Огромная городская свалка – это Клондайк тухлой пищи, романтики, гнилого изобилия и странных, невероятных историй.
Старая потрёпанная ворона, на бреющем полёте, занималась своим любимым занятием – обсерала врагов-конкурентов - чаек. Она была, на пике блаженства, радостно восклицая: - «Кар-р-р! Кар-р-р! Кар-р-р!» и вдруг заорала: - «Ку-ку! Кря-кря! К-к-к!»…. На полусгнившем, обосранном ящике она увидела… сидящего спикера Государственной Думы! Сердце пернатой не выдержало такой перегрузки, и напоследок хрюкнув, она свалилась без сознания на кучу мусора.
Спикер сидел величественно и молча, смотря мрачным взглядом на мрачный пейзаж. Даже здесь он возвышался над всеми … Даже здесь были депутаты … Но они не хлопали ушами, сладко зевая, а шустро ковырялись в нечистотах … А кругом было дерьмо, дерьмо, дерьмо … Насколько хватало взгляда – одно только дерьмо!
А думы тяжёлым грузом давили на разум спикера – « Хрен, свинья, горчица, жопа! Твою мать! Что за хрень? Кто нам свинью такую втюхал? Как мы в этой жопе оказались? Ничего не помню! Башка трещит! Трубы горят! Да!!! Хорошо начало каникул отметили … Давай головушка! Давай родимая! Вспоминай!»
Из-под куска фанеры вылезла жирная, облезлая крыса. Она понимающе посмотрела на спикера, почесала лапкой за ухом и на прощание, вежливо кивнув мордашкой, свинтила куда-то по своим крысиным делам.
«Серёга-Серый! Волчара позорная! Вот кто водичку кристально-хрустальную мутит! Вот кого на кол, а мне за это орден за заслуги перед Отечеством … Ну, а Президент – кормилец и надёжа наша – тоже хорош! Ведь трезвенник закоренелый, спортсмен, комсомолец .. Тьфу ты! Вот ведь словечко прицепилось … Единоросс, конечно! ... Да и просто красавец – Аполлон отдыхает с рожей своей слащавой … Он-то, куда за стопарём потянулся! Крепче компота ведь и не пьёт ничего нынче. Почитай, полвека уже президентствует и ни-ни. А тут! … Всё Серёга – Иуда на осине повешенный. Всегда сделает так, что потом из твоей же задницы, твои же глаза выглядывают, и хрен с горчицей поймёшь, как там оказались … Ныне химики чего только не навыдумывали – пьёшь воду и в зюзю … Ну мы-то ладно! И без химиков этого «зюзю» быстро нашли. А вот кормилец-то наш, где его встретил? … Господи! Возьми меня к себе прямо сейчас! … Ой, мама родная! Наверное моим отцом был японец, кроме харакири, ничего больше делать не умевший ... Вспомнил! ... Мы же ещё с Президентом в карты дулись! ... На интерес!!! ... Ой, какой же я му… мученик народный! Просто, осёл на ишаке сидящий! С кем придурок играть сел! С Президентом!!! Он же сколько лет в органах лямку тянул … Да, ещё ... о-го-го ... в каких органах! Чему их там только не учили … А шельмовать и карты передёргивать, последний двоечник там умел. Ой, стыдобушка народная, на плахе, последний стопарь принимающая! Ну, Серёга-Серый, волчара дворцовая! Лиса, курятник стерегущая! Ведь точно! Смутно припоминаю, как этот фашист недобитый, что-то плёл Президенту, что ради хохмы, надо нас всех определить на помойку ... Мол, там наше место ... Вот гнида! Гад! Висельник тамбовский! Ведь пьяный президент – беда страны и государства. Ну, а для тех, кто рядом с ним, бухим, и вообще, реальные кранты … Вот теперь-то кранты эти и просматриваются … И свалка какая-то странная. Ни бомжей, ни людей, ни мусоровозов … Одни птички божьи наверху летают и оттуда на головы всем гадят ... Что-то тут, всё, как-то подозрительно, не так!»
- Не заработали бы себе, милейший, ещё один геморрой, на ящичке засранном сидя!
Спикер обернулся на голос. Перед ним стояла Элеонора Рафаэловна … Дама, которую нельзя было послать куда подальше, не только из спикерского кресла, но даже из засранного птичками ящика. У ней везде были глаза и уши. Везде были давящие насмерть многочисленные руки. А главное, была огромная, жирная задница. И этой удивительной задницей она умудрилась придавить сразу две трубы – нефтяную и газовую. И ещё эта шустрая бабец нарубила себе столько капусты, что её праправнукам – её хрумкать-неперехрумкать будет.
- А вы-то как, дражайшая, на туфту эту купились? Я-то ладно – усосался в зюзю, а вы вроде бы, как дама непьющая.
- Дура потому что! Ваш дружок Серёжа по ушам проехал, что Президент, какой-то умопомрачительный сюрприз приготовил. Подогнали двухэтажные автобусы хромом и позолотой блистающие. У нас любопытство из ушей течь начало – телефоны отдать, глаза завязать, охрану мавзолей отправить охранять … Интрига! Тут от таких прожектов и с катафалка соскочишь и в автобус запрыгнешь! … Привезли, вот, сюда – Канары отдыхают! … А жрать, сил нет, как хочется!
Спикер задумался. Тут явно Серёгин злодейский промысел просматривался. Подкинул Иуда бухому Президенту идейку – сделай мол так … Тот в пьяном угаре и дал распоряжения ... И здрасьте-приехали… И приехали сюда… И приехали быстро. Это когда, что-нибудь серьёзное или важное выполнить нужно – никто не почешется. А такие глупые приказы на Руси Великой исполняются быстро и охотно! Сволочной народец! Ой, горе горькое!
Тем временем Элеонора Рафаэловна разрушив ногой крысиное убежище, обнаружила там палку тухлой, уже зелёной, кряковской колбасы (не путать с краковской).
- Рубануть, что ли кусочек?
Но рубануть не получилось! Запах от колбасы рубанул почтенную даму сам! … Да так!… Что все волосья на её теле встали дыбом ... Шапочка на голове подпрыгнула, как от удара, а брючной костюм от Версаче – ниже талии – вспучился и пошёл волнами.
- Бр-р-р! С похмела, чувствую, хорошо должно помочь! Хотите попробовать? Нюхните!
Понюхав, вместо «спасибо» спикер облевал даме ноги … Давно мечтал … Можно сказать – с детства … А тут такой случай – обижайся теперь, радость моя, только на себя ... Сама виновата!
Элеонора Рафаэловна не была бы Элеонорой Рафаэловной, если бы обратила на такие мелочи своё высокооплачиваемое внимание – даже глазом не моргнула … Обозначилась пауза ... Нужно было или продолжать разговор, или не останавливаться на достигнутом результате, но… джентльменство победило удовольствие!
- Что это там с утра за кипишь с матюгами был? Вроде как машина гудела?
- Мусоровоз приезжал! Вовка по фамилии Вольфович – гордость и орёл нации нашей, в кабину залез ... Думал на ней в город свинтить.
- Ну и как?
- Водитель кулачком пудовым махнул ... Вовка в грязь и ноженьки кверху! Наверное, чтоб не запачкать? Теперь рожа у него вся в дерьме ... Впрочем, как и нутро тоже!
- Ну, не всё же ему других мордовать! Успел хоть узнать чего интересного?
- Ну, да! Чуть ли не пехотная дивизия свалку эту охраняет – мышь не проскочит!
- А, как же мусоровоз?
- Так мусоровоз – не мышь! Про него в Уставе ничего не сказано … Проспали наверное служивые … Водилу вот жалко – убивается поди сейчас сердешный над водительскими правами разорванными в ноль… Или в дурдоме сказки рассказывает о депутатах!
- Сколько нас тут горемычных?
- Да душ 40 наберётся - у нас только. Но свалка огромная … есть ли ещё кто дальше - не знаю!
« Вот, что значит играть на интерес и проиграть! – тоскливо вылезла мерзопакостная мысль: - Я здесь 41-й выходит - как в кинофильме. Только там мамзель людей не мучила – пулю в лоб – и до свидание! А тут как-то не по-людски ... по-свински…! ».
- Господи! Спаси нас многогрешных!
Ящик под спикером заскрипел, рассыпался и дорогущие туфли Manhattan Richelieu восторженно уставились в небо.
. . . . . . .
Президент задумчиво смотрел в окно и так же задумчиво думал думу:
« Что-то вчерась заклинило – считай, с ерунды! Старею!!! Надо опять спортом заняться - вокруг Кремля кружков 5 сделать - трусцой. Потом перекурить – сигареты три в себя втянуть – и ещё столько же проскакать … Правда народ пугается – по углам и щелям прячется, потому-как за мной ещё дюжина мордоворотов из охраны несётся… Ничего! Раз в недельку и потерпеть могут! … Зато верный способ! Клин клином вышибается. Всю хворь, как рукой снимает!!!… Эх! Как там мои милые думские соратнички? Храни их Господь! Поди, разъехались – кто куда! Намаялись на работе сердешные. Ничего! Жирку накопят маленько, наберутся впечатлений и после каникул опять в бой. Ладно! Бог даст – ещё свидимся. Хорошего и запоминающего им отдыха! Заслужили!