Защити меня. Глава третья
МЫ НЕ ОДНИ ВО ВСЕЛЕННОЙ
Весь полёт Мутриба наблюдала за Махваш. Она глаз не сомкнула и смотрела в иллюминатор: Синее облако вдалеке над горами как будто провожало их. Дочь общалась с ним. Облако то превращалось в маленькие сердечки, то в большой глаз с каплей слезы, то в птицу, парящую над облаками. Махваш и улыбалась, и грустно закрывала глаза, и по воле облака радостно смотрела в сторону гор. Мутрибе показалось, что с ними прощается Карим. На глаза навернулись слёзы. Махваш прижалась к матери:
- Ты тоже увидела? Они мне поведали, что было с папой. Ты же никогда об этом не рассказывала. Не смогли ему помочь и извиняются. Не поняли, почему папа так крепко держался за барашка, а когда поняли, было уже поздно. Зато запомнили все его последние мольбы – защищать тебя и меня. И ещё Синие друзья говорят, что только тело отца разбилось, а душа его с нами, или что-то похожее на это.
- Я до твоего рождения ходила к обрыву, но никогда ничего не замечала. Теперь знаю, что твоё безболезненное появление на свет во время сна в ту ночь у обрыва – это дело друзей – Синих огоньков. И папины мольбы, - ответила Мутриба.
Когда самолёт летел уже над степями, облако становилось меньше, а потом и вовсе исчезло.
В Москве мать с дочерью встречала Ольга Владимировна: сразу их узнала и подошла. Высокая, сероглазая, белокурая, с красивой осанкой. Тепло улыбнулась и внимательно посмотрела на Махваш. Та уважительно опустила глаза.
- Узнаю своих таджичек! Воспитанные, стеснительные и уважающие старших. И какие красивые! Я столько лет работала в Таджикистане, что для меня это не секрет. С приездом, девушки, дустони ман! – поприветствовала своих гостей Ольга Владимировна.
- И нам очень приятно видеть вас. Извините, что пришлось встречать в такую рань, - смущаясь сказала Мутриба.
- Кто рано встаёт, тому Бог даёт! – светло улыбнулась Ольга Владимировна. – В Москве время бежит очень быстро, а нам с вами многое надо успеть.
Она остановила такси и пригласила Мутрибу с дочерью в салон. Сама села вперёд. Посмотрела на побледневшую Махваш и спросила:
- Первый раз летела на самолёте?
- Да, но там мне было хорошо. А здесь не хватает воздуха, боюсь, что меня сейчас вырвет, - ответила Махваш и что-то про себя шепнула.
Тут же подул ветерок и из окон машины повеяло прохладой. Махваш глубоко вздохнула и заснула.
Мутриба и Ольга Владимировна переглянулись.
- Как же хорошо лечить людей не лекарствами, а словом! Меньше химии в организм. Махваш просто уникальный человечек. Вы, по рассказам тоже без боли её рожали?
- И об этом вы знаете?
-А как же! - светло улыбнулась своей удивительной улыбкой Ольга Владимировна. - Алексей Тихонович мне десятистраничную историю болезни по почте прислал.
- Я родила дочку во сне. Были ли боли, не знаю...
- Всем бы так! - вклинился в разговор таксист. - Наверное, молитву прочитала и заснула роженица. Это Бог помог!
- Да, - поспешила ответить ему Мутриба, всё в руках Всевышнего.
- Вот мы и приехали, - Ольга Владимировна взглянула на спящую
Махваш, и та тут же проснулась.
Вышли из такси у подъезда многоэтажного красивого здания. Махваш
стала считать этажи и заявила:
- Хочу на последний этаж пешком подняться, как в гору! - И легко пошла
по лестницам.
- Мы поедем на лифте и встретим тебя на верху! - крикнула ей вслед Мутриба.
- Эту квартиру на предпоследнем этаже мы получили взамен ветхого жилья. После третьего этажа пришлось переехать аж на пятнадцатый. Так непривычно! Алексей Тихонович сразу после новоселья вернулся в Душанбе, а я осталась. Теперь вот судьба мне вас послала.
Только вышли из лифта, а Махваш тут как тут - стоит на лестничной площадке прямо у входной двери Тернопольских.
Ольга Владимировна гостеприимно распахнула дверь: - Прошу, входите, азизони ман!
Мутриба только ахала от восторга, обходя просторные, уютные, красиво убранные комнаты. Потом, спохватившись, достала из сумки отрез
хан-атласа - подарок медперсонала лечебницы в Кукташе. Протянула Ольге
Владимировне, а та прижала к груди переливающуюся всеми цветами радуги
ткань, и глаза её заблестели от слёз:
- Сошью себе платье и буду дома в нём гостей принимать, да зелёным чаем угощать.
А с веранды послышался голос Махваш:
- Можно я буду жить здесь?
- Конечно, располагайся, джонам, пока тепло. Принесём сюда кресло-кровать, небольшой столик. Под ноги положим кошму, которую я привезла из Таджикистана, а на неё - небольшой палас. Согласна?
- Как скажете, холаджон! - обняла хозяйку Махваш. - Я и зимой здесь буду жить, холодов не боюсь. Со значением глянула на застеклённую стенку лоджии - будто окно в другой мир. И подскочила к Мутрибе:
- Мамочка, посмотри, внизу за окном трёхэтажное здание кажется таким маленьким!
- Это школа, - пояснила Ольга Владимировна. - Завтра отнесём туда твои документы. Будем договариваться, какие экзамены тебе придётся пересдать. Ещё надо поставить тебя на учёт к врачу. И по магазинам походим - поищем вам с мамой подходящую тёплую одежду. Зимы здесь холодные!
- Я и не мечтала о таком повороте событий, - Мутриба прижала руки к сердцу. - Мир не без добрых людей! Бог посылает их нам, чтобы помогали в трудных испытаниях.
- А ты как думаешь, моя девочка? - спросила Ольга Владимировна.
- Мама верно говорит. Но я тоже расскажу вам многое, потому что доверяю. Алексей Тихонович обещал, что вы поможете мне во всём разобраться, - ответила Махваш.
- Очень на это надеюсь, ведь я буду постоянно наблюдать за тобой. Хотя,
не вижу в тебе признаков какой-либо психической болезни. Что-то здесь не так... Я лечила пациентов с болезнью сомнамбулизма. Ничего подобного в тебе не нахожу. Однако, посмотрим. - Ольга Владимировна сделала строгое лицо, погрозила пальцем:
- Запомните! - но не выдержала и улыбнулась светлой лучистой улыбкой, - никуда я вас от себя не отпущу! Будем жить вместе!
Житейские вопросы потихоньку решались. Махваш успешно пересдала экзамены и её приняли в школу в десятый класс.
Дни были заняты разными хлопотами, но ночи… Махваш расположилась на веранде – просторной и прохладной. Ольга Владимировна постоянно наблюдала за ней. Первое время девушка засыпала, а в полночь во сне вставала к окну и смотрела вдаль. Чувствовалось, что она с кем-то общается: то грустит, то улыбается, то машет руками. На небе светилось красивое Синее облако и вдруг из рук Махваш появлялся яркий синий комочек света и соединялся с облаком. Облако резко исчезало и появлялось через час-полтора. Всё это время Махваш смотрела на небо и ждала его возвращения. Когда синий комочек садился на руки и растворялся, она ложилась на кровать и спала до утра.
Ольга Владимировна не отпускала Мутрибу и Махваш от себя, говорила, что не хочет оставаться одна. Рассказывала, что много лет жила в таджикских семьях и везде её принимали за родную. Не дал ей Бог своих детей. И родня вся по миру разбрелась. Теперь её черёд приютить своих новых таджикских друзей.
Наблюдая за Махваш, Ольга Владимировна вела записи. А ещё попросила своего преподавателя – профессора, лучшего психотерапевта страны Елену Сергеевну Бахтину консультировать необычную пациентку. Елена Сергеевна - пожилая, седая, и очень красивая дама заинтересовалась ею. Их беседы были похожи одна на другую, но профессор чувствовала, что Махваш рассказывает не всё. Она ждала, момента настоящего откровения.
Успокаивала Мутрибу, уверяя, что дочь её не больна и здесь что-то другое:
- Человеческий мозг имеет огромный потенциал и до конца не изучен. У Махваш мозг воспринимает в разы больше обычного и использует такие ресурсы, которые для нас пока закрыты.
- Что же она скрывает? -спросила Мутриба.
- Мне кажется, всё связано со смертью отца, хотя это надо изучать.
- Но ведь Махваш не видела отца! Она родилась после его смерти.
- Много вопросов, дорогая моя, - обняла Мутрибу за плечи Ольга Владимировна. - Вместе будем раскрывать тайну её сновидений.
Прошёл год. Махваш поступила в медицинский институт, а Мутриба стала работать в клинике у Елены Сергеевны в отделе кадров.
Однажды Махваш неожиданно встретила на улице своего одноклассника Ризо. Они не виделись с того дня шумного скандала в Кукташе, когда Холида проклинала Махваш. Ризо подбежал к девушке, взял за руку и взволнованно взглянул ей в лицо:
- Я так ждал этой встречи! Хотел написать тебе письмо, но не знал куда. Отчаялся найти тебя здесь в Москве. А я поступил в Бауманский университет.
- Рада за тебя, - Махваш высвободила свою руку из его горячей ладони и засыпала Ризо вопросами, - как там наши одноклассники? Как Рахим Халилович? А Зимчуруд на месте? Мне так не хватает здесь заоблачных гор!
- Всё хорошо! Наши просили передать тебе привет. А Рахим Халилович надеется, что ты свяжешься с ним. Лучше спроси, как там обрыв? Хотя, о нём тебе, наверняка, больше меня известно, - торопился с ответами Ризо, боясь, что девушка повернётся и исчезнет.
- Думаю, после того сна под большой чинарой с друзьями, ты тоже кое-что понял. Скажи честно, вы хотели сбросить меня в пропасть?
- Да ты что! Только попугать хотели, но нам помешали. Помню, что нас заволокло в синий туман. А потом мы с друзьями проснулись под большой чинарой. Помню голос как эхо – «ты станешь други-и-и-м». Но ведь я и правда изменился, ответь мне, только честно?
- Точно! Два разных человека! – подтвердила Махваш.
Они засмеялись. Пошли в парк, посидели в кафе, им было, о чём поговорить.
- Расскажи о своём отце, Ризо, - попросила Махваш.
- Его совсем не узнать, теперь такой справедливый и набожный стал. Рассказывает всем, что Бог его миловал. В этом году решил совершить паломничество. Мама стала более спокойной. Но характер не сахар и на язык острая. Нет-нет, да и вспомнит о тебе. Я подшучиваю, тебе бы с такой невесткой, как Махваш рядом пожить – сразу изменишься. Может святой станешь. Она сердиться и иногда со скалкой за мной бегает. Но отец успокаивает маму и говорит, если бы не Махваш, ты при живом муже вдовой ходила.
- Да, и грустная, и весёлая история получилась, - сказала Махваш. – А мы больше года живём с Ольгой Владимировной. Она - сама доброта. Никуда нас не отпускает. В квартире огромная библиотека. Какие Собрания сочинений! Больше всех мне нравятся Антон Чехов и Оскар Уайльд. И, конечно же, как жить без Хайяма и Хафиза?
- Я очень мало читал раньше, ты понимаешь почему. Всё моё детство прошло перед твоими глазами. Думал, что в этой жизни деньги решают всё. Но теперь взялся за ум. Последний год в Зимчуруде был для меня испытанием. Я стал усердно заниматься. Какой-то голос постоянно напоминал мне про ту ночь у обрыва и предупреждал, если не поменяю жизнь, окажусь опять у пропасти, - вспоминал Ризо.
- Мы с тобой потом напишем рассказ «У обрыва», - засмеялась Махваш, - весёлая будет книжка!
Они стали часто видеться, и Мутриба в выходные иногда тенью ходила за ними, переживая за дочку. Махваш это замечала, и понимала маму. Но судьба сделала своё дело: Махваш и Ризо полюбили друг друга.
Так прошли студенческие годы. Ризо закончил университет, а Махваш осталась в ординатуре. По совету Ольги Владимировны она выбрала кафедру психотерапии и медицинской психологии, а руководителем её в исследованиях стала профессор Елена Сергеевна Бахтина.
За это время произошло много событий в стране. Бывшие союзные республики провозгласили суверенитеты и Советский Союз распался. Начали менять паспорта.
Везде было неспокойно, но больше всего тревожных вестей передавали из Таджикистана. Каждый день в программах радио и телевидения шли сообщения о беспорядках в столице и на юге республики. Махваш переживала за Ризо, просила остаться работать в Москве.
- У меня распределение в Душанбе - инженером-программистом на алюминиевый завод. Родителей и родных надо повидать, - возражал Ризо.
- Мне страшно отпускать тебя. Я тоже очень скучаю по родному краю, но мне некуда возвращаться. И учёбу надо заканчивать. Хочу, чтобы мы всегда были вместе, - грустно твердила Махваш.
- Завтра к шести вечера мне надо сдать комнату в общежитии. Приходи, вместе легче собираться в дорогу. - Он потянулся к Махваш и крепко обнял. - Я очень тебя люблю! Заберу при первой возможности отсюда, а пока подготовлюсь к свадьбе. Помни, мы всегда будем вместе. Давай вечером пойдём к тёте Мутрибе и я попрошу у неё твоей руки.
- Мама очень этого ждёт. Ты же знаешь наши обычаи? Думаю, она будет рада, ведь хочет моего счастья и знает, что я тебя полюбила. А вот будет ли рада твоя мама – тётушка Холида? – спросила Махваш. - Ты должен поговорить с родителями. Но мне непременно надо закончить учёбу. Как говорят Ольга Владимировна и Елена Сергеевна, мои эксперименты и научные исследования только начинаются.
- Ты не скучаешь по своему обрыву? – с улыбкой спросил Ризо.
- Очень скучаю, любимый. Думаю, что это он нас связал сердцами и душой. Если бы не обрыв, многое было бы по-другому.
Махваш заторопилась домой, попрощалась и пообещала:
- Буду ждать своего жениха за красиво накрытым столом! Ты только приходи ровно в семь вечера, чтобы я всё успела.
Махваш зашла в магазин, накупила продуктов и сладостей. Никогда она не была так счастлива, как сегодня.
Вечером все были в сборе. Ольга Владимировна радовалась и с сияющей улыбкой приняла гостя. Ризо пришёл с двумя букетами роскошных роз и большим пакетом в руках. Первый букет он галантно протянул изумлённой хозяйке дома. Второй - будущей тёще. Мутриба приняла его со слезами на глазах, пояснив, что это от счастья. Когда они сели за стол, в комнату вошла Махваш – скромная, с опущенными глазами в ярком национальном платье из хан-атласа и золотошвейной тюбетейке, вокруг которой красиво уложила свои роскошные косы. Белое лицо её было залито нежным румянцем.
Ризо встал с места, подошёл к ней и, взяв за руку, сказал:
- Конечно, по нашим обычаям первыми должны были прийти мои родители. Но они далеко, и я решил взять инициативу в свои руки. Тётушка Мутриба, я знаю, что для вас Махваш – бесценное сокровище, вы бережёте её как зеницу ока, не мыслите жизни вдали от неё. Я возвращаюсь домой, поговорю с родителями, и знаю, они будут рады моему выбору. Я прошу руки вашей дочери сперва у вас, а потом у неё, как положено по нашим обычаям. Мы любим друг друга. Обещаю, сделаю всё, чтобы Махваш стала самым счастливым человеком на земле.
Он опустился на одно колено и открыл свою правую ладонь. На ней была маленькая коробочка. Махваш открыла коробочку и увидела серебряное колечко с красным камешком. Надела его на безымянный палец, потянула жениха за руку, чтобы он встал. И они оба вернулись к столу.
- Как романтично! Ризо, ты сегодня такой джентльмен! Просто преобразился. Впервые вижу тебя в костюме и при галстуке. А какая красивая белоснежная рубашка! Такой сияющий и счастливый! Вот, что делает с людьми настоящая любовь, - с восхищением сказала Ольга Владимировна.
- Ризо, я, конечно же, не против, но и твои родители должны дать вам благословение, - вздохнув, продолжила разговор Мутриба. – Ты поедешь в Зимчуруд, посоветуешься с родными и с их согласия мы сыграем свадьбу. Я буду молиться за вас. А где будете жить – потом договоримся. Я свою единственную кровиночку никогда не оставлю, буду с ней везде. Принимаешь мою Махваш с таким «приданым»?
- Я знаю, Махваш тоже никогда вас не оставит. Буду только рад иметь такое «заботливое приданое», - улыбнулся Ризо.
За столом много говорили о будущем. Но понемногу радостная тема поменялась на тревожную. Новости из Таджикистана были неутешительными. Ольга Владимировна рассказала, что просит Алексея Тихоновича срочно вернуться в Москву, но он отвечает, что очень переживает за больных, не может их оставить.
Ризо тоже думал о родных. Отец ему жаловался, что мама с соседками пошла на одну из площадей города митинговать: рядом с их селением когда-то построили правительственную дачу и митингующие требовали, чтобы земли раздали селянам.
- Я должен забрать маму из Душанбе домой. Добром это не кончится. Лет сорок этой даче, мы все летом подрабатывали на ней. Смотрели по вечерам кино в летнем кинотеатре, играли в футбол и настольный теннис. Женщины стирали белье, работали в столовой, шили зимой курпачи – одеяла, а мужчины следили за чистотой территории и бассейнов. Рядом был пионерский лагерь с большой передвижной библиотекой. Вы же всё помните, тётя Мутриба? А теперь что будет: ведь там всё пригодно только для лета? – с беспокойством говорил Ризо.
- Мама меня туда не пускала. Но мы с подружками с невысокой горки смотрели, как весело жили детки внизу - в этом ущелье неописуемой красоты, - вспоминала Махваш.
- А мы с Алексеем Тихоновичем не раз там отдыхали – очень красивое место! – поддержала разговор Ольга Владимировна.
- Спасибо вам за всё! Уже поздно. Разрешите мне вернуться в общежитие? Завтра я должен сдать комнату, а вечером - в 12 ночи на поезде поеду домой, - встал из-за стола Ризо и стал прощаться.
Махваш грустно посмотрела на любимого и попросила маму:
- Можно мне завтра пойти в общежитие и помочь Ризо собраться?
- Давай и я с тобой пойду, - предложила Мутриба, не желая отпускать дочь одну.
- Дорогая, и без тебя соберутся! - деликатно рассудила Ольга Владимировна. - Ты и так хвостиком за девочкой ходишь. Пусть молодые побудут одни, ведь неизвестно на сколько разлука растянется.
Ночью Махваш не могла заснуть. Всё думала о завтрашнем дне. Под утро - впервые не во сне увидела в окне на небе Синее облако. Оно подплыло прямо к веранде и превратилось в небесную лестницу. Махваш перескочила на ступеньку облака и в миг очутилась в необычном городе, заключённом в огромную Капсулу. Кто-то невидимый направлял девушку к возникшему окну и Махваш вдруг увидела вдалеке любимое место у обрыва, где сидела по ночам...
И стала вспоминать свои сны.
"А сейчас мне это не снится?" - думала она, разглядывая симпатичных Синих человечков, которые казались ей все на одно лицо. Махваш как будто запрограммировали: она легко ориентировалась и каждый дом, каждый поворот казались знакомыми. Создавалось впечатление, что она здесь не в первый раз. Ещё заметила, что время в городе-капсуле стремительно мчалось даже не секундами, а долями секунд.
В одной из комнат (то ли кабина, то ли лаборатория?) Махваш остановилась. Увидела монитор, а на нём крупным планом мужское лицо, похожее на ведущего телепрограммы "Время". Но с монитора зазвучала таджикская речь:
- Вот, я и увидел тебя, моя родная. Я твой отец Карим, вернее, то, что слепили из моего мозга. Когда наши неземные друзья-исследователи нашли меня на дне обрыва, живым оставался только мозг. Сразу подключили к аппаратам жизнедеятельности и вот столько лет я и с вами, и без вас, мои родные.
- А я ведь слышала ваш голос, отец. Во всех своих снах. Значит, это были не сны?
- Так, видимо, нужно было. Это очень разумные существа наблюдают за землёй и людьми. Называют нас землянами. Они во всех направлениях науки и техники ушли далеко вперёд. Считают землю самым красивым уголком галактики, но убеждены, что земляне не ценят и не берегут этот райский уголок Вселенной.
- Так интересно! Но почему они не хотят контакта с людьми? Ведь многое можно было сделать вместе для улучшения жизни.
- Земляне не хотят такого общения. Даже те, у кого есть возможность наладить внеземные контакты и сделать жизнь на земле безопасной.
- Самое большое зло на земле – это деньги, - вдруг присоединился один из исследователей-пришельцев и добавил, - вирусный червь, который может заразить всё на красивейшей планете Земля страшным и смертельным заболеванием. Причём, главный вирус распространяется по всему земному шару, заражая и пожирая своих собратьев. Этот вирус, как наркотик, поражает главное – мозг человека.
Все замолчали и задумались.
- Доченька, сегодня я попросил своих друзей в лаборатории отключить меня от аппаратов. Поэтому позвал тебя, чтобы ты со мной пообщалась и попрощалась, - тихо попросил отец. – Маме ничего не рассказывай. Я больше всего на свете любил Мутрибу. Наблюдал за твоим рождением, знал всё о твоей «болезни». Теперь ты поняла, что это не болезнь: по-другому мои друзья из лаборатории не могли бы передавать информацию и защищать тебя. Ты для них - избранная из землян.
- Спасибо! Отец я так привыкла к родному голосу и понимала, что Синие неземные существа помогают мне, читая ваши мысли. Интересно, они знают все языки? Мы же говорим по-таджикски. Хотя понятно, что у них высокий уровень интеллекта, - сказала Махваш и добавила, - мне без вашей защиты будет очень трудно.
- Милая, я больше не могу жить в таком облике: ведь ни увидеть вас с мамой, ни поговорить столько лет не мог, - голос отца зазвучал печально. - Только радуюсь и грущу издалека вместе с вами, но ни дотронуться, ни обнять вас мне не дано. Знаю, с такими надёжными защитниками у вас всё будет хорошо. Не отчаивайся, моя доченька, ты уже взрослая, и любовь к тебе пришла. Ризо прекрасный парень. Старайтесь сохранить это чувство на всю жизнь. Береги маму. У тебя есть частичка защиты, используй её в трудных минутах. И ещё у меня есть к тебе просьба.
- Какая, отец?
- Если когда-нибудь родишь сына, назови его Карим. И ещё: отключить меня от аппарата жизнедеятельности я доверяю только тебе. Никто этого сделать не имеет права. Здесь такие правила – только близкий или биометрически связанный с тобой объект. Мне по здешним меркам очень много лет.
- Смогу ли я это сделать, отец? Понимаю вас, но почему я? Не поэтому ли меня они называют избранной и посвятили в свои тайны? Если я об этом где-то расскажу, мне точно не поверят. Опять укажут на моё место – дом для умалишённых. Лучше бы это были сны.
Раздался голос другого инопланетянина:
- Земляне говорят: то, что знают двое, знают все. Ваше общество не готово к цивилизованным отношениям с пришельцами. Даже это красивое место, где мы обосновались, становится небезопасным. Мы слышим выстрелы во многих уголках планеты. Сейчас они ближе и ближе. Во Вселенной очень много обитаемых планет. Но они не заражены вирусом денег. Именно этот вирус приводит к войнам. Нам непонятно, зачем землянам обогащаться? Люди гибнут от этого вируса, заменяющего металл.
- Да, но люди уже не представляют себе жизни без денег, - задумалась Махваш. - Вы говорите правильно – наше общество поедает этот червь. Но теперь уже без этого, как вы называете, вируса не обходится никто. Все больны.
- Земляне сами подчиняют себя этому господству, - ответил голос, и Махваш почувствовала благожелательность пришельца. – Меня зовут Лёр. Тебя я знаю с рождения. Время идёт. Пора действовать. Надо нажать вот на эту кнопку отключения. И мы вмиг перенесём тебя домой в Москву.
- Мне бы хотелось ещё побыть и пообщаться с отцом, - заплакала Махваш.
Отец молчал. Лёр дотронулся до её руки, и они вместе отключили аппарат. Она поняла, что здесь не принято терять ни минуты времени.
Махваш посадили в отделяющийся небольшой отсек Синей капсулы и через мгновение она спускалась по знакомым ступеням облака к себе на балкон. Уже светало. Махваш плакала в постели.
- Что с тобой, доченька? – спросила заглянувшая на веранду Мутриба.
- Ничего мама, сон приснился, что папа умер, - ответила дочь.
- Это было так давно, джонам. Слава Богу ты родилась после того страшного случая. Но он тебе снится. А я ни разу не увидела его во сне. Он всегда был рядом, душой это чувствовала. Как будто оберегал и меня, и тебя. Мне кажется, ты что-то скрываешь? - с тревогой посмотрела на дочь Мутриба.
- Мама, милая, придёт время, и я тебе всё расскажу. А пока не могу. Главное, ты не переживай, со мной всё хорошо, - успокоила она мать.
Мутриба легла рядом с дочерью и они заснули, прижавшись к друг другу. Проснулись они от звонкого голоса Ольги Владимировны, которая будила их.