Часть 1. по ссылке: http://proza.ru/2019/10/31/1832
Прошла неделя. Сильно изменилась за это время жизнь деревенских. После захода солнца все старались сидеть по домам, если не успел домой – ночуешь у соседа, детей не отпускали гулять со двора. Всю неделю ходили к Макару люди посмотреть на его забор. Своими глазами увидеть то место, где он увидел мёртвые руки. Светлые лакированные доски забора в том месте покрылись глубоким слоем тёмной плесени, которая была расположена горизонтальными полосочками, очевидно, следами от пальцев. Физическое доказательство реальности произошедшего, что не с пьяных глаз Макару тогда это показалось.
Страх и зловещее напряжение повисли в воздухе над Потерянным Раем. В сумерках, выглянув в окно, можно рассмотреть на улице неясные тёмные силуэты. Сам собой включался в доме телевизор, транслируя всё тот же «белый шум» с мелькающими неясными картинками и шёпотом, слышащимся в монотонном шипении помех. Телик выключили из розетки и накрыли на всякий случай одеялом. Страшные сны в тех или иных вариациях повторялись у всех взрослых жителей деревни, в основном у выпивающих. Многие из них вели себя странно. Бывало придёшь к соседу, а он сидит во дворе на лавке и смотрит перед собой в одну точку, крутит головой, будто видит кого-то невидимого, шёпотом что-то говорит. Иногда после таких разговоров, как под гипнозом, творят какую-нибудь нелепицу, а потом не могут вспомнить, чьих это рук дело. Шурик так испачкал сажей выстиранные простыни, что сохли на верёвке во дворе. Ох и получил потом он за это от жены.
— Не помнит он, видите ли, окаянный. – причитала Мария. – Совсем мозги свои пропил.
На следующий день Шурик исчез. Солнце уже шло к закату, но ещё было светло. Мария заглянула к Макару.
— Не видал моего муженька? С утра куда-то делся.
— Нет, не видал. Давай в магазин сходим спросим.
В магазине продавщица вспомнила, что продала ему водку и консервы, куда ушёл – не видела. Ещё кто-то видел, как он шёл по дороге, вроде бы в сторону леса, с сумкой в руках. Макар и ещё несколько человек, не долго думая, сразу пошли на поляну. Надо успеть вернуться до наступления темноты.
Внутреннее чутьё не обмануло пришедших. Шурик был на поляне. Мёртвый. Он лежал на спине и смотрел в небо, рядом была бутылка водки, несколько рюмок, открытые консервы, вилка, хлеб. На лице умершего была смесь ужаса и раскаяния. Подхватив на руки тело, мужики понесли его в деревню. Нервно бросали взгляды сквозь лес – не видно ли между стволов деревьев тёмных силуэтов. Надо же – убить человека днём, как такое возможно. Думалось, что только с сумерками наступает опасное время.
Это был шок и горе для всей деревни. Все любили весёлого, хозяйственного и отзывчивого Шурика. Долго обсуждали на похоронах и поминках его странное поведение в последнее время.
— Неужели это действительно они, мёртвые, его забрали? – предположила Мария, жена Шурика.
Думаю, что это возможно, - отозвался Макар. – И ведь не он один себя так странно ведёт. Получается, что многие из наших в опасности.
— Надо бы им всем к Марфе сходить. – подала голос Ярослава, жена Макара. – Может она спасёт их от этой напасти.
— Верное решение! – поддержали её присутствующие.
Мария покивала головой, заливаясь слезами, её-то мужу уже никто не поможет.
Собрав всех «странных» в деревне, пришли они к местной ведунье Марфе. Она поочерёдно сажала их перед собой за стол, жгла сухие травы, смотрела сквозь воду, зеркало, пристально всматривалась в глаза через пламя свечи, проносила её вокруг каждого «странного».
— Так и есть! Каждый из них в опасности! – вынесла свой вердикт Марфа. – Аура, защитная оболочка, у пьющих слабая, дырявая, совершенно не защищает от этого потустороннего мира, вот и видится им всякое. А тут ещё эта напасть – как будто дверь какая-то открылась на поляне после приземления той штуковины. Не может потрёпанная душа бороться, противостоять зову мёртвых.
В комнате повисла гнетущая тишина. Было слышно, как на улице кукарекал петух и раздражённо лаяла собака. Все потрясённо молчали, осмысливая информацию, озвученную знахаркой. Свежи воспоминания с похорон Шурика, не старого ещё мужчины, полного сил, как наполнялась землёй могила, насыпаемая сверху лопатой.
— Так что же делать? Они тоже умрут? – наперебой загалдели присутствующие. – Ты можешь им как-то помочь, Марфушка?
Марфа молчала, пристально всматриваясь в «странных» гостей – мужчин и женщин, поголовно прикладывающихся к бутылке.
«Как же их укрепить? Как защитить от нечисти?» - метались мысли в голове ведуньи.
— Думаю, надо идти к батюшке, в церковь, причаститься, покаяться, молиться каждый день. И самое главное – бросать бухать!!! Это основная проблема. Если переборите себя, то церковь и истинная вера в Бога помогут всем спастись. Не справитесь – пропадёте! – озвучила свой рецепт Марфа. – Напитайтесь верой, и она заштопает все дыры в душе, научит её бороться.
Толпа одобрительно загудела. Присутствующие полностью согласились с мнением Марфы и, обретя надежду, цель, которую надо во что бы то ни стало достичь, щедро поблагодарив, ушли.
***
Но на деле не всё так просто оказалось. С трудом учились дома молитвы, церковь стала наполняться «странными», которых приводили непьющие родные, постепенно приучая их к духовному труду, воцерковлённости. Службы шли через день, а не только по воскресеньям. Но … водка!!! Не так легко быстро и полностью отказаться от неё зависимому человеку. На какие только ухищрения не шли, чтобы «ещё по чуть-чуть». И ведь даже страх смерти не пугал!!! Двое умерло, через десять дней ещё трое. Все бухали ночью на поляне, а утром их находили мёртвыми. Слёзы, похороны и поминки – гнетущая атмосфера всё нарастала в деревне. Все прилагаемые усилия не давали видимых результатов.
Семью Олега и Зины тоже не обошла беда выпивки и «странного» поведения. Обычная комната в деревенском доме, скромная обстановка, за столом сидят двое. Полумрак в помещении, за небольшим окном деревянного дома садится солнце, сгущаются сумерки. На столе бутылка водки и рюмка, нехитрая закуска. Олег сидит сгорбившись, обхватив руками лохматую голову, в которой уже появилась ранняя, не по возрасту, седина. Тишина. Слышно, как на стене тикают старые часы с маятником. Напряжение, непонимание происходящего, обречённость и безвыходность ситуации нервным клубком повисли в сумерках комнаты.
Осунувшееся лицо, впалые глаза говорили о многодневном пребывании в стрессе и сильных душевных переживаниях. Зина сидела напротив, всматривалась в до боли знакомые черты и не узнавала родного ей человека. Силилась понять те метаморфозы, что происходили с его замутнённым алкоголем сознанием, что снится ему ночью и что он видит днём в те моменты, когда так странно себя ведёт. Неужели он может в какой-то момент вот так вот уйти в мир мёртвых? Неужто это возможно и можно ли этого избежать? Бороться ли с этой напастью или может просто уйти вместе с ним? Если бороться, то как, если Олег никак не может расстаться с бутылкой? А если вдруг стать трезвенником, то даёт ли это стопроцентную гарантию или же печать зависимости остаётся в человеке навсегда?
Частое и долгое пребывание в алкогольном беспамятстве изъедает душу, делая её слабой, беззащитной, расширяет сознание и позволяет вливаться в него всякого рода сущностям, невидимым созданиям из неких параллельных миров. Не зря же говорят «напился до чёртиков» - пьяные видят то, чего никогда бы не увидели трезвые. Не устоять такой душе перед натиском параллельного мира, в которых вдруг открылась прореха в нашем лесу.
— Олег! Что с тобой происходит? – Зина с болью в сердце смотрела на мужа, не зная, чем помочь. – Расскажи, что тебе снится?
Мужчина повёл головой, запуская пальцы во всклокоченные волосы, в ещё больший хаос приводя шевелюру, тяжело вздохнул.
— Да что снится? То же, что и всем. Сны у всех почти одинаковые, как в страшном кино, ей Богу.
— А днём? Что ты видишь днём, когда так странно себя ведёшь? – не унималась Зина.
Олег долго молчал. Сосредоточенно вспоминал что-то, вроде делая попытки начать разговор, но потом останавливался, не находя, видать, нужных слов. Обессиленно уронил небритое лицо на ладони рук, упирающихся локтями в стол.
— Не знаю, как описать… - начал он свой рассказ. – Сижу, бывало, во дворе. Вижу, как в воздухе начинает что-то мелькать, как светлячки, только те видны ночью, а эти днём. Сам воздух становится, как над костром – шевелится. Потом он вдруг уплотняется и виден совершенно прозрачный силуэт человека, умершего. Но он не тёмный, а бесцветный и прозрачный. Он говорит со мной, начинает вспоминать, что было в прошлом, как я его обидел. И теперешнюю мою жизнь знает, уже после его смерти. Всё кости мне моет. А я не могу игнорировать – где-то извиняюсь, где-то оправдываюсь, а где-то и грублю: «Не твоё это дело, проваливай!». А потом что-то случается, и я ничего не помню, когда прихожу в себя, то вижу результат – уже что-то натворил. Зачем несколько кур убил – до сих пор не знаю. Ну стал бы я – сама подумай.
— Вот оно как, – поразилась Зина. – Значит ты сосредотачиваешься на чём-то странном и удивительном в самом начале, а потом всё, уже не можешь отказаться от дальнейшего общения.
— Да! Это настолько мучает меня, изводит, как выжатый лимон после этого. – подтвердил Олег.
Долго ещё разговаривали супруги, обсуждали варианты выхода из небезопасной ситуации, вспоминали и ужасались всему тому, что слышали они о происходящем в лесу и деревне.
***
— Может попросить отца Никона освятить поляну, и эта чёртова «дверь» закроется? – предложил как-то Макар.
Слава Богу он пока не пополнил ряды «странных», хотя от спиртного пока отказаться не смог – водку заменил пивом.
— И то верно, – согласилась Ярослава. – Завтра на службе попрошу об этом батюшку.
Отец Никон внимательно выслушал просьбу, попросил времени несколько дней: книги почитать, молитвы новые выучить, утварь необходимую подготовить. Дело сложное. Поляна, по его мнению, - место силы нечистого, которого изгнать необходимо.
В назначенный день отец Никон и ещё несколько деревенских из непьющих к полудню пришли на поляну. Выстроились в круг и пошли по часовой стрелке. Батюшка во главе процессии читал молитвы, ритмично махал дымящим кадилом, кропил пространство святой водой. Все шедшие за ним читали вполголоса «Отче наш», «Покрова» и «Да воскреснет Бог», крестились и кланялись. В руках держали зажжённые церковные свечи. Шло время, ничего не происходило. Монотонность молитв, запах воска и свет свечей, однообразие и ритмичность движений проводимого ритуала – всё это гипнотизировало, убаюкивало, расширяло сознание, открывало его для тех страшных сил, что обитали здесь.
Никто не заметил, как в центре поляны появилась первая туманная тёмная фигура, потом ещё несколько – умершие родственники, друзья, соседи присутствующих на поляне живых.
— Да приидет Царствие Твое… - читал отец Никон и запнулся.
Повернув голову к центру поляны, он увидел тёмные туманные фигуры. Одна из них быстро приблизилась к нему и резко сгустилась, уплотнилась, приняла очертания, как тогда, в случае с Макаром, когда он увидел мёртвые руки, обхватившие штакетник забора. Процессия остановилась. Все смотрели в центр поляны, узнавали своих усопших в тёмных фигурах. Вздохи ужаса сменили молитвы, ладони закрывали лицо, инстинктивно защищаясь от этого мрака, с которым они столкнулись вот так вот, днём, лицом к лицу. Поляна! Это территория мёртвых, это их место теперь, как и кладбище. Поэтому они могут появляться тут днём и зовут к себе тех «странных» живых, чтобы те помянули их – выпили и закусили на поляне, поговорили с ними, вспомнили обо всём, что было, о неприятном, о душевной боли и несправедливости! А так как пришедшие были нетрезвыми, то мёртвые их просто забрали с собой. Как это происходит никто пока не видел.
— Валя? – оцепенело прошептал Никон, не веря своим глазам. – Этого просто не может быть!!!
Мёртвая жена священника стояла перед ним и на лице её плескалась смесь любви, печали, умиления и тоски по любимому супругу.
— Пошли со мной, – услышал Никон её голос, чуть хриплый, но всё тот же родной. – Мы должны быть вместе.
Все остальные так же что-то слышали, что-то говорили в ответ, холодный пот непередаваемого ужаса стекал вдоль позвоночника. Неизвестно, закончилось ли это церковное действо очередной трагедией, новой потерей местных жителей, если бы кто-то не опомнился и не крикнул.
— Бежим!!!
Грубо растолкал всех присутствующих, сбивая с них гипноз и наваждение этого страшного места. Быстро придя в себя, люди с криками и молитвами побежали обратно в деревню, в церковь. Солнце садилось, хоть ещё и не успело стемнеть, но под впечатлением от всего увиденного, участники событий решили эту ночь провести в церкви.
***
Мёртвые помнят и умеют ждать. Уж чего-чего, а времени просто масса у тех, кто уже познал вечность. Кто бы мог предположить, предусмотреть такое невероятное событие, как посадка НЛО. Что нечто не с нашей планеты может нарушить эту грань между параллельными планами бытия, прорвать разрушительную брешь в мир мёртвых. И теперь мёртвые пришли взять своё, спросить за все обиды и несправедливости. А может просто скучают по своим и не хотят больше ждать, блюсти этот закон причины и следствия, выжидать положенный срок, отведённый ныне живущим до того момента, как и им придётся перешагнуть черту в неизведанное.
В ночь после того, как батюшка проводил ритуал чистки на поляне, практически всем жителям деревни снились кошмары. Все проснулись утром со странным, тянущим под ложечкой предчувствием чего-то страшного и неизбежного, что должно произойти вот-вот, в самое ближайшее время. Что-то такое, что сложно, практически невозможно предотвратить. Тяжёлое чувство обречённости тёмным грозовым облаком нависло над Потерянным Раем.
Позавтракав, жители занялись работой и бытовыми делами, стараясь приглядывать друг за дружкой на случай каких-либо странностей, необъяснимостей, которые могли бы привести к беде. Но внешне всё казалось хорошо, буднично и естественно. Подспудное чувство тревоги не покидало, хоть и заглушалось немного привычным ритмом жизни, днём, когда солнечный свет разгоняет все страхи и рассеивает ночные кошмары.
Жители деревни со «странным» поведением с самого утра чувствовали внутри себя зов – пойти в лес. Не сговариваясь друг с другом, прихватив бутылку спиртного, исхитрились совершенно незаметно улизнуть из деревни. С обеда и до самого заката сидели они на поляне и пили. Как только стало темнеть, родные, не найдя их дома или у соседей, заподозрили неладное и устремились в лес, на поляну. Хотели взять с собой батюшку, но после встречи с покойной женой, тот наотрез отказался.
В лучах заходящего солнца, пробивающегося сквозь кроны деревьев, пришедшим предстала следующая картина. На поляне сидели их «странные» родные и соседи, пили и закусывали, о чём-то разговаривали, странно жестикулируя лицом и руками. Иногда громко выкрикивали что-то бессвязное. В закатном свете вдруг стало заметно, как из леса, просачиваясь между стволов деревьев, со стороны кладбища к поляне потянулись тонкие тёмные нити, на поляне они скатывались в туманные тёмные силуэты, а потом уплотнялись, густели, приобретая очертания кого-то конкретного, умершего в этой деревне. И он сразу же направлялся к живым, пьющим на поляне. Та трезвая и «нормальная» часть деревни, что пришла в поисках близких, хором ахнула, в ужасе прикрывая лица ладонями, округляя глаза, не веря в увиденное. Толпа оцепенела, застыла на одном месте, просто не зная, что делать, настолько сюрреалистичная предстала перед ними картина.
Мёртвые хватали «странных» руками за голову и присасывались каким-то жутким поцелуем к их губам, было видно, как из рта живых выходило что-то светлое и сверкающее, какая-то дымка, газ, и поглощалась, втягивалась ртом мертвеца.
— Уводите их отсюда!!! – крикнул кто-то из толпы.
Кто успел опомниться, бежал к центру поляны, хватал своего «странного» родственника и пытался оттащить его оттуда. Но всё происходило настолько стремительно, что уже практически ничего нельзя было сделать – «странные» умерли все. Спиртное, выпитое в большом количестве в этом страшном месте, полностью разрушило защитные силы организма, убрало духовный стержень, который бы позволил сопротивляться не только желанию выпить, но и противиться этому инфернальному зову мёртвых.
Поляна наполнилась криками и громким плачем. Все «странные» умерли на глазах у своих родных, у них на руках, когда те тщетно пытались увести их из этого гиблого леса. Завершив задуманное, мёртвые отступили назад, скрылись за стволами деревьев, растворились в сгущающейся темноте.
***
Минуло две недели с тех жутких событий. Прошли похороны, на которых не было выпито ни капли спиртного. Чёрная вуаль траура накрыла Потерянный Рай. Царившие в нём страх, напряжение и непонимание происходящего усилились в сотни раз. Что же будет дальше? Тронут ли нас мёртвые, если мы не будем пить? Или же в какой-то момент мы сами, даже не притрагиваясь к спиртному, вдруг станем странно себя вести – разговаривать сами с собой, смотреть в одну точку, совершать неадекватные поступки, а потом совершенно не помнить об этом. И не будет уже рядом того, кто бы присмотрел за тобой, попытался защитить. Продолжат ли мёртвые свою страшную жатву, осилят ли непьющих или же только выпивающие были им подвластны.
В деревню приезжала милиция и следственная группа. Массовая смерть на поляне наделала много шумихи, но криминала в этом найдено не было – всё списали на слабое здоровье и большое количество выпитого за один день.
Оставшиеся жители деревни решили не испытывать судьбу. Прошло время, и они все переехали в посёлок городского типа в соседнем районе. Держались вместе, всячески поддерживая друг друга, они устраивали свою жизнь на новом месте. Молитвами и поминками вспоминали своих умерших близких. Но иногда страшные сны всё же заставляли с криком вздрагивать по ночам. Снились им улицы родной деревни, опустевшие и заросшие бурьяном, по которым плавно плыли, не касаясь земли, тёмные туманные фигуры. В закатных сумерках они клубились и уплотнялись, принимая узнаваемую форму умершего. Были среди них и лица тех, кто умер там, в лесу на поляне. Но… не находили здесь больше живых. На утро жители делились друг с другом увиденным.
— Всё-таки правильно мы сделали, что сбежали. – говорили одни.
— Надеюсь, что здесь они нас не достанут. – вторили им другие.
— Надо нам присматривать друг за другом и обязательно рассказать, если вдруг кому-то захочется выпить. – сказал Макар.
Все присутствующие переглянулись. Напряжённая тишина повисла в воздухе.
16.06.2019 – 17.07.2019 Шатерова Марина Александровна