Пару нехитрых операций подушечки на большом пальце, и вращение перфорации колеса зажигалки, превращают пару выбитых искр в бледный оранжевый огонёк пламени, чтобы в очередной, но при этом и первый раз, поднести к сигарете. Первая затяжка всегда самая сладкая, неважно какая по счету у тебя белая палочка смерти, все равно ты держишь ее в лёгких дольше последующих, словно весь процесс курения сводится к этому романтизированному интро самовредительства.
Самое страшное во всем этом, а если быть точнее и конкретнее - жизни, это когда у тебя заканчивается палитра сублимаций - маленькие верные и полезные инструменты, стоящие на страже твоего ментального здоровья и мелочного досуга - скрупулёзно собранная на различных этапах отчаяния, очередным разочарованием или просто идеалогическим запретом, по тем или иным абстрактным причинам. Всегда что-то чем-то можно заменить, но когда материал заканчивается, как собственно и идеи для новоиспеченного поиска, тут мы можем встретить новоявленный кризис. Ведь это вам не какой нибудь сраный тюбик с краской или картридж с акварелькой цвета индиго или охры, которые можно купить в любом магазине для творчества, где попутно проходя мимо полок с клеем терзаешься детскими флешбэками о токсикомании, или приметив до боли знакомые репродукции Шишкина вспоминаешь, что в художественной школе, учительница по композиции была та ещё сука. Все на много хуже, даже если изощриться и разбавлять водой до нищенской бледности, можно что-нибудь выжать, но и этот процесс не вечен. Так собственно и замыкается круг. Хлоп. Ничего не остаётся кроме пустоты, даже следов от того, что наполняло все это драгоценное время, лишь полупрозрачный кусочек пластмассы, ассиметричный прямоугольник с овальными боковыми стенками, который стоит в один ряд, бок о бок, с такими же калеками пластмассового мира, объединённые одним названием - акварель Ленинградская.
Мысль - умирающая скаковая лошадь под передозировкой транквилизатора, получившая «спасительный» укол от руки рациональности, предполагая, что немного спокойствия не навредят. Какой там бег, даже стоять не в силах, как ее не лупи. В таких случаях кнут лучше беречь для себя, черт с ней, с мыслью, если останавливается вдобавок и тело, здесь начинается светопреставление по серьезнее, ведь нет ничего губительней тандема вялой тупости и лени. Образ жизни превратился в гипертрофированную карикатуру импотенции, охватывающая все сферы деятельности.
И вот, когда пепельница стала наполненной больше, чем твоё существование, ты слышишь как бьется сердце звуками протекающего крана, монотонно барабаня по кухонной мойке, цвета грифеля карандаша, из советской нержавейки, то ускоряясь, то замедляясь, отдаваясь эхом в вакууме сознания. Единственное, что продолжает шевелиться, это два пустых нуля, что служат тебе глазами, накинув на себя бахрому капилляров, которые горят желанием покинуть свои орбиты, ибо не в силах выдерживать внутричерепное давление и кумар, что раскинулся по всей кухне, подражая утреннему туману где-нибудь у подножья гор.
Единственная оставшаяся развлекаловка, это память. И вот ты старательно ее теребишь, словно захотел немного полюбить себя под одеялом, провоцируя, дразня ее, нарываясь, заставить всплыть хоть что-нибудь от самого поскудного и стыдливого, до таблицы умножения; умопомрачительная олимпиада олигофрении, а на пьедестале ты - мамина умница, чемпион. На тебе лавры в виде вялой улыбки, потому что ты чемпион и в других категориях - например аутоагресии. Самое смешное, что внутренний конфликт не красочный самосаботаж, угрызения, кровопролитное столкновение совести и желаний, а так, мелкое негодование и безвыборное смирение, как какой-нибудь старый козел, в час пик, испортил в полном автобусе воздух - каждый вдох смирение, кормление с ложечки свежей порцией говна, с ускоренной частотой, рта не закрыть.
Но твоё спокойствие непоколебимо, потому что остались ещё сигареты, ты снова чиркаешь зажигалкой, держишь сладко дым, и выпускаешь две тоненькие струйки через нос - ****ый лузер дракон, с большой буквы Д, потому что по китайской легенде, карп доплывший до устья Желтой реки, становился волшебным драконом, но тебя понезнанке занесли браконьеры, коих поймали при незаконной ловле. А что? У них там строго в Китае, а вот волшебство жизни осталось.