ФОТОГРАФИЯ ИЗ ПРОШЛОГО (легкомысленая любовная проза)
1Ч.ОШИБКИ МОЛОДОСТИ
У Люси был сеанс связи с родиной. Она одновременно говорила по скайпу, по ватсапу и еще ловила сообщения. Среди всех сообщений одно ей пришло с незнакомого номера, и она осавила его без внимания.
Вдоволь наболтавшись с родственниками, она пошла заваривать вечерний чай, чтобы насладиться свежестью аравийского воздуха вместе с ароматами арабского чая. Люся раскрыла коробку с восточными сладостями и развернула пергамент со свежей арабской выпечкой. Особенно Люся любила слоеные конвертики с заварным кремом. Уложив все сладости на поднос, она вынесла их на террасу и положила на небольшом столике перед мужем, который почти засыпал в кресле. Люся дотронулась до его плеча и подала чашку, затем села рядом с ним. Она посмотрела вдаль на высокую гостиницу, с крыши которой мелькали красные огни, как аленькие цветочки на струящемся шелке бархатной арабской ночи.
Отпивая из изящной чашки зеленый чай с мятой Люся вдруг вспомнила о пришедшем сообщении. Она открыла мессенджер и увидела фото. С экрана телефона на нее смотрела молодая девушка, сидящая за компьютером и хитро улыбающаяся фотографу.
Это была ее фотография 20-летней давности. Рядом с фотографией красовалось сообщение:
"Люси, ты помнишь меня?"
Люська хорошо помнила эту фотографию, но абсолютно не понимала, кого она должна была вспомнить в этой связи. Она поставила чашку с чаем на столик и откинулась в кресле. Вместе с фото перед Люсей начали всплывать картины ее студенческой молодости. Лучезарная улыбка, чистые мысли, беззаботная жизнь. Что-то приятное шевельнулось в ее груди. Как же давно это было… Она увеличила окно сенсорного экрана двумя пальцами. Приблизила свою фигуру и рассмотрела свою бывшую стройность и свежее лицо, блузку, открывающую часть груди и легкий, белый кардиган на плечах.
Люся посмотрела на роскошные листья пальмы, осторожно раскачивающиеся под напором весеннего теплого ветерка.
- Кому я могла подарить это фото? – вспоминала Люся. – Оно не крупное и не выразительное. Такое фото не дарят.
Номер телефона, с которого пришло сообщение был незнакомым.
" И кому же я подарила это фото?" – спросила Люся у отправителя.
- Важно не то, кому ты ее дарила, а тот кому эта фотография дорога? – пришел ответ.
«Если человек со мной на «ты», значит он меня знает. Это уже хорошо», - размышляла Люся.
- Я не дарю своих фотографий незнакомым людям, - объяснила Люся собеседнику.
Она снова посмотрела на фото и погрузилась в воспоминания.
**************************************
- Вовчик! - заигрывающе смотрела Люся в глаза своему поклоннику. - Я тебе нравлюсь?
Высокий чернявый Вовка в смущении наклонил голову, потеребил монету своими длинными пальцами и спокойно, не поднимая глаз, ответил:
- Нравишься.
Затем он поднял голову, прищурил глаз от попавшего в него луча заходящего солнца, а Люська не унималась:
- Почему же ты на мне не женишься?
Вовчик теперь уже смелее посмотрел на нее, как будто подбирал слова или думал, отвечать ли ему честно.
- Ты же меня не любишь…- отвернувшись в сторону сказал он Люське.
Это была правда. Люся испытывала к нему дружеские чувства. Но самое обидное, что мог услышать от нее Вовка это то, что он для нее лучший друг.
***********************************************
Когда Люська училась в институте за ней никто не ухаживал. Девчонки мал по малу влюблялись и выходили замуж. Ей не везло. Она наблюдала за успешными однокурсницами и пыталась понять, что в них есть такого, чего нет в ней.
«Может они любят смотреть футбол и пить пиво, поэтому пользуются успехом у мужчин?» - задавала себе вопрос Люся и таращилась на этих высокомерных девах.
Ей нравилась однокурсница Анфиса. Она была отличницей и активисткой. Уверенной в себе. Ее чудные локоны развевались при ходьбе. Скулы выдавались немного на фоне лица, а пухленькие алые губки всегда были сложены будто для поцелуя. У нее был абсолютно материнский взгляд. Добрый, ласковый, внимательный. Но Анфиса никогда не общалась с Люсей. У нее была своя элитная компания "чистых" девочек. Они приглашали друг дружку в гости.
А еще на их курсе была Настя , как модно теперь говорить- икона стиля. У Насти было исключительное кукольное лицо. Правильные черты. Красивые глаза. Длинные ресницы, брови вразлет. Губы были накрашены, как с картинки, аккуратно и профессионально. Одежда у Насти была изысканная, не вызывающая, подчеркивающая ее исключительно идеальную фигуру. В то время как Люся одевалась с ее точки зрения - красиво, но издалека и вблизи это часто смотрелось нелепо, с детским желанием одеться во взрослую одежду. Они с подружками носили какие-то громоздкие пиджаки, широкие свитера и широкие брюки.
Настя забирала свои белокурые волосы в аккуратный пучок на голове. С такой прической лицо ее открывалось и становилось еще прекраснее. Настя осторожно двигалась, у нее был добрый и застенчивый взгляд. Лучи солнца и добра светились из ее серо-голубых глаз. Она нежно водила длинными, словно расчесанными и уложенными в ряд, ресницами, скромно улыбалась и тогда на щеках появлялись великолепные ямочки, которые так ее украшали, что все преподаватели очаровывались этой скромной зефиркой.
Люся не могла понять, была Настя глупой или умной, потому что на экзаменах Настя говорила тихо и, если ей задавали вопрос, она отвечала осторожно, ничем не выдавая своего страха незнания, а выражая свое девичье смущение. Люся думала, что Насте все прощали за ее стройный стан, вкус в одежде и достойное поведение. Она действительно вела себя всегда прилично. Ничто не могло вызвать на ее лице возмущения или недовольства. Конечно, она могла испытывать разные чувства. Но по наблюдениям Люси, при обсуждении каких-то проблем в группе Настя чаще всего внимательно и невозмутимо слушала и могла только красиво изогнуть бровь и прикусывать свою тоненькую аккуратную губку. Это было изысканно и нежно.
Никто не знал, есть ли у Анастасии парень, но Люська была уверена, что за такой фарфоровой куклой ходят табунами и укладываются штабелями.
Люська разглядывала на переменах этих гордых красавиц, но не оставляла мысли полюбить футбол и пиво.
Люська была размашистой. Боевой и деловой. Если хотите, ее можно было назвать пацанкой. Иногда она приходила к своей замужней подруге, жаловалась на судьбу и отсутствие в ее жизни любви. В их разговор встревал Светкин муж и нагло заявлял:
- Ты красивая девка, но в тебе нет игривости.
- Еще чего? – удивлялась Люська. - Мне не до игрушек! Требую чистой и красивой любви! Завлекать никого не собираюсь. Найдется тот, кому это понравится.
И она многозначительно даже с упреком смотрела на Светкиного мужа, толкающего ее на разврат. Так она считала.
Люське очень нравились мужчины постарше. Она была уверена, что уж они то смогут по достоинству оценить ее кулинарные способности, прямоту и душевность, ее толстенную косу и песни, которые она пела вечерами, сидя одна в общаге.
Однажды ей встретился парень прилично старше нее. Он был безумно красивым, высоким, голубоглазым, стройным шутником. Люська влюбилась без памяти. Но она была строгих правил в отношении мужчин, ушедших из семьи. Ей хотелось понравится своему возлюбленному. Но она понимала, что в его памяти еще свежи воспоминания о семье.
Люська осторожно прощупывала почву его душевного полигона, но все было бесперспективно.
Она же не теряла надежды и не унималась. Люська думала не о любви, а как удивить своих однокурсниц. Она мечтала, чтобы ее увидели в компании этого голубоглазого красавца и умерли от зависти. Люська хотела, чтобы все красотки с ее курса думали: « Нужно срочно обратить внимания на Люсю и вести себя так же, как она, чтобы заполучить такого же неземного красавца».
К радости Люськи ее сердцеед стал за ней ухаживать. Вяленько, неохотненько, но прогуливался с ней, и уже многие видели их вместе. Люська умирала от счастья. Однажды он даже поцеловал ее в темноте тенистых улиц. Это был не первый ее поцелуй, но уже довольно взрослый. Люська чуть не умерла от страха в тот момент. Она даже по-комсомольски отчитала его, что он сделал это не с разрешения. Но Люське все равно понравилась его нежность в отношении нее.
Люська была строгих правил и старалась не позволять своему парню вольностей. Вскоре ему надоели прогулки, и он стал напрашиваться в Люськино общежитие в гости. Люська и тому была рада. Она все время готовила что-то к чаю, ухаживала за ним. Они целовались на кухне в темноте. Потом он познакомился с Люськиными соседками. Это ее не смутило, потому что она доверяла всему своему окружению.
Однажды в институте отменили пары и Люська пришла домой раньше. Она тихо зашла в коридор и сняла плащ. Приоткрыв дверь в комнату она чуть не заорала. На кровати ее соседки по комнате, как двое голубков, обнявшись сладко спали двое. Это был ее друг и Зойка. Только теперь она вспомнила, что Зои не было в институте. Люська тихонько прикрыла дверь, снова одела плащ, сапоги и вышла. Она просидела на набережной до самого вечера. Сначала она ревела, потом обзывала себя и твердила, что все ей по заслугам, а потом она просто успокоилась и решила забыть Зойку и своего дружка.
Люся переселилась в другой корпус общежития и не оставила своего адреса соседке. Зойка что-то подозревала, но Люся объяснила свой отъезд личными обстоятельствами и Зоя сделала вид, что поверила ей.
Люся очень страдала. В другом общежитии она попала на студенческий праздник и встретила там Колю. Ей очень хотелось отомстить Зойке и ее любовнику за свое разбитое сердце. Прилично выпив, она пустилась во все тяжкие. С Колей было легко и хорошо, но без души.
Позже Люсе постоянно докладывали о любовных похождениях ее голубоглазого брюнета. Она ждала, что он скажет что-то приличное в ее адрес подругам, но услышала только, что в воспоминаниях о Люське он говорил, что она была для него просто «рубаха-парень». Обиднее слов Люська не слыхала за всю свою жизнь. Слезы подкатывали к горлу, сердце долбилось в грудь как сумасшедшее.
«Рубаха-парень! Рубаха-парень!» - стучало в ее мозгах на протяжении месяца.
Наступало время последнего звонка и выпускного бала в институте. Зал заполнялся зрителями. Каково же было удивление Люськи, когда она увидела своего ухажера в рядах зрителей!
Кого только не сыграла Люська в выпускном перфомансе! Она была и мышкой, и царем, и матушкой-настоятельницей, а также Люська пела в хоре прощальные-печальные песни. Костюмов у Люськи на этом концерте было целых пять.
И она решила показать своему бывшему преображение в таланте. Да, она по своей натуре не была утонченной Наденькой и ласковой Анфисочкой, поэтому соглашалась на любые роли в студенческих концертах и капустниках.
Ей очень хотелось, чтобы он увидел ее и горько пожалел, что она не с ним и не при нем. Среди немыслимых смешных и строгих нарядов у Люськи было секретное оружие.
Перед заключительным выходом хора на сцену Люська за сценой переоделась, ярко накрасила губы алой помадой, нарядилась в облегающий бирюзовый костюм и окрутила шею белоснежной нитью перламутровых бус. Лайковые белые шпильки на стройных ножках очень гармонировали с ее нарядом. Сзади на пятке прилегал к туфле тонкой работы бант. Она ощущала себя невестой и ловила на себе взгляды однокурсниц. Даже утонченная Настенька сделала ей комплимент. Это был Люськин победный выход!
Когда они выстроились на сцене, Люся поймала восторженный взгляд своего предателя. Да! Она хотела именно этого! Чтобы сожалел, страдал, убивался по ней, кусал локти, что потерял ее. Она видела, как он смотрел. И тоже смотрела прямо ему в глаза. Ее взгляд говорил следующее:
«Ты видишь, какая я красивая? Умри, предатель, от моей красоты! Никогда! Запомни: ни-ког-да! Ты НЕ прикоснешься ко мне! Вот пусть тебе будет так же больно от моей красоты, как мне было больно, когда ты спал с Зойкой!»
«Я же актриса, и певица, и красавица! А кто эта тупая Зоенька, с ее беЗтолковым взглядом? Посмотри, на кого ты меня променял!?»- сверлили мысли Люськину голову в немом разговоре с ним.
Концерт так захватил Люську, что она забыла о своем мстительном предназначении «убить красотой» и полностью погрузилась в пение. Пение и музыка могли затмить для Люськи любого мужика с его любовью. Даже, когда концерт окончился, она сошла со сцены вдохновленная музыкой и озабоченная тем, где бы найти фотографа. Еще ее заботила организация кафе, которое они заказали с подружкой для праздника.
В этой суете она ощутила, как кто-то тронул ее за спину. Обернувшись она увидела его. Он еще раз восхищенно взглянул на Люсю. Теперь она стояла перед ним во всей красе, на тонких шпильках, с выразительными губами и серо-зелеными глазами, обрамленными пушисто накрашенными ресницами.
- Можешь уделить мне полсекунды? - спросил он.
Люся молча отошла с ним в сторонку.
- Ты такая красивая, - сказал он, пробега пальцами по руке Люси к ее плечу.
- И что дальше? – отклонившись, спросила Люся.
- Дальше будем отмечать ваше окончание этого «пионерского лагеря», - подмигнув, ответила Люсина бывшая любовь.
- Это без меня, - кинула Люся.
- Как же?- переспросил он.
- Ну ты же здесь не по моему приглашению. Пусть тот, кто пригласил тебя сюда, дальше обслуживает, - резко бросила Люся.
- Чем красивее женщины, тем они стервознее, - начал злиться он. – Я буду грустить, если никто не пригласит тебя на танец.
Люся подняла бровь.
- Если даже меня никто не пригласит на танец, поверь мне, я найду кого пригласить сама. Чао, - дерзнула Люся, и пошла в сторону давно махавшей ей Галке.
Она и неистовствовала, и торжествовала. С одной стороны, ее возмутила его беЗцеремонность, а с другой стороны Люся видела, что он сожалеет и это ее вдохновляло.
Теперь, спустя двадцать лет все кажется таким смешным, а тогда это было принципиально и важно.
Нынче Люська была уже не Люськой, а Людмилой Арсеньевной. Вспоминая весь конфуз и всю прелесть тех лет, навеянных этой незамысловатой фотографией, она вставила тонкую сигарету кофейного цвета в элегантный женский мундштук, аккуратно подкурила и выпустила струйку дыма накрашенными губами. Люся улыбалась этим воспоминаниям и смотрела в даль, легко покачиваясь в кресле, обдуваемая теплым ветерком аравийской пустыни.
Продолжение http://www.proza.ru/2019/11/04/1594