ГЕГЕЛЬ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ. Пост 5
(Из книги "Практическая философия")
Гегель не раз говорил о практичности, практическом значении философии. Так, в “Лекциях по истории философии” он писал: “Общераспространенный предрассудок полагает, что философская наука имеет дело лишь с абстракциями, с пустыми общностями, а созерцание, наше эмпирическое самосознание, наше чувство, наше “я”, чувство жизни, есть, напротив, внутри себя конкретное, внутри себя определенное, богатое. И в самом деле, философия пребывает в области мысли, и она поэтому имеет дело с общностями; но хотя ее содержание абстрактно, оно, однако, таково лишь по форме, по своему элементу; сама же по себе идея существенно конкретна, ибо она есть единство различных определений. В этом и состоит отличие разумного от чисто рассудочного познания; и задача философии заключается в том, чтобы вопреки рассудку показать, что истинное, идея, не состоит в пустых общностях, а в некоем всеобщем, которое само в себе есть особенное, определенное.
Если истина абстрактна, то она — не истина. Здравый человеческий разум стремится к конкретному; лишь рассудочная рефлексия есть абстрактная теория, она не истина — она правильна лишь в голове — и, между прочим, также и не практична; философия же наиболее враждебна абстрактному и ведет нас обратно к конкретному.” (Гегель. Лекции по истории философии. Кн. 1, С.-Петербург, 1993. С. 88).
Если говорить конкретно о практической философии как части философии, то следует отметить, что к ней у Гегеля было двойственное отношение.
С одной стороны, он высоко ценил отдельных ее представителей (Сократа, например), понимал важность ее для людей, с другой, считал ее низшей формой философии, которая либо “приспосабливается ко всем обычным представлениям человека” (см.: Гегель. Лекции по истории философии. Кн. 2, С.-Петербург, 1994. С. 36), либо выступает как подчиненный момент по отношению к теоретической, чистой философии.
“Сократ, — говорил он, — берет добро лишь в частном смысле, в смысле практического, а между тем это — лишь одна форма субстанциальной идеи; всеобщее есть не только для меня, а есть также и принцип натурфилософии, как в себе и для себя сущая цель, и в этом высшем смысле понимали его Платон и Аристотель. В старых историях философии выдвигается поэтому в качестве характерной черты Сократа прибавление им к философии, как нового понятия, этики, тогда как раньше философия рассматривала лишь природу. Диоген Лаэрций так и говорит (III, 56), что ионийцы изобрели философию природы, Сократ прибавил этику, а Платон диалектику...
Так как Сократ, таким образом, дал начало моральной философии, то все последующие эпохи моральной болтовни и популярной философии объявляли его своим патроном и святым и делали из него прикрытие, оправдывающее всякую афилософичность. Верно во всяком случае то, что способ его трактования философии делает ее популярной. К этому еще прибавилось то обстоятельство, что его смерть придала ему трогательный и всем доступный интересный лик невинного страдальца. Цицерон (Tusc. Quaest., V, 4), который, с одной стороны, направлял свое мышление на вопросы настоящего момента, с другой — придерживался мнения, что философия должна быть скромной, так что он даже не находил для нее никакого особого содержания, хвалил в Сократе (это часто повторяли потом вслед за ним), как характерную и наиболее возвышенную его черту, что он низвел философию с небес на землю, ввел ее в хижины и в повседневную жизнь человека, или, как выражается Диоген Лаэрций (II, 21), вывел ее на рынок. Это есть именно то, что мы сказали.
Выходит так, как будто наилучшая и наиистиннейшая философия представляет собою лишь домашнее средство или кухонную философию, которая приспосабливается ко всем обычным представлениям человека и в которой мы видим друзей и беседующих между собою на тему о честности и т. д. и обо всем том, что можно познать на земле, не побывав в глубине неба — или, вернее, в глубине сознания, а это как раз и есть именно то, на что Сократ, как думают сами популярные философы, осмелился первым. Ему также не было дано продумать сначала все умозрения философии того времени, чтобы затем иметь возможность в области практической философии ниспуститься в глубинные недра мысли. Это то, что мы имеем сказать о сократовском принципе вообще.” (Гегель. Лекции по истории философии. Кн. 2, С.-Петербург, 1994. С. 35-37).
Обратите внимание: Гегель употребляет само выражение “практическая философия”. И это он делает не раз (см., например, параграфы в “Лекциях по истории философии” о киренской школе, Аристотеле, Эпикуре и др.). Рассматривая философию Аристотеля, Гегель относит раздел практической философии к философии духа (наряду с психологией и логикой). Саму практическую философию (у Аристотеля) он подразделяет на этику и политику.
Имеются свидетельства о Гегеле как умном собеседнике, общение с которым было поистине драгоценным. Вот что писал, например, Гёльдерлин: “Общение с Гегелем для меня очень благотворно. Я люблю таких спокойных людей разума; они могут служить ориентиром в тех случаях, когда не знаешь, как определить свое отношение к миру” (Гёльдерлин. Соч., М., 1969. С. 487). Знаменательны последние слова Гёльдерлина: они как нельзя лучше характеризуют значение философа как человека, помогающего людям разобраться в жизнезначимых вопросах.
А вот свидетельство Л. Фейербаха. После прослушивания лекций Гегеля он писал: “Я понял, чего мне желать и к чему стремиться: мне нужна не теология, а философия. Мне нужны не бредни и мечтания, мне нужно учиться! Мне нужна не вера, а мышление! Благодаря Гегелю я осознал самого себя, осознал мир. Он стал моим вторым отцом, а Берлин — моей духовной родиной” (Л. Фейербах. История философии. Т. 3, М., 1967. С. 373).
ГЕГЕЛЬ И ПРОБЛЕМА БЕССМЕРТИЯ ЧЕЛОВЕКА
(Из книги "Жизнь, смерть, бессмертие)
В связи с обсуждаемой проблемой актуального бессмертия нельзя не упомянуть имя Гегеля. В одной из своих работ он со всей ясностью поставил и решил, правда по своему — как идеалист, — вопрос об актуальном бессмертии. Он, во-первых, переосмыслил религиозную идею бессмертия души как бессмертие разума, мышления, познания, т. е. по существу в реалистическом духе — как творческое бессмертие человека. (“...человек бессмертен благодаря познанию, ибо лишь в качестве мыслящего он есть не смертная, животная душа, а душа чистая, свободная. Познание, мышление — это корень его жизни, его бессмертия, поскольку познание есть тотальность в себе самой” (Гегель. Философия религии. Т. 2, М., 1977. С. 265).
Во-вторых, он подчеркивал, что бессмертие нельзя понимать только как потенциальное, потустороннее: “Когда речь идет о бессмертии души, то не следует представлять, что оно только позднее становится действительным; это качество, присущее ей уже в настоящем; дух вечен, а следовательно, он вечен теперь, в настоящем; дух в своей свободе не находится в сфере ограниченности, для него, как мыслящего, как знающего, предметом является всеобщее, и это есть вечность, которая не является простой продолжительностью, как продолжительно существуют горы, но является знанием. Вечность духа здесь осознана, она — в этом познании, в самом этом разрыве, который пришел к бесконечности для-себя-бытия”. (Там же. С. 264). Эти высказывания Гегеля вполне корреспондируются с его представлениями об истинной бесконечности как замкнутой в себе, всецело наличной, посюсторонней.
Гегель совершенно справедливо отмечал, что мы — как познающие существа — актуально бессмертны. В самом деле, разве мы не обнимаем умственным взором временные интервалы, которые практически бесконечно превосходят временной интервал нашей индивидуальной жизни. И с каждым годом, десятилетием человек все больше и больше раздвигает временные границы окружающего мира. Всего двести-триста лет назад ученые исчисляли реальное время мира в каких-то тысячах лет. Теперь они говорят о десятках миллиардов лет (таковы масштабы существования Метагалактики).
Философы, свободно обсуждая проблемы бесконечности, бессмертия, этим самым утверждают свою причастность и бесконечности, и бессмертию. Гегель писал: “Круг жизни крестьянки очерчен ее коровами — Лизой, Чернушкой, Пеструшкой и т. д., сынишкой Мартеном и дочкой Уршелью и т. д. Философу так же интимно близки — бесконечность, познание, движение, чувственные законы и т. д. И что для крестьянки ее покойный брат и дядя, то для философа — Платон, Спиноза и т. д. Одно столь же действительно, как и другое, но у последнего преимущество — вечность”. (Гегель. Работы разных лет. Т. 2, М., 1971. С. 532).
ОТДЕЛЬНЫЕ МЫСЛИ И АФОРИЗМЫ ГЕГЕЛЯ
Деликатность заключается в том, чтобы не делать и не говорить того, чего не позволяют окружающие условия.
Гегель
Что касается определенного призвания, которое представляется какой-то судьбой, то нужно всего лишь снять с него форму внешней необходимости. Свою судьбу нужно выбирать свободно и так же переносить и осуществлять ее.
Гегель 12, 251
Кто хочет достигнуть великого, тот должен, как говорит Гете, уметь ограничивать себя. Кто же, напротив, хочет всего, тот на самом деле ничего не хочет и ничего не достигнет.
Гегель 1, 31
... человеком с настоящим характером является тот, который, с одной стороны, ставит себе существенно содержательные цели и, с другой стороны, твердо придерживается этих целей, так как его индивидуальность потеряла бы все свое существование, если бы он вынужден был отказаться от них.
Гегель (Соч. Т. ХII. С. 72)
Чем необразованнее человек, чем менее известны ему определенные отношения предметов, которые он намерен рассматривать, тем более он склонен распространяться о всякого рода пустых возможностях, как это, например, бывает в политической области с так называемыми политиками пивных.
Гегель (Энцикл.филос.наук, § 143)
Для действования требуется, главным образом, характер, а человек с характером — это рассудительный человек, который как таковой, имеет перед собою определенную цель и твердо ее преследует.
Гегель (Соч. Т. 1. С. 132)
К характеру относится прежде всего та формальная сторона энергии, которой человек, не давая сбить себя с раз принятого пути, преследует свои цели и интересы, сохраняя во всех своих действиях согласие с самим собой. Без характера человек не может выбраться из своей неопределенности или из одного направления впадает в другое, ему противоположное...
Человек с характером импонирует другим, потому что они знают, с чем они имеют дело в его лице... через осуществление великих целей человек обнаруживает в себе и великий характер, делающий его маяком для других...
Гегель (Соч. Т. 3. С. 84)
... если воля цепляется только за мелочи, только за нечто бессодержательное, то она превращается в упрямство. Это последнее имеет только форму характера, но не его содержание. В упрямстве — этой пародии на характер — индивидуальность человека становится отталкивающей, упрямство препятствует его общению с другими.
Гегель 5, 163
Нравственность — это разум воли. Гегель 12, 157
Когда человек совершает тот или другой нравственный поступок, то он этим еще не добродетелен; он добродетелен лишь в том случае, если этот способ поведения является постоянной чертой его характера.
Гегель 3, 48
Без страсти никогда не было и не может быть совершено ничего великого.
Гегель. Энциклопедия филос. наук. Т. 3.
... ничто великое в мире не совершалось без страсти. Всегда дело сводится к тому, каково содержание моего убеждения, какова цель моей страсти, истинны ли та или другая по своей природе.
Гегель. Соч. Т. VIII. С. 23-24
Брак — это нравственный союз, возникающий на основе взаимной любви и доверия и превращающий супругов в одно лицо.
Гегель 12, 38
Вообще разница между длительностью желаний и потенции мужчины по сравнению с привлекательностью, плодовитостью и здоровьем женщины создает при святости брака у европейцев несоответствие, способствующее подспудной борьбе и раздорам в семье, с одной стороны, разврату — с другой.
Гегель. “Работы разных лет”. Т. 2. С. 552
Вреднее всего желание предохранить себя от ошибок. Страх впасть в заблуждение из-за своей активности — удобство и спутник заблуждения, проистекающего от абсолютной пассивности.
Гегель. ("Афоризмы", 44. – Работы разных лет. Т. 1. С. 540)
Мужественное отношение к истине, вера в мощь духа есть первое условие философского исследования; человек должен уважать самого себя и считать себя достойным всего самого высокого.
Гегель
Дерзновение в поисках истины, вера в могущество разума есть первое условие философских занятий. Человек должен уважать самого себя и признать себя достойным наивысочайшего... Скрытая сущность Вселенной не обладает в себе силой, которая была бы в состоянии оказать сопротивление дерзновению познания, она должна перед ним открыться, развернуть перед его глазами богатства и глубины своей природы и дать ему наслаждаться ими.
Гегель
Философия есть в мыслях схваченная эпоха. Гегель
Круг жизни крестьянки очерчен коровами — Лизой, Чернушкой, Пеструшкой и т. д., сынишкой Мартеном и дочкой Уршелью и т. д. Философу так же интимно близки — бесконечность, познание, движение, чувственные законы и т. д. И что для крестьянки ее покойный брат и дядя, то для философа — Платон, Спиноза и т. д. Одно столь же действительно, как и другое, но у последнего преимущество — вечность.
Гегель (“Афоризмы”)
Благоразумие... отвечает, что нужно познакомиться не с одной, а с различными философиями; это единственный путь, чтобы обеспечить себе возможность выбирать, а следовательно, и сделаться самодеятельным и самостоятельным.
Гегель ("Афоризмы")
...художественные произведения должны создаваться не для изучения и не для цеховых ученых, а они... должны быть понятны и служить предметом наслаждения непосредственно сами по себе. Ибо искусство существует не для небольшого замкнутого круга, не для немногочисленных очень образованных людей, а в целом для всего народа.
Гегель (Соч. Т. XII. С. 280)
Для камердинера не существует героев, но не потому, что последние — не герои, а потому, что первый — камердинер.
Гегель («Философия истории»)
______________________________________
Окончание. Начало и продолжение см.:
Начало: пост 1. Гегель. Противоречия гегелевской философии. См.: http://www.proza.ru/2019/10/14/632
Пост 2. Категориальная логика Гегеля: плюсы и минусы. См.: http://www.proza.ru/2019/10/14/1611
Пост 3. Гегель. Качество-мера-количество. Критика. См.: http://www.proza.ru/2019/10/26/715
Пост 4. Гегель. Категориальная логика. Продолжение. См.: http://www.proza.ru/2019/11/02/972
Историцизм и воинственно-героический романтизм Гегеля. См.: http://www.proza.ru/2012/12/06/931