Теплый летний день, солнце клонится к закату, пасторальный пейзаж - поля, холмы, где-то на горизонте полоска леса, пустынная дорога извивается среди полей и холмов.
Молоденький инспектор ГАИ терпеливо ждет появления старенького москвича, который, пыхтя, с трудом преодолевает подъем и, наконец, появляется из-за поворота.
Инспектор останавливает машину. Водитель, местный житель средних лет, испуганно поглядывая на инспектора, выходит из машины. Инспектор, приветливо улыбаясь, подходит к водителю.
Водитель (виновато). Я что-нибудь нарушил?
Инспектор (радостно). Нет-нет, что вы! Если бы вы что-нибудь нарушили, я, честно говоря, не стал бы вас останавливать. Знаете, как-то неловко объяснять взрослым людям важность соблюдения правил дорожного движения. Для меня это прямо-таки наказание. Вас я остановил как раз потому, что вы ехали просто идеально. И техническое состояние машины, я смотрю, вполне удовлетворительное. Аптечка и огнетушитель, конечно, есть?
Водитель (обрадованно). Ну да, конечно, ведь положено!
Инспектор. Вот! Вот, что самое симпатичное в таких водителях, как вы. Вы не потому соблюдаете правила, что лишь бы не связываться с гаишником, а потому что так надо! Я, знаете ли, часто вглядываюсь в лица дисциплинированных водителей, хочу понять, а что они чувствуют, когда едут по правилам? Ощущают ли они возникающую при этом гармонию с окружающим миром, просыпается ли в них любовь к этому совершенству? Ну, вот вы, один из, так сказать, избранных, скажите, любите ли вы правила дорожного движения? Нет-нет, не просто так, а так, как люблю их я, то есть, всеми силами души вашей, со всем энтузиазмом, со всем исступлением, к которому только способна молодость, жадная до впечатления? А? Любите?
Водитель (несколько ошарашено). Так ведь как сказать... я как-то не думал ... люблю, наверное.
Инспектор. Конечно же! Я это сразу почувствовал! А инспектор? Понимаете ли вы, что он, скромный служитель этой возвышенной музы, посвятил свою жизнь одной высокой цели – открыть вам мир гармонии водителя, инспектора, других участников движения, дорожных знаков и разметки, сигналов светофора? Вот, что вы чувствуете, когда вас дружеским жестом останавливает инспектор, желая поделиться с вами всем, что он пережил, наблюдая, как вы перестраиваетесь из одной полосы в другую? Да, в первый момент вас, конечно, может охватить острое желание предложить ему деньги. Да, можно даже допустить, что он их возьмет, но почувствуете ли вы от этого радость? «Дать иль не дать?» Нет, не в этом вопрос. Зачем дать – вот что главное! Если вы считаете, что просто передаете ему часть своих сбережений для их дальнейшего использования, то это вряд ли принесет вам глубокое удовлетворение. Но, если вы понимаете, что открываете для себя мир высочайшей гармонии, то, согласитесь, это совсем другие ощущения. Вот вы, готовы ли вы пережить что-нибудь возвышенное?
Водитель (не очень уверенно). Ну да, готов, вроде...
Инспектор (с энтузиазмом). Тогда давайте попробуем. Дайте мне, ну, все равно сколько, ну, например, пятьдесят рублей.
Водитель (вытаскивает из кармана сто рублей, виновато протягивает инспектору). Извините, у меня нет пятидесяти.
Инспектор. Ничего страшного, искусство, как известно, требует жертв. Садитесь поудобней, можете прямо здесь, на траву, все равно вы будете ощущать себя, так сказать, в партере волшебного театра, где вот-вот начнется захватывающее зрелище.
Водитель покорно садится на траву.
Инспектор. Итак, начнем с пролога. «Расположение участников движения на проезжей части». (смотрит куда-то в сторону, голова слегка наклонена, задумчиво, лирично)
Какие разные лица, какие глубокие характеры! Сколько страсти и переживаний за этими, казалось бы, невзрачными формами кузовов! Беспечные легковушки и уставшие от тягот жизни грузовики, флегматичные пассажирские и философы гужевые, а мотоциклы?! Юность и задор!
Среди всех участников движения выделяется один старенький москвич. Какое-то щемящее чувство возникает при виде его... Как он одинок! Как все участники движения далеки друг от друга! Что же их разобщает? Что мешает им стать ближе друг к другу? (с легкой грустью) Да, вы правы, дорожная разметка...
«Если проезжая часть разделена на полосы линиями разметки, движение транспортных средств должно осуществляться строго по обозначенным полосам. Наезжать на прерывистые линии разметки разрешается лишь при перестроении...».
(печально, почти обреченно) «... строго по обозначенным полосам...». (замолкает, голова опущена, погружается в скорбные раздумья). Суровая правда жизни. У каждого своя полоса. Многие мечтают перестроиться, наехав на прерывистую линию, некоторым просто хочется на нее наехать, проверить себя, способны ли они на такой отчаянный поступок? Но всем ли удастся воплотить свою мечту? А? Как вы считаете? Я приглашаю вас подумать, понять, посопереживать, почувствовать, что могут чувствовать другие! Ну, вы уже чувствуете что-нибудь?
Водитель (мнется). Ну-у, как вам сказать... Вот, отдал вам сто рублей.
Инспектор (уточняет). Пятьдесят. Сто получилось, в принципе, по вашей инициативе. Но дело не в деньгах - в вас! Если вы не откроете для себя новый источник глубоких переживаний и незабываемых впечатлений, то деньги окажутся просто выброшенными на ветер!
Водитель (покорно). Да, я как-то не подумал, тогда уж лучше считать, что пятьдесят, не так жалко, если что...
Инспектор (с энтузиазмом). Следующий акт этой драмы жизни. «Маневрирование».
Здесь уже больше надежды на лучшее. Так сказать, свет в конце тоннеля, участники движения становятся ближе друг к другу, начинают лучше понимать себя и других. И как это звучит! Сколько в этом лирики, доброты, тонкого чувствования, сопереживания!
«Водитель, намеревающийся совершить левый поворот, обязан пропустить транспортные средства, движущиеся прямо и направо по пересекаемой полосе встречного движения.» (шепчет с отрешенным видом) «...движущиеся по пересекаемой полосе...». (потрясенный картиной открывшейся его внутреннему взору, протягивает руку, вглядывается куда-то вдаль) Вы видите это?! Смотрите! Там, по скоростной магистрали, мчатся белоснежные автомобили, они плавно притормаживают, дружески подмигивают друг другу указателем поворота, внимательно всматриваются вдаль, им навстречу в прямом направлении плывет старенький москвич, они приветливо бибикают ему, мол, проезжай дружище, и с достоинством, не спеша завершают маневр. Видите, да?
Водитель (уклончиво). Ну, скоростную магистраль, это я, конечно, представляю. Сам не видел, но, говорят, бывает. А чтоб белоснежный автомобиль... Это черные джипы, что ли? Да? (извиняющимся тоном) Отсюда не очень хорошо видно. А вот, как гудят, как резанные, когда им куда проехать надо, особенно на таких белоснежных, и все, гады, норовят подрезать, это - да, вижу...
Инспектор (все еще во власти чарующей картины). Или, вот, «Сигналы регулировщика».
“Руки вытянуты в стороны или опущены: со стороны левого и правого бока разрешено движение прямо и направо, пешеходам разрешено переходить проезжую часть; со стороны груди и спины движение всех транспортных средств и пешеходов запрещено”.
Все, все части его тела поставлены на службу участникам движения! И голова, кстати, тоже, хотя в правилах об этом прямо и не сказано. Он возвышается над перекрестком, вытягивая и опуская руки, левым и правым боком, грудью и спиной останавливает один поток машин и отправляет в путь другой.
Куда едут эти люди? Те, которых он остановил и те, которых отправил? Он не знает, но он как ангел-хранитель одних уберег от поспешных выводов, других наставил на путь истинный. Многие не верят ему, нетерпеливо гудят, норовят проскочить, думая, что их маневр останется незамеченным. И новенькие мерседесы, и видавшие виды москвичи... Какая гордыня! А он все видит, этот старый мудрец, знающий цену каждому нарушению, написавший тома протоколов ДТП, помнящий все помятые в них капоты и лица. Иногда его охватывает отчаяние - почему люди не верят ему, его ясным, недвусмысленным жестам? А вы? Вы верите ему?
Водитель (взволнованно, несколько сконфуженно, но твердо). Не верю! И вы не верьте! Не видел он, как я поворачиваю, он спиной стоял... (ловит ироничный взгляд инспектора) ... ну, почти спиной..., ну, может, конечно, услышал... (краснеет, совсем сконфуженно) ... ну, в общем, верю.
Инспектор (одобрительно кивает). И вот, кульминация. «Проезд пешеходного перехода».
“Пешеходы должны пересекать проезжую часть по пешеходным переходам, в том числе по подземным и надземным.”
Казалось бы, все регламентировано, одним – полоса движения, другим – подземные и надземные переходы, так легко пройти друг мимо друга! Но, как непредсказуема судьба!
Вот, Он, переживший какое-то самое большое разочарование в жизни, мчится на своем стареньком москвиче, все ближе пешеходный переход, стрелка на спидометре предательски приближается к отметке 60, еще немного и он перейдет эту зыбкую грань добра и зла, смятение, которым охвачена его душа толкает его к этому....
В это время Она, отложив томик Достоевского, вспоминает, что не купила билеты в театр, что годы идут, а она еще не сделала чего-то самого главного в жизни, она выбегает из дома, театральная касса напротив, ей нужно только перейти дорогу, она хочет перебежать ее вне зоны пешеходного перехода, но какое-то новое чувство постепенно зарождается в ее душе, в последний момент она сворачивает и бежит к надземному нерегулируемому переходу...
Он видит ее метания, в душе зреет доселе неведомое ему чувство сопереживания... Она уже выбегает на перекресток в зоне пешеходного перехода... Он понимает, что наступил момент истины - или сейчас или никогда, кто он – Раскольников или Алеша Карамазов? Он видит ее наполнившиеся ужасом глаза, в которых, одновременно, проскальзывает и то новое чувство, которое толкнуло ее на пешеходный переход - она готова к большой беззаветной любви, неужели сейчас оборвется это великое и столь редкое чудо!... остаются считанные метры!!... ну же, решайте!!!
Водитель (вскакивая с места, в отчаянии кричит). Тормози в пол!!! Руль вправо!!!
Инспектор (с благодарностью и восхищением глядя на водителя, выдерживает паузу). Он резко тормозит, одновременно выворачивая руль вправо. Машина останавливается точно перед стоп-линией...
Водитель (снова вскакивает, порывается подбежать к инспектору). Молодец!!!
Инспектор (останавливает его властным жестом, продолжает). Строгое соблюдение скоростного режима и отличное техническое состояние автомобиля позволили ему избежать того, в чем он раскаивался бы всю оставшуюся жизнь. Они смотрят друг на друга молча.
Он вдруг с пронзительной ясностью понимает, что все его переживания остались в прошлом, что впереди его ждет новая, долгая, счастливая жизнь. Тенью мелькает мысль, что не поменяй он вовремя тормозные колодки, и он мог бы лишиться этого нового светлого чувства...
Она уже забыла и про Достоевского, и про театр и стоит потрясенная открывшейся ей простой истиной - вот то, за чем она бежала всю жизнь... А перебеги она дорогу в неположенном месте и все могло кончиться совсем иначе...
Мимо на патрульной машине проезжает возвращающийся после смены инспектор ГАИ. Он притормаживает, опытным взглядом охватывает всю дорожную ситуацию целиком, оценивает взаимное расположение транспортного средства и пешехода, видит лица участников движения, устало, но с доброй улыбкой качает головой...
На какое-то мгновение взгляды всех троих пересекаются, между ними проскакивает какая-то искра и ко всем троим приходит ощущение великой гармонии.... (выдерживает паузу, затем опустошенно) Все, конец.
Водитель (потрясенный, с трудом сдерживает переполняющие его эмоции, на глазах слезы, встает, хочет что-то сказать, но дыхание перехватывает, бредет к машине, останавливается, возвращается к инспектору). Я... мне.. вы... все правда, так и было, я помню этот день. Только я не ехал, а стоял у дома, аккумулятор сдох, а она не в театр бежала, а в магазин выскочила, дрожжи кончились, а она тесто замесила, да и мы уже женаты были лет десять... А так - все правда, (всхлипнув) а я вот вам соврал, простите меня ... стыдно... огнетушитель-то у меня просрочен... я ведь хотел.. но ведь вот как все получается... корова сначала телилась, а потом крышу перестилал, течет ведь, еще огород надо было вспахать, а то бы без картошки остались, да и Вовку в райцентр к теще свозить надо, чего он, бабку, почитай, с зимних каникул не видел, и жена просила к свояку на именины съездить, а как откажешь, все-таки родственник, пьет, конечно, но ведь жалко мужика, ему бы бабу нормальную, а то Зинка пилит его все дни напролет, а он только мучается, а сделать ничего не может... и что ему этот огнетушитель? Да и я потом ... эх, да что там говорить!... (машет рукой, садится в машину, в сердцах хлопает дверцей, уезжает)
-----
Инспектор провожает взглядом удаляющуюся машину, снимает фуражку и китель, засовывает в припрятанный в кустах рюкзак, накидывает спортивную куртку, превращается в обычного молодого человека, по виду - студента. Терпеливо ждет. Показывается потрепанный фургон кареты скорой помощи. Молодой человек голосует.
Скорая останавливается.
Студент. Не подкините до станции?
Водитель. Садись, до самой-то станции не доеду, да ты дойдешь, там недалеко. (присматривается к студенту). Не местный смотрю, отдыхал здесь, что ли?
Студент. Я из Москвы, студент, учусь в театральном. Не то чтобы отдыхал, практику проходил. Скоро зачет сдавать. По системе Станиславского. Да и подзаработал немного, теперь до стипендии хватит.
Водитель (уважительно). Ишь ты. Значит, работает «система»?
Студент (с воодушевлением). Да, вы знаете, это было просто незабываемо! Такая природа и такие люди! Только здесь я понял, что людям действительно нужно искусство. Нет, в Москве не умеют так принимать подлинное творчество, как здесь, где люди живут на лоне подлинной природы, испытывают подлинные чувства! Ведь стоит только обратиться к человеку по-человечески и ты увидишь как в нем открывается все человеческое! Станиславский трижды прав – надо быть естественным и ты найдешь путь к сердцу зрителя. И здесь я окончательно в это поверил! (помолчал, мысленно еще раз переживая эти незабываемые впечатления). А вы здешний?
Водитель. Я-то? Да я в местной психушке работаю. Ну, психов вожу, когда поймают. Тут вон там за горкой пост ГАИ. Гаишники позвонили, злые как черти, говорят приезжайте скорей, у них там с утра дурдом творится. Слышь, говорят, ладно целый день все едут без единого нарушения, прицепиться не к чему, так еще и каждый сам останавливается у поста, выскакивает из машины, бросается на шею инспектору, жмет руку, плачет, клянется в верности правилам дорожного движения, сует деньги, умоляет показать какую-то гармонию. Один так убивался, кричал «…я тварь бессловесная! двадцать лет без аптечки езжу, так как же меня земля носила до сих пор?! как я людям в глаза смотрел?! веселился за праздничным столом, детей воспитывал...», потом потребовал, что бы его арестовали за циничное разрушение гармонии. А паренек с самосвала, молоденький совсем, все стеснялся, говорил, что трамвая никогда в жизни не видел, но, клялся, что, если встретит, то обязательно пропустит, особенно, если тот будет совершать правый поворот на нерегулируемом перекрестке... Учитель геометрии из райцентра так с утра и ползает по асфальту, мелом разметку наносит. И все бормочет «...гармония сфер.. гармония сфер...». А мужик из джипа как остановился, вытащил резиновый коврик, сел на него и давай читать правила наизусть. Дойдет до конца и снова начинает. И лицо такое просветленное... Ну, в общем, все психи. Они, конечно, в наших краях водятся, но чтоб сразу столько... Ведь не Москва же, ей-богу. Их на посту уже скопилось – сажать некуда. Ну, да сейчас доедем - сам увидишь. Такого тебе ни в каком театре не покажут.
Студент (беспокойно). Э-э-э, вы знаете, я что подумал, погода сегодня такая замечательная, а вы говорите, что станция недалеко... Я, пожалуй, пройдусь, подышу, впитаю в себя эту, ну, подлинную красоту... это знаете, ведь, по Станиславскому нужно, ну, к зачету, а? Отпустите?
Водитель останавливает машину, студент выскакивает, тревожно вглядывается в сторону поворота, нервно озирается по сторонам, короткими перебежками, время от времени залегая в траву, добирается до ближайшего кустарника и исчезает в зарослях.
Водитель (проводив взглядом студента, качает головой, бормочет). И еще один псих. Не надо было отпускать. Натянуть рубашку и с собой везти. Все равно ведь придется ехать забирать. А то, ведь, чего доброго, действительно до Москвы доберется. Иди его тогда свищи по театрам. Там, говорят, их столько понастроили, что уже больше, чем больниц. Так что, пока найдешь, он с этим своим дружком Станиславским таких бед натворить успеет, что и нашим с Бехтеревым не управиться будет. (снова осуждающе качает головой.) И чем думают, когда планируют чем город застраивать...
Вздыхает, трогается, из-за поворота слышен нестройный хор, скандирующий «Гармонию!...Гармонию!...»
08.04.2005