Занятие вела хрупка девушка в хипстерских очках. Мы обе были блондинки, она – короткостриженая, я – с бобом, обе в толстовках и с астенической худобой. Мы выглядели как кривое отражение друг друга. В этом ли крылась причина нашего конфликта или в чем-то другом, более реалистичном?
В кабинете царила атмосфера одушевленного мистицизма, как на спиритическом сеансе. Горела только половина ламп, солнце садилось, и мы садили себе глаза в полумраке, читая какие-то невообразимо бредовые распечатки. Собственно, с этого все и началось.
Я решила задать вопрос, который прозвучал как претензия:
- Не понимаю, как можно утверждать, что человек не сам качается в ответ на вопрос? А как же самовнушение? Разве курильщика не качнет к сигаретам, а алкоголика – к бутылке, хотя это вредно?
Хипстер по имени Карпова Инна Витальевна неохотно отвечал:
- В этом и смысл мускульного теста. Когда мы видим что-то приятное, полезное, мы получаем импульс вперед, происходит движение «к». Когда видим что-то противное, мы отталкиваемся, происходит движение «от». Что не понятно?
- Да ничего, - мне расхотелось продолжать этот ни к чему не приводящий разговор.
- Ученые проводили исследования, это научно доказанная теория. Думаешь, ты умнее их?
Это что за наезды пошли? Ad hominem как последний довод?
- Человеку свойственно сомневаться, - я не могла оставить такой выпад без ответа, но надо было думать о том, что мне еще как-то сдавать экзамен по этому предмету. Поэтому я примирительно улыбнулась, и Карпова отошла от меня, закатив глаза. Думала, не замечу?
До конца занятия я старалась не открывать рот лишний раз, даже если хотелось орать на всю аудиторию, что собравшиеся – клинические идиоты, если серьезно изучают этот бред. Я буквально чувствовала, как Бездна внутри валяется на полу, ревет и стучит кулачками по полу, требуя продолжения скандала. Но я не собиралась доставлять ей удовольствия. Ни в этот день, ни в какой бы то ни было другой.
После занятия мы с Полиной вместе дошли до общаги. Оказалось, она живет на этаж выше меня.
- Ты чего к ней прицепилась? Ясно же, что нам эта лабуда в жизни не понадобится. Сдашь экзамен и все.
- Да я понимаю. Просто настроение такое….
Остаток вечера и часть ночи я решила убить на перевод, про который совсем забыла.
Текст был необычный: в нем смешались шотландский и ирландский гэльский, несколько слов из англосаксонского и современный американский сленг. Грамматика, при этом, тоже была не в порядке и совершенно выносила мне мозг. Как будто какой-то школьник писал стих на английском, пользуясь старинными словарями.
Да, это был стих. При всей своей упоротости он имел ритм и обладал подобием рифмы. Хотя, прочитать это вслух я бы все равно ни за что не согласилась бы.
Закончив переводить отдельные слова – на часах было уже заполночь, – я взялась за художественное оформление текста. Как будто рифма могла тут что-то исправить. Будучи подростком, я писала стихи, преисполненные трагизма (сейчас я думаю, что это происходило под непосредственным руководством Бездны). Стихосложение давалось мне легко. Поэзией это не назвать, конечно, но и так сойдет.