Наш легендарный фильм «Место встречи изменить нельзя». 2 серия. После задержания Кирпича, оперативники едут в «Фердинанде»
Шарапов сидит молча, отвернувшись к окну. Жеглов спрашивает:
- Что с тобой, Володя?... Эй!
Немного погодя, Шарапов отвечает:
- Мне кажется, это – подлость…
Остальные оперативники смеются, слушая в это время рассказы Гриши Ушинина. Жеглов не понимает и перебивает рассказчика:
- Погоди, Гриша… Что ты сказал?
- Я считаю, что мы – работники МУРа не имеем права шельмовать…
Все разом замолкают, а Пасюк поворачивается к Шарапову.
- Да ты что, Шарапов, белены объелся?
- Ничего я не объелся! – огрызнулся Володя.
- А о чем же ты говоришь?
- Я о кошельке, который ты засунул Кирпичу в карман.
Жеглова это задело и он начал читать нотацию.
- А, об этом. Это ты верно заметил, имеешь право. Это ведь ты с нами, работниками МУРа, вытаскивал из петли женщину, мать троих детей, у которой такой вот Кирпич вынул последние деньги, да? Это ведь ты находил у них во время обысков масло, икру, когда страна последнюю краюху фронту отдавала, да? Это ведь тебе они стреляли в спину по ночам?
И тут Шарапов вспылил:
- Я, между прочим, в это время не на продуктовой базе подъедался!
****
«Не на продуктовой базе»! Да. Извечный конфликт – тыловых и боевых частей. Для боевого офицера не было большего оскорбления!
«Крыса тыловая» или штабная - и этими пренебрежительными словами все сказано. Неприязнь к таким людям, не принимающим участия в боевых действиях и отсиживающихся в тылу, «не понюхав пороха», была велика. Они не знали, что такое бой на самом деле, но получали очередные звания и высокие награды, лишь выслуживаясь перед начальством и заполняя нужные бумаги.
Тем не менее, обойтись без тылового обеспечения невозможно ни одной армии мира. Во все времена «война войной – а обед по распорядку». Солдат нужно было одевать и кормить. О ком же в данном случае шла речь?
Помимо основных боевых частей (пехотные и кавалерийские полки, артиллерийские бригады, саперные и железнодорожные батальоны), в задачи которых входило уничтожение противника, существовали и различные второстепенные, объединяемые одним словом «тыл». Как сообщала «Советская военная энциклопедия», в задачи тылового обеспечение входил «комплекс мероприятий, направленных на удовлетворение материальных, транспортных, бытовых и других потребностей войск (сил) в целях поддержания их в боевой готовности для ведения боевых действий или решения повседневных задач» .
Мобилизационное расписание №20, к разработке которого приступил Главное управление Генерального штаба (ГУГШ) в сентябре 1913 года, в число частей, которые были должны проводить эти самые мероприятия, относил:
- резерв фельдшеров (медицинские, аптечные, ротные и ветеринарные) ;
- эвакуационные госпитали;
- железнодорожные депо;
- железнодорожные продовольственные пункты;
Интендантские учреждения –
- вещевые интендантские склады;
- полевые хлебопекарни;
- полевые и запасные госпитали;
- военно-санитарные пароходы;
- эвакуационные комиссии;
Этапные войска
- этапные полуроты;
- караульные команды при уездных воинских начальниках (УВН) ;
Запасные войска
- запасные пехотные батальоны;
- запасные саперные батальоны;
- запасные батареи;
Отделения конского запаса
Почтово-телеграфные отделения
То, что национальность фактически предопределяла место службы, в царской армии поняли уже давно. В рекрутской армии (до 1874 года), когда технических новшеств в войсках еще было недостаточно, а основным тактическим приемом считался штыковой бой, генералы полагались на физическую мощь и силу солдат. Таковыми, по мнению армейского начальства, обладали в основном славяне (великороссы, малороссы и белорусы). К концу XIX века, когда научно-технический прогресс дошел до вооруженных сил и потребовал широкого внедрения последних достижений, командование оказалось перед дилеммой: представителей «триединой нации» на все рода войск просто не хватало, а разного рода инородцев и иноверцев было хоть отбавляй. Что с эти делать, куда их всех девать?
Ослаблять боевые части инородческим элементом Военному Министерству более не хотелось: и так общая доля русских в войсках за 30 лет снизилась почти на 20%. К тому же они требовались не только в пехоте, но и в артиллерии, и особенно – в инженерных частях!
Тем не менее, для генералов существовали определенные местности, уроженцы которых при мобилизации (по их мнению) годились разве что в запасные части (постоянный состав – для обучения), не более. На передовую их не допускали.
Заглянем в мобилизационное расписание. Что происходило с распределением запасных в Московском военном округе?
Например, более трети запасных из Вельского уезда Вологодской губернии направлялись в в полевые запасные госпитали в Москву (38%), а две трети – в пехотные запасные батальоны, 66-й (Рославль) и 67-й (Смоленск). Такая же картина наблюдалась с запасными Усть-Сысольского и Яренского уездов.
Другой пример. Из 4.662 запасных Никольского уезда той же губернии, которых планировали призвать по мобилизации, НИ ОДИН не получил распределения в действующие пехотные части. 55,5% были направлены в запасные батальоны, а 35,7% - в полевые запасные госпитали.
Уроженцы Вологодской губернии оказались «ущербными» еще в самом начале введения воинской повинности. Так, в Высочайшем докладе по Главному Штабу от 10 июня 1882 года «Об изменении порядка укомплектования войск гвардии» специально оговаривалось, что «…Высочайше повелено, новобранцев из уездов Вятской, Пермской, Вологодской, Казанской, Архангельской и Уфимской губерний впредь в гвардию не назначать…».
Кроме огромных расстояний, которых приходилось преодолевать жителям Урала и Западной Сибири, была и еще одна, более весомая, причина – малый рост инородцев севера!
Подобные ограничения касались не только уроженцев Вологодской губернии. 77% запасных из Варнавинского уезда Костромской губернии также попали в запасные батальоны (59-й в Воронеж и 88-й в Кострому). Их тоже не взяли на передовую!
Этот список можно продолжать.
Какой отсюда вывод? В огромной Российской империи существовал ряд населенных мест, откуда запасные нижние чины и новобранцы просто не годились для боевых частей. Такие ограничения на них накладывало мобилизационное расписание. Им, уроженцам этих территорий, было предопределено служить в тылу.
****
Но, физические качества – это одно. Здесь, как говориться, «не в подкидышах уродом стал, а, стало быть, таким уродился». Иное дело – выгода!
Как видно из вышеупомянутого списка, самые «лакомые» (не фронтовые места службы), помимо вещевых интендантских складов, это, конечно, полевые хлебопекарни и различного рода медицинские учреждения. Попасть не в холодный окоп, где можно было мерзнуть и кормить вшей, а в госпиталь, где отзвуки взрывающихся снарядов можно было слышать издалека, наверное, мечтал любой нормальный человек.
Один из ярких тому примеров – наш замечательный поэт Сергей Есенин. Он родился 21 сентября 1895 года в селе Константиново Рязанского уезда Рязанской губернии и по всем параметрам должен был проходить военную службу лишь осенью 1916 года. Однако в дело «вмешалась» война. Уже весной 1915 года этому возрасту был объявлен «досрочный» призыв – на полтора года раньше! 632 тысячи человек 1895 года рождения по Указу от 20 марта 1915 года призывались с 15 мая по 15 июня 1915 года .
Но в этот момент поэту повезло - он получил отсрочку. В июле того же года, Есенин сообщил в письме своему близкому другу В. Чернявскому причину отлагательства: «От военной службы меня до осени освободили. По глазам оставили. Сперва было совсем взяли...».
Как уроженец Рязанского уезда, Есенин должен был призываться по месту рождения, в губернском городе Рязани, однако к этому моменту он постоянно проживал в столице, где и состоял на воинском учете.
Избежать в итоге службы Есенину все же не удалось. Он был призван через семь месяцев, в январе 1916 года. Один из его друзей, поэт Сергей Городецкий, обратился к полковнику Дмитрию Николаевичу Ломану, уполномоченному по Царскосельскому военно-санитарному поезду № 143, с просьбой устроить Есенина санитаром в поезд. Офицер внял просьбе Городецкого и 16 января направил в Мобилизационный отдел Главного управления Генерального штаба (ГУГШ) ходатайство за № 56, в котором среди других призываемых в Царское Село санитаров была названа и фамилия Есенина.