Не давалась она мне - хоть ты тресни! С третьего взрослого не мог вылезти. Вообще-то, я спринтер. В основном, рву на короткие. Недавно дернул полтинник и вышел из двадцати пяти. Первый взрослый почти в кармане. Можно готовиться к КМС. А восемьсот метров – не моя дистанция. Не пойму - что ей надо. Осипыч тоже не понимает. Он критически рассматривает меня и говорит - что ни черта не может понять, почему до «версты» не доходят его объяснения. Не получается у меня приберечь силенок для финального ускорения. После шестисот мышцы забиваются и не дают пойти в разгон. Как будто я им не хозяин, а раб. Сволочи.
Подозреваю - кто виноват в этом. Второе дыхание! Не открывается на этой дистанции. Зато при заплыве на полтора километра оно исправно просыпается и с отеческой любовью насыщает волокна кислородом. Завтра плывем «восьмерку». В моей голове кочегары уже испекли новый план и, смазав его корочку сливочным маслом, накрыли вафельным полотенцем. Перед сном его съем, а утром проснусь мудрым и способным достойно и быстро привести свой локомотив в пункт назначения.
- А что я тебе говорил! – заорал Осипыч. – Прислушался, и вот - результат! Ты чего? Весь зеленый! Игорь, здесь не блюй! Беги в душевую!
P.S. На следующих соревнованиях всегда представлял себя паровозом. Перед глазами мелькали лопаты кочегаров, шустро закидывающих уголь в топку.