БАЙКИ ИЗ ЖИЗНИ
Здесь о том, что я слышал от других людей, видел сам. Имена некоторых участников событий не упомянуты, но они себя узнают сами, а читателям это не обязательно.
1. Моя тётя, сестра мамы, догадывалась, что сынок Лёва покуривает, собирая чинарики (так называли брошенные окурки), т.к. находила в его карманах остатки табака. Запретить парню курить у неё не получалось. Лёва рос без отца, погибшего в начале войны. Многие друзья Лёвы тоже собирали окурки, ссыпали в одну трубочку, свёртывали «козью ножку» из газеты и затягивались дымком.
И вот на 16-тилетии Лёвы его мама дарит ему при всех пачку папирос и спички. Все были удивлены. А Лёва при всех за праздничным столом зажёг папиросу и пустил дым.
С тех пор он и оставался курящим. Тётя Лена уже ему не запрещала курить. Так она решила эту проблему.
Другие мамы, чтобы привить курящему сыну отвращение к табаку, заставляли того силой выкурить сразу пачку папирос до тошноты. После чего у сына пропадало желание даже прикоснуться к табаку. У кого как получалось.
2. На улице Пархоменко, где жила тётя, я встретил на дне её рождения мужчину с женщиной, тётиных знакомых. Я их видел впервые.
За столом мужчина сказал, что его жена очень больна, он за ней ухаживает, моет в ванной, убирает и делает всё, что ей необходимо. Ему помогает иногда и эта женщина, с которой он пришёл сюда. Было похоже на то, что они живут как сожители.
Тогда я подумал: мог бы я так поступить? Мне всё это в далёком 1965/66 году (27-милетнему) казалось странным и аморальным.
Сейчас в 79-тилетнем возрасте я только начинаю понимать, что такое возможно и оправдано. А всё потому, что мы живём однажды, и каждый из живущих и находящихся на предсмертном одре знает о нашем временном пребывании здесь, на этом свете. Так что сделать надо всё возможное для любимого человека, что ему надо, не жалея своих сил, вопреки своей гордыни. Тебе всё окупится. А твой любимый, уходящий из жизни человек, должен понять, что живущим людям он обязан создать или оставить нормальные условия, не препятствующие тому жить дальше, сколько Бог ему даёт, и ни о чём не сожалеть.
3 Геннадий Ручков, наш дальний родственник, из нашей тверской деревни, уже жил с тётей Лизой и её мужем Иваном в Кронштадте недалеко от нас. Как-то он с моим старшим братом поехал то ли в в Большие Ижоры, то ли в другое место на Ораниенбаумском берегу на танцы. На танцах поссорился с местными ребятами из-за девчонок. Получил нож в спину, еле его довезли до больницы.
Молодым ещё был, выжил.
Мы с ним часто не встречались, т.к. переехали в Ораниенбаум, потом в Ленинград. Но однажды мы с братом посетили Гену у него дома на площади Рошаля в Кронштадте. Гена передвигался в инвалидной коляске. Что с ним было, я не спрашивал.
Его подруга объяснила, что у него причина с ногами. Но он улыбался, двигал свою коляску по квартире, был рад нашему приходу и не чувствовалось, что он инвалид. Даже выпили понемногу вместе, затем разъехались.
Я сейчас, находясь в подобном состоянии, думаю, сколько же надо самообладания, терпения, доброты, чтобы, будучи в критическом положении, так себя преподнести гостям, улыбаться, не хныкать о своём здоровье. Молодец. Не знаю, что с ним сейчас.
А я ещё помню, как Гена справлял свадьбу в Стрельне с красивой девчонкой, она хорошо пела, я играл на баяне. Народу из Кронштадта приехало много: нас три брата, Юрка Крылов, местные ребята и подруги невесты. После застолья гуляли по парку, где на мостике Ю. Крылов умудрился сломать себе мизинец, засунув его в ограду.
С этим Юркой всегда происходили чудеса. Однажды, в Кронштадте, сходя по трапу с парохода на пирс, он умудрился уронить в щель между пароходом и пирсом в воду свой фотоаппарат.
4. На прежнем крейсере «Киров» служили мичманами Иван Гаврилович и Валерий Иванович. Корабль стоял по случаю праздника в Неве. У Валерия всегда в каюте был спирт как у химика. Упомянутые собрались в каюте В.И. вместе со старпом.
Выпили втроём, закусили кое-чем, разговорились, молодыми были. Старпом вынул из кармана корабельную печать, мешавшую ему, положил на стол на газету.
Вдруг раздался сигнал «построение». Мужчины схватили все остатки еды в газету и … за борт. Спохватились, когда туда же улетела и корабельная печать.
Хорошо, что печать была на деревянной основе, а корабль стоял. После аврала они стали высматривать на воде злополучную утерю. Боцман быстро спустил шлюпку за борт. Еле нашли и выловили печать. Иначе бы – трибунал. Никому они не рассказывали про этот случай, даже родным.
Прошли годы, и этот случай стал нашим достоянием. Тогда им не было смешно, а сейчас хохот разбирает. Бывает же так?
5. Вдовы и вдовцы не могут долго находиться в одиночестве. Такова природа людей. Находят себе пару и продолжают вместе жить, сколько им отпущено, не смотря на возраст, недуги и прочее.
Так соединили судьбы наши знакомые «два одиночества». Подружились, понравились друг другу, полюбили. Возраст – не помеха.
И вот. Оказавшись в общей постели, получив сладкое удовольствие от близости, оба крепко уснули в обнимку. Она под мышкой у него. Ночью, проснувшись, он ощутил у себя на груди какой-то предмет. Думал, что это какая-то брошка, впотьмах не разглядел. Включили ночник.
А это вставная челюсть жены, вывалившаяся от удовольствия во сне из её рта.
Хохоту было на всю оставшуюся ночь! Благо, что оба юмор хорошо понимали.
6. У внучки есть кот Пушок, Пуня. Ему уже лет шесть. Внучке захотелось ещё маленького котёнка, благо попалось объявление, где предлагают котёнка бесплатно.
Взяли маленького котёнка. Внучка назвала её Мики. Кошечка скучает по маме, по маминому молочку, лезет к Пуне, ищет сиську. А Пуня не желает с ней знакомиться, фыркает, отталкивает её.
Тогда внучка с папой и мамой решили намазать молоком сиськи у Пуни и подложить к нему Мики, как будто это её мама-кошка. Но Пуне не нравится эта затея, вырывается и убегает. Но не тут-то было. Его опять поймали, уложили на спину. Руки, ноги раздвинули в стороны и ткнули носом в сиську Мики.
Бедный Пуня не выдержал такой пытки и завопил нечеловеческим голосом, моля о пощаде. Он понял, что ему не вырваться и наступает ему конец. Слёзы навернулись на кошачьих глазах. Жалко стало его мучителям, и они отпустили его с Богом. Да и Мики не удосужилась пососать молоко.
Прошло несколько дней, Пуня, видимо, забыл свои обиды и подружился с Мики. Теперь они вместе играют, спят и едят.
А мы-то, взрослые, помним распятого на полу бедного Пуню со слезами на его глазах. И о событиях того периода. У нас тоже навёртываются слёзы, как у Пуни, а заодно и появляется неудержимый смех.
Как-то внучка поздно вечером попросила поесть. Бывает так. Мама приготовила макарончики с котлеткой и позвала дочку. Та пришла с котёнком на руках. Стала есть, а Мики у внучки лежит на руках вверх тормашками. В очередную порцию Мики не выдержала и схватила ложку с содержимым себе в рот. Хохоту не было предела.
Пришлось и ложку, и яство вывалить Мики в её блюдце. Не дразнить же её едой.
7. Мой средний брат любил заниматься с внучкой и внуком. Рассказывал им всякие истории, пел песенки, играл. Однажды он спел им песенку:
Не кирпичики, не червончики,
Эту песню теперь не поют,
А спою я вам песню новую,
Как девчонки в нарсуд подают.
На окраине, где-то в городе
На помойке ребёнка нашли,
Руки вымыли, ножки вымыли…
И обратно в помойку снесли.
Внуки внимательно слушали, а потом внучок разрыдался горькими слезами. Так ему стало жалко ребёночка. Нам, конечно, взрослым, было очень забавно, что на ребёнка так подействовали грустные слова песни.
.
8. Моя племянница с детства любила петь. Сама включала радиолу, ставила пластинку и подпевала. Откуда взялась песенка про гуся, которую мы с ней стали петь вместе, а я играл на баяне, уже и не вспомнить.
Как по озеру лесному
Серый Гусь плывёт
И тихонько и негромко
Песенку поёт.
Лиса хитрая пробралась
Вдруг на бережок,
Гуся серого схватила,
Унесла в лесок.
Гусик серенький заплакал,
Стал Лису просить:
«Отпусти меня, Лисичка,
Дай ещё пожить».
Как по озеру лесному
Гусик не плывёт
И тихонько и негромко
Песню не поёт.
Эта песенка так за душу брала, что слёзы сами наворачивались у нас на глазах, да и у взрослых, которые слушали.
Брат, отслужив в Германии 3 года, привёз в 1953 году настенный коврик. Там хитрая лиса высматривала гусей, плавающих в пруду. Ну, точь-в-точь, как в нашей песне. Когда мы пели и смотрели на коврик, всё казалось по-настоящему. Куда этот коврик подевался?
Спели мы с Ларисой эту песенку и на моём 70-летии, вспомнили наши детские ушедшие годы. А глазки-то опять стали влажными.
9. А это я помню с юношества, когда бывал на Кирпичном переулке, д. 4 у маминой племянницы Анны Афанасьевны и Алексея Александровича.
Я дружил с ребятами, моими двоюродными племянниками. Вова уже поступил в институт, а я ещё пытался. Аня была строга с парнями. Как говорится, держала их в ежовых рукавицах. Иначе было нельзя.
Отец, зоотехник, часто бывал в командировках в колхозах, а мать, инвалид, воспитывала детей одна. Их дети часто пели частушку:
Сапог, рукавица. Жена мужа не боится.
Рукавица и сапог, жена мужа за порог.
Сапог, рукавица, жена мужа не боится.
Анна Афанасьевна только улыбалась. Ей нравилось, как поют её дети.
Я с мамой приехал как-то на лето к А.А. и А.А. в совхоз «Возрождение» на Карельском перешейке. Там Алексей Александрович работал зоотехником.
Нас, ребят, оказалось четверо. А дети конюха, которые с нами дружили, часто приводили нас в совхозную конюшню. Они научили нас ловить воробьёв (говноедов), пока не было взрослых.
Закрывались все ворота конюшни, лошади стояли в стойлах привязанные, а мы, вооружившись палками и мётлами, шугали оставшихся в помещении воробьёв. Они, бедные, летели через всё помещение к окну над воротами, а там стекло. Мы их гоним обратно к другому закрытому выходу. И так несколько раз, пока воробей замучается и не может больше лететь. Берёшь его голыми руками, а сердечко у него готово выпрыгнуть из груди. Он глазки закрывает, будто помирает, а нам весело, интересно. Живодёры!
10. Когда-то мы жили в доме № 22 по пр. Культуры на 6-м этаже. Под окнами дома была здоровенная лужа. Чайки с раннего утра кружили над лужей, садились, питались тем, что им бросят. И я каждое утро перед уходом на работу бросал им что-нибудь. Так некоторые чайки хватали куски на лету, чуть не влетая в окно.
Потом лужу засыпали, птицы улетели. Начали строить трамвайный путь по пр. Просвещения, которого мы все ждали с нетерпением. Цивилизация наступала, первозданная природа отступала.
Мы купили переносной телевизор в красном пластмассовом корпусе, кажется, Юность. Недолго он поработал и скис. Пришлось везти его на вышеупомянутом трамвае по гарантии на пр. Карла Маркса в мастерскую.
Спустя несколько дней, я приехал за ним. При мне его включили, показали. Всё было хорошо, видимость отличная. Я повёз его домой. Сел в пустой трамвай, телевизор в коробке поставил на пол. Светило солнышко, настроение было прекрасным от выполненной работы.
Приехав домой, я первым делом включил этот телевизор. Каким же было моё удивление, когда изображение на экране оказалось сплошь красным!
Снова стал звонить в мастерскую, объяснять ситуацию. Меня расспросили, как я ехал, где стоял телевизор. Я всё до мелочей рассказал. Мне предложили ещё раз приехать, на что я отказался. Тогда, сказали они, попробуйте взять включённую электробритву и поводить по экрану. Если не получится, привозите к нам.
Я усомнился в том, что телевизор надо «побрить», но сделал. К моему удивлению весь экран засветился всеми цветами радуги. Всё получилось!
Позже всё прояснилось. В трамвае телевизор я случайно поставил на пол над электродвигателем постоянного тока, который намагнитил экран телевизора.
А размагнитить можно только переменным магнитным полем таким, какое создаёт, например, электробритва.
Так что иногда надо и экран телевизора «побрить», чтобы лучше работал.
11. Шереметов Славка. Работая на ЛФЗ, мы с ним взяли путёвки «На лодках от Приозёрска до Выборга». Плавание было очень романтичным. Я первый раз так долго пробыл на природе, на воде.
На очередном привале мы со Славкой пошли на рыбалку на лодке. У него был спиннинг. Перед этим мы немного приняли на грудь. Вечерело, было тепло, мы разделись. Самый первый заброс (и последний) он сделал с носа лодки. Размахнулся, что было сил, и на его тройной крючок попала моя голая спина!
Я заорал от боли на всё тихое озеро. Крючок прорвал мне кожу, пошла кровь.
Больше я с ним не рыбачил.
К Выборгу мы в лодке плыли вчетвером. Славка сидел на корме и пел под гитару, две наши девчонки учились грести (они и моря не видели, но научились), я руководил. Плыли вверх по Вуоксе, погода стояла жаркая, солнце, вокруг нас такие же наши туристы. Стараются обогнать друг друга, кричат, машут трусами.
На одной лодке девицы соорудили парус с надписью «Вопли, сопли». Что это означало? Не ведаю.
Мы тащились сзади. Вдруг появился катер. Славка остановил его, перешёл на нос лодки, взял у ребят на катере конец, и мы понеслись вперёд, обгоняя всех. Ура, кричали наши девы.
Я обернулся назад. Нос лодки задрался, а корма под водой, вода заливает наше судёнышко, а плавает хорошо только Славка. Я кричу ему, чтобы отцепился, он не слышит, вошёл в раж. Ему уже стали кричать с других лодок. Тогда только он остепенился. Пришлось черпать воду из лодки. Вот такой этот Шеремет! Я его прозвал Орфей.
На привалах у костра он исполнял песни «Проводница», «У бабушки под крышей сеновала…», «Приходи ко мне на пляж и со мною рядом ляжь..» и многие другие под свою гитару, которую потом подарил мне с росписями и шутками, нацарапанными на ней.
Наш инструктор, тоже Слава, исполнял песни, но похуже нашего Орфея.
Чего только с нами в этом походе не случалось. Самое главное, что с погодой нам здорово в июне повезло.
12. В Доме Спорта у меня сантехником стал работать татарин Рома, коренастый, взрывчатый забияка. Мог подраться, с кем угодно, если его обидят, или посмеются над ним. Но ко мне относился неплохо.
Как-то мы с ним разговорились, и я решил рассказать ему детское стихотворение, кажется, автора Носова.
Это стихотворение я помню всю жизнь. Мне купили в первом, или втором классе маленькую книжечку с картинками и этим стихотворением. Оно называлось «Рома-лентяй». Мне очень хотелось его рассказать Роме, но боялся, как бы он не обиделся и не разозлился. Я его сначала подготовил, спросил, не обидится ли он. Он меня заверил и я начал:
Сегодня наш Рома пришёл на урок.
Его вызывает к доске педагог.
Но Рома сказал: «Я вчера заболел
И доктор уроки учить не велел.
Ломило мне руки, и ноги, и грудь,
И кашель такой, что никак не вздохнуть.
А вечером мама ко мне подошла,
Потрогала лоб и ладонь обожгла.
Вот честное слово, такой сильный жар,
Что сразу в квартире случился пожар.
Сгорела подушка, потом простыня,
Рубашка прожглась на спине у меня.
Я сам еле выскочил вон из огня.
А книжки сгорели в огне у меня».
«Не верим, не верим, ребята кричат.
Смотрите, вон книжки из сумки торчат.
А где у тебя на рубашке дыра?»
«Дыра на рубашке вчера заросла.»
Давайте, ребята, давайте скорей.
Мы Рому-лентяя отправим в музей.
Ведь если рубашка могла зарасти,
Второго такого лгуна не найти!
Я закончил. Рома сидел молча, пока я ему не объяснил, что это его не касается, а я не пытался его обидеть. Просто вспомнилось смешное стихотворение. На этом мы и разошлись. Мне тогда повезло, меня не побили.
13. На память приходит случай в Ломоносове. Отец часто выходил во двор с палкой, посидеть у стола, где «забивали» козла ребята. К компании подходил улыбчивый сосед по дому, уже достаточно взрослый, но больной даун. Он со всеми здоровался, всех знал. Ему все сочувствовали.
Однажды он явился во двор радостный, размахивая какой-то бумажкой, и сообщил присутствующим:
-- Ура! Мама, наконец, получила справку, что я дурак!
Все стали его поздравлять с радостным долгожданным событием…
К чему это я? А к тому, что на днях я прошёл медико-социальную экспертизу, где меня раздели, погнули, поломали и дали вторую группу инвалидности.
Ура! Я сообщил эту новость по телефону своему другу, и он меня стал поздравлять. А я ему рассказал про случай в Ломоносове. Аналогия. Оба посмеялись.
14. Теперь оформляем бумаги в МФЦ на получение мне костылей, мата в ванну, социального такси и прочее. Жизнь становится лучше, веселей. (Кстати уже кое-что получил).
Сегодня 07.07.17 в пятницу надо было ехать в поликлинику к хирургу к 12-50. Заказал социальное такси на 12-15, т.к. болела нога и идти не мог.
Жду жену. Вдруг телефон в 11-35. Звонит водитель такси. Он уже у подъезда. Я говорю, что мне надо такси в 12-15, как я заказывал. Я ещё не могу уехать, пока не пришла жена. И платить за простой такси я не намерен.
Звоню в диспетчерскую такси. Там уже девочки сменились. Я им снова всё объясняю, что заказывал на 12-15, а не 11-45, как сказал таксист.
-- Вы что, пьяные, или не выспались? На 12-15!
-- У нас отмечено: без 15-ти 12.
-- Я повторяю, что в 12-15.
Пришла жена, и мы решили уехать в 11-50.
Благо таксист, чёрненький мальчик с продавленным носом, азиатского происхождения ждал нас у парадной.
Думаю. Неужели даже в таких пустяках, мелочах нас поджидают всякие неприятности: то кто-то проспал на работу, кто-то не понял по телефону заказ, ошибся, отвлёкся от дел и пр., а отдуваться, психовать приходится нам, клиентам, посетителям, покупателям, пациентам.
Разруха в головах, как правильно сказал профессор Преображенский. А я добавлю. Как было, так и есть – страна чудес!
15. Это было в Кронштадте. Брат рассказывал про своего мастера, над которым смеялись молодые ребята, работяги. У этого дядьки в штанах не всё было в порядке. То ли геморрой его докучал, или что-то другое, не известно. Всякие болячки были у людей сразу после войны.
Мастер собирал своих рабочих в конторке, сам стоя облокачивался на стол, правой рукой жестикулировал, объясняя что-то важное, а левая его рука с растопыренными пальцами блуждала сзади по брюкам. Большой палец находил нужную точку и незаметно, как мастеру казалось, почёсывал её.
Молодёжь, конечно, следила не за правой рукой мастера, а за левой. И когда эта процедура начиналась, всех разбирал хохот. Что возьмёшь с послевоенных пацанов?
16. Приехали мы как-то на машине навестить могилу тёти жены на Южном кладбище. Поставили машину у края песчаной дороги в тени от солнца, недалеко от громадной лужи. Рядом перекрёсток, если можно так назвать пересечение на кладбище дорожек, и мостков через канавы.
Тишина в будний день, птички поют. Стали прибираться у памятника, срезать траву, собирать листья.
Вдруг тишину нарушил рёв трактора с прицепом, несущегося через мостик прямо на нашу машину. Я вскочил и побежал между памятников к машине. Вижу, как тракторист, чуть не врезавшись в наш автомобиль, резко сворачивает вправо и с треском ломает кусты и попадающие на его пути памятники, вспахивая могилы. И через несколько минут затихает в сучьях сломанных деревьев.
Все в шоке. Подходим к трактору. Тракторист сидит за рулём, склонив голову.
Подбегает с криком мастер, вытаскивает из кабины бледного водителя, начинается разборка.
Наша машина, слава Богу, не задета.
Оказалось, когда трактор переезжал хлюпенький мост, прицеп задним колесом завалился в канаву и порвал сзади у трактора тормозные шланги, от чего тракторист не мог затормозить. Увидев впереди нашу машину, резко свернул на могилы и там заглох.
Похоже было, что тракторист не виноват. Мастер обещал всё восстановить и не наказывать тракториста.
А мы пережили ужасный момент.
17. 1960 год, март. Закончили мы к обеду работу на корабле, стоявшем на угольной пристани, и, взяв инструменты, под сильным ветром со снегом возвращаемся в цех. На соседнем судне работает громкое радио на всю гавань. Объявляют, что наши четыре военнослужащих 49 дней дрейфовали в океане без пищи и помощи.
Это был Зиганшин с тремя товарищами.
Так я впервые услышал об этих ребятах, которые (трое) поступили в мореходное училище у нас в Ломоносове. Наша семья жила в доме напротив Мореходки, но этих ребят мне не пришлось там встретить.
В 1961 году там же мне пришлось с ребятами работать на гидрографическом судне «Палтус». К нам был приставлен в помощь корабельный электрик со странной фамилией Полторадня. Он был откуда-то с Украины. Парень смешной и весёлый. Он сам не знал, откуда у его семьи такая фамилия.
Было раннее тёплое апрельское утро и мы работали на палубе под солнцем. На соседних судах был аврал, мыли палубу, приборы и прочее под задорную музыку.
Вдруг музыка заглохла, и объявили о полёте в космос Гагарина. Все закричали «Ура!», работу прекратили и направились в цех. На заводе собирался митинг.
Так я узнал ещё одно важное событие, работая в Ломоносове на СРЗ-28.
18. Тёщу иногда называют змеёй подколодной. А за что?
За то, что много ест? Змея много съедает за один раз, раскрывая пасть на 180 градусов. Потом неделями ничего не ест и не двигается, отдыхает от трудов непосильных.
Тёща за раз так много не съедает и рот на 180 градусов не разевает, а только на 120 градусов. Но ест чаще, чем обыкновенная змея. В сумме получается, что не меньше змеи. В этом они похожи.
Змеи живут под камнями, корнями, колодами, под землёй. А куда им деться, если сами построить своей семье дом не могут без рук и ног. Но тёща-то с руками и ногами, даже с языком. Живёт в доме с дочкой, зятем и может всё. Почему же она змея? Тут они не похожи.
Как можно существовать без рук, ног, жить, существовать. Ведь, змея – это кусок верёвки, каната. С узлом на конце в виде головы. Вы могли бы так жить? Трудно представить, если бы меня Бог сделал удавом, змеёй, или каким гадом.
Конечно, Бог змее дал оружие в виде клыков с ядом для защиты от хищников и для нападения на потенциальную «пищу». (В этом змея с тёщей похожи). И всё! А ведь, надо ползать, искать убежище от дождя, холода. А вдруг кто-то на тебя наступит нечаянно? Больно, смертельно, может быть. И так всю свою жизнь? Да уж, спасибо создателю. Я бы на это не согласился.
Но надо отметить. Эти, ползучие, живут, размножаются, не горюют. А почему? А потому, что у них хорошо в темноте видят глаза, нюх отличный, чувствительность и что-то ещё, чего нет (или потеряли мы, люди) у нас. Тогда другое дело. И жить можно, обходиться тем, что есть.
Это и компенсирует и уравновешивает их и наши шансы. Иначе бы кто-то из нас давно бы вымер от безнадёжности.
А вот, как змея и тёща раздеваются. Змея раз в году выползает из своей шкуры, царапаясь телом о камни, деревья, песок. В этот период она плохо видит, старая шкура-то заслоняет ей и глаза. Зато потом выходит она на свет Божий в новом одеянии, чистом и красивом, готовая и поесть и замуж выйти.
Другое дело тёща. Эта почти каждый день раздевается, снимает с себя кучу белья, чулок, складывает и ложится спать. Ей не надо тереться о косяки, двери, табуретки и прочее. У неё руки есть, чтобы всё содрать с себя.
Так почему она змея подколодная? Не понятно.
Ещё. Почему в русских сказках фигурирует Змей Горыныч? Его папу звали Горын, что ли, или Горин, или он живёт на горе? Я о нём никогда не слышал.
Короче. удавом и змеёй, куском верёвки, быть я не согласен. Но если тёща – Змея подколодная, пусть буду я Змеем Ивановичем (Горынычем).
На это придётся согласиться. Раз удавов и змей Бог создал, значит, они нужны, как и тёщи. Значит, они хорошие. А то, что тёщу назвали змеёй подколодной, так это ей похвала, это любя.
Вот, например, мужья зовут своих жён иногда птичкой, рыбкой, кошечкой. И это не считается обидным для жён. Хотя взять птицу-падальщика грифа, или рыбку-хищницу акулу и полюбоваться на них. Любая жена разругалась бы с мужем, ушла от него за эти слова. Ан нет, не уходит. Наоборот, улыбается в ответ, целует мужа.
Так же должна поступать и тёща, змея подколодная. Не обижаться, а представить себя беззащитной красивой ласковой, не кусачей змейкой и поблагодарить за это сравнение любимого заботливого зятя.
А то губы надует, обозлится и т.п. Всё стало понятным!
2017