ПОД ВЛАСТЬЮ ГИПНОТОВ
-Эти существа называются гипноты и являются ночным кошмаром нашей планеты.
Кошмаром, о котором принято говорить лишь шёпотом и только в узком кругу. Они несколько раз совершали свои налёты и крали девочек из школ и гимназий.
Мы забывали про них на пару десятилетий, но внезапно они появлялись снова.
На спине у них есть вторые лопатки, мускулистые горбы и длинные костистые трёхзвенные руки, которые сильно возвышаются над головой гипнота, на подобие поднятых локтей. От пяток у них растут морщинистые кожистые крылья, но когда они расправляют их, то крылья в виде треугольников со стороной под два метра растягиваются в стороны. Всё тело почти двухметрового взрослого гипнота покрыто лёгким белым пухом, что позволяет ему обходиться без одежды.
Наши учёные исследовали их только по рисункам и фотографиям. Они обязательно уносят своих мёртвых и раненых сородичей. Весят гипноты не больше тридцати-сорока килограмм из-за тонких полых костей, так что могут летать довольно далеко., видимо с острова на остров. Перед дальними полётами, предположительно, они несколько дней питаются сырой кровью и мёдом. Но, как я понимаю, тебя больше интересует, что мы с Полиной видели своими глазами?
Егор нетерпеливо качнул головой и тоже закурил предложенную Еленой тонкую женскую сигарету.
-Ты знаешь, что четыре дня назад вечером мой неболёт забрал первый взвод курсантской роты и улетел. Девчата в нём скорее нахальны, чем опытны, но на прапор-валькирию и пятерых корнет-валькирий я вполне могла положиться. Мы прошлись вдоль побережья километров на сто и затем стали возвращаться. Приглядевшись к устью, я заметила установленные в реке сети и решила полетать вдоль реки в поисках таинственных местных обитателей.
Мысль о гипнотах у меня совершенно не возникала и когда ещё через час вдали показались сады и скрытые за высокими деревьями постройки, я дала команду приготовиться. Автоматные и пулемётные расчёты заняли свои места, но взлетевшие со всех сторон лучники, как комариный рой пронеслись мимо и осыпали нас дождём коротких стрел. Корпус дирижабля стал быстро терять гелий, нас закрутило при падении, пробоин возникло множество, видимо, ещё один отряд навалился на нас из облаков и буквально разнёс оболочку в клочки. Кружась, как осенний листок, мы плюхнулись на землю.
Сотрясение от удара заставило всех нас на пару-тройку минут потерять сознание. А гипноты за минуту содрали верхнюю часть дирижабля и закидали десантный отсек небольшими костяными шарами, используя для этого пращи. Их обычное вооружение это копьё или лук в руке, короткий меч в кожаных ножнах на правой голени и дубинка на левой, талия подпоясана пращой и поясом с шарами размером с голубиное яйцо. Для опояски голеней или пояса они делают прорези в кожистых крыльях, которые тянуться от широких запястий трёхсуставных рук на лопатках и до самых пяток и достигают в размахе больше трёх метров. На груди у лучников закрытая тула с запасом коротких стрел.
Получив удар по затылку, я снова свалилась, а следом за мной были сбиты с ног все девушки. Крылатые обезьяны выхватывали нас из десантного отсека и швыряли на траву с высоты одного метра, чтобы ошеломить. Но ошеломить десантниц было трудно и, мы всё-таки начали сопротивляться, что вызвало резкие визги наших мучителей. Получив удар дубинкой по голове, мы по очереди опять потеряли сознание. Но уже на долго.
Пробуждение наше было кошмарным. Победители посрывали с нас всю одежду, и пристегнув к рукам и ногам кожаные браслеты с ремнями, нанизали их на копья. Копья были воткнуты в землю, и мы испытывали дикое унижение от того, что лежали на боку в позе скрепки, а победители с криками «гип-тэйя-тэйя, нот-вийя-вийя!» бегали вокруг нас на своих противных тощих ножках и щипали нас там, где им вздумается. Для того, чтобы унизить нас окончательно, обезьяны стали мочиться на нас. Это было гнусно, но не это было самое страшное.
Поднявшись парами, обезьяны понесли нас к городу, и при этом каждая пара, чтобы не утомиться, перебрасывала нас двум другим прямо в воздухе. Кошмар от такого падения мучает меня до сих пор. Конечно, лица у них почти человеческие, но мне приятнее называть их обезьянами, потому что они конченые твари. Пролетев над почти незаметными обезьяньими посёлками, через час или два мы оказались в столичном городе Фьюорт. И ты, Егор, нас так вовремя спас уже из него. Жаль, что тебе не удалось спасти Агафью, вечная ей память, бедняжке.
Стрижова вытерла скупые слезинки и тяжело вздохнув, продолжила свой рассказ.
Когда гипноты нас бросили на песок речной отмели, полной шерстистых крокодилов, я закрыла глаза и, даже обмочилась со страху. Такой смерти не пожелаешь и лютому врагу. Но обезьяны криками и факелами быстро прогнали медлительных шерстистых тварей, и дали нам искупаться. После купания, подгоняя дубинками, нас уже бегом погнали в город.
Если тебе удалось разглядеть его, то, их город представляет собой застройку из треугольных, квадратных и шестигранных бревенчатых башен, от пяти до пятнадцати метров высотой и метров шесть-восемь шириной. Минибалконы и миниокна, а также открытые и закрытые переходы между башнями, начинаются со второго или третьего этажа. Внизу у них живут наложницы и прислуга. Из дома уйти можно только спустившись по верёвке, но за это строго наказывают, если нет разрешения в виде удлиненной до колен цепочки. А обычно, из шести воинов, один-два остаются дома, и на крыльях спускают женщин на землю, отправляя на рынок или в сад, гулять с детьми.
Егор удивлённо встрепенулся.
-А что ж, мужиков они там в плену не держат совсем?
Поручик хмуро взглянула на него и скривила лицо.
-Слушай дальше. Ты сейчас всё узнаешь.
Так вот, нас пригнали домой не сразу, а сначала выставили на рынке. Подходили покупатели и уводили или уносили по воздуху ту девушку, которая им понравилась. Мы плакали, не стесняясь наших слёз. Нас всех обуял смертельный ужас. Мы думали, что никогда больше не увидимся. Мне в глаза бросилась одна мелочь. На рынке много было свободных или полусвободных женщин. Так вот, те, у кого были тёмные волосы, носили кожаные ошейники чёрного цвета с тонкой цепочкой спереди до колен и короткие платья или туники, подол которых почти не прикрывал ягодицы.
А вот светлокудрые женщины носили длинные платья и белые ошейники с позолоченной цепочкой. Оказывается, светлокудрые жёны были предназначены обезьянами для продолжения рода. От них получали потомство со светлой шерстью. Что касается темнокудрых женщин, то они использовались, как наложницы и рабыни. Короче, эти крылатые обезьяны-гипноты прямо-таки настоящими расистами оказались.
-Да это было ужасно –не к месту прошептала Полина, оглядывая простор реки.
Елена хмуро посмотрела на неё и продолжила свой рассказ.
-Короче меня купил довольно мелкий обезьян, ростом с тринадцатилетнего подростка. Чуть выше полутора метров с виду. Вместо денег он расплатился кожаными пластинами и стрелами. Я думала, что мне дадут одежду, но меня пристегнули к его носилкам вместо отсутствующей шестой девушки и мы понесли его на своих плечах. Я бросила отчаянный взгляд на оставшихся подруг. Бедные девчушки. Они почти рыдали.
Кожаная плеть опустилась на мои плечи и я старательно понесла моего господина вместе с другими рабынями. Только тогда я смогла понять, что обезьяны хорошо знают русский язык. Как выяснилось французский и арабский тоже. Рабыням, на своём гипнотском языке, говорить они не разрешали и не обучали их этому. Хотя, некоторые женщины понимали их речь. До дома нашего хозяина было довольно далеко, но когда мы пришли, я задрала голову. Хозяин наш оказался лицом совсем не бедным. Дом был высотой почти двенадцать метров. То есть, в нём было четыре этажа. Решётки между башнями с тележным скрипом поднялись вверх и мы вошли внутрь. Двор внутри был засажен травой и большими грядками цветов. Хозяин поднялся и приказал старшей рабыне привести меня после обеда к нему. Носилки резко дёрнулись и он взлетел на крышу своей башни. Жили они в каждой башне по одному … чуть не сказала человеку.
Короче, в каждой башне жила одна тварь с прислугой. Дома были шести и четырёх башенными. В полуподвалах жили рабыни, дети и наложницы. Светловолосым жёнам доверяли для жилья вторые этажи. Третьи и четвёртые этажи служили обиталищем хозяина. В городе обезьяны редко летали. Они предпочитали передвигаться по городу на плечах наложниц, украшая их по своей прихоти разными бантами и лентами. Отправляясь в гости, они обвешивали своих рабынь крупными блёстками и каменьями, делали им высокие причёски и вставляли султаны из перьев или цветов.
Споры и ссоры между обезьянами при украшении носилок и рабынь часто доводили до драк, а драки заканчивались пари и гонками на лучших носильщицах. Бедные рабыни должны были бежать по улицам города нагишом, а их спины и бёдра обжигала плеть разгорячённого азартом хозяина. Победивший гипнот сытно кормил своих носильщиц и вёл к себе на постель как бы отдыхать, а проигравший жестоко порол и морил голодом. Честно скажу, неизвестно, что было лучше.
В тот день погода стояла жаркая, и рабыни вынесли раскладные столы на крыши. Конечно, в этом была своя прелесть, сидя в плетёных креслах с высоты обозревать окрестности, и я старалась не упустить ни малейшей детали, уже подумывая о побеге. Но, прелесть обеда нарушалась его скудностью. Блюд было шесть. И каждое из них было чуть больше столовой ложки, хотя очень вкусное. Зато с обедом никто не торопил и я ела медленно, расспрашивая товарок по несчастью о здешней жизни. Девушки были украдены из Франкоросса малолетками лет двадцать назад, и всем им уже перевалило за тридцать. Это вселяло в них жуткое беспокойство о своей будущности.
Оказывается, и у жён и у наложниц был один и тот же страшный путь. После сорока пяти лет их всех продавали селянам для работы на полях, а ещё лет через десять ими кормили шерстистых крокодилов. Если женщины были послушны и исполнительны, то их перед этим умерщвляли, а непокорных и буйных скармливали живьём.
У женщин были огромные испуганные глаза, когда они рассказывали о том, что их ждёт в будущем. И я не выдержала. Я сказала, что на острове высадились франкоросски с очень мощным оружием. Надо сделать всё возможное для побега, чтобы рассказать им о зверствах гипнотов и расположении гипнотской столицы. Но боязливые женщины отвернулись и горько заплакали.
-Побег невозможен-сказали они. Иди и приготовься к худшему. Начинают брачные игры обезьяны всегда вдвоём с другом или родственником.
У меня буквально подкосились ноги и, если бы я не сидела в кресле, я бы наверное упала. Женщины торопливо обернулись и опустили головы. Мой хозяин уже стоял позади нас и ждал, скрестив руки на груди. Уперев в меня страшный взгляд, он заставил меня содрогнуться и потерять волю. Он поманил меня пальцем и на ватных ногах я пошла за ним, забыв всё, чему меня учили на курсах боевых искусств. Но, когда в спальне оба хозяина решили вместе позабавиться мной, я подняла жуткий крик. Мне казалось, что кто-нибудь придёт мне на помощь.
Но всё было бесполезно, на мой крик никто не пришёл, зато он очень возбудил белых обезьян. Их красные члены ярко выделялись на фоне белой шерсти и мне было до тошноты противно думать, что эти красные длинные органы сейчас вонзятся в моё тело. Однако, главное было достигнуто. Крик разбудил дремавшие во мне силы и я начала драться с обезьянами. Они испугались моего отчаянного сопротивления и потащили меня к странному сооружению в самом углу комнаты. Это им не удалось и тогда они позвали на помощь рабынь. Наложницы вбежали и с плачем начали связывать меня вшестером. Они просили у меня прощения и били меня по лицу наотмашь. Я опустила руки.
Они привязали меня к сооружению в углу, и я оказалась на четвереньках, с привязанными к ложементам руками и ногами. Обезьяны успокоились и самодовольно стали оглаживать меня, бесстыдно проникая во все щели. Затем они издевательски отшлёпали меня и сели за столик, чтобы продолжить свой обед, запивая его самодельным вином. После сытного обеда, отрыгиваясь, они взяли меня сначала вдвоём, а потом позвали друзей.
Я не представляю, как я это вынесла. Я не сошла с ума только потому, что убедила себя в том, что это просто кошмарный сон и он скоро кончится. Они поняли, что я покорилась и, отвязав от станка, перенесли на кровать.
Елена горько вздохнула и посмотрела в заслезившиеся глаза подруги.
-Не крути головой, Полина. Лучше следи за небом. Я надеюсь, что Егор не будет трепаться об этом попусту, и поэтому рассказываю о своих несчастьях так подробно. Я хочу, что бы хоть кто-то знал, что это за твари и что они могут натворить, если их не истребить полностью, без всякой жалости. Вплоть до самого мелкого сосунка.
Егор не удержался и с повлажневшими глазами обнял и поцеловал Елену, вызвав очень ревнивый взгляд со стороны Полины. Елена заплакала, но взяла себя в руки и вскоре справилась с обуревавшими её чувствами и вытерла глаза.
-Я жизнь положу, чтобы освободить всех наших- сказала она хриплым шёпотом. И вы должны мне помочь в этом. Вы поможете мне, подруги?
Записанный в подруги Егор растерянно кивнул, а Полина подсела рядом и обняла Елену, крепко сжав её в нежных объятиях. Елена немного успокоилась и, выпив воды, продолжила рассказ.
-После изнасилования обезьяны прижгли мне на заднице колечко. Это был символ непокорности. У рабыни, набравшей семь колец путь один-живьём в пасть крокодилов. Но это я узнала потом. А тогда меня отвели в подвал и посадили в клетку. Ко мне подошла одна девушка и через прутья передала воду и какие-то фрукты. Я чуть поела и мне стало немного легче. Девушку звали Фьюрира. Она была уроженка этой страны от русской женщины и гипота.
Она рассказала мне много интересного. Рожениц с явно вздувшимся животом отправляют в специальные дома, где их почти не нагружают работой. В основном, они гуляют в саду, убирают помещения и стирают. Их хозяин заглядывает к ним и ощупывает живот, пытаясь угадать, кто должен появиться. Из мальчиков оставляют только самых сильных для тяжёлых работ, а остальных младенцев скармливают крокодилам. Девочек оставляют почти всех и особенно радуются блондинкам.
Но самые редкие роды это ребёнок –гипнот. В основном рождаются одни мальчики. Изредка бывают и крылатые девочки. Но они почему-то рождаются с сильными отклонениями и от них избавляются так же, как и от слабых мальчиков. Я спросила у неё, чем она занята и нет ли у неё подруг. Оказалось, что она преподаёт в местной школе мальчикам гипотам французский язык и пользуется относительной свободой перемещения.
Я рассказала ей о прилёте нашего отряда и нашей базе, а также о возможности высадки крупного десанта на их материке. Она заплакала от счастья и поклялась во всём помогать мне. Оказывается в её классе учится сын директора школы, который долго преследовал её, а достигнув двенадцати лет подал протест за снижение оценок. По их правилам в этом случае учительницу может отыметь весь класс.
И она была вынуждена на уроке отдаться классу, в котором преподавала. Теперь он готовит новое заявление от другого ученика. При всей свободе нравов в обезьяньем царстве отдаваться мелким подросткам очень противно, потому что они ещё не обросли пухом и кожистые до омерзения. Сношение с подростками-гипнотами тем более противно, что они не умеют сдерживаться и истекают слюной и соплями в момент совокупления.
Она умоляла директора продать её кому-нибудь ещё. Но он отказал, противно ухмыляясь и явно забавляясь ситуацией. А рабыня не имеет права жаловаться на хозяина. Его могут наказать только за убийство рабыни. Но, правда, довольно мягко, ссылкой или отстранением от должности. Порядок здесь довольно жёстко соблюдается. Если не доволен- продавай, но убивать не смей.
-Так ты же местная уроженка?- удивилась я .
-Это почти ничего не меняет в судьбе рабыни- печально ответила девушка.
Я присмотрелась к ней повнимательнее, и при скудном свете лившемся из узких бойниц под потолком в её лице не нашла ничего от гипнота. Но вот ноги у неё были явно покрыты белым пушком. Девушка вдруг заторопилась и, пообещав зайти, поспешно ушла.
К моей клетке придвинулись несколько истомлённых худых русских женщин.
-Эй, ты правду говоришь, что Франкоросс высаживает свои войска на побережье?
Мне было нечего терять и я смело подтвердила эти слова. Женщины пришли в крайнее возбуждение. Они попросили рассказать о Франкороссе и я наплела им очень много, так что они отошли от меня с горящими глазами. Одна из них вернулась.
-Ты вот что имей в виду. Завтра всех новеньких будут приводить к повиновению. Процедура в общем достаточно гнусная. Надо сесть на член деревянной обезьяны, которую поставят на помосте на рыночной площади. Если ты сядешь на него задом или оближешь его, то можешь получить несколько дней свободного перемещения по городу, а там, гляди и сбежишь.
Только попадаться не вздумай. Бросят крокодилам. Есть ещё маленький шанс, если ты хорошо плаваешь, то можешь рискнуть. Шерстяные крокодилы очень тупы и медлительны вначале, но когда разгонятся, то это уже смерть. Любого пловца догонят. Если сразу прыгнуть в реку и глубоко нырнуть, чтобы они тебя не увидели, то они не сразу сообразят кинуться в погоню. Есть случаи, хорошие пловчихи так уходили. Но куда они потом пропадали, никому неизвестно. От крылатых обезьян спасения нет. Через неделю или месяц, а всё равно выследят, поймают и наверное, казнят. Решай сама.
Белокурая женщина поднялась с корточек, одёрнула платье и торопливо ушла, оглядываясь на меня с робкой надеждой.
-Ну, а вчера, благодаря Егору и его пулемёту, я осталась в живых. В отличие от несчастной Меньшовой. Пусть речные волны упокоят её душу.
Стрижова прокашлялась и обернулась к прапорщице.
-Теперь твоя очередь, Полина. Расскажи, что было с тобой. А я пока послежу за небом.
Полина нерешительно отвернулась, но затем вздохнула и, утерев слезу, села на корму катера.
-Я довольно высокая темноволосая женщина. Видимо, слишком высокая для обезьян и на меня долго не находилось любителя. Но вскоре и меня и ещё троих высоких девушек сторговал худющий гипнот-скелетина. Мы побежали за его носилками в крайние дома, выше по течению реки. Возле этих домов мы заметили какие-то подземелья, куда один за другим шныряли шерстяные крокодилы. Как оказалось, нас привели в родильный дом и наша задача была в том, чтобы ухаживать за новорожденными гипнотами. Они не доверяли своих младенцев родным матерям, потому что даже под страхом ужасной смерти, многие женщины душили своих ублюдков.
Мы должны были не только ухаживать за младенцами, но и чуть ли не насильно заставлять матерей кормить своих выродков. Меня поставили в пару с местной уроженкой, которую звали Фьюата. Она старательно выполняла свою работу, и мы с ней под страхом наказания принесли в комнату сидящей на цепи молодой женщине, которую звали Ставра, её ублюдка. Она отказалась его кормить и так плакала, что нам пришлось связать её и насильно приложить младенца-гипнота к её груди.
Это продолжалось вчера весь день и к ней в комнату пришли гипноты. После кормления нас заставили держать женщину и три гипнота выжгли у неё на ягодице клеймо бунтовщицы. Приказав нам насильно её кормить, гипноты ушли, а мы с Фьаютой с плачем и проклятиями вливали в рот отказнице утиный бульон. После кормления ещё нескольких рожениц мы так устали и перепачкались, что Фьаюта с поклонами выпросила у гипнота разрешения искупаться. Оказалось, что под городом течёт подземная река и часть русла выгорожена решётками наподобие бассейна.
Спустившись туда мы зажгли факелы и стали плескаться, чтобы смыть с себя жир и грязь. Вдруг в полумраке подземелья я заметила за решёткой чьи-то горящие глаза и страшно завизжала. Но Фьюата стала успокаивать меня и объяснила, что это всего лишь шерстяные крокодилы, которые не могут проникнуть в подземный пруд и просто собираются поглазеть на добычу, пуская слюни.
От мысли, что кто-то пускает слюни, воображая меня в качестве котлеты, мне стало плохо, и я выскочила на берег. Судорожно вытираясь, я не заметила, что в подземелье спустился тощий гипнот, и он смотрит на меня. Этот скелет неторопливо подошёл ко мне и приказал ложиться на каменный пол. Меня затрясло от отвращения. На моё счастье Фьаюта поняла моё состояние и, выскочив из воды, бросилась к нему. Она так услужливо изгибалась и предлагала себя, что гипот передумал, и взял вместо меня мою новую подругу.
Уходя, он несколько раз шлёпнул меня по ягодицам, приказав хорошенько обдумать своё поведение и изъявить покорность. Затем он подошёл к каким-то ящикам на берегу пруда и, открыв один из них, достал оттуда шкуру крокодила. Он разложил её на широких булыжных ступенях у воды и, расстегнув живот, залез внутрь, сунув в рот длинную трубку. Застегнув ремни, он перевернулся и по крокодильи пополз к решёткам, а потом поплыл. Нажав рычаг он открыл калитку и, протиснувшись в неё, поплыл по своим делам. Как ни странно у меня в этот момент захолодело сердце и я мысленно молилась-о господи, спаси и пронеси!
Это звучит дико, но вместо того, чтобы радоваться смерти моего хозяина, я молилась о его спасении. Он спокойно уплыл, неуклюже изгибаясь, и ни одна тварь не бросилась за ним в погоню. Крокодилы тупо подплыли к калитке и, потыкавшись в решётку мордами, снова заняли свои места в ожидании купания женщин. Фьаюта снова выкупалась, а потом обернулась ко мне.
-Иногда мне кажется, что крокодилы мучаются от вожделения и специально приходят сюда посмотреть голых женщин. Странно, но я иногда представляю, как я могла бы отдаться крокодилу.
Но у меня в голове крутилась совсем другая мысль.
-А почему эти твари не тронули гипнота?
Фьаюта равнодушно пожала плечами.
-Гипнотам надоедает охотиться с воздуха и бить беззащитную дичь. Иногда они надевают крокодилью шкуру и охотятся под водой. Внутри шкуры есть кинжал и короткое копьё.
После удачной подводной охоты гипнот обычно возвращается по воздуху, таща шкуру и связку рыбин. Но, если охота была неудачной, то они возвращаются назад под водой, поскольку им нечем похвастаться перед соседями.
Я задала единственный вопрос, который занимал меня с первых минут плена у гипнотов.
-Фьаюта, а если попробовать бежать этим путём? Как ты думаешь, это возможно?
Молодая женщина горестно покачала головой.
-Говорят, были такие случаи, но это большая редкость. Кто же добровольно полезет в пасть крокодилам? Этот страх преодолевают только гипноты.
Наутро довольный удачной охотой гипнот изнасиловал меня в моей комнате с помощью Фьаюты, которая вынуждена была держать меня. После его ухода Фьаюта расплакалась и попросила простить её. Мы долго лежали в постели голышом и рыдали во весь голос.
-Так что, видишь, Егор, какие мы с Еленой грязные женщины, в наше лоно влилось семя гипнотов и, возможно, нам придётся рожать ублюдков, потому что аборты на Арматоре запрещены.
При этих словах девушка закрыла лицо руками и зарыдала. Егору очень хотелось подойти и утешить её, но внезапно овладевшее им чувство брезгливости помешало сделать ему это. Стрижова заметила его колебания и, бросив на него гневный взгляд, подошла и обняла подругу за плечи, нежно оглаживая её волосы.
Когда Полина успокоилась и встала, оправляя гимнастёрку, Егор виновато отвёл глаза и, бросив в реку изломанный прутик, повернулся к заплаканной Полине.
-Ты большая молодчина, что ничего не утаила, я думаю твой рассказ нам сильно поможет. Вот у меня есть какая отличная идея, девчата. Надо убить пару крокодилов, и мы сможем проникнуть в родильный дом под водой и там начать восстание рабынь. Полагаю, что мне удасться сделать из крокодилов чучела. Я, как-никак, сын лесника.
Стражницы очень обрадовались, что у них появилась возможность незаметного проникновения в город и стали горячо обсуждать возможность захвата родильного дома.
Егор предложил девушкам отдохнуть ещё два часа и когда они улеглись, стал тихонько строгать прутики своим штык-ножом, старательно охраняя их покой.