Трояк взял лыжные палки, но лыжи брать не стал. Что значит Трояк? Понял, понял, что вы не поняли. Это его так «за глаза» прозвали товарищи. А так-то он Иван Иванович Иванов. Серьёзный мужик, мастером в литейном цехе работал. Нет, не в питейном, а в литейном. Это большая разница. От простого рабочего до мастера дослужился. Нет, не так. От помощника литейщика до мастера литейного цеха дослужился. Нет, не питейного, а литейного. Там раскалённую сталь никто не пьёт. И, вообще, я пьющего товарища попрошу меня не перебивать. Мы потом с вами выпь… поговорим, отдельно.
Так вот. Взял палки… Как без лыж кататься будет? А он не кататься, нет. Он это, как его, «скандинавский» бегунок. В секту ихнюю, правда, ещё не вступил, только присматривается, а для здоровья, говорят, не плохо. В секте? Нет, не в секте, а побегать. Что ж так-то бегать, что-то ж и в руках должно быть и решили, лучше палок нет. А бегать решил от того, что сердце стало побаливать, нет-нет, да и «защемит». Тем более пенсионер, чего в хороший зимний денёк не пробежаться? Лучше бы за картошкой сходил? Нет, женщина, тут вы не правы. Там от цен ещё больше сердце «щемит», только женский организм выдержать может и то не всегда. А ему здоровье нужно, а не картошка. Я знаю, что вы тоже хотите поздороветь, так купите себе палки вместо картошки. Как всё-таки нравится вам меня перебивать.
Так вот. Трояк перебежал две улицы, а там уж и Суздальские озёра, тишина, покой, снежок чистенький, а по озеру лыжники шныряют, кто на лыжах, а кто без оных, как Трояк, «скандинавы».
Трояк с радостью взглотнул морозного воздушка побольше и тоже рванул по замёрзшему Верхнему озеру, но не так, не так, конечно, быстро, а то палки бы за ним не успевали. Ах, какая лыжница его обогнала, просто глаз не оторвать. Трояк добавил прыти, хотя и был пенсионер. Вот же, чёртовы рыбаки, насверлили лунок и Трояк чуть не попал в одну, свернув с накатанной колеи на целину, чтобы срезать путь и догнать девушку, от которой он не мог оторвать восхищённого взгляда, сразу здоровье стало прибавляться. Пока он отряхивал ногу, желанный приз умчался. Трояк горестно вздохнул и стал перелазить через бугор, с дорогой на верху, к Среднему озеру.
Ещё издали он своим слабым зрением заметил что-то странное, какое-то скопление народа. Два дня назад там ничего не было, а сегодня… Трояк ускорил шаг и палки уже не поспевали за ним.
Там, где всегда была прорубь со сходнями для краснотелых любителей парной бани, которая была рядом через дорогу, кто-то огородил прорубь двухметровым забором из прочного баннерного материала. В заборе были сделаны круглые отверстия на ширину лица, но и отверстия поменьше.
Что за хрень? Трояк уже чуть не бежал, а неуспевающие палки болтались за ним. Добежал, запыхавшись.
- Спокойно, граждане, не нервничайте, все успеете посмотреть. По согласованию с баней, мы продлили на сегодня время работы.
Молодая, накрашенная тётка продавала билеты. Один, тоже молодой бугайчик, обилеченных подводил к отверстиям, а два других, тоже молодых, следили, чтобы никто со стороны тихой сапой не сунул свою морду в дырку без оплаты, жёстко пресекая оные попытки.
К бабе выстроилась очередь. Трояк заволновался, подошёл к концу очереди.
- Любезный, что тут дают?
- Голых! Ваще … голых!!!
Последний в очереди, оценивающе посмотрел на новоприбывшего пенсионера.
- Для нас голых женщин, молодых, заметьте. Для баб мужиков, но всяких.
- Почём дают?
- По сто рублей на двадцать минут. Повезёт, так и три будут. Но вам и одной хватит. Я уже второй раз стою.
И он снова оценивающе посмотрел на пенсионера. Трояк облизнул пересохшие губы. Чевой-то одной, чевой-то одной? Сам-то второй раз хочет! Он лихорадочно пошарил по карманам. Денег не было. Палки тоскливо висели на руках, с трудом держась своими петельками. Даа…
- А что это за дырочки поменьше?
- Это только для одного глаза, за пятьдесят рублей и пенсионеров ветеранов труда.
Трояк сразу приободрился и радостно бросился к молодухе. Палки чуть не отстали.
- Я пенсионер, мне бы хоть одним глазком.
- Покажите ваше удостоверение ветерана труда, гражданин.
- Я… я… забыл его дома… в костюме.
- Вот когда принесёте, тогда и посмотрите.
- Нет, постойте. Вот посмотрите в мой рот. Нет, вы посмотрите. Вот, видите, у меня и зубов-то почти нет, все стёр …на производстве.
- Жрать надо было меньше, тогда бы и зубы были целы.
- Нет-нет, это исключительно на производстве.
- Вы что, гражданин, дегустатором в ресторане или поваром работаете?
- В литейном цехе.
- В литейном цехе? Вы что, там сталь грызёте?
- Нет, это от старости. И вот ещё посмотрите на мою голову. Видите, уже лысый.
Трояк стянул шапочку и на молодуху, удивлённо осуждающе, глянули три приподнявшиеся волосины. Да и палки приподнялись от удивления.
- А волос вы где стёрли?
- Исключительно на производстве, исключительно.
- Ох, не верится, но ладно. Только из уважения к трудовому народу и вашей… вашей безвременной старости пойду навстречу, но знайте, мы тоже на работе и должны соблюдать правила, поэтому к вам только из уважения. И не проткните ничего палкой. Васька, проводи гражданина к пятой дырке.
- Зин, там один без денег залез на соседнее дерево и смотрит оттуда бесплатно. Чё делать?
- Так сгони его.
- Никак не получается, требует чего-нибудь взамен.
- Так стрельни по нему.
- Мы пугачи не взяли.
- Тогда дай ему кусок мыла.
Так что же там происходит? Что? В каждый день работы бани, клиенты, напарившись, идут, укрывшись полотенцами по дощатой дорожке к озеру и, скинув полотенца, голымы окунаются в прорубе. Для здоровья. Не стесняясь своей наготы и прохожих. Причём и мужчины и женщины. Постоянно гуляющие у озера отдыхающие, привыкли к этому. Семейные пары делают вид, что как бы не замечают этого, а одинокие, совершенно случайно, останавливаются …летом покормить уточек, зимой полюбоваться пейзажем ржавого забора на другой стороне озера, а глазки-то, глазки так и косят на …голых. Эх, слаб человек, не может он ещё управлять своими эмоциями, своими …глазами. Но это не порок, а …просто любопытство. Чего сейчас толпа собралась? Так стадное чувство. Ну, как примерно на московских митингах. Не надо, а идём. Если больше трёх собралось, значит, что-то там дают, интересно что. Народ подтягивается. И вот уже крики слышны с последних рядов.
- В одни руки по многу не отпускайте, а то всем не хватит! А что дают, не знаете?
Вот современные Остапы Бендеры и воспользовались стадным чувством. Впрочем, что это я впал в …философию. Пора из неё выбираться, а то новая партия краснотелых клиентов идёт, пар от них поднимается. Старушки, естественно, мужиков разглядывают, с затаённой радостью ждут раздевания. А мужики высматривают …да что уж там писать, сами знаете.
А тут скандал. Один здоровый мужик страждующих на плечи свои сажает …за полцены! Молодуха к нему.
- Гражданин, вы что себе позволяете!?
- А чё? Хочу и позволяю! Мы свободная страна, чё хочу, то и делаю. Вали отсюда, не мешай работать.
- Васька, Васька! Иди сюда. Тут один …один …гражданин мешает нам …работать.
Прибежал Васька, но гражданин, аккуратно сняв с плеч старушку, показал пудовый кулак.
- Во! Видал!?
Васька не успел ответить, как у третьего отверстия завопила старушка, стоящая на ящике.
- Утоп! Утоп, касатик! Никак кикимора ево утащила! Горе-то какое!
Васька не понял кому горе, ныряльщику или кикиморе, но заспешил на подмогу. К кому? Вот уж не знаю, может кикиморе, может ныряльщику.
- Голубчик, давай быстрей меня сажай, а то самое интересное пропущу.
Верзила снова усадил бабку на плечи и она успела таки увидеть самое главное.
Из проруби, наконец-то, вынырнул мужик с квадратными глазами, но уже не красный, а посиневший. Всё на нём стояло дыбом, волосы, …ну, и всё остальное. Он судорожно вскарабкался на помост.
Что в воде так долго делал? Выход искал. Он на обледенелых ступеньках подскользнулся, вальяжно помахивая зрителям рукой, и …умыкнул под воду. А обратного выхода долго найти не мог. Может кикиморы его обратно подтолкнули? Что у него всё вздыбилось-то? Вот уж не знаю. Может потом расскажет по радио «Эхо Москвы». Там часто небылицы рассказывают. А пока все зааплодировали ему, а старушка при этом чуть не упала с бугая, хорошо он её за ноги держал.
А Трояку это было не интересно. Он воспалённым глазом высматривал свою радость. Но не повезло. Этот, чуть не утопший морж, застопорил всё движение диапозитива и двадцать минут пролетели, как одно мгновение, как в известной песне.
- Гражданин, освободите пятую дырку, ваше время истекло.
- Но я ещё не успел никого рассмотреть.
- Время вышло. Всё. Завтра приходите.
Трояк разочарованно отошёл от дырки, палки тоже были разочарованы и обиженно-молчаливо волоклись за пенсионером. Конечно, можно было посмотреть на краснотелых, когда они шли к проруби по дощатому настилу. Молодые, красивые и горячие после парилки, просто кровь с молоком, но они были …завёрнуты в полотенца. Нет, это не так интересно. И он пошёл домой, еле волоча старческие ноги и молчаливые палки.
Спал плохо. Снилось, как он тоже, ещё молодой и здоровый купается в проруби с …кикиморами. Встал пораньше. Завтракать не стал. Взял пятьсот рублей на пять просмотров, чуть не забыл палки, за что они ему отомстили, трижды воткнувшись в ботинок. Жене сказал, что надо, надо усиленно тренироваться для здоровья и рванул к Среднему озеру, чуть не попав под машину при переходе улицы на красный свет светофора.
Примчался первым, но …никого уже не было. «Шапито» уехало. И париться так рано никто не хотел. Трояк уныло поплёлся домой, а палки волочились за ним, раздражённо цепляясь друг за друга и снег. Рядом пробежала лыжница, но Иван Иванович даже не посмотрел на неё. Нет, не помогает ему «скандинавская» беготня.
Всему своё время.
Алексей Балуев (30.10.2019г.)