Старый Дамен рассказывал, кто использует рунную магию? Знаешь, с кем мы имеем дело?
– Демоноборцы. Волкиры. И судя по следам, их шестеро. Один из них либо хром, либо ранен. Второе точнее, ведь мы видели кровь.
– И они тоже, мать их, идут на запад. Едва ли это совпадение!
– Думаешь, им тоже нужен Уопорос? – спросила Ярла. – Нас ждет нежелательная компания?
Губы Анатареса расплылись в нехорошей улыбке.
– Поверь, девочка, если мы встретим волкиров, и они догадаются, кто я, то нас ждет кое-что куда более нежелательное!..





II

– Мы гордо звали себя богами. Но после Черного Разлома мы потеряли связь с Хаосом, а с нею и способность перемещаться в пространстве и вселяться в людские и животные тела. Те, кто на тот момент были в чьем-то теле, так в нем и застряли. А вот те бедолаги, что были… эм… в «свободном плавании», если это так можно назвать… Им повезло куда меньше. Когда оболочки миров сотряслись, по Раароку прошла ударная волна, которую ощутили только мы, бессмертные. Живые тела послужили нам мощным щитом, но все равно эта волна лишила нас большей части могущества. А вот те, у кого не было такого щита, попросту исчезли. Мне повезло куда больше остальных. Я на тот момент был в теле грозного князя, в теле, которое ты сейчас видишь перед собой. Я должен был его рукой свершить правосудие в судебном поединке. Подло с его стороны, но очень эффективно. Обычно я такого не одобряю, но этот подлец принес очень богатые дары. Вернуть тело князю мне так и не удалось. Его разум пытался меня вытеснить, пока я его не уничтожил полностью. Не смотри на меня так. Выживает сильный, девочка, запомни это!
Анатарес рассказывал это с неудовольствием, даже с некоторым раздражением. Но все равно рассказывал. Видимо, ему не приходилось это рассказывать никому уже давно. А выговориться хочется всем – и богам, и людям.
Ярла же слушала его, едва ли не открыв рот. Старый Дамен знал многое, но разве можно сравнивать знания старого солдата и существа, чей возраст исчисляется веками?
– У этого князя были серебряные волосы и зрачки? – спросила она у Тарса.
– Нет, он был блондином. Цвет глаз уже и не помню. Зрачки посерели от моего присутствия в нем, волосы стали серебряными спустя век где-то, может позже. Стоит моему бессмертному духу покинуть это тело, и оно рассыплется прахом. Только моя сила поддерживает его в целости, сохраняет от старения, болезней и прочих недугов. Но есть и свои минусы, которые я вскоре стал воспринимать как плюсы.
– Ты о чем?
– Как и у любого тела, у этого есть свои потребности. Кроме банального желания жрать, спать и регулярно посещать сортир, есть и другие. Тот князь, скажу я тебе, был отменный бабник и выпивоха. И обосновавшись в его теле, мне пришлось стать таким же. Но я бы не сказал, что мне это не нравится. Вы, смертные, умеете получать удовольствие от жизни, вот что!
– Но ты постоянно говоришь, что потерял часть сил. А что сохранил?
– Я сохранил свой меч, воинское мастерство и чрезмерное обаяние. Пока мне этого хватает, – хмыкнув, отвечал Анатарес.
– А что все-таки с твоим мечом? Почему он не при тебе?
– Мой меч – как мой хрен. Он всегда при мне!
– Так покажи его!
– Меч или хрен?
– Очень смешно. Меч, конечно же!
– Видишь ли, девочка, у моего меча есть одно малоприятное свойство. Если его… эм… «вынуть из ножен», то обратно он не захочет возвращаться, пока не отведает крови!
– Это все глупости! – отмахнулась Ярла. – Как-то у нас в Истоке останавливались наемники. И когда ребятня просила их показать мечи, они говорили то же самое!
«Едва ли у этих наемников были мечи, способные уничтожать бессмертные сущности!» – подумал Анатарес, вслух же не ответил ничего. Вместо этого он решил сменить тему и заявил:
– Я бы не отказался перекусить!
– Да уж, пора бы, – согласилась Ярла.
Они выбрали место поудобнее и уселись прямо на траву. Костер разводить не стали, так как в тепле не нуждались, да и разогревать было нечего. К тому же, они желали добраться до места к вечеру, так что тратить время на поиск дров и растопку костра не было смысла. Ярла неспешно достала из сумки два хороших куска солонины, один хотела протянуть Анатаресу, как вдруг тот настороженно прошептал:
– Не делай резких движений, девочка.
– И не собиралась. Что происходит?
– Они нашли нас первыми!
Ярла осторожно осмотрелась. Лес вокруг был редкий, и ничего подозрительного она не увидела.
– Волкиры? Ты уверен? Я ничего не вижу.
– Руны отвода глаз. Ими меня не одурачишь, вот только окружить нас этим стервецам все же удалось!
Осознав, что их заметили, волкиры перестали скрываться. Ярле показалось, что они вышагнули из-под земли, но Анатарес видел их с самого начала. Их было пятеро, и они действительно окружили Тарса и Ярлу. Охотница не могла не обратить внимания на то, что двигались волкиры почти бесшумно.
Они были одеты в легкие доспехи из кожи и тонкой кольчуги, не сковывающие движения. Вооружены разномастными мечами, которые объединяли лишь магические руны на клинках, придающие оружию волкиров особую мистическую силу. Крепкие руки колдунов покрывали объемные татуировки. На шее каждого из них болтались магические амулеты в виде изогнутого сияющего когтя, в которых концентрировалась сила волкира.
– Доброго дня вам, путники! Трапезой не поделимся, ибо едва ли хватит на всех, зато компанию составим с превеликим удовольствием! – насмешливо промолвил Анатарес, после чего взял у опешившей Ярлы из рук кусок солонины и впился в него крепкими зубами.
– Не в наших традициях якшаться с таким отродьем, как ты! – отвечал ему самый старший из волкиров. Он был высок и статен, обладал пепельными волосами, темной бородой и суровыми чертами лица. Его узкий и длинный меч висел за спиной так, что рукоять торчала над правым плечом. – А сейчас – немедленно отпусти девчонку!
Анатарес чуть не подавился мясом. Ярла удивленно подняла голову.
  – Но никто никого не… – начала она.
Тут Тарс прервал ее.
– Ты про эту девчонку? – спросил он у волкира, указывая на солонину в руках. – Полагаю, что про нее. Потому что больше я никаких девчонок не держу!
Пара волкиров невольно издали смешок, но их лидер оставался невозмутимым.
– Я не шучу! Отпусти невинное дитя, иначе…
– С чего бы мне ее отпускать? Получив девчонку, вы дадите мне уйти? Едва ли, – недобро ухмыляясь, Анатарес откинул солонину, и этот жест заставил волкиров насторожиться. – Тогда выходит, что у меня нет достойной мотивации!
– Если ты не причинишь ей вреда, я прикончу тебя быстро!
– Убить меня быстро в твоих же интересах, волкир, – с угрозой заявил Тарс.
– Прекратите! – воскликнула Ярла, вскочив на ноги. – Хватит тут меряться членами. Послушайте меня! Никто меня не удерживает. Я с этим человеком по своей воле. У нас уговор.
– Человеком? – не выдержал коренастый волкир с пышными черными усами и широким мечом-тесаком на поясе. – Глупая, да от него демоном несет за километр!
– Уж лучше так, чем дерьмом, как от тебя, – грубо отвечал Анатарес.
– Тут я бы поспорил! – парировал усатый волкир.
Лидер группы сложил руки на груди и задумался.
– Что ж, похоже, что девочка здесь по своей воле. Но ты, милая, не видишь той угрозы, что представляет это существо! Не знаю, какими речами он затмил твой разум, но перед тобой демон. И, судя по его ауре, очень могущественный! Тебе лучше пойти с нами.
– Эта особа пойдет с тобой, если ты только предложишь лучшую цену, – ухмыльнулся Анатарес.
– Так она шлюха, что ли? – ляпнул черноусый.
– Полегче, говнюк! – огрызнулась Ярла и положила руку на кинжал на поясе.
– А то что, малышка? – рассмеялся в ответ здоровяк. – Буду иметь дело с тобой и твоим маленьким ножичком?
– Не с ней. А со мной, – вмешался Тарс. – И ножичек мой поболе будет! А вообще я не это имел в виду. Эта девушка мой проводник и никуда с вами не пойдет. А вам я искренне советую идти куда подальше! Я здесь не за вами и, уверен, что вы не за мной.
Лидер волкиров помялся, затем повернулся к усатому, словно ожидая от него чего-то. Тот поддерживающе кивнул. Тогда волкир сказал:
– Что ж, не хотел говорить, как есть. Заранее извиняюсь за прямоту. Да, мы здесь действительно не по твою душу, кто бы ты ни был. У нас важное задание от ордена. Мы выслеживаем очень крупную и опасную тварь, которая обосновалась в местных лесах. Нам удалось найти ее в ее же логове, но нападать на нее в ее условиях было большой ошибкой, стоившей нам жизни одного из братьев. Демон же скрылся. И чтобы теперь найти его… Нам нужна твоя девушка!
По лицу Анатареса было понятно, что он слегка опешил. Ярла же тоже растерялась, не до конца понимая, что волкир имеет в виду.
– Нужна, говоришь? Как приманка? – уточнил бог войны, и лидер волкиров неохотно кивнул в ответ.
Юная охотница растерялась еще больше.
– И как же вы собираетесь ее использовать? – продолжал расспрашивать Тарс.
– Это уже не важно. По крайней мере, для тебя, – отвечал волкир.
– Зато для нее важно.
Анатарес повернулся к побледневшей Ярле и спросил. Спросил, как будто бы всерьез, но девушка заметила в его серебряных глазах ироничные огоньки.
– Ну что, девочка, хочешь поработать приманкой для большого чудовища?
Вопрос был явно риторическим, и Ярла не собиралась отвечать, но Тарс определенно ждал ответа. Похоже, что вся эта ситуация его забавляла, не более. Чего нельзя было сказать о Ярле, которая уже прикидывала, в какую сторону ей бежать, ведь волкиры грамотно окружили их, отрезав все пути к отступлению.
– Вот уж не думаю, – тихо ответила она.
– Видишь, волкир? Она не хочет. А я, как настоящий мужчина, не могу пойти против желания прекрасной дамы. Посему отвечу, как можно вежливей и учтивей – проваливай отсюда к чертям собачьим, пока я не выпотрошил тебя и твоих дружков!
– Это не смешно, демонова падаль! – разозлился пепельноволосый.
– А я и не шучу, – хладнокровно отвечал Анатарес. – Поглядите на них! Явились, словно благородные спасители, освободить бедное дитя от плена жуткого чудовища. А сами хотят использовать ее, как наживку для крупной рыбки. Народ чуть ли не молится на вас, а вы самые обычные подонки, в чем я, собственно, никогда не сомневался. Поэтому я даю вам последнее предупреждение – идите своей дорогой. Или же без смертей не обойдется, не будь я Анатарес, первый меч Хаоса и бог войны!
– Да будь ты хоть сам Владыка Хаоса, я спущу с тебя шкуру! – гневно выкрикнул волкир, выхватив свой длинный меч.
Тарс же не спешил обнажать оружие, которого у него с виду и не было. Ярла вдруг вспомнила его слова о том, что меч Анатареса не вернуть в ножны, пока он не вкусит крови. И, судя по тому, как он не торопился его доставать, это было правдой.
Однако не все волкиры разделяли гнев своего лидера. Один из них, молодой и смуглый, с коротким ирокезом на бритой голове, подошел к нему и, положив руку на плечо, сказал:
– Остынь, Галлар! Если это действительно сам Анатарес, без потерь мы его не зарубим. Может нам и повезет взять его числом, но кто-то явно останется на земле. А у нас миссия. Мы не должны больше допускать гибели братьев. Девчонка того не стоит. Мы найдем другой способ!
Лидер коротко поглядел на него и неохотно убрал меч обратно в ножны.
– Ты прав, Ролад. Ты как всегда прав.
Пронзительно поглядев на Тарса и Ярлу, он неохотно развернулся и отправился восвояси. Остальные волкиры поспешили за ним. Лишь Ролад задержался на мгновение, чтобы сказать:
– Какие бы цели не вели вас в эти глухие места, советую вам их оставить. Скоро здесь будет жарко!
– О, волкир, ты даже не представляешь себе насколько, – насмешливо отвечал Анатарес.
Ролад пожал плечами и отправился за своими. Ярла же наконец облегченно выдохнула. Когда волкиры окончательно скрылись в лесу, Тарс уселся на землю и подобрал с земли брошенный им кусок солонины.
– Если эти засранцы думают, что испортили мне аппетит, то они глубоко ошибаются! – заявил он, перед тем как откусить.
– А вот мне теперь кусок в горло не лезет, – сказала Ярла. – Как думаешь, они тоже идут за Уопоросом?
– Нет, точно не за ним. Они охотятся за какой-то более крупной рыбой!.. А все-таки этот Ролад – тот еще мудак!
– С чего бы? По-моему, он самый толковый из них.
– Он лишил меня такого удовольствия! Пятеро волкиров против одного старика. Вот это была бы драка! Что еще нужно богу войны в отставке?..
– Да они разделали бы тебя впятером! – рассмеялась Ярла.
– Хочешь поспорить? Вот только что будешь ставить? Мои двадцать монет или свою девственность?
– Поспорила бы, вот только проверить не представится случая!
На это Анатарес серьезно ответил:
– Я бы на твоем месте не зарекался. Наш мир безумно тесен, а эти красные леса еще теснее, уж поверь мне!





III

– А вот и она! Железная опушка, – объявила Ярла.
Железной эту опушку прозвали местные охотники из-за того, что землю здесь сплошным покровом устилали ржавые нагрудники, кольчуги, шлемы и сломанные мечи с копьями. Не говоря уже о скелетах павших обладателей всей этой амуниции.
Во времена завоевания острова райдхардским королем Архавендом Лейстаргом, Великим Грифоном, здесь состоялось сражение между войском завоевателей и партизанской армией островитян под предводительством славного Айлена Лесника. В кровопролитном бою армия Лейстарга раздавила войско Осеннего острова, устлав землю трупами. Все более или менее ценное оружие и доспехи с поля боя стащили мародеры, а тела многих павших увезли родственники, но следы жуткого сражения навсегда отпечатались на этой опушке.
– Обычно охотники сюда редко забредают, опасаясь призраков и трупоедов, – сказала Ярла. – В Истоке считают, что Железная опушка проклята, но Старый Дамен говорил, что проклятыми нарекают все поля сражений.
В сумерках все эти черепа в ржавых шлемах и скелеты с торчащими из них пиками действительно выглядели жутко. Ярла невольно поежилась, скованная суеверным страхом, но Анатарес спокойно направился прямо через опушку, с любопытством оглядывая останки солдат.
– Знаешь, что здесь произошло? – спросил он у Ярлы.
– Немного. Старый Дамен рассказывал, но я обычно невнимательно его слушала, – ответила охотница, по пятам следуя за Тарсом.
– А зря! Ваш старик действительно много знает. Нынешние короли Райдхарда, славные, мать их, Лейстарги, долго не могли подчинить себе Осенний остров. Они разбили флот Тайморов на воде, их войска на суше, но, даже заняв столицу Колоннар и заставив преклонить колени тогдашнего Красного князя, не могли полностью контролировать остров. А все из-за паренька из народа по имени Айлен, прозванного потомками Айленом Лесником.
– Про Айлена я знаю много. На острове все славят его деяния!
– Вот как? Я не удивлен. Он собрал войско из дезертиров, крестьян, охотников и прочих. Но вместо того, чтобы идти в лоб на закованных в латы мечников Лейстаргов, парень нарядил своих людей в красное и начал партизанскую войну, хорошенько обескровив завоевателей. Его считали неуловимым, Архавенд Лейстарг назначил за его голову баснословную сумму, а люди бежали из городских стен в лес, чтобы присоединиться к его борьбе за свободу острова. И, как то часто бывает с людьми, юный Айлен зазнался. Решив, что он собрал непобедимую армию, парень посчитал, что пора окончательно покончить с завоевателями и сдуру пошел на них войной. Его люди были вооружены краденым оружием, вилами, рогатинами, патриотическими идеалами и верой в своего лидера. А латники Лейстаргов – мечами из звездной руды, тяжелыми пиками и лучшими луками на Севере. Потому очевидностью оказалось то, что последние борцы за свободу Осеннего княжества были втоптаны в землю боевыми конями завоевателей, а ваш славный герой, юный Айлен Лесник, ранен шальной стрелой и доставлен в Колоннар к самому Архавенду.
Король Лейстарг поступил тогда мудро. Вместо того, чтобы прилюдно выпотрошить юнца, как того требовали его люди, он дал Айлену в руки меч и предложил решить дело поединком. Якобы, если побеждает Архавенд, Айлена хоронят как героя, а весь остров падает на колени перед Лейстаргами. А если живым из поединка выйдет Айлен, то завоеватели покинут остров навсегда. Итог был опять же очевиден – король меньше чем за минуту лишил раненого мальца головы. Предлагая поединок, Архавенд не рисковал ничем – у парня не было шансов на победу. Зато, если бы он просто казнил народного героя, то островитяне возненавидели бы его еще больше, а так он придал смерти Айлена некое благородство и окончательно закрепил свои позиции на острове.
Закончив рассказ, Анатарес остановился посреди опушки. Уже окончательно стемнело, потому при свете луны и со скелетами солдат у ног, бог войны выглядел пугающе. Ярла отвратительно чувствовала себя в этом месте. Ей казалось, что она слышит скрежет стали о сталь, свист стрел, ржание коней и стенания умирающих воинов. Чтобы отвлечься, она сказала Тарсу:
– Я не верю, что Архавенд убил Айлена меньше, чем за минуту. Говорят, что Лесник отменно владел клинком, а Завоеватель наоборот шел в бой неохотно и чаще отсиживался за спинами своих латников.
– Да, побежденный народ всегда говорит что-то подобное про короля-победителя, – хмыкнул Анатарес. – Вот только мальчишка мечом владел неважно, потому что привык обстреливать врагов из лука. Архавенд действительно был славным мечником. Уж поверь тому, кто своими глазами видел их поединок.
От его слов Ярле стало не по себе. Она прикинула, что поединок Лесника и Завоевателя случился больше полувека назад, а Анатарес был там. И сейчас он здесь, ни капли не постаревший с того времени. Она вполне представляла себе, кто он такой, но факты выглядели куда более жутко, чем теория.
– Почему мы остановились? – спросила она, старательно отгоняя обычный человеческий страх перед сверхъестественным.
Бог войны не ответил на ее вопрос, казалось, что он вообще его не слышал. Осматривая поле боя полным задумчивости взглядом, он сказал:
– Когда я вижу подобное, я задумываюсь. Вы на острове зовете Айлена героем, а того Красного Князя – трусом. Но преклонив колени, князь спас свой народ от кровопролития и почти остановил войну на острове. Не сделай он этого, Лейстарги сравняли бы Колоннар с землей. Признав власть Лейстаргов, он спас сотни жизней. Айлен Лесник же наоборот похоронил сотни, сражаясь с завоевателями до последней капли крови. Так кто же на самом деле герой? Что ты скажешь, Ярла Охотница?
– Я скажу, что ты несешь какую-то чушь. А еще, что замерзла, это место пробирает меня до костей, и я хочу есть. Нам нужно где-нибудь переночевать, только подальше отсюда!
Анатарес рассмеялся, но сделал это как-то невесело. Как познавший вечность, он знал столько всего, чем ему не с кем было поделиться, и хранил в себе множество вопросов, которые ему некому было задать. Возможно, это была одна из причин, по которой он беспробудно пил. И сейчас он достал бутыль пива, сделал большой глоток и уже с прежней ухмылкой заявил:
– Вот и найди нам место для ночлега! Такое, чтобы призраки не могли до нас докричаться, волки добраться, а комары искусать наши задницы. Ты же ведь здесь проводник, разве нет?





IV

– Ты спишь?.. А, ну да, еще бы ты не спал. Пиво жрал перед сном как колодезную воду. Теперь вот спишь как мертвяк, да храпишь будто тролль. А я вот не могу заснуть. И дело не в твоем храпе. Мысли лезут всякие в голову. Дурные и ненужные. Надо бы поспать. Кто знает, что нас ждет завтра. Не представляю, что ты будешь делать, если мы найдем Уопороса. И это неведение меня настораживает. Ты ведь не хочешь говорить, зачем его ищешь. Хотелось бы знать, на что я иду!
А еще эта чертова опушка. Никак не могу отогреться после того мертвенного холода. Скажи вот, на былых полях сражений всегда так холодно? Или Железная опушка всерьез проклята? Еще те звуки в голове. Я стояла рядом с тобой, среди всех этих скелетов, и слышала звуки битвы, как будто бы была в ее самом сердце. Засни тут после такого!.. Тебе вот хорошо. Дрыхнешь и ни о чем не думаешь. А для меня это все в диковинку. Пугает и одновременно завораживает… Ты вроде как демон, падший бог, тобой детей пугают, но на деле в тебе человечности больше, чем во многих людях. Уж поверь, я даже за свою короткую жизнь повидала много ублюдков. А тут еще эти волкиры. Даже не ожидала от них такого. И от тебя.
А ты действительно стал бы драться с ними? И если стал бы, то из-за меня или ради удовольствия? За меня никто так никогда не вступался. Всегда приходилось самой за себя драться.
Знаешь, мои родители ведь пропали в этих чертовых лесах. Они тоже были охотниками. Говорят, лучшими в Истоке. А однажды ушли на охоту и не вернулись. Я их и не помню. Мне было тогда два года от силы. Может они наткнулись на Уопороса? Или ту тварь, на которую охотятся волкиры. А может дело в проклятии Железной опушки. Или же в их гибели вообще не было ничего необычного. Может, они вообще не погибли. Может они, как и я, мечтали сбежать из Истока и повидать мир. Вот они и сбежали… И… Оставили меня… Уже не важно… Я и без них справилась. Тяжко было, не спорю, да не хуже, чем другим. Добрые люди приютили меня. Сначала ребятня дразнили Ярлой Сироткой. Потом прозвали Ярлой Забиякой. А теперь - Ярла Охотница. Кто знает, как будут меня звать через год? Пять лет? Десять? Да и плевать, я ведь даже того, что завтра будет, не знаю!.. Надеюсь, поутру ты не будешь возмущаться из-за того, что я стащила у тебя одну бутылку. Только это явно не пиво… Смахивает на дрянную медовуху. Да и плевать. Сегодня столько всего произошло, что без выпивки не заснешь. А ты, гляди, и храпеть перестал. Тоже мне, бог войны, первый меч Хаоса! Сопит так, что к нему можно хоть на коне подъехать!..
Анатарес лежал к Ярле спиной, потому она не могла видеть, как он ухмыляется.





V

– Так, похоже, уже рассвело! – сказал Анатарес, открыв глаза и присев на земле. – А кто-то обещал разбудить меня на рассвете… Ярла? Ты куда запропастилась? Ага, кажется, у кого-то медовуха лезет наружу.
Тарс поднялся на ноги и аккуратно свернул спальник. Ярлы нигде не было видно, и Анатарес не торопился ее искать, полагая, что она уединилась, чтобы сходить в туалет, или же ее выворачивает где-нибудь от медовухи, которая действительно была дрянной. Вместо этого он сам помочился и решил перекусить перед дорогой. Трудно описать его разочарование, которое он испытал, когда обнаружил, что Ярла забрала с собой сумку с припасами.
– Девочка, ты где там? – крикнул он в никуда. – Ярла Забияка, ау!
Ответа не последовало. Анатарес внимательно огляделся и обнаружил четкие следы.
– Эх, женщины, обязательно им, чтобы сделать свои дела, нужно переться в другое княжество! – посетовал он.
Выбирая между нежеланием застать Ярлу в неловком положении и легким беспокойством за нее, бог войны в итоге предпочел второе и неспешно зашагал по следу охотницы, захватив с собой вещи, и не переставая звать ее по имени, однако Ярлы не было нигде поблизости.
Продолжая идти по следам, Анатарес увидел место, где девушку вырвало. Но самой Ярлы здесь не было. Зато были другие следы, следы от множества сапог.
Волкиры.
Тарс грязно выругался. Ублюдки все-таки настигли девчонку!
Бог войны торопливо зашагал по многочисленным следам волкиров. Минут через десять он вышел к Кровянке. Здесь река была шире, чем прежде, но неглубокой. Наверняка ее можно было перейти вброд. И, судя по следам, волкиры так и поступили. Выругавшись, что ему придется намочить кафтан, Анатарес неохотно шагнул в воду. В лучшей ситуации он бы конечно разделся, но сейчас это была лишняя трата времени. Сапоги быстро наполнились водой, но отступать уже было поздно.
Тарс быстро пересек Кровянку вброд – в самом глубоком месте вода доставала ему до живота. Оказавшись на другом берегу, он гневно пробормотал:
– В первую очередь, заставлю этих говнюков чистить мне сапоги от ила!
Но тут он отвлекся от возобновившихся следов волкиров на кое-что более интересное. В высокой прибрежной траве он увидел труп огромного оленя. Размером он был с боевого коня, а рога, как и рассказывал Мышебород в Истоке, напоминали небольшое дерево. Светло-коричневая шерсть не была запачкана кровью, но, тем не менее, животное было мертво – остекленевшие глаза глядели в пустоту, а над телом уже кружили здоровенные мухи. Присев на корточки, Анатарес тщательно осмотрел оленя. Судя по неестественному искривлению, что-то свернуло бедному животному шею. Это явно сделали не волкиры. Наверняка дело рук той огромной твари, что они преследуют. Вот только где ее следы? Причем, убит олень был совсем недавно, раз до него успели добраться только насекомые, но не волки.
«Это не Уопорос, – сказал себе Анатарес. – Но бьюсь об заклад, что это тот самый олень. Куда же тогда запропастился лесной божок?»
После смерти оленя, бог леса должен был остаться в гниющем теле, ибо мало что в этом мире способно убить его бессмертную сущность. Анатаресу доводилось после Разлома сталкиваться с сущностями старых богов, которые обезумели, не в силах покинуть свои похороненные или разложившиеся тела. И он знал только одно оружие, способное окончательно убить падшего бога. Также и знал, что вероятность нахождения этого оружия здесь ничтожна, потому ему было легче поверить в то, что Уопорос каким-то образом покинул свое бренное тело, чего не случалось ни разу со времен Черного Разлома, чем был окончательно убит. И это сильно настораживало.
Однако первоочередной задачей для Анатареса было найти Ярлу, пока она не стала наживкой в прямом смысле этого слова. Потому он оставил тело огромного оленя и поспешил по следам волкиров.
;
VI

– Галлар, не делай этого! Мы не должны так поступать!
Пепельноволосый волкир не слушал Ролада. Он в очередной раз проверил путы, которыми Ярла была привязана к стволу дереву и спросил у другого волкира:
– Долго еще, Даэль?
Тот старательно выковыривал в земле рунным кинжалом таинственные знаки.
– Не болтай под руку, Галлар. Сам знаешь, какого уровня эти руны!
– А ты знаешь, что тебе стоит поторопиться! Все мы видели труп оленя. Диамат где-то поблизости. И если он найдет нас раньше, чем мы приготовимся к его появлению…
– Галлар, – начал Ролад, но лидер прервал его.
– У нас нет времени искать другой способ! Раз диамат рядом, у нас только два выхода. Либо бежать отсюда со всех ног, либо пожертвовать девчонкой. Это чудовище годами пожирало людей на острове. И если мы остановим его ценой всего одной невинной жизни, то я готов заплатить такую цену!
– А я не готов, Галлар!
– Тогда, быть может, тебе не место среди волкиров, – жестко ответил пепельноволосый.
Ролад оскорбленно вскинул голову.
– Мало того, что мы прикончили своего брата, потому что из-за его крови диамат мог выследить нас!.. Теперь еще это!
– Не принимай это так близко к сердцу, – посоветовал ему Эдмар, жилистый волкир с длинными черными волосами. – Эта охота и так уже слишком затянулась. Чем быстрее закончим, тем лучше. А девчонка… Тебе еще не приходилось так поступать. Ты еще молод. Сигил же был смертельно ранен, ты сам видел. И он предпочел не мучиться и не навлекать на нас беду. Это было трудно, но порой приходится жертвовать чем-либо. Такова наша доля!
– Вот так вы себя оправдываете, ублюдки? – выкрикнула разгневанная Ярла и, в который раз, начала извиваться, тщетно пытаясь освободиться от веревок.
– Нужно заткнуть ей рот. Накличет его раньше времени, – заметил черноусый Харольд.
– Себе заткни! – огрызнулась юная охотница.
Несмотря на то, что она старалась храбриться, на глаза ее наворачивались слезы от отчаяния. Волкиры нашли ее, когда ее тошнило от медовухи, которую она взяла у Анатареса в сумке. Она не помнила, как ее доставили сюда, и смутно представляла, в какой части леса они находятся. Наверняка волкиры усыпили ее с помощью колдовства. Ярла очнулась, когда ее уже привязали к дереву. Рассвело недавно, а судя по мокрым сапогам, они пересекли Кровянку. У девушки были только две надежды на спасение – Ролад и Анатарес. Вот только сможет ли молодой волкир образумить соратников? И отправится ли бог войны на поиски девчонки, которую знает лишь второй день?
– Ты говоришь о жертвах, Эдмар? Мы должны защищать этих людей, а не жертвовать ими! – не унимался Ролад.
– Мы и защитим их, если убьем диамата! – ответил Харольд. – Никто не узнает об этой жертве, зато весь остров будет нам благодарен.
– Не будет. Никто и не знает, что в этих местах водится демон! – сказала Ярла.
– Мы принесем его голову в Колоннар, к самому лорду Таймору. Пусть знает, что орден волкиров не дремлет и защищает его земли!
– Тогда и мою захватите! Пусть он знает, какой ценой вы его защищаете, – ядовито промолвила юная охотница, на что Харольд только невесело усмехнулся.
Тут Галлар снова вмешался в разговор. Кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, он неохотно сказал:
– Вообще-то, мы никуда не понесем его голову!
– О чем ты, старик? – удивился Харольд.
– Вы все в курсе, что охотиться на диамата нас выбрали сами Первые. Вот только когда они назначали меня на эту миссию, они поручили мне взять тварь живой…
Волкиры встретили его слова негодованием. Черноусый Харольд смачно выругался, Ролад и Эдмар обменялись недоуменными взглядами, даже Даэль оторвался от своих рун.
– Почему ты молчал? – спросил Ролад.
– Первые допускали возможность того, что такая задача окажется невыполнимой. Я же был уверен в этом. И окончательно убедился, когда мы столкнулись с диаматом лицом к лицу. Потому молчал, не хотел усложнять нам все. Теперь же, у нас появился шанс благодаря Альхамской ловушке. И еще. Первые обещали наградить нас за убийство диамата. Но за его поимку… За его поимку они сулили каждому из нас следующий круг в ордене.
– Так вот почему ты так загорелся идеей с приманкой? Решил пожертвовать невинной девушкой ради повышения? – возмутился Ролад.
– Как бы там ни было, мне нужно закончить руну! – прервал их Даэль. – И вы все мне очень поможете, если заткнетесь! Стоит мне немного ошибиться в начертании, руна не сработает, и тогда наши души поглотит Хаос, а сделает он это через пасть диамата!
С его словами все волкиры были солидарны. Даже Ролад прекратил спорить, растерянно уставившись в землю. Ярла поняла, что обречена. Крепиться больше не было сил. И она разрыдалась. Не истерично, а тихо и отчаянно. Галлар отвернулся, увидев ее слезы, другие волкиры бросали на нее сочувствующие взгляды. Однако никто из них не собирался отступать.
Молчание длилось минут пять. Слышно было лишь всхлипывания Ярлы, да пение птиц, казавшееся столь неуместным в этих проклятых лесах. Ролад сел на землю и положил перед собой свой меч. Его глаза бесцельно бегали по рунному лезвию. Даэль продолжал выковыривать в земле руны, остальные волкиры беспокойно озирались по сторонам, ожидая нападения в любой момент.
Наконец Даэль поднялся на ноги и довольно оглядел свою работу.
– Кажется, готово! – молвил он. – Осталось вдохнуть в нее силу…
Волкир сжал в руке свой амулет-коготь, висевший на шее, и закрыл глаза, сосредоточившись. На мгновение коготь вспыхнул в его руках голубоватым светом, а следом за ним на земле вспыхнули и руны Альхамской ловушки, образуя собой круг диаметром не менее десяти метров. Круг, в центре которого находилось дерево, с привязанной к нему Ярлой.
– Теперь точно готово! – заявил Даэль, разжав руку с амулетом.
– Нужно пустить ей кровь, – сказал Галлар и вытащил короткий кинжал, с таким же рунным клинком, как и у его меча.
– Нет! – закричала Ярла, сквозь слезы. – Умоляю, не делайте этого!..
– Не кричи, девочка. Не усложняй! – почти умоляюще сказал лидер волкиров.
Когда он подошел к Ярле, та отчаянно забилась, не в силах высвободиться. Галлар приблизился к ней, встал лицом к лицу, так близко, что чувствовал ее учащенное дыхание.
– Пожалуйста, не надо, – прошептала юная охотница.
– Ты не простишь меня, но я все равно прошу прощения, – также тихо отвечал волкир. – Я знаю, что ты будешь преследовать меня по ночам до конца жизни. Знаю, что груз моего поступка будет давить на меня до самой смерти. И я иду на это, потому что верю, что поступаю во благо.
Ярла закрыла глаза, не в силах принять мысль о том, что это последние секунды ее жизни. Однако, вопреки ее ожиданиям, волкир не убил ее рунным кинжалом. Галлар лишь аккуратно провел его лезвием по щеке девушки, мокрой от слез, оставив глубокую царапину, из которой тут же хлынула алая кровь.
Юная охотница удивленно распахнула глаза и тут же поняла, что лучше бы волкир убил ее. Кровь приманит этого самого диамата, и когда демон будет увлечен расправой со связанной жертвой, волкиры нападут на него. Таков их бесчеловечный план.
Ярла отчаянно бросила взгляд на Ролада, но тот больше не пытался остановить своих соратников. Лишь продолжал рассеянно глядеть на свой меч.
– Пора уходить! – заявил Харольд.
И волкиры торопливо скрылись в лесу, оставив связанную Ярлу в отчаянном и беспомощном одиночестве. Когда они ушли, юная охотница, не переставая ерзать в путах, начала звать на помощь. Звала она единственного, кто мог ей помочь, но не должен был помогать по природе своей:
– Анатарес! Анатарес! Тааарс!



VI

– Пожалуй, остановимся здесь, – решил Галлар, оглядев берег Кровянки. – Открытая местность, так что никто не подберется к нам без нашего ведома. Плюс река рядом. Если диамат найдет нас раньше, чем девчонку, мы скроемся в воде, чуждой ему стихии.
– А не далековато ли от ловушки? – спросил Эдмар.
– О, поверь, мы не прозеваем момент! Определим по воплям бедняжки, – невесело сказал Даэль. – Я вот даже сейчас слышу, как она кличет своего демона.
– А если она его дозовется? И он разрежет путы?
– Анатарес такой же демон, как и диамат. Он не войдет в пределы Альхамской ловушки, – заверил его Галлар. – В то, что он освободит ее ценой своей жизни, я не верю. Он демон. И этим все сказано!
– Ты говоришь, что Анатарес почувствует ловушку и не войдет в нее. А если и диамат ее почует? – спросил Харольд. – Что тогда?
– Поэтому я и пустил девчонке кровь, – отвечал Галлар. – Опьяненный ее запахом, диамат не должен заметить подвоха. А если же заметит – девчонка будет спасена, а мы – наоборот обречены.
– Как бы там ни было, я бы сейчас чего-нибудь перекусил! – заявил Харольд и похлопал себя по животу. – Не люблю идти в бой на пустой желудок!
– А мне наоборот кроха в горло не полезет, – промолвил Эдмар.
– Понимаю. А представь, каково сейчас Роладу. Он поступает так впервые! – заметил Даэль. – А, Ролад?.. Не понял. А где Ролад?
Волкиры растерянно озирались, но его нигде не было видно.
– Чертов глупец! – гневно воскликнул Галлар. И выхватил меч.




VIII

Ярла отчаянно звала Анатареса.
С каждой утекающей минутой, ей все меньше верилось, что бог войны откликнется на ее зов. Неужели он действительно бросит ее? Его целью в этих лесах был Уопорос, Ярла же нужна была только в качестве проводника. Что ж, она показала ему Железную опушку, привела в ту глухую часть леса, где может обитать лесной демон, больше в ее услугах Анатарес не нуждается. Наверняка он защищал ее от волкиров только ради сражения, но не из благородных мотивов.
И чем больше подобные мысли посещали отчаявшуюся Ярлу, тем больше она осознавала безнадежность своей ситуации. Кровь со щеки уже ползла по ее груди, затекала под волчью жилетку, но девушка не обращала на нее внимания.
Лес вокруг слишком прекрасен, вдруг поняла она. Солнечные лучи заставляют красно-рыжую листву переливаться золотом, кровь-трава блестит от росы, а чертовы птицы не прекращают свою жизнерадостную трель. Красивый пейзаж для последних минут ее жизни. Лучше умирать в таком лесу, чем в яме или постели.
Так наверняка и умерли ее родители. Последним, что они видели перед смертью, также мог быть красный лес. Вот только они погибли вместе. Ярле же предстояло умереть в одиночестве, будучи растерзанной каким-то огромным чудовищем.
Она испуганно озиралась, чуткая, подозрительно относившаяся к каждому шороху, что слышала вокруг. Будто бы каждый посторонний звук мог быть для нее последним. Но, несмотря на это, юная охотница не услышала шаги позади себя.
– Тише, не вздумай шуметь, – прошептал кто-то ей на ухо.
Рядом сверкнуло лезвие кинжала. Ярла вздрогнула, когда холодная сталь коснулась ее руки, разрезая путы. Сначала таинственный спаситель освободил ее руки, заломанные за ствол дерева и связанные на запястьях. Затем разрезал веревку, перехватывающую живот. Последними он освободил ноги охотницы. Ярла сразу же резко обернулась. Девушка явно уже не ожидала увидеть того, кто стоял перед ней.
– Ты? А где остальные?..
Ролад убрал кинжал в кожаные ножны на поясе.
– Не так уж далеко, чтобы у нас было время на разговоры! – ответил он, беспокойно осматриваясь по сторонам.
– Они накажут тебя за то, что ты меня отпустил. Или даже убьют!
– Отпустил? – удивился Ролад. – Нет, я тебя не отпускаю! Увы, но для тебя еще ничего не закончилось!
Ярла отступила от волкира на пару шагов, напружиненная и сосредоточенная, готовая бежать или отбиваться.
  – Я не это имею в виду! С твоим кровотечением диамат быстро настигнет тебя, – поспешно сказал Ролад. – Если эта тварь возьмет кровавый след, то от нее невозможно уже будет скрыться. Единственное место, где он тебя не достанет – Кровянка, но шансы, что ты успеешь нырнуть в воду прежде, чем он тебя схватит, ничтожно малы.
– И что ты предлагаешь? – настороженно уточнила Ярла.
– Тебе придется остаться здесь, в кругу рун. Диамат придет сюда, рано или поздно. И тебе придется заманить его в круг. Я останусь с тобой, отвлеку его на себя, когда он переступит черту, чтобы ты смогла выбежать за пределы рун. Только когда демон окажется в Альхамской ловушке, ты можешь уйти, увы!
– Я… Я не знаю, смогу ли, – растерялась юная охотница.
– Я понимаю, как это выглядит. Ты все равно остаешься приманкой, хоть я и разрезал путы. Но сейчас ты хотя бы можешь сбежать. Как тебя зовут?
– Ярла.
– Ты будешь жить, Ярла! Но только так! Другого выхода у нас уже нет!..
Внезапно их прервал насмешливый голос:
– Ролад, старик, ты, кажется, отстал от группы!
Голос принадлежал Харольду. Он быстрым шагом шел прямо на Ролада. Его широкий клинок все еще был в ножнах, в отличие от мечей Галлара, Даэля и Эдмара, которые шагали следом за черноусым волкиром.
Ярла хотела бежать, но Ролад успел схватить ее за руку.
– Не покидай круга! – железным тоном сказал он.
– Что ты делаешь, старик? – с паскудной ухмылкой спросил Харольд. – Расскажи нам, что ты задумал!
Ролад ответил, но не ему, а Галлару. Он знал, что последнее слово будет за ним.
– Я придумал другой план! Без жертвоприношения! Галлар, выслушай меня!
Пепельноволосый не ответил ему. Волкиры неумолимо приближались. Ярла снова дернулась, но Ролад держал ее крепко. Охотница уже решила было пнуть молодого волкира и вырваться, но быстро поняла, что это плохая идея. Ролад желает ей добра, остальные же колдуны все равно не дадут ей уйти.
– Девица останется в кругу и приманит своей раной диамата. Когда демон окажется за чертой, она выбежит за ее пределы и спасется. А тварь останется в ловушке. И никто не умрет! – торопливо пояснил свой план Ролад, но волкиры не сбавили шаг.
– Замечательная идея, старик! – иронично оценил Харольд. – Как же мы сами-то не догадались! Вот только как ты будешь убивать его, а? Кого мы кинем ему на растерзание, чтобы ослабить его бдительность и ударить? И с чего ты так уверен, что девчонка справится и не сбежит, похерив весь твой план?
Наконец черноусый волкир приблизился к Роладу достаточно близко для удара. И он ударил. Резко и неожиданно для Ролада, локтем в лицо, да с такой силой, что тот разжал руку Ярлы и рухнул на траву, как подкошенный.
– Нет! – выкрикнула охотница и рванулась прочь, но Харольд быстро среагировал и повалил ее на землю.
– А вот и да, малышка! Ролад порезал хорошие и крепкие путы, но у нас еще хватит веревок для вас обоих!
Ярла грязно выругалась и плюнула черноусому прямо в лицо, да так, что ее слюна повисла у него на усах. Харольд в ответ выругался еще грязнее и отвесил ей крепкую пощечину, от которой охотница взвизгнула, как маленькая девочка.
Ролад перекатился по земле и попытался подняться на ноги. Кровь из разбитой брови заливала ему глаза, потому он не успел увернуться от удара Галлара. Тот с широкого размаха пнул его прямо в грудь так, что Ролад снова грохнулся на траву и закашлялся. Галлар и Даэль ударили ногами его еще по разу. Эдмар же пока не вмешивался, но было ясно, что он поддерживает большинство.
– Скажи мне, Ролад, если бы на месте этой девчонки был старый жирный купец или грязная и уродливая портовая шлюха, ты бы бросился их спасать столь же отчаянно? – спросил лидер волкиров, и Даэль с Харольдом одобрительно заржали. – Хорошо быть героем, когда спасаешь милую мордашку и спелые сиськи! Ради такого можно и забыть о своих бессердечных братьях по ордену, не так ли?
– Пошел ты, Галлар! – глухо ответил Ролад, сплюнув кровью.
– Неправильный ответ! – покачал головой пепельноволосый и снова замахнулся, чтобы пнуть лежачего.
Но удар не достиг цели. Ролад перехватил его голень обеими руками и с силой дернул вниз. Галлар, не ожидавший этого, потерял равновесие и упал на спину, приложившись головой об землю. Ролад же снова перекатился по траве и вскочил на ноги, на этот раз более удачно. Поднявшись, он за доли секунды выхватил из ножен свой длинный меч, и руны на его клинке зажглись гневным ярким пламенем, готовые разить врагов своего хозяина. Галлар ругнулся и быстро вскочил с земли, не выпуская из рук меча с такими же пылающими рунами. Вместе с Даэлем и Эдмаром он принял боевую позицию, направив острие меча на Ролада.
– Не делай этого, парень! – усмиряющим тоном сказал молодому волкиру Эдмар. – Лучше темницы Гротхана, чем смерть от мечей собратьев!
– А вот тут я бы с тобой не согласился – темницы воняют мочой и кровью, и кормежка там дрянная. Смерть же в бою сладка и благородна! – провозгласил вдруг кто-то насмешливо.
Все волкиры без исключения обернулись на голос. Ярла, которая продолжала тщетно бороться с тяжелым Харольдом, придавившим ее к земле, узнала его, не глядя.
– Анатарес! – радостно воскликнула она.
– Да, это я, – отвечал бог войны. – Но только умерь свой пыл, девочка! Последний раз моему появлению так радовался один старый наемник, которому я задолжал сотню серебряных. Правда, это не помешало ему попытаться меня прирезать за задержку с долгом. Как видишь, я все еще здесь и все еще в плюсе на сто монет!
Анатарес стоял за пределами круга, у самой его границы. По лицу его бежали струйки пота, которые говорили о том, что он бежал. Зато дыхание его постепенно становилось спокойным и равномерным. В руках он сжимал чрезмерно длинную рукоять тяжелого меча, так, что головка рукояти в виде ощерившейся пасти уродливого демона была направлена на волкиров, а острие огромного мутно-серого клинка смотрело на красный лес.
– Ты не войдешь в круг! – уверенно промолвил Галлар, не спуская глаз с Ролада. – Ты не настолько глуп, как кажешься!
– Ты прав, благороднейший колдун! Я не войду. А вот он, – с ухмылкой, которая могла принести только неприятности, отвечал Анатарес и кивком головы указал на свой меч, – он войдет куда угодно!..
Сказав так, он быстрым и отточенным движением взмахнул клинком снизу вверх и, разжав руку, выметнул тяжелый меч, словно метательный нож. С бешеной скоростью, оставляя позади себя струйки черного дыма, остатки Хаоса, откуда сей меч был призван, клинок пропорол воздух и воткнулся в грудь Даэля, стоявшего к Анатаресу ближе всех. Не успел мастер рун рухнуть на землю, как бог войны властно взмахнул рукой, и его меч, растворившись в груди убитого, тут же материализовался в ладони хозяина.
Все это произошло за короткие мгновения. Волкиры чисто физически не успевали среагировать вовремя, потому следующей жертвой такого же трюка с мечом пал Харольд, который несмотря ни на что продолжал прижимать к земле всхлипывающую Ярлу. Черноусый рухнул прямо на девочку, заливая ее собственной кровью, и надежно придавил своим тяжелым телом.
Следующим от демонического меча Анатареса должен был пасть Галлар, но опытный волкир успел укрыться за деревом, тем самым, к которому прежде была привязана Ярла Охотница. Мутно-серый клинок воткнулся в крепкий ствол багрянолиста и застрял там так крепко, что Тарс смог призвать его обратно только с третьей попытки.
Эдмар тоже успел воспользоваться замешательством. Если Галлар укрылся за стволом дерева, то он предпочел использовать как щит беднягу Ярлу. Пока Тарс пытался вернуть себе меч, волкир грубо выдернул ее из-под грузного трупа Харольда, поднял на ноги, развернул лицом к Тарсу и приложил к ее горлу пылающий рунами клинок.
– Послушай меня, чертов демон! – крикнул он. – Если ты еще раз метнешь свой меч, я вскрою ей глотку! За мной не постоит, уж поверь!
– Думаешь, если девочка умрет, ты спасешься? – усмехнулся Анатарес, небрежно взвалив свой гигантский двуручник на плечо. – Как только ты ее убьешь, я сразу прикончу тебя. И за мной тоже не постоит, ты сам видел!
– Я в любом случае не выберусь отсюда! – отвечал Эдмар, и Ярла чувствовала, как он трясется. – А так я хотя бы лишу смысла все это кровопролитие! Ты только что убил двух славных волкиров, которые могли спасти не один десяток жизней. Эта деревенская сучка не стоит и пальца каждого из них! Она не заслуживает жизни!..
По его резко поднявшемуся голосу было понятно, что он собирается сделать. Но не сделал. Не успел. В его глотку вошел рунный клинок Ролада, который воспользовался их диалогом и подкрался к Эдмару.
– Прости, брат, прости, прости, – зашептал Ролад, когда тело волкира мягко легло на землю, выпустив Ярлу.
На глаза молодого демоноборца навернулись слезы. Из всех четверых он хотел убивать Эдмара меньше всего.
– Ты сгниешь в Хаосе за то, что натворил! – гневно выкрикнул Галлар, не покидая своего укрытия. – Будь ты проклят, предатель!
Анатарес пошел полукругом, пытаясь прицелиться в него и выметнуть меч. Но волкир чувствовал его шаги при помощи своего амулета, горящего голубым светом, потому ускользал от него, кружа вокруг багрянолиста.
Краем глаза он следил за Роладом, опасаясь атаки с его стороны, но тот пока что не представлял угрозы. Волкир склонился над телом убитого им брата по ордену, а птицы над ними пели так беззаботно, словно внизу не проливались реки крови.
Бледная как покойница Ярла, перепачканная в своей, Харольда и Эдмара крови бросилась к Анатаресу, покинув проклятую ловушку для демонов.
– Рад тебя видеть живой, девочка! – бросил он ей. – Но еще не все кончено, поэтому отойди подальше от меня и от круга!..
Та послушалась и укрылась за огненно-рыжим кустарником. Ей хотелось бежать прочь, но страх быть застигнутой диаматом заставил остаться на месте.
– Прекрати прятаться, волкир! – крикнул Анатарес Галлару. – Девочка в безопасности, потому клянусь, что не буду метать в тебя меч. Сойдемся в честном поединке. Один на один. Только покинь этот круг!
– Плевать я хотел на твою клятву! Клятву треклятого убийцы, демона-мясника!
– Нет, так нет! – пожал плечами Тарс. – Тогда продолжим этот идиотский хоровод.
Но у Галлара были другие планы. Он попытался достать демона на расстоянии, один за другим выметнув три метательных кинжала, тоже с рунами на лезвиях. Волкир метнул их, не глядя, из разных позиций, но со смертельной точностью. Два кинжала, направленных на него, Анатарес легко отбил своим двуручником, с такой небрежностью, будто бы в него летели не ножи, а ночные горшки. Третий же предназначался Роладу, но молодой волкир тоже успел среагировать. Быстрым сосредоточением воли он вызвал мгновенный магический барьер, невидимую оболочку вокруг себя, которая лопнула, стоило рунному кинжалу отскочить от нее и упасть в траву.
– Давай, Ролад! – злобно крикнул ему Галлар. – Теперь ты попробуй меня убить. Будь уверен, ко мне-то ты со спины не подкрадешься!
– Ну уж нет! Больше я не пролью крови братьев!..
Внезапно птицы перестали петь. Лес поглотила мистическая тишина, а воздух стал тяжелым, будто бы пропитался металлом.
– До этого и не дойдет! – тихо сказал Анатарес, но его услышали все. – К нам пожаловал главный виновник торжества!
Ярла отчаянно вскрикнула, увидев диамата. Демон появился будто бы из ниоткуда, а вместе с ним прорвались клубы черного дыма, куда более густого и объемного, чем тот, что сопровождал меч Анатареса. Диамат свободно телепортировался в пространстве, используя коридоры Хаоса, и эта способность делала его одним из самых опасных и неуловимых среди низших демонов. Однако у тех, кому довелось повидать диамата воочию, язык не повернется назвать его низшим.
Демон был огромен. Ростом он превышал пять метров, а черные витые рога, слегка искривленные как у козлов, были длиной в человеческий рост каждое и придавали чудищу еще больший объем. Задние лапы были значительно короче передних и также напоминали козлиные. Передние же больше походили на человеческие. Они бугрились мышцами и заканчивались здоровенными черными когтями. Диамат опирался на них подобно крупному примату. Крепкую, как панцирь, бурую кожу демона покрывала черная густая шерсть, но не сплошным покровом, а местами – на задних конечностях, горбатой спине, промежности, на конце метрового львиного хвоста. Но больше всего бросалась в глаза густая грива на его шее, оторочившая жуткую бычью голову, в пасти которой виднелись вовсе не бычьи, а скорее акульи зубы.
Диамат издал жуткий рев, демонстрируя свои желтые резцы размером с кинжал, взрыл когтистыми лапами землю и, не переставая реветь, окинул взглядом периметр, явно выцеливая жертву. Волкиры мигом забыли про свой разлад, да и Анатарес уже не пытался выметнуть свой меч в Галлара. Вместо этого он с довольной ухмылкой перебрасывал тяжелый клинок из руки в руку, повторяя:
– Сейчас будет потеха! Ох, потеха!
Его голос привлек внимание чудовища, но его тут же переключил на себя Галлар.
– Сюда, поганец, сюда! За Сигила, рогатая падаль, за Сигила! – вопил он, вращая над головой длинный меч, пылающий рунами.
Приманка сработала как нельзя лучше – диамат гневно взревел и одним прыжком преодолел солидное расстояние до Галлара, оказавшись внутри круга Альхамской ловушки. Когда он врезался в землю своими лапами, Ярле показалось, что земля сотряслась, а быть может так оно и было. Волкир Галлар чудом увернулся от его когтей, ушел с линии атаки перекатом и попытался кольнуть тварь мечом в правую ногу, но недооценил ловкость гигантского демона. Правой рукой диамат обхватил Галлара за талию, впившись в туловище черными когтями, затем словно куклу подбросил его на высоту в три человеческих роста и ловко поймал левым рогом, насадив волкира на него, словно кусок колбасы на столовый нож. Галлар громко охнул, когда черный рог вышел у него из груди, разорвав ребра, и тут же испустил дух.
Длинный меч волкира упал на траву. Руны на нем потухли.

Кровь на рогах, опять эта проклятая кровь на рогах! Ничего нельзя изменить!

Этот голос услышал только Анатарес и от удивления опустил меч.
– Уопорос? Шлюхин ты сын, но как?..
Диамат тем временем небрежно стряхнул обмякшее тело Галлара на землю. И следующей своей целью выбрал Ролада. Молодой волкир поспешил покинуть круг, но демон двигался фантастически быстро. Он настиг его на самой границе Альхамской ловушки и оглушил тяжелым ударом лапы. Со стороны это было похоже на то, как ладонью прихлопывают комара. К счастью, диамат не раздавил Ролада, но тот рухнул на землю без чувств, а демон поспешил с ним расправиться.
Времени на раздумья не было, и Анатарес предпочел действовать. Молниеносно он оказался между Роладом и диаматом и взмахнул своим жутким клинком, отгоняя демона от волкира. Воспользовавшись его замешательством, Тарс выпихнул Ролада тяжелым пинком за пределы круга. Но вот сам пройти через руны он уже не мог – суть Альхамской ловушки состояла в том, чтобы не выпускать демонов за ее пределы. А как бы там ни было, Анатарес оставался демоном.
Он и диамат.
Ярла испуганно вскрикнула, когда гигант ударил Тарса тяжелой лапой, и тот буквально отлетел на несколько метров, выронив меч. Со скоростью, неожиданной для грузного тела древнего князя, Анатарес вскочил на ноги и увернулся от гигантского рога, которым диамат рассчитывал размозжить ему голову. Убегая от когтей и рогов чудовища, он что-то гневно пробормотал про испачканный кафтан и властным движением руки призвал к себе меч, до этого валявшийся на земле. Не переставая хаотично бегать внутри Альхамской ловушки, пытаясь спастись от диамата и рассредоточить его, Анатарес крикнул:
– Эй, девочка, не настало ли время показать мне, как ты стреляешь?..
Ярла не сразу поняла, что он обращается к ней. Растерянно потянулась за спину, где привычно должен был висеть длинный охотничий лук, но его, понятное дело, там не было. Тогда ее взгляд зацепил вещи, брошенные волкирами за пределами ловушки. Ее лук и колчан со стрелами были там. Отогнав подступавшую истерику от всего происходящего, она бросилась к ним, подхватила лук, выудила стрелу, наложила на тетиву, прицелилась и быстро выстрелила. Слезы все еще заливали ее глаза, потому она промахнулась.
– И за такого проводника я заплатил двадцать серебряников? – возмутился Анатарес. – Давай, стреляй, стреляй, отвлеки его хоть немного!
Это действительно было необходимо, так как разгневанный диамат гонялся за ним по всему диаметру ловушки, надеясь схватить когтистыми лапами или пронзить черными рогами. Анатаресу оставалось лишь бегать от чудовища, грамотно уворачиваясь, и лишь изредка отвечать слабыми ударами мечом, оставлявшими на шкуре демона незначительные царапины. Диамат не давал ему ни малейшей возможности размахнуться и выметнуть меч.
Ярла торопливо вытерла глаза и выстрелила снова. На этот раз стрела крепко вошла диамату в плечо. Анатарес знал, что обычное оружие не причинит вреда чудовищу, но хотя бы отвлечет. Так и оказалось. Диамат гневно развернулся к Ярле и помчался на нее, взрывая копытами землю. Юная охотница закричала от испуга, но чудовище не смогло преодолеть руны ловушки. Взревев, он вынужденно остановился у самой границы. На охотницу полетели горячие комья земли, вылетевшие из-под копыт резко затормозившего демона.
Анатарес же воспользовался тем, что диамат отвлекся на Ярлу и повернулся к нему спиной. Тремя широкими шагами он настиг демона и замахнулся, чтобы вогнать свой клинок ему в спину, но тварь оказалась быстрее и проворнее. Почувствовав опасность, диамат резко развернулся и треснул Тарса обратной стороной когтистой лапы в грудь, вновь с такой силой, что тот отлетел и врезался спиной в ствол дерева. Причем столь неудачно, что чуть не отключился от боли, пронзившей позвоночник. Рухнув на землю, превозмогая боль, Анатарес быстро встал и успешно отбежал от черного рога, направленного ему прямо в грудь. Вместо плоти жуткое оружие демона встретило древесину багрянолиста и надежно застряло в стволе.
Тарс отбежал на безопасное расстояние и перевел дух. Демон в бешенстве забился, не в силах выдернуть огромный рог из дерева. От его гневного рева стыла кровь в жилах, а от ударов копыт об землю, казалось, что весь лес сотрясается.
– Просто наслаждение! – довольно заявил бог войны, наблюдая за тем, как чудовище пытается вырваться и гребет когтями землю.
Однако очень скоро ствол багрянолиста подозрительно затрещал, да и застрявший рог стал двигаться куда свободнее. Не дожидаясь, пока диамат разломает дерево на щепки, Анатарес провернул рукоять меча в руке и отточенным нечеловеческим броском, которым он прикончил Даэля и Харольда, направил двуручник между рогов демона. Меч из Хаоса пробил бычий череп чудовища и, резко перестав биться, диамат медленно сполз на землю, продолжая висеть рогом на дереве.
Анатарес не стал призывать меч обратно, а неспешно подошел к огромному телу монстра и выдернул его из черепа двумя руками.
Ярла впервые за этот день облегченно вздохнула. Угрожающие ей волкиры мертвы, с гигантским демоном покончено. Осознав это, она положила лук на траву и бросилась к Роладу, который лежал без сознания у самой границы Альхамской ловушки, на том же месте, куда его оттолкнул Анатарес. Его амулет на груди сиял мистическим голубым светом. Умный артефакт регенерировал своего раненого владельца, но Ярла, разумеется, этого не знала. Бутылем из котомки Тарса, она окатила лицо волкира. Не сразу, но Ролад пришел в себя.
– Я отключился? – удивился он, раскрыв глаза.
– Пропустил все самое интересное, – ответила Ярла.
И разрыдалась.
Анатарес опустился на колени перед телом диамата. Ткнул пальцем прямо в помутневший глаз чудовища, подергал его за шкуру. Диамат не подавал никаких признаков жизни. В том, что демон мертв, не было сомнения, но, тем не менее, бог войны слышал следующее:

Мертв. Еще один мертв. Кровь на рогах не приводит ни к чему хорошему…

– Как ты перебрался с оленя на него, приятель? – недоумевающе спросил Анатарес у трупа. – Никто из нас не может покидать наши тела!
Ролад удивленно уставился на него, он явно не понимал, с кем тот говорит. Ярле же было не до этого.

Тело? Проклятое тело! Маленькое и бесполезное!..

– Маленькое? Да в твоем теле пять метров ростом было. Ты шутишь? – удивился Анатарес.

Аватар мертв. Хозяину нужен новый. Власть. Нужно захватить власть!..

– Аватар? Так это не твое тело? Значит, ты все еще имеешь власть над животными? Но в чьей оболочке ты тогда обитаешь?
Невероятно крупная для своего вида, но все же ничтожно маленькая блоха выпрыгнула прямо из черной гривы диамата и приземлилась Анатаресу на руку. Быть может, человек и не заметил бы этого, но Тарс не был человеком. Он не почувствовал укуса, но понял, что блоха вцепилась в него мертвой хваткой.

Подчинись мне, мерзкая тварь!.. Что? Нет, это не зверь. Не та шкура! Человек! Люди мне неподвластны! Отвратительные злобные создания!

– Так вот в чем дело, – задумчиво пробормотал Анатарес и лицо его просияло.
Ногтем большого пальца он аккуратно придавил блоху, чтобы та не сбежала. Он старался не навредить ей, но все равно от его давления мельчайшее тельце слегка хрустнуло.

Тело! Мое тело! Чудовище! Чтоб до твоей добычи черви добирались первей тебя, гниль проклятая! Чтоб волки пировали тобой! Чтоб…

– Блоха, Уопорос, блоха? – рассмеялся Анатарес. – Ты все это время обитал в теле блохи? Быть того не может! Не мудрено, что я не смог найти тебя так долго. За вшами я прежде не охотился. Ну что ж, ты сильно не переживай. Амальгот перед Разломом вселился в портовую шлюху с такой дыркой, что аж… Кхм, в общем, тебе досталось еще не самое паршивое тело!

Анатарес? Это ты? Твой пошлый юмор я узнаю даже спустя столько лет! Ты ни капли не изменился…

– Зато тебя годы потрепали. Мало того, что спятил, так еще и живешь в блохе!

Я рад, что ты пришел, Анатарес! Старый друг. Помоги мне найти нового аватара, пусть и он не будет столь грозен, как предыдущий!.. Представляешь, я подчинил себе демона! Выходит, у низших демонов тоже животная природа, раз они мне подвластны!.. Так что, ты поможешь мне?

Анатарес ощутимо посмурнел.
– Ты серьезно? После всего, что ты сделал?

Сделал? Я ничего не делал плохого, старый друг! Это все кровь на рогах. Она сводит меня с ума. Но ничего, теперь я не один! Ты нашел меня в этой глуши. Вместе мы снова будем упиваться страданиями смертных, как раньше!..

Анатарес смущенно кашлянул и инстинктивно поглядел на Ролада и Ярлу, но по их лицам сообразил, что они не слышат слова Уопороса.
– Ты не понимаешь, приятель! Я шел за тобой, но не для того, чтобы снова с тобой объединиться. Я шел за тобой, чтобы причинить тебе хотя бы малейшую толику той боли, что ты причинил мне…

Что? О чем ты говоришь? А, я, кажется, понимаю. Неужели ты все еще это помнишь, Анатарес? Прошло столько времени…

– Больше трех веков, – хмуро отвечал бог войны.

Я думал, что эта катастрофа все изменила. Все старые обиды остались в прошлом…

– Обида? По-твоему это просто обида? – тихо говорил Тарс. Его лицо превратилось в монолитный камень, не выражающее никаких эмоций, но глаза говорили о многом. – Ты отдал ее своим тварям! Нет, приятель, Разлом не изменил ничего. Ты все еще кое-что мне должен.

Хаос меня поглоти, как же ее звали? Вельтида, кажется. Да, точно. Вельтида! Вельтида! Вель…

– Вель. Так мог называть ее только я, слышишь меня? – ледяным тоном сказал Анатарес.

Сдалась тебе эта смертная сучка! Да мы могли взять любую. А ты зациклился на одной жалкой крестьянке, словно какой-то влюбленный мальчишка-говноед! Мы с тобой столько всего повидали, старый друг! Наша дружба исчислялась веками!

– От этого твой поступок имел еще больший эффект!

Эта рыжая крестьянка сделала из первого меча Хаоса обычную железку, проржавевшую от соплей! Я просто хотел показать ей всю ее ничтожность! Им всем надо было показать, а мы стали об этом забывать! Теперь мы вынуждены прятаться в страхе перед этими жалкими существами, которых даже животными назвать язык не повернется! Чем она тебя так зацепила, Анатарес? А? Кажется, я припоминаю. Она в тебе якобы увидела добро, да ведь? Добро! В тебе! Наивная сучка! Да ты косил смертных тысячами! Ты убивал больше, чем Владыка Хаоса убил в Войне у истоков времен! И она в тебе увидела добро! Абсурд!

Анатарес не смог до конца совладать с эмоциями. С силой он зажал блоху ногтем так, что проткнул сквозь нее свою собственную кожу до крови. Блоха издохла. Но не Уопорос.

Что ж, когда-нибудь это должно было случиться! Ты убил мое жалкое тело, теперь убей и бессмертный дух. Твоему мечу это под силу!  Ну, чего ты ждешь? Возьми свой жуткий меч и рубани по останкам этой проклятой блохи. Малейшего прикосновения лезвия будет достаточно, чтобы я, Уопорос, бог лесов и зверей, провалился в Хаос навеки! Но знай, что там я наверняка встречу твою Вель. И уж поверь, я повторю ту незабываемую ночь. Я доставлю ей такое наслаждение, какое не испытывала ни одна смертная женщина! Ты будешь мне за это благодарен!

Анатарес сжал руки в кулаки и закрыл глаза. Не больше минуты ему понадобилось, чтобы побороть бессильную ненависть, пронизывающую его изнутри. Наконец, он разомкнул глаза и тихо проговорил:
– Никому не ведомо, что ждет нас в Хаосе. Никому.





IX

– Зачем ты это делаешь? – спросила Ярла.
Анатарес не ответил. Он стоял на берегу Кровянки с бутылкой, плотно заткнутой пробкой. На дне бутылки покоились останки крошечного тела Уопороса.
– Я тоже не понимаю, – вмешался Ролад. Благодаря своей рунной магии он уже полностью восстановился после удара диамата. – Почему просто не убить его? Твой меч же может прикончить его бессмертный дух!
Бог войны снова не ответил.
Ярла несколько раз позвала его по имени, и только тогда он все-таки обратил внимание на своих спутников.
– Вы не представляете, что этот ублюдок совершил. Не имеете ни малейшего представления! Смерть – это слишком просто. Он просит о ней. Перешел на мольбы. Три века прожить в теле блохи! Он хочет, чтобы это прекратилось. Только я могу ему помочь. Избавить от мучений. И я ни за что не доставлю ему такого удовольствия!
Сказав так, Анатарес резко замахнулся и бросил бутылку в кирпичные воды Кровянки. Та быстро пошла ко дну, и удаляющиеся проклятия Уопороса скоро смолкли в его голове.
– Он никогда не умрет. И это будет его наказанием, – медленно проговорил Тарс и отвернулся от реки.
– Надо возвращаться в Исток, – сказала Ярла, глядя на него.
– Пожалуй, ты права, девочка! – не сразу, но ответил ей бог войны. – Волкир, ты с нами? В этих лесах, как видишь, опасно бродить одному. Демоны и злобные колдуны на каждом шагу!
– Нет, я не пойду в Исток, – ответил Ролад, устремив взгляд на воды Кровянки. – Я предал свой орден, убил одного из братьев. Очень скоро об этом узнают. Меня будут искать и усердно. Мне лучше бежать как можно дальше. Одному.
– Как они узнают? Кроме нас не осталось свидетелей, – удивилась Ярла.
– От Первых нельзя скрыть ничего.
– Кстати, волкир, если надумаешь прикончить еще и их, не забудь прежде кликнуть меня. Всегда мечтал сойтись с кем-нибудь из Первых волкиров на мечах. Но до этих старичков не так-то просто добраться!
Ролад только невесело усмехнулся. В данной ситуации, он отдал бы все, чтобы никогда с ними не встретиться.





X

– Вот здесь я живу, – кисло протянула Ярла.
Анатарес медленно осмотрелся. Обычная сельская изба. Печь, большой обеденный стол со скамьями, застеленная шкурами кровать. Было видно, что изба принадлежала охотнику. Свернутые и готовые к продаже шкуры лежали рядом с печью, вдали от сырости. Огромные лосиные рога украшали стену. Множество ножей, кинжалов, стрел и даже здоровенная рогатина были разбросаны повсюду. Если и Ярла содержала в избе порядок, то не в последний месяц точно. Глядя на рогатину, Анатарес попытался представить себе Ярлу с нею наперевес, наступающей на большого медведя. Но так и не смог. Что ж, возможно рогатины принадлежали не ей. Хотя следов пребывания других жильцов Тарс не заметил.
– Ты же говорила, что тебя приютили добрые люди, – заметил он. – Где они?
– Умерли, – просто ответила Ярла.
Анатарес предпочел не выпытывать подробностей. Уселся за стол и откупорил бутылку. Последнюю в его котомке. Это раздосадовало бога войны, но не настолько, чтобы не отхлебнуть добрый глоток. Сделав еще пару, он вспомнил о Ярле и ненавязчиво спросил:
– Будешь?
– Буду.
Глотнула. Закашлялась.
– Опять эта дрянь? Меня от нее тошнило в прошлый раз.
– Прости, девочка, – пожал плечами Анатарес. – Все, что осталось.
Отхлебнули по очереди. Помолчали.
– Отъедешь с рассветом? – спросила Ярла.
– Может, чуть позже. Мой дух жаждет новых приключений, но вот тело предпочитает выспаться. Вечная борьба великого с насущным.
– И куда же ты направишься?
– Думаю все же двинуться в Колоннар.
– На турнир?
– О, да! Все лучшие фехтовальщики и наездники королевства съедутся туда, чтобы померяться мастерством, прославиться, нажраться до блевотни и оттрахать всех шлюх, что только есть на острове. Я просто обязан быть там!
Снова помолчали.
– Я хотела тебе кое-что сказать, – тихо сказала юная охотница.
– Говори.
– Я не знаю, как тебя благодарить за то, что ты сделал. За то, что нашел меня. И рисковал своей шкурой ради меня. Ну или пусть даже не ради меня. Пусть даже ради славного поединка. Суть не в этом. Ты спас меня и за это я тебе благодарна.
– Нечего меня благодарить, девочка. Я тебя затащил в эту задницу, я тебя оттуда и вызволил. Причем, не один. Тот волкир тоже постарался. Пожалуй, парень рисковал больше, чем я.
– Я понимаю, – вздохнула Ярла. – Меня терзает мысль о том, что я не могу достойно отблагодарить вас обоих. Но я хочу кое-что знать. Почему ты на самом деле вернулся за мной? Чтобы сразиться с волкирами? Или?..
– Ты милая и забавная девчушка, Ярла, – прервал ее Анатарес, и юная охотница заметила, что он впервые назвал ее по имени. – Если бы тебя сожрал диамат – это было бы несправедливо. А в этом мире полно несправедливости.
Ярла сделала большой глоток и как-то странно посмотрела на Анатареса. Тот этого не заметил. Он сидел, закинув ноги на стол, и глядел на лосиные рога на стене. Мысли его явно витали вне этой избы.
Охотница хотела что-то сказать, но не знала, что именно. Она придвинулась к Анатаресу поближе. Робко и неуверенно, настолько медленно, насколько могла, положила руку ему на бедро. Тарс резко повернулся к ней, столь резко, что чуть не отпугнул девушку. Он все понял, но в его взгляде вместо воодушевления читалась безграничная грусть.
Ярла не спеша подняла руку ему на живот. Перевела ее по мягкому бархату кафтана на крепкую и твердую грудь. Второй, столь же боязно и робко, коснулась серебряной бороды. Анатарес глядел на нее и не предпринимал ничего. Придвинувшись еще ближе, она подняла лицо и своими влажными и горячими губами прикоснулась к его, грубым и холодным. Он ответил ее поцелую. Она впилась в его губы так, словно этот поцелуй был первым и последним в ее жизни, закрыв глаза, а грудь ее вздымалась и опускалась от волнения. Он же делал это неохотно и не закрывал уставших глаз.
Анатарес хотел ее либо обнять и прижать к себе, либо остановить, но не мог сделать ни то, ни другое. Вместо этого он отстранился немного и задал вопрос, столь глупый и неуместный, что тут же заставил устыдиться его, первого меча Хаоса и бога войны:
– У тебя было это прежде?
– Нет, – ответила она, выдав возбуждение учащенным дыханием.
Она посмотрела на него так нежно и трепетно, что Анатарес впервые за долгое время снова почувствовал себя человеком. И это остановило его.
Он отстранил ее. Быть может даже чересчур грубо, за что мгновенно себя возненавидел. Ярла тут же покраснела и отвернулась, чтобы он не увидел быструю слезу, побежавшую по ее щеке.
– Я... Я не хотел, – тихо промолвил Тарс.
– Я поняла.
– Я не в том смысле. Не хотел тебя обидеть.
– Почему тогда оттолкнул? – всхлипнув, спросила Ярла. – Чем я хуже Горбатой Оши?
– В том-то и дело, что ты лучше. Знаешь, в чем твоя проблема, девочка?
– В чем же?
– В том, что ты не до конца понимаешь, кто я такой.
Ярла ничего не ответила.
– Я помню все лица, девочка. Нет, не все, конечно – только те, что были после Разлома, – проговорил Анатарес, не зная зачем. – Будучи всесильным, я пировал на армиях поверженных врагов. Не вел счета, потому что таких огромных цифр тогда еще не придумали умные люди. Но все те, кого я убил, будучи человеком, если можно так сказать… Я помню всех. Помню все имена, чьи знал, и все лица, что не были спрятаны под шлемом…
Ярла медленно повернулась. Не полностью, так, что Анатарес мог увидеть лишь половину ее лица. Но он не глядел на нее.
– Они всегда со мной. В моей голове. Они снятся мне, девочка. Почти каждую ночь. Либо они, либо реки крови, в которых я захлебываюсь. Других снов мне не дано. Если бы ты могла представить хотя бы крупицу того, что я делал плохого, ты бы не смотрела на меня так. Я чудовище в людских глазах. Убийца. Палач. Тарс Мясник. А ты… Ты прекрасная и нежная, хотя я вижу, что ты проявила свою нежность впервые. И потому мне вдвойне жаль, что я отверг ее. Ты выросла в жестоком мире, где нужно драться. Ты хотела открыться, отдаться мне. Но я не тот, кто этого заслуживает. Твоя девств… Твоя чистота должна достаться не мне, демону-палачу. Понимаешь?
Ярла опустила голову. Она больше не плакала, хоть и безумно хотелось. Тарс снова придвинулся к ней и на этот раз обнял. Но обнял не так, как обнимают девушку, а словно ребенка. Она неуклюже развернулась и положила голову ему на плечо.
– За что ты так ненавидишь Уопороса? – спросила вдруг охотница. – Что он сделал тебе?
– Это не передать обычными человеческими словами. Это нужно ощущать, – не сразу, но ответил Анатарес.
– А ты расскажи. Я попробую представить.
– Не самая приятная и уместная сейчас история, – без тени иронии хмыкнул Тарс.
– Уже плевать. Рассказывай!
И бог войны все-таки сдался.
– Ладно, девочка, слушай. Это было до Черного Разлома. Лет за пятьдесят до него. Или сто. Неважно. Я тогда был силен как никогда. Уопорос тоже. Мы, как бы это правильно назвать… Сдружились с ним, хотя ничего общего с человеческой дружбой у этого не было. Мы вместе с ним развлекались. Вселялись в людей и творили всякие безобразия. Многих бедолаг, после того как мы покинули их тела, казнили их сородичи. Или они сами покончили с собой. Нечем хвалиться. Потом мы стали искать удовольствие не только извращенное моральное, но и физическое. Вселялись в мужчин и спали с женщинами, вселялись в женщин и спали с мужчинами, вселялись в мужчин и спали с… В общем, мы всерьез увлеклись этим. Похоть – удел суккубов, инкубов и прочей мелкой дряни, понятие незнакомое существам нашего уровня. Но это стало нашей страстью. Новые и незнакомые прежде ощущения, которые мы не испытывали ни разу за долгие века, каким бы могуществом не обладали. Не то что бы мы первые до этого догадались. Был один божок, который зачастую в качестве подношения требовал право первой ночи. Но никто не залезал в это так глубоко, как мы с ним. Мы хвастались друг перед другом своими похождениями, соревновались в безумии и оригинальности. Спали как с княжнами, так и с пастушками. Я любил людей, причем по большей части не из знатных, Уопорос же понятное дело предпочитал животных. Хотя мы оба не ограничивали себя ни в чем. А потом я встретил ее…
Ярла слушала, затаив дыхание, и не смела перебивать. Ей почему-то казалось, что он никому не рассказывал это прежде.
– Вельтида. Вель. Мы познакомились на одном из гуляний в Делигаре. Стояло жаркое лето, она была в таком легком платье, а две толстые косы из чистого золота украшали цветы. Я был тогда в теле молодого наемника, смазливого и крепкого, девки вешались на меня кучами, но меня интересовала только Вельтида. И мы разделили с ней ночь. Вот только на следующее утро мы не расстались навсегда, как то часто бывает после подобных гуляний. Я остался в ее деревне на много ночей подряд. Казалось бы, их были тысячи, но я отчетливо помню каждую из них. С ней я забыл о том, что я кровавый бог войны. Я не отвечал на призывы волхвов, мне было наплевать на все, кроме Вель. И тогда Уопорос, как мой, мать его, хороший друг, забеспокоился за меня. Я уехал в город, на пару дней, к ювелиру, хотел подарить Вель дорогущее ожерелье из самоцветов. И пока меня не было, Уопорос наведался в деревню. Он возжелал вернуть меня прежнего, чтобы я покинул тело наемника и снова стал богом войны. А для этого, по его мнению, нужно было избавить меня от Вель. И также он не упустил возможности позабавиться. В своем извращенном стиле. Он отдал Вель своим тварям. Своему лесному зверью. Так он развлекался…
– Как это отдал? – чуть дыша спросила Ярла. – На растерзание?
– Растерзание, – повторил Анатарес отстраненно и хмыкнул. – Можно это и так назвать… Растерзание…
Ярла наконец поняла, что он имел в виду, и ей стало тошно и страшно одновременно. Она ясно ощущала волны боли и бессильной вековой злобы, исходящей от него.
– Когда я вернулся, он скрылся. Да так, что я не смог найти ни единого его следа. Это он умел. Может все это время до Разлома он и прятался в теле блохи. Думал, что скоро я остыну, и мы дальше будем развлекаться. Но, как видишь, девочка, я не остыл. Такое не забывают!
Закончив рассказ, Анатарес смолк и уставился в пустоту. Так они и сидели молча, обнимая друг друга. Не как мужчина и женщина, но как близкие друзья. Бог войны и охотница. Демон-мясник и девственница.
– Знаешь что? А поехали со мной в Колоннар! – предложил Анатарес после долгого молчания. – Ты ведь хотела поглядеть на мир за пределами Истока и этих лесов. И колоннарский турнир отличное начало для твоей мечты. Там ты даже можешь записаться на состязания лучников, ты ведь неплохо стреляешь. Для девочки-охотницы. К тому же, у тебя теперь есть немного денег на лошадь, а более приятного и надежного спутника, чем я, тебе ввек не сыскать. Так что подумай об этом!
– А что тут думать? Страх – единственное, что удерживало меня от того, чтобы уехать. Но теперь я не боюсь. Я уже была на грани смерти, видела гигантского демона и желающих принести меня в жертву волкиров. Что может напугать меня в Колоннаре?
– Хм, не знаю, как тебя, а меня там могут напугать только цены на алкоголь!