День был солнечный. Небо голубое-голубое, хотелось дышать полной грудью, гулять. Давно Ксения никуда не выходила. «Сегодня будут гулянья в центральном парке, пожалуй схожу. Интересную программу заявили в этом году. Конечно девятое мая, это такая банальность и развлечения примитивные, но нужно развеяться. Провинциальные города такие скучные, а люди в основном быдла некультурные. Ах-х-х, надеюсь я выберусь из этого болота» - думала она расчесывая волосы и подкрашивая ресницы. «На фейерверк можно наверное сходить вечером...нет толкотня будет, одни гопники соберутся. Как будто невидаль какая — фейерверк».
– Бабушка, как думаешь сходить на фейерверк вечером?
– Ой, не знаю. Массовые сборища такая опасная вещь! Отличное место для террористов. Тебя гулять, кто позвал?
– Пока нет. Мы с Антоном поссорились. Его в театр не вытащишь, а на ресторан денег нет.
– Правильно. Не дружи с такими. Нужно искать мужчину самостоятельного, серьёзного. Сразу с прицелом на семью. А если он не может себя обеспечить и девушку в кафе сводить, толку от него будет мало.
– А-х-х-х. Я тоже так думаю. Позвоню маме. Если они с папой пойдут, тогда и я с ними.
– Позвони, позвони.
Ксения набирала номер раз десять. Мать была недоступна. Разговаривать с отцом ей не хотелось. «Начнутся нравоучения, будет говорить, что пора себе и парня завести и так далее и тому подобное, надоело. Позвоню маме еще раз, попозже.»
Она оделась потеплее и достала из хрустящего пакета новенький платок. Цветастый с большими красными пионами, он прекрасно отражал дух зарождающейся весны, как ей подумалось в магазине. Ксюша изящно намотала платок, подошла в зеркалу, с минуту изучая свой новый образ.
– Что это? Купила недавно? Слишком оляпистый, солнышко. Не стоит выбирать такие яркие вещи, я тебе сто раз говорила. Это не элегантно. Стиль молодой леди должен быть выдержанный и утонченный. Он должен говорить о хорошем вкусе. Такие вещи трудно сочетать с гардеробом, и они будут выглядеть безвкусно.
Ксения сняла платок и глубоко вздохнула: «Пожалуй да. Одену его с серым плащом». Вынула из шкафа другой и долго пыталась соорудить на себе нечто, похожее на шарф художника.
– Вчера видела в новостях, писательнице Ларисе Ковальски вручили нобелевскую премию по литературе. Её фирменный стиль платки. На всех фотографиях она в разных платках, накрученных хомутом на шею. Как думаешь мне пойдет так?
– Это та самая Ковальски, что мы читали недавно?
–Дда. Я специально взяла её в библиотеке, когда услышала о номинации. Она неплоха.
– Пожалуй, но для меня слишком примитивно. Да злободневно, поднимает острые социальные проблемы. Однако я не назвала бы её мастером слова. Простенько, для нобелевской премии. А тебе так идет, и шея закрыта.
Ксения вышла из дома и проехала до центра. В парке было людское столпотворение, играла музыка, для детей организовали аттракционы и веселые игры. Шум голосов и музыки заглушали, негативные мысли в её голове, критичные ко всему и становилось немного веселее, легче на душе, спокойнее. Переживания ушли на второй план и она отдыхала, щуря глаза от яркого весеннего солнца.
– Ах девонька моя, ключи уронила! – громким голосом объявила цыганка внезапно появившаяся у неё на пути. Она явно указывала рукой, на какой-то предмет позади Ксении. Ксюша оглянулась. На тротуаре лежал носовой платок. Цыганка подхватила его с земли и подала ей:
– Эй нет, платок всего-то.
Ксения смотрела на платок в попытке опознать его. Такой себе, ничем не примечательный платок, может и не её совсем.
– Эх, девонька похоже ты потеряла, нечто более ценное чем платок. Дай-ка мне ручку гляну что у тебя на судьбе написано...
Ксения укоризненно взглянула на нее, она никогда не обращала внимания на цыганок: «мало ли, что они наплетут, слово за слово и обчистят до нитки. И так ничего приличного не наденешь. Обведут вокруг пальца и золото всё снимут. Правильно бабушка говорит, что не стоит перед людьми своё добро демонстрировать. Позавидуют или ограбят.»
Она уже развернулась чтобы уйти, а цыганка ей вслед:
– Красавица, ах как идет, словно лебедь белая плывет…
«Не зря я так долго старалась, вырабатывая такую походку, а то корова, корова. Мама никогда не учила, только тыкала на недостатки. Если бы не бабушка, которая меня всегда защищала...»
Она задрала нос повыше и пошла плавно виляя бедрами. «Скоро я буду почти идеальной и никто не сможет меня в чем-то упрекнуть.»
Ксения вспомнила своё детство и юность наполненные бесконечными придирками одноклассников, учителей, родителей.
Девчонки в классе смеялись над ней, обсуждая её мощные руки и ноги, накачанные тренировками. В те времена когда она занималась спортом и могла отжаться от пола стосемьдесят раз, её одноклассники - нисколько. «Завидуют», - говорила её бабушка, - не обращай внимания.
Учителя ругали за плохие знания: «Правильно про спортсменов говорят: сила есть ума не надо. Садись Ксения только три».
Хорошо у неё получалось только играть на флейте, совмещая музыкальную школу с занятиями спортом. В многоборье она была несомненным лидером. Все остальные школьные предметы ей давались с трудом.
Но за два года до окончания школы Ксения, как говориться «попой», достигла хороших результатов. Хорошо сдав экзамены она даже поступила в университет.
Спорт пришлось оставить. В десятом классе к ней начал проявлять внимание тренер. Мужчина средних лет, он постоянно дотрагивался и, как бы невзначай поглаживал по руке, делая ей указания на тренировках. В начале она думала, что ей кажется, она стала слишком чувствительной. Мама утверждала что это всё переходный период, взросление и подростковые фантазии. Но позже, когда после тренировки он зажал её в угол и начал щупать не прикрыто, она испытала большое эмоциональное потрясение. Ей удалось вырваться и убежать в раздевалку. Она плакала и жаловалась матери, рассказывая о том, что произошло.
– Никогда, никогда не пойду больше туда. Я и так много лет терпела насмешки, но занималась спортом, потому что ты хотела. А теперь всё! С меня достаточно!
– Не смей, ты уже почти мастер спорта, имеешь юношеский разряд, где твоя сила воли? Ты должна собраться. Ничего, подумаешь, все через это прошли. Я схожу переговорю с руководством, тебе найдут другого тренера.
– Сказала , нет! – захлебываясь в слезах кричала Ксюша.
Бабушка поддержала отказ Ксюши от спорта.
– Ксения гуманитарий, с ее тонкой душевной организацией нужно заниматься искусством. А спорт для общего развития. Это не профессия. – убеждала она невестку.
На следующий день в школе она случайно наткнулась на группу одноклассниц и сбила одну из них с ног.
– Эй, смотри куда идешь, культуристка. Думаешь, накачалась так можно крушить все вокруг! Уродина!
Это стало пределом её терпения. Она накинулась на обидчицу и начала её отчаянно колотить.
– Кто это уродина...сама ты такая...вырву сейчас все волосёнки...гадюка...сучка ты такая.
Всё произошло на глазах завуча. Вызвали родителей в школу. Был крупный скандал и Ксению, почти исключили из школы. У избитой девочки оказалась сломанной ключица, а одноклассники в один голос утверждали, что неоднократно слышали от Ксении мат.
Ситуацию спасла бабушка. Она профессор университета, интеллигентная и сдержанная молила всех о прощении, учителей и родителей пострадавшей школьницы. Говорила, что Ксения не такая и рассказывала про трудный период в её жизни.. Вскоре шум утих. Но отношения с одноклассниками окончательно были испорчены и Ксения оказалась в классе изгоем.
Ходить в школу стало совсем не выносимо, она нервничала и огрызалась дома. После очередной ссоры с отцом, решила переехать жить к бабушке. Та одна пыталась её утешить и поддержать. Родители были слишком заняты и считали все её проблемы надуманными.
– Ты у меня умная, красивая девочка. И правильно, что защищала себя, иначе так и продолжалось: гнобили бы и обижали. А сейчас знают, что ты можешь за себя постоять. Держи хвост пистолетом и не давай над собой издеваться.
Ксения была благодарна своей бабушке. Её стоило послушаться, мало того что она профессор, ей в жизни всё удавалось. Даже не смотря на преклонный возраст бабушка была ещё бодрой и до сих пор занимаясь наукой. Её мудрые советы всегда помогали Ксении в жизни она ее любила.
– Я знаю бабушка, ты лучшая, ты всегда меня понимала.
Но после всего, Ксения чувствовала себя неуютно. С тех пор как её начали дразнить в школе она перестала носить открытую одежду. Длинные рукава, джинсы стали привычной для неё робой, а теперь ей совсем хотелось спрятаться. Она всё чаще застегивала рубашки под самое горло, а сверху надевала дополнительную защиту. Она оправдывала такой стиль одежды считая, что он аккуратный, элегантный и выгодно отличается от одежек её распущенных одноклассниц. Она не могла себе позволить быть слабой и прямо держала спину, гордо подняв голову смотрела на всех сверху вниз.
Закончились трудные годы в школе. Начался университет. Она не была не лучшей, не худшей на потоке. И всегда строго следовала бабушкиным советам:
– Не болтай лишнего, помалкивай, и никто не скажет, что ты глупая. Не спорь, когда человек спорит часто становиться эмоционально несдержанным. Люди могут увидеть тебя с неприглядной стороны. Ты можешь с горяча оскорбить кого-то или обидеть, а следом обидят и тебя.
– Делай всё правильно, не торопись, тогда никто не сможет к тебе придраться. Все записывай, конспектируй, не забывай. Узнавай о людях, чтобы в нужный момент произвести хорошее впечатление, а им про тебя знать не нужно. Поступки твои могут быть не всегда понятны людям, тогда сплетен и осуждений не избежать.
Так шел год за годом, но люди всегда находили к чему придраться. «Кто они, чтобы осуждать меня или приказывать? Я культурный образованный человек с высшим образованием. Мне уже тридцать и я взрослая женщина. Они ещё узнают обо мне, когда я займу достойное положение. Вот тогда посмотрим! Это я слушаю Баха, смотрю элитное кино, разбираюсь в искусстве. Простецы, низшая каста человечества! Им никогда не дорасти до меня.»
Она изучала творчество Вагнера и Шекспира, Дюрера и Рубинштейна. Ей нравилось, как звучат эти великие имена и мечтала иметь такую же звучную, известную фамилию. Чтобы она наконец, начала отражать её внутреннее, богатое содержание. «У моего мужа непременно должна быть приличная, красивая фамилия», и выбирала кандидатов именно по этому принципу. Беда в том, что частенько фамилия была ничего, а вот кандидат не очень. «Если уж ты Крамской, так выражайся культурно, ходи на концерты, а не в пивнушки...»,– расставаясь с очередным ухажером. Красивые, статные парни не редко заглядывались в её сторону. Это льстило. Ей нравились накачанные, крепкие молодые люди, а такие, как правило, очень быстро начинали склонять к сексу. Этим они сильно подрывали её глубокие эстетические чувства, такими низкими предложениями. Да и бабушка предупреждала: «Не стремись прыгнуть к мужчине в койку. Если он настроен на брак и любит, подождет до свадьбы», вспоминала она её наставления...
– Дай погадаю по ручке, – цыганка взяла Ксению за запястье, но та в резко одернула руку и отшатнулась. Кто-то нарушил её личное пространство. Её неприкосновенность! «Хватит, надоело, что всем от меня нужно?»
– Эй красавица, красавица … так и будешь в гордом одиночестве, прятаться за толстым кожухом своего футляра? Последнее растеряешь… - сказала цыганка и пошла своей дорогой.