Аделард и Рашиди смогли добиться только разрешения присутствовать на заседании суда. Утро было сравнительно светлое, но облачное.
Пришли они за час до суда над Винцеслао, надеясь увидеть его, но его не было. Им пришлось находиться на неприятном для разумных людей событии на суде над евреями.
-Бедный народ… - промолвил Рашиди. – Их обвиняют во всех бедах человечества, во всём: от отравления колодцев и причастия к колдовству, до заговоров против всего христианства. А после их сжигают целыми толпами. В Вельнёве сожгли всех евреев и это ужасно.
-Эти люди просто лицемеры и ублюдки. Они специально обвиняют их, чтобы не отдавать долги или, чтобы поживиться их имуществом. Но странно то. Что некоторых просто принудительно крестят, - тихо ответил Аделард. – Но не стоит здесь их жалеть. Нас после такого ждёт то же, что и их.
Начался суд.
-Предъявите обвинения! – сказал судья.
-Восьмого октября сего года, Белито, жена еврея Авитуса, была допрошена и впоследствии призналась. Что еврей Провенсаль дал ей пакет с ядом, чтобы она отравила людей, бросив его в колодец. Они сделали это, - доложил один из трёх инквизиторов.
-Суд признаёт всех, а именно: семью еврея Авитуса и Провенсаля отравителями, а еврей Авитус будет так же признан виновным в сокрытии заговорщицы. Отвести их на место казни!
Люди, находившиеся в зале стали перешёптываться.
-Идиоты. Опять они со своими порошками лезут. Конечно, она призналась! Но под ужасными пытками всякий расскажет даже то, чего не знает. И её не привели, я уверен, потому, что она уже двумя ногами в могиле.
Инквизиторы ушли минут на десять и вернулись вместе с больной проказой девушкой и двумя мужчинами.
-Вы свидетели отравления колодца? – спросил судья.
-Да, мы, - осторожно ответили мужчины.
-Что произошло? Видели вы что-то подобное? – инквизиторы показали дурнопахнующий мешочек с церковной гостией. Он был утяжелён камнем
-Мы сами своими глазами видели такую ладанку в одном из мешочков нашего вассальства. Эта прокаженная, проходившая мимо,боясь, что её заметят, бросила за собою завязанную труппку, которую мы тот час понесли в суд, и в ней нашли… голову ящерицы, лапы жабы и что-то вроде… женских волос, обмазанных чёрной вонючей жидкостью, так что страшно было разглядывать и нюхать это. Когда свёрток бросили в большой огонь, он не мог гореть: ясное доказательство того, что это был сильный яд, – запинаясь и перебивая, друг друга, иногда даже поправляя, будто придумывая на ходу, рассказали мужчины.
-Ясно. Суд признаёт эту женщину виновной и приговаривает её к казни через сожжение! Так же суд обязует пройти медицинский осмотр свидетелей и допросить их. С последующей казнью за то, что так долго скрывали отравление.
Бедную девушку увели. Судья ушёл отдохнуть, а остальные пошли немного размяться. Но все они пропускали Рашиди и Аделарда в полном противочумном облачении, гордо шагавших с тростями. Только так можно было говорить с этими идиотами.
-Глупцы, - злился Аделард. – Что-то мне не досказывали, что высшие классы боле образованные и искушённые в науках, прекрасно отдают себе отчёт, что подобные измышления на самом деле являются порождениями тёмного и невежественного простонародья. Но предпочитают не вмешиваться или из фанатичной ненависти к “врагам христовым”, или из-за желания завладеть имуществом казнённых.
-К сожалению, это правда, мой друг. Но сейчас меня больше волнует не это. Следующий обвиняемый – Винцеслао. – встревожено сообщил Рашиди.
-Знаю, - с грустью и надеждой на вразумление бестолкового судьи ответил врач.
Все вернулись в зал суда, где уже началось заседание.
-Дело номер восемь. Инквизиция обвиняет молодого человека итальянского происхождения в том, что он незаконно лечит людей, не имея на это право, но не врачевательским искусством, а колдовством! Так же го обвиняют в отравлении. У обвиняемого были изъяты следующие вещи: коробочка, при поджигании которой появился ужасный смрад; шляпа с узкими полями, что не соответствует врачебному этикету клювастых, которые должны носить шляпы с широкими полями; маска чумного врача, по всей видимости, ворованная. При нём не было никаких лекарств, кроме нескольких пучков сушёных трав, банки мёда и кровососных банок со скальпелем. Слово обвинителям.
Один из инквизиторов сделал шаг вперёд:
-Это человек перечил церкви, говоря, что лечение тела важнее спасения души! Он выгонял священников и прерывал их обряды. Помимо этого, ему удалось успешно лечить десятки людей, не имея лекарств. Это явное доказательство колдовства, и инквизиция допросит леченых в методах врачевания, и узнает, не являлись ли излеченные еретиками!
Аделард еле сдерживался.
-Слово врачам, что заявляют о причастии этого человека к их экспедиции, - сказал судья.
Доктор ударил тростью. Люди расступились, и он гордо прошёл вперёд. Рашиди последовал за ним, они оба окинули взглядом Винцеслао.
Паренёк был в синяках, царапинах и ранах. Круги под глазами говорили о том, что его лишили сна. Его плащ был в грязи. Он смотрел усталым, радостным от встречи с учителем, но печальным, по той же причине, взглядом.
-Этот человек - мой ученик и член нашей экспедиции, которая занимается поисками лекарства от чумы, - громко сказал Аделард и, немного помолчав, продолжил. – Всему перечисленному есть объяснение. Коробочка, как вы её назвали, - это шкатулка, по-другому помандер. В нём хранятся сильнопахнующие травы, отгоняющие чуму. Но многие из них не предназначены для окуривания, поэтому и при сжигании испускают зловоние. Успешное лечение – это талант. И что вообще плохого в успешном лечении? Optimummedicamentumquiesest! Он заботился за больными, и природа изгнала смерть из их домов. А шляпу у Винцеслао. Просто украли. Маска же подарена мною, как вы заметите, у всех моих масок, такая же и на моём коллеге, нос медный, потому что я врач довольно обеспеченный.
Люди зашептались.
Но заговори уже другой инквизитор:
-А можем ли мы вам верить? Я видел трёх чумных докторов, по-моему, это были вы. Двое работали, а один всё время стоял где-то, наверное, молился Змию?
Аделард громко вздохнул.
-Стоял,пока они работали, я до вчерашнего дня, пребывая в трауре, и не один больной не был мною осмотрен. Дело в том, что потерял я учителя своего. Это был Раймон Шален де Винарио. Из тоски меня вывела девушка, что присоединилась к моей экспедиции. Я полюбил её, а она меня, нов один момент я её потерял.
-Одна не состыковка, - почти перебил Аделарда инквизитор. – Обвиняемый рассказал нам о какой-то пятой девушке-участнице группы, - Винцеслао в этот момент виновато потупил взгляд.
-Да, я умолчал о пятой, точнее не успел сказать о ней. Подозреваема она была в … - его вновь перебили.
-В чём?
-В заражении людей чумой, путём отделения поражённой части и прикладывания её к телу или вещам здорового.
-Что ж, ваши доводы вполне вразумительны. Я считаю, что…
Инквизитор недоумевающе взглянул на судью.
-Стража! Схватить судью! Инквизиция берёт судопроизводство под свой контроль. Этот человек часто подозревался в спасении еретиков, и вот сейчас вы опять видите подобное. Судья будет допрошен, а дело этого якобы лекаря будет продолжено без заседания.
Представители церкви кивнули, давая божественное согласие на действие инквизиции.
Стража увела судью. А один из карателей грешников подошёл к Аделарду и сказал:
-Надеюсь, вы понимаете, что ваш ученик мог быть и учеником той отравительницы.
* * *
В этот вечер Аделард перепил вина и долго ругался по поводу этого суда. Он считал, что лишь помог инквизиции захватить полную власть в городе, хотя это и было неизбежно. Но он уснул.
Врач видел сон.
Он стоял рядом с воротами открытого города. В воздухе веяло тревогой и тоской. Серая обстановка была ещё мрачнее при мелком противном дожде, льющемся из чёрных туч. В городе, наполненном трупами, везде витал смрад, исходивший от этих тел. Аделард заметил магазинчик. На прилавке стояли три фигурки. Одна вдруг вспыхнула пламенем, вторая упала в трещину в землю, а третья погрузилось в ужасное давящее одиночество.
Врач огляделся. Он был один в сером пространстве. Тоска, грусть, скорбь и нежелание жить окружили его.
Аделард очнулся. Он сразу понял смысл сна и, растолкав рано утром, когда ещё было темно, Рашиди, побежал на главную площадь.
Издали клювастые заметили догорающее тело судьи и ещё один горящий крест с одним из инквизиторов, видимо, он мешался другому. Между ними в сене и брёвнах находился крест. На нём был распят изнеможённый Винцеслао.
Инквизиторы дочитывали приговор. Начинался восход.
Факел бросили в сено.
-Винцеслао! Нет, не смейте его сжигать! – вскрикнул Аделард, но путь ему перегородили стражники. У врача потекли слёзы. Он пытался пробиться через солдат. – Нет! Не делайте этого, он ни в чём не виновен… - почти повис на страже Аделард.
Пламя быстро разгоралось, рядом становилось жарко. Юноша заметил учителя и со слезами на глаза крикнул из последних сил.
-Учитель Аделард, бегите, они и вас сожгут! Этот город принадлежит инквизиции!
Первый и последний раз Аделард видел Винцеслао без улыбки, даже в зале суда, он улыбнулся ему.
-Он прав, - сказал Рашиди, борясь с чувствами, сохраняя хладнокровие. – Нам нужно бежать, – голос его дрожал.
Аделард взглянул на Винцеслао. Его золотистые волосы взмывали вверх из-за жара пламени и начинали обгорать.
Взгляд был добр и печален. Но он улыбался.
-Учитель, спасибо вам за всё, прощайте!
Врач уже не смотрел, но, к сожалению, слышал паренька.
Винцеслао начал стонать из-за жара. Дыхание его участилось. Он смотрел под ноги, рядом с которыми было пламя. Боль становилась невыносимой.
Инквизиторы что-то подбросили в пламя, и оно вспыхнуло до небес.
Солнце было ровно за крестом с Винцеслао. Он вскинул голову и издал полный нездержимого страдания, печали и боли душераздирающий крик, который ещё долго было слышно.