звуки. звуки. пустота.
Звуки. Звуки. Пустота.
ЗВУКИ. ЗВУКИ. ПУСТОТА.
Что это? Неужели я схожу с ума? Впрочем, адекватной я себя уже давно перестала считать, так что "вопрос перестал быть актуальным", как говорили раньше на моей работе. Раньше. Пока меня не выгнали. Кем же я работала? Ученым. Хотите верьте, хотите нет, но это так. Многие скажут, что для учёного я была слишком легкомысленной. Другие считали меня наоборот слишком безумной и приверженной своему делу.
На самом деле, я уже давным-давно перестала обращать на чужое мнение внимание. Для меня самым главным были исследования, а исследованиям побочные эффекты не нужны, они будут лишь мешать. За это меня одни ненавидели ещё больше, другие почему-то начинали бояться, а третьи просто махали рукой. Вот они, кстати, сразу поступили как надо и были просто лапочками. Так или иначе, но все шло своим чередом, пока что-то в очередной раз не произошло с моей головой.
Я тогда была на экспедиции по изучению дна моря. Казалось бы, ну что может рассказать тебе дно? Ан нет, может, и порой даже побольше, чем всякие там рисунки наскальной живописи. С помощью приборов я снимала мерки и работа шла хорошо, пока вдруг я не начала слышать какое-то пение. Тихое такое, ненавязчивое, но при том и не прекращающееся. Я отложила измерители и зашла в воду, потому что именно оттуда шли звуки. Лучше бы я этого не делала, ей богу.
В общем, по закону жанра, я опять как всегда влипла в самую пренеприятную ситуацию. Передо мной была женщина. Обнаженная, с длинными зелёными волосами, немного пустоватыми и плоскими глазами и.... рыбьим хвостом. Пока я с удивлением таращилась на сие чудо природы, я заходила в воду все дальше, и дальше... А очнулась уже лишь тогда, когда вдруг почувствовала воду у своего рта. Я закричала, да так, как наверное не кричала ещё никогда. Смесь боевого клича индейского вождя с шипением и воем кошки, которой наступили на хвост, наполнили на миг мои легкие. Я собрала все свои оставшиеся силы и оттолкнула от себя эту женщину, которая, к слову, уже успела крепко меня к себе прижать. Быстрая, однако.
С трудом выбежав из воды на берег, я на четвереньках отползла подальше от кромки и опять уставилась на море. Пение не смолкло. Если, конечно, эти ужасные звуки, напоминавшие шипение разъяренного чудовища, можно назвать пением. Женщина со злостью смотрела на меня и что-то шептала. Я ей в ответ скорчила забавную мину и показала язык. Потом я просто повернулась и ушла. На этом дело кончилось.
И начались мои мучения. Потому что дела мои пошли из рук вон плохо. Я никогда не унывала, у меня жизни часто все шло наперекосяк, но тут все будто взбесились. Все, кого бы я не встретила из людей, знакомый, не знакомый, шарахались от меня в ужасе. Я даже решила впервые в жизни сходить к врачу, но он тоже убежал. Нет, не в окно. Короче, все эти шорохи привели к тому, что я почти перестала выходить из дома. И вот тут началось самое интересное: я вновь стала слышать то тихое спокойное пение, в зеркале я все чаще замечала не себя, а какую-то другую девушку, незнакомую мне. Ко всему этому прибавилось шипение и противный тоненький смех.
Уж не знаю, что со мной произошло, но только мне кажется, что я схожу с ума. По-настоящему. Абсолютно серьезно. Совсем как нормальные обыкновенные люди. С каждым днём я все громче и настойчивее слышу пение, все злобнее и отчетливее слышится шипение, и все противнее и тоньше становится смех. Меня уже давно нет, я точно сошла с ума. А в моей памяти, голове, мозгу, сердце, душе, каждой клеточке тела и всего моего существа звучит лишь одно:
ЗВУКИ. ЗВУКИ. ПУСТОТА.
Звуки. Звуки. Пустота.
звуки. звуки. пустота.