Северное побережье Кольского полуострова, мало растревоженное современным бытом и различными благами цивилизации,является южным берегом Баренцева моря и по сей день остается запасником и хранилищем красоты северной русской природы. Здесь нет ярких красок и веселых, нарядных домиков, как в Норвегии, зато в полном объеме присутствует натуральный цвет состарившегося дерева на домах и постройках и сохранился дух старины в архитектуре сельских церквей и колоколен, Приполярный ландшафт имеет своеобразный аскетичный колорит на фоне суровых каменистых берегов и холодного блеска чистейшей воды арктических морей.
Характер местных народов под стать окружающей среде, но природная черта русского человека - его доброжелательность и неприхотливость, делает этот суровый край, обустроенный по поморским традициям, привлекательным для туристов и уникальным по историческим находкам.
Рыбный промысел, существующий в этих краях сотни лет, в шестидесятые годы ХХ века осуществлялся местным каботажным флотом, судами Архангельского рыбакколхозсоюза и Беломорской базы Гослова. По мере роста добычи, поселок превратился в небольшой рыбный порт Териберка, с судоремонтной базой и рыбокомбинатом, а население составляло около 5000 человек.
Наличие рыбного цеха позволяло принимать свежую и охлажденную рыбу прямо с сейнеров и траулеров, пускать их в переработку и выпускать деликатесную селедку «беломорку» и треску во всевозможных видах: охлажденную, мороженную, соленую, жаренную. Население поселка состояло, в основном, из поморов и саамов, прозванных «трескоедами» за то, что эта рыба составляла основу их еды, а пироги с начинкой из трески они считали деликатесом, верхом кулинарного искусства. Печень трески в те времена, не считалась особо ценным и полезным пищевым продуктом и при разделке рыбы в море, шла за борт на корм чайкам.
Тучи клушей за кормой сопровождали ведущий промысел сейнер. Достопримечательностью в поселке Териберка, был изумительный белый хлеб – хрустящий, ноздреватый, необычайно вкусный, который мы покупали мешками, но, сколько его не бери, больше, чем на пару дней его не хватало. Часто, при выборе порта сдачи улова, это имело решающее значение. Творцом этого чуда был ссыльный кондитер из столицы.
Заход в Териберку с полным трюмом шкереной в море трески, превращается в значительное событие, позволяющее пополнить запасы воды, топлива, продуктов и промыслового снаряжения и самое главное – расчета за сданный улов! Настроение при полных трюмах приподнятое, душа требует праздника и от этого никуда не уйти – таков закон моря!
Немногословные и серьезные люди, после получения аванса превращаются в шумную ватагу детворы,спешащую в местный магазинчик, где можно отовариться и сладким, и горькой. И когда на камбузе готов полный обед – начинается широкое рыбацкое застолье, которое сразу разделяет всю команду на слабых, которым хватает и двух стаканов, средних и сильных, которым все время мало. Наступает период откровенных разговоров, обсуждение итогов рыбалки, переходящий в дискуссию о мировых и международных проблемах, перерастая в жесткую критику экономической политики правительства в части урезания полярной надбавки.
И вот когда стало совсем хорошо и народ перешел к обсуждению вопросов в части разное и вдруг коснулись риторического вопроса о биологическом происхождении женщины – раздался тихий голос нашего нового III механика Сергея Александровича (фамилию которого я, к сожалению, уже не помню).
Голос был негромкий, но сразу привлекший всеобщее внимание – звуки были необычные, но красивые, язык явно не поморский, это были какие-то итальянские песенки. Все удивленно обернулись к солисту, а он, видя такой интерес, начал напевать различные фольклорные песенки, а потом запел арию герцога Мантуанского «Сердце красавиц склонно к измене» из оперы Джузеппе Верди, на чистейшем итальянском языке.
После оглушительного успеха в кают-компании, народ вместе с солистом, конечно, повалил на простор, песни слышались уже на причале. И когда, войдя в раж и голос, Сергей на ближайшей сопке исполнил арию Каварадосси «О, где вы ласки» из оперы Джакомо Пуччини «Тоска» – экипажи всех стоящих в порту судов и местное население были просто ошеломлены этим необыкновенным концертом. От восторга и удивления люди потеряли дар речи… аплодисментам не было конца. Вот таким оказался наш новый член экипажа, уже в почетных годах, третий механик – Сергей Александрович.
Правда, в технике он разбирался слабовато и при производстве ремонтных работ честно говорил: «Скажите, какие инструменты принести и что подать, а вот, что делать, я не знаю». Свое слабое знание судового оборудования он компенсировал прекрасным знанием классического репертуара оперного театра. От ответов на вопрос о происхождении у него диплома механика-дизелиста он уклонялся.
Праздник удачного улова продолжался ровно столько, на сколько хватало средств. После отправки части денег домой по аттестату, остальные уходили на дань порочной традиции, тратилось все - до последней копейки. Сроки праздника были разные, а иногда заканчивались пограничниками, контролировавшими режим судоходства в этом районе. Видя, что праздник выходит из берегов и море становится всем по колено, наряд пограничников поднимался на борт, отдавал швартовые концы, а буксир выводил сейнер на рейд, чтобы прекратить бесконечные культпоходы в магазин, остудить и проветрить горячие поморские головы и привести экипаж в работоспособное состояние. А через три тяжелых и мучительных дня начинало приходить понимание, что всему бывает конец, пора завязывать и возвращаться на промысел.
После выхода в море, особенно в случае удачной рыбалки, вся эта шумная, разношерстная компания, во время путины, мгновенно превращается в дружную, неутомимую команду, готовую работать круглосуточно, без слов и пререканий, как единый слаженный механизм, тяжелым трудом и потом зарабатывая свой длинный рубль и нелегкий рыбацкий хлеб.