Погуляли

Ада Бабич
     Праздничные дни после встречи нового 1960 года закончились. В заводской раздевалке переодевается,пришедшая на смену первой,группа станочниц.Девчата, переодеваясь в робы,одновременно делятся впечатлениями после бурно проведённых праздничных дней. Галдёж затихает, когда одна из фрезеровщиц, вспомнив, что у бригадирши произошло важное событие, спросила:
– Анна Фёдоровна, как свадьба дочери прошла?  Считай, двойной праздник отмечали.
Голос бригадирши, усиленный резонансом каменных сводов подвала, в котором находятся душевая и раздевалка, зазвучал как-то совсем не весело.

– Отмечали конечно. Сами знаете, сколько труда было вложено. С середины лета готовились. Вишнёвую настойку сделала. Все дни прошли в хлопотах.
Как последние приготовления со свахой завершили,  Маша, моя сваха, глянула в окно и закричала:
– Анна! Караул! Куры-то все подохли! Смотри, на помойной куче валяются.
– Да как же так – говорю – утром выходила выбросить вишню из настойки, куры бодренько за Петенькой бегали. Ой, Господи, да кому ж я дорогу перешла? Куры то причём? Пока тёплые, надо хотя бы перья ощипать.
Притащили на кухню всю стаю из пятнадцати кур, не считая моего любимого изумрудного Петечки. Сердце на части разрывается. (А оно у Анны большое… Она и сама кругленькая, большегрудая, под девяносто килограммов).  Ощипали. Оголённых кур за ненадобностью оттащили на помойку. Жалко-то как!
Девчата сочувственно:
– Зачем же выбросили, могли бы зафаршировать, да на стол подать.
– О чём вы, ведь в одночасье померли. Значит, отравились. Мы сами в пуху, времени в обрез. Сваха побежала Люсю, соседку снизу, звать на помощь. Вахту отстояли достойно. На третий день свадьба плавно перешла во встречу Нового года. Потом гости разошлись, дети на свою квартиру уехали. Всё это время двери наших со свахой квартир (мы с ней на одной площадке живём), были нараспашку. Досталось нам с ней, от усталости с ног валились. Наши мужья за столами сидели да всё одно и то же: «Ты меня уважаешь? Выпей! Машенька налей! Аннушка, селёдочки под шубой на тарелочку… Присядьте, да с нами по одной!»
Ну и мы с Машей, счастливые, наотмечались.  Как и кто где лёг спать, совсем не помню. Очнулась от того, что муж резинку на моих трусах оттянул и сразу отпустил со словами: «Зачем, дурра, трусы надела!», (а голос-то нашего свата). Ему что? Резинка меня по пузу щёлкнула, а он повернулся и продолжает спать. Я же в ужасе! В нашей двуспальной кровати сват!? А где  мой разлюбезный? Смотрю, под столом посвистывает. Аккуратненько переползла через образовавшегося родственника и в квартиру к сватам, на диван! Хорошо, что рано было, никто ничего не заметил. Нас с Машей разбудил звонок в дверь. Открываем, а это Люся:
– Вы шубы курам ещё не сшили?
Во,  думаю, что встреча Нового года с людьми делает!
– О чём ты, милая?
– Ни о чём я, а вам пора ваших кур согреть и накормить. Третий день за мной шастают. Гляньте, гляньте, каково им.
Мы бросились к окну:
– Да Боже ж мой! Впереди ободранной стайки кур вышагивает петух с некачественно выщипанным хвостом. Три пера горделиво трепещут на холоде. Эти горькие пьяницы пол кухни заняли. Жду, пока перьями покроются. Девчата, не подскажете, долго они перьями обрастать будут?
Не выдержу долго жить с курами на одной кухне…. Ещё и Петечкино регулярное «пение» весь дом пугает. 
– Потерпи, Анна Фёдоровна, ты ведь зато подушками себя наградила!