Лес начинался почти сразу за окраиной дачного посёлка. Могучей зелёной стеной он подступал к нему и, казалось, молча смотрел на суетящихся людей. Ему, вековому бору, мельтешение этих странных существ, наверное, казалось забавным. Ведь лес многое повидал за эти века и хранил под своим зелёным покровом многие тайны…
Шестилетней Женьке поначалу показалось здесь скучно. Посёлок, состоящий из небольших одноэтажных домиков, дремучий лес, обступавший его почти с трёх сторон, выступавший из леса мрачный гранитный утёс, нависший над широким и глубоким оврагом, отделявшим от леса неширокую равнину, поросшую клевером и одуванчиками. Правда, неширокой эта равнина была лишь в самом начале, у въезда в посёлок. А дальше, после пересечения с журчащим ручейком со студёной даже летом водой, равнина широко расходилась, превращаясь в цветущий разнотравный луг. За этим лугом виднелись домики учебно-практической базы геологического факультета, из-за которого, родители Женьки и её старшего брата Юрки и оказались здесь.
Посёлок был совсем небольшим и постоянного населения в нём не было — в домиках жили снимавшие их под дачи туристы, приехавшие в эти удалённые от цивилизации места, да пребывавшие здесь во время летней практики студенты-геологи и их преподаватели. И, хотя постоянного населения в посёлке не было, легенды об этих местах, как это ни странно, были. Легенды о том самом Лесе, что виднелся из окон. Лес был заповедным. Вообще всё: и равнина, и утёс — всё это было территорией большого заповедника. Но лес за околицей был не просто заповедным. Среди тех, кто часто приезжал сюда, лес считался зачарованным…
***
Утро всегда начиналось одинаково: первым просыпался восьмилетний Юрка и, вскочив и сладко потянувшись, кидался подушкой в сестру, ещё зевавшей в кровати в попытке прогнать сон.
— Эй, Рыжик, вставай, а то проспишь всё на свете!
— Юрка! Иди знаешь куда?
— Куда?
— Туда! — и в указанном направлении летела пущенная Женькиной рукой подушка. А так как это направление всегда совпадало с местоположением брата, и Женька отличалась меткостью, то подушка всегда попадала в Юрку. А потом дети подбегали к окну и здоровались с лесом, желая ему доброго утра, потому что Лес казался им живым и мудрым существом.
Детей в посёлке было мало, и Женька часто проводила утро одна. Нет, конечно она играла и с Юркой, но братишка любил ходить к студентам и с любопытством смотреть, как парни и девчонки учились проводить полевые исследования или брать пробы на учебном полигоне. Тем более, что родители ребят были в числе преподавателей, ведших студенческую практику. Тогда Женька уходила на расположенную невдалеке от дома детскую площадку, сооружённую всё теми же весёлыми и вездесущими студентами и усаживалась на верёвочные качели, от которых приятно пахло деревом и смолой.
Площадка была у самой опушки заповедного леса, а качели стояли с самого её края. И прямо за ними, точнее за низеньким, выкрашенным синей масляной краской забором, стояли первые деревца, за которыми начиналась густая чаща.
Женька не боялась леса. И густая зелёная стена казалась девочке не тёмной и мрачной, а, наоборот, светлой и яркой, пропитанной солнечным светом. Женька, усевшись на дощатое сиденье, раскачивалась и, зажмурившись, подставляла лицо тёплым струям ветра, представляя, что она летит над зелёным колышущемся лесным океаном…
Качели стояли так, что, садясь на них, девочка оказывалась к лесу спиной. Лесная чаща оставалась сзади, и Женька не видела её, но слышала доносившийся оттуда шум деревьев, шелест травы и веток, щебет птиц. И богатая фантазия девочки дорисовывала эту картину сказочными мазками.
Когда качаться надоедало, и Женька переставала раскачиваться, ожидая, когда качели остановятся, лес снова обступал девочку своей тайной. И тогда Женьке казалось, что за спиной, там, где на краю леса находилась небольшая опушка, заросшая кустами, и начиналась тропинка, ведущая к спрятавшемуся в лесу живописному озерцу с тёплой, прогретой солнцем водой, стоит старик. Древний седой старец с длинной бородой и волосами, схваченными тесёмкой, долгополой белой рубахе с замысловатой вышивкой-руницей, синих домотканых штанах и лаптях с белыми онучами. Старик опирается на суковатый посох, а у его ног сидит волк. Но волк совсем не страшный, потому что он ручной. И очень умный — янтарные глаза зверя смотрят мудро и проницательно, будто заглядывая в душу человека. А голубые глаза старика смотрят из-под косматых бровей добродушно и ласково. Старик незаметно улыбается в седые усы, смотря на маленькую озорную девочку с рыжими волосами, с радостью раскачивающуюся на деревянных качелях.
Когда эта фантазия впервые вспыхнула в Женькиной голове, она не испугалась. Наоборот, ей стало любопытно: а есть ли старик на самом деле? Убедиться в этом просто — достаточно обернуться. Но вот этого девочка и боялась сделать. Не потому что боялась старика или его четвероногого спутника, нет. Женька боялась спугнуть сказку…
***
Вечер был тёплым и тихим, каким обычно бывают вечера в середине июня. За окном комнаты розовел закат, на фоне которого темнела зубчатая полоса леса. Женька сидела у окна и, опершись локтями об узкий подоконник, смотрела на темноту лесной чащи. Действительно ли там, в её глубине, обитает таинственный старик и его серый спутник? Или это только Женькина фантазия? А если это правда, то кто он? И почему у его ног не собака, а именно волк? Мудрый волк из сказок, которые так обожает девочка…
В комнате было темно, лишь горела настольная лампа, бросая причудливые тени на стену. Потому что на столе стояла суковатая коряга. Юрка сегодня нашёл её в овраге и теперь, орудуя ножом, пытался выстругать из неё что-нибудь интересное. Юрка год назад увлёкся этим — находил разные кривые сучья, ветки, наросты — которые, как знала Женька, называются кап — и вырезал из них забавные фигурки. К резьбе его пристрастил их сосед — художник Егор Варенцов. Егор Ильич вёл во Дворце пионеров кружок, и Юрка уже год бегал на занятия. За год Юрка многому и научился, и теперь резал кривые деревяшки умело и быстро. А Егор говорил, что Юры несомненный талант и из мальчика получится замечательный скульптор. Впрочем, ни сам Юрка, ни Женька, ни родители этому не удивились — Юрка явно пошёл этим в деда. Дедушка Федя тоже с самого детства увлекался вырезанием таких же забавных фигурок из лесных коряг и сучьев. Правда, со временем инженер-кораблестроитель Фёдор Дмитриевич Дёмин научился делать и настоящие скульптуры из дерева. Но у его внука Юрки всё ещё впереди. И сейчас Юрка, сопя от усердия, вырезал из коряги фигуру.
— Юр, а кто это будет?
— Старик-ведун.
— А почему ведун?
— Потому что живёт в лесу, — Юрка был весь поглощён увлекательным занятием и отвечал односложно, даже не оглядываясь на сестру.
— А ему помогает собака!
— Почему? — Юрка, оставив работу, с удивлением глянул на сестрёнку.
— А смотри, — Женя подошла к столу. — Видишь, рядом с ним кривой сучок на коряге?
— Ну, вижу. Мешается он очень!
— Смотри, вот на этом сучке уши, — Женя показала на два бугорка засохшей коры. — А вот нос. И язык высунутый.
— Точно! Ну, Рыжик, ты молодец. Только это не собака, а волк! Видишь — шеи почти не видно. Значит, это волк, а не собака!
— Точно! У него волк ручной!
— У кого?! — удивился Юра.
И Женя, присев на кровать, рассказала брату о старике.
***
Тёплый встречный ветер бил в лицо вместе с яркими лучами утреннего солнца. Женька, заливаясь весёлым смехом, раскачивалась на качелях. Вверх — вниз! Вверх — вниз! Потому что это было так здорово! Ощущать себя летящей над землёй, над лугом, над посёлком, над лесом… Когда только ветер в лицо, только солнце, только синее небо вокруг!
Женька перестала раскачиваться и осторожно присела, спустив ноги с сиденья и оправив подол коротенького сарафанчика. Качели уменьшали «ход» и постепенно останавливались. И девочка вновь ощутила, что там за спиной на неё смотрят две пары глаз: голубые глаза старика и янтарные глаза волка. И на этот раз Женька решилась. Подождав, когда качели совсем остановятся, она слезла с деревянного сиденья и резко оглянулась. Старик там был!
Он стоял за кустом и с доброй улыбкой смотрел на девочку. А потом, опершись о посох, зашагал в глубь леса. Волк, сидевший у его ног, зевнул, и поднявшись следом, пошёл за стариком. Но у самой опушке оглянулся на девочку, будто позвав: «Идём! Мы ждём тебя!»
Женя растерянно стояла у заборчика. Идти или не идти за стариком? Конечно, когда-то давно, ещё когда были маленькими дедушки и бабушки Жени, были такие взрослые, которые запросто могли обидеть ребёнка. Да и не только обидеть, могли сделать и кое-что похуже… Но это было очень давно и уже много лет, даже десятилетий про это никто не слышал. И дети уже не очень опасались незнакомых людей. И, бегая нагишом на речке, не боялись, что кто-то подглядывает за ними из-за кустов. Но всё-таки…
Женя оглянулась на посёлок — улочки были почти пусты, все взрослые уехали на полигон, а дети разбрелись кто куда. А старик приостановился, будто поджидая её. Снова вглядевшись в его прозрачные лучистые глаза, она поняла — старик не обидит её. А если она не пойдёт, то в её жизни исчезнет что-то очень важное… И Женька, ловко перескочив через низенький заборчик, шагнула в чащу…
Лес был светлым и совсем не страшным. Шумел ветер в верхушках деревьев, пели птицы, утреннее солнце высвечивало в чаще вековые стволы… Женька бодро шагала по лесной тропинке. Старик шёл где-то впереди, то останавливаясь и поджидая девочку, то быстро шагая дальше в чащу леса. А волк, время от времени оглядываясь, трусил рядом с ним.
Сколько она так шла по лесу, Женя не знала. Только однажды она оглянулась… Посёлка уже не было видно, позади неё всё так же вилась среди глухой чащи узкая тропка. И вот тогда Женя испугалась. По-настоящему. Да и старик куда-то исчез вместе со своим мохнатым спутником. Густая чаща со всех сторон обступила её. Огромные, до самого неба стволы с густыми кронами, под которыми царил влажный лесной сумрак. Ветер, иногда пробегавший среди крон, уже не казался ей добродушным. Он был прохладным и заставлял девочку испуганно съёживаться. Кто-то шелестел в кустах совсем рядом, а из глубокой тени, как казалось Жене, за ней следят чьи-то глаза, злые и голодные… И самое страшное было в том, что тропинка, петлявшая в траве, исчезла! Лишь густые кусты и жёсткий травяной бурьян между ними.
Что же делать?! Как найти дорогу?! Женя уже собралась зареветь от страха во весь голос и тут… Будто чей-то ласковый шёпот послышался в шуме ветра, раскачивавшего вершины мрачных вековых сосен и елей: «Не бойся, Женя, солнцеволосая девочка! Ты уже почти пришла. Нельзя отступать в последний момент. Преодолей свой страх!»
Женя огляделась и тут заметила просеку, которая вела дальше, к видневшейся среди деревьев прогалине. Вот только добраться до неё было непросто — впереди перед Женей оказался овраг, глубокий и тёмный. И перебраться через него можно было только по тоненькому, похожему на жёрдочку, стволу берёзы, пролёгшему на другой край оврага.
Женя, глубоко вздохнула и, вытерев выступившие слёзы, осторожно ступила на ствол. Вроде бы ничего, крепкий. Она осторожно толкнула его ногой. Держится. И, собравшись с духом, Женя пошла по узкому «мостику». Внизу оврага, где среди густых зарослей черёмухи и орешника журчал невидимый ручей. Иногда среди ветвей кустов проглядывали угрюмые серые валуны. Может зажмуриться? Нет, тогда не увидишь другого берега оврага. И Женя шагнула дальше.
Ну вот, наконец, и другой берег. Женя облегчённо вздохнув, соскочила на землю. И снова солнце брызнуло из-за облаков, разрезав косыми лучами полумрак леса. И снова зазвенели птичьи голоса и заструилась между деревьями желтоватая тропинка. А среди ветвей вновь сверкнули белая рубаха старика и жёлтые глаза волка. А впереди между деревьями блеснула прогалина. И Женя, радостно улыбнувшись, побежала туда, где виднелась освещённая ярким летним солнцем поляна.
Поляна показалась Жене огромной. Противоположная опушка леса виднелась далеко впереди. А перед девочкой раскинулся цветущий луг. Каких только цветов не было здесь! Белые ромашки, голубые васильки, розовые кашки, жёлтые одуванчики, лиловые колокольчики, алые маки… Женька даже забыла на время про старика. Они бежала по лугу, пританцовывая и кружась, иногда останавливаясь перед красивым цветком и поглаживала его лепестки.
Но вот небольшой изгиб опушки остался позади и… Женя открыла рот от удивления. Перед стоял самый настоящий сказочный терем. Бревенчатые стены, резные наличники, украшенные затейливой резьбой столбы крыльца… Но самым загадочным было не это. Небо приобрело сиреневые оттенки вечера, а солнце уже висело за спиной Жени, хотя девочка помнила, что утром, когда она шла по лесу солнце было спереди. Значит уже вечер и она здесь уже целый день! Она растерянно огляделась вокруг…
— Здравствуй, Женя, солнцеволосая девочка!
Женя вздрогнула от неожиданности, услышав мягкий и ласковый голос. На крыльце стоял старик, а рядом с ним, около резных балясин перил сидел волк. Старик, улыбаясь, смотрел на неё.
— Здравствуйте, дедушка! — нерешительно поздоровалась девочка.
— Мы давно ждали тебя! — старик спустился с крыльца и, подойдя к Жене, погладил её по голове.
— А это ваш дом, да? — Женя, почувствовав ласку старика немного осмелела.
— Да.
— А вокруг… Как будто сказка!
— Можешь так и считать Женя. Что ты попала в сказку.
Голос старика был молодым и мелодичным и совсем не походил к его облику.
— А этот терем… Всем он видится по-своему. Тебе показался сказочным теремом, кому-то он видится средневековым замком, а кому-то зданием из стекла и бетона из будущего.
— А на самом деле, оно какое? — Жене стало любопытно.
— Разное, малыш. Это не простой дом. Можно сказать, что это библиотека, в которой хранится полное собрание Мудрости и Глупости человеческой.
— И глупости тоже? — хихикнула Женька.
— Ну, как же без неё? — улыбнулся старик. — Всё в мире уравновешено. Добро уравновешивает Зло, а Мудрости, увы, не обойтись без своей противоположности.
— А как же сказки? Папа говорит, что сказки — это народная мудрость.
— Твой папа прав, Женя. Но ведь и самую большую мудрость можно использовать с большой глупостью, верно?
— Верно, — согласилась Женя. — Я вот тоже… Думаю, что делаю правильно, а получается глупость, — девочка сокрушённо вздохнула.
— Не страшно совершить глупость, если в тебе хватает смелости признать это и исправить ошибку, — улыбнулся старик.
— А зачем вы меня ждали? — Женя внимательно посмотрела на старика.
— Затем, зачем и других людей.
— А зачем сюда приходят другие люди?
— За своим Даром.
— А за каким?
— За разными дарами. Кто-то просит власти, кто-то богатства, кто удачи, а кто успеха в делах. Одни просят для себя, другие просят для других людей.
— А я? Мне же ничего не нужно! — удивилась Женя. — У меня всё есть! Папа с мамой, брат, игрушки, книжки…
— Милое дитя! — старик ласково посмотрел на Женю. — У каждого есть свой Дар. И в своё время каждый получает его. Но не все используют свой Дар по назначению, — старик вздохнул.
— А какой тогда мой Дар? — робко спросила Женя.
Вместо ответа старик достал из холщовой сумки оранжевый шарик.
— Возьми.
Женя осторожно взяла шарик из ладони старика. Это был обкатанный кусочек янтаря.
— Это и есть мой Дар, да?
— Нет, Женечка. Твой Дар уже в тебе. А это мой подарок для тебя.
— А он волшебный? Ну… мой Дар?
— Волшебный, — улыбнулся старик. — Твоим Даром будет Слово. Когда ты подрастёшь, то этим Словом ты будешь зажигать огонь в душах детей, таких же, как и ты. А этот шарик… — старик задумался. — У каждого человека есть своя Дорога. А какой она будет, определяет его Дар. Шарик поможет тебе не сбиться с пути. Если ты сомневаешься, возьми его в ладонь. И если шарик затеплеет в ней— знай, ты на верном пути.
— А Юра? Он тоже получил от тебя свой Дар? Он очень любит делать всякие забавные статуэтки из разных коряг.
— Да, Женечка, твой брат тоже получил свой Дар.
— Он делает твою статуэтку, дедушка.
— Юра — молодец, он будет хорошим мастером. Всё у него получится. Как и у тебя, малыш. А теперь тебе пора домой.
Женя оглянулась — вокруг действительно был уже сиреневый вечер.
— Это я целый день сюда шла? А как же я пойду обратно — уже вечер, в лесу будет темно. Я боюсь!
— Не бойся, ведь это сказка. И время здесь течёт по-другому. А твой дом совсем рядом, — старик взял Женю за руку и повёл в сторону от дома, туда где росли две молодые берёзки, склонившиеся вершинами друг к другу. За ним оказалась тропинка, в конце которой — совсем рядом! — Женя увидела знакомый синий заборчик и качели.
— Ой, правда! — обрадовалась Женя. — Совсем рядом! Спасибо, дедушка! До свидания! — крикнула она уже с тропинки, помахав старику и волку ладошкой.
— До свидания, Женечка, будь счастлива!
Женя на всём бегу влетела на площадку. Да, время в лесу, наверное, и впрямь шло по-другому. Здесь в посёлке было ещё утро. Даже качели, оставленные Женей ещё раскачивались. Солнце ещё только поднималось к зениту, освещая опушку, и тёплый утренний ветерок ласково обдувал девочку.
***
Тёплый и ласковый утренний ветер влетал в открытое окно и шевелил лёгкую занавеску. Ночью было жарко, и дети спали, откинув одеяла. И сейчас ветерок ласково обдувал просыпающуюся Женю.
Женя открыла глаза и с удивлением осмотрелась. «Какой необыкновенный сон!» — удивилась девочка. Её взгляд упал на стол, на котором стояла вчерашняя коряга. Юрка всё-таки доделал её. И на столе стояла фигура старика с сидящем у ног ручным волком. Того самого старика из Женькиного сна.
«Твоим Даром будет Слово. Им ты будешь зажигать огонь в душах детей!» — вновь зазвучали в ней слова старика.
«А как это? Зажигать Словом?» — Женя разжала ладошку — на ней лежал янтарный шарик. Конечно, на самом деле эти шарики вчера им подарил отец — студенты нашли их на полигоне. И Женя, ложась спать, положила его под подушку. Но это был тот самый шарик из сна! Женя, вспоминая сон, положила шарик на тумбочку и села в кровати стараясь не шуметь — Юрка ещё крепко спал, раскинув во сне руки и посапывая курносым веснушчатым носом.
На тумбочке у брата лежала книжка — Женя и Юра читали её перед сном. «Владислав Крапивин, Летящие сказки», — прочитала Женя на обложке. Как же им понравилась эта книжка про смелых и любопытных детей! Они её перечитывали уже в третий раз! И с таким же удовольствием, как и в первый! «Да, эта книга зажгла в вас настоящий огонь приключений!» — сказал им вчера отец.
«Зажгла огонь… — повторила про себя девочка. — Я знаю! — неожиданно поняла она. — Я поняла! Наверно, когда я вырасту, я стану писателем! И буду писать такие же интересные книжки для детей!» Женя взяла в руку шарик, и он затеплел в её ладошке. «Значит ты на верном пути, Женя!» — вновь услышала она голос старика. И ей показалось, что старик на Юркиной статуэтке улыбнулся.
Женя подошла к окну. За соседними домиками виднелась детская площадка с синим забором и её любимые качели, за которыми начиналась опушка леса. И Жене показалось (а может быть это был только блик солнца на листве), что среди ветвей мелькнула белая рубаха Старика…