И вот Ашот вновь сидит в кабинете Федора Петровича Кубарева и выжидательно смотрит в лицо своего бывшего командира. Федор Петрович хмурится и в который раз перебирает бумаги в большой картонной папке, лежащей перед ним. Из наглухо закрытого пластикового окна не доносится с улицы ни звука, из сплит-системы мягко струится кондиционированная прохлада. В кармане у Ашота лежит тоненькая пачка американских денег. Наконец военком поднимает глаза и сочувственно смотрит на Ашота сквозь стекла очков.
- Ты знаешь, Ашот, и все-таки эти бумаги стоят гораздо больше, чем одна тысяча баксов. Гораздо больше!
- Да ну!? - изображая полное недоумение, переспрашивает Ашот. - Это почему же?
Он умеет торговаться, он привык торговаться, это его стихия.
- Потому что я тебя знаю. Не стал бы ты так суетиться из-за тысячи долларов.
- А я и не суечусь, - спокойно пожимает плечами Ашот. - Вы позвонили, я пришел. Не хотите давать, не давайте, обойдусь. Пещеры мне и другие люди покажут, уже обещали, а бункер мне и даром не нужен. Если там что-то и было, то москвичи давно все выгребли.
Тут по лицу подполковника пробежала некая тень, неукрывшаяся от зорких и внимательных глаз Ашота. Забилось сердце Ашота, понял он, что попал в точку. Именно в командном бункере следует искать след к Золотой Бытхе, но остался ли еще он там? Не ушел ли в генеральские верха? Но отчего же тогда этот дядя Федя заламывает цену, если знает, что сует пустышку? Может, на что-то намекает?
А «дядя Федя» отвечает смиренно:
- Может, выгребли, а может и нет. Но кое-что интересное там точно находили.
- Да бросьте! - Взгляд Ашот преисполнился насмешливого недоверия. - И что же?
Подполковник сделал задумчивое лицо, сдвинул брови, изобразив напряжение мозговых извилин, и с сожалеющим вздохом произнес:
- Нет, не могу вспомнить! Схемы ходов нашел, а вспомнить не могу. Но там есть какие-то пометки, думаю, ты разберешься.
- Тысячу баксов, - сказал Ашот.
- Десять тысяч, - сказал подполковник.
- Не смешите меня, Федор Петрович, - сказал Ашот и поднялся со стула. - Мы с вами взрослые люди и прекрасно понимаем, что ваши бумаги не стоят таких денег. Тем более, что вы не помните, что за ними стоит
.
- А если я вспомню? - живо спросил Федор Петрович.
Ашот шагнул к двери, остановился и обернулся.
- Если вспомните, позвоните мне, тогда и поговорим. Но не на десять тысяч.
- На десять! - настойчиво повторил военком.
Ашот пожал плечами, ухмыльнулся и вышел из кабинета.
В этот же день он позвонил Сюзанне.
- Надо встретиться, - сказал он коротко. - Есть новости.
- У меня тоже, - ответила она.
Они встретились, как и в прошлые разы, на лавочке у цирка. Сюзанна была в белой блузке и длинной юбке света морской волны. Волосы ее были собраны на затылке и заколоты длинной металлической шпилькой — кажется, серебряной.
Ашот не стал рассказывать о своей попытке проникнуть в военный бункер и о кодовом замке на входе в него. Не стал торопиться и с рассказом о встречах с подполковником Кубаревым. Пусть сначала москвичка поделится своими успехами. Вдруг она уже все нашла и не нуждается в его скромных услугах.
- Я договорилась насчет планов сочинских пещер, - гордо объявила Сюзанна. - Я встретилась с человеком из географического общества. Вначале он отказывался, а потом вдруг позвонил и предложил. А что у вас?
- А у нас играет джаз! - не менее гордо ответствовал Ашот. - Я тоже встретился с одним человеком, и он дал мне понять, что мы на правильном пути, и, может быть, даже очень близки к цели.
Сюзанна сдержанно приподняла брови:
- То есть?
- То есть, похоже, на Бытхе действительно было что-то спрятано, но нас опередили.
- Как опередили? - Ее глаза расширились, а губы задрожали. - Кто опередил? Что вы такое говорите?! Ашот, вы меня убиваете!
Ашот улыбнулся как можно успокоительней и промолвил:
- Вы не волнуйтесь, Сюзанна! Никто вас не убивает. Я думаю, не все еще потеряно, мы еще можем вскочить в этот поезд. Главное — я убедился, что на кону что-то есть, что мы играем не с пустым банком. А уж как этот банк взять — будем думать.
Девушка немного успокоилась, но выглядела растерянной и беспомощной. Она с надеждой смотрела на Ашота, в ожидании разъяснений.
- Похоже, нам не придется лазить по пещерам, - продолжал Ашот. - А если и придется, то мы точно будем знать, куда именно следует лезть. Дело в том, что кое-кто кое-что уже нашел, но кажется не все. Кое-что там осталось.
Сюзанна нахмурилась.
- Ничего не понимаю. «Кое-кто», «кое-что», «кое-где»... Нельзя ли поконкретнее? Что именно сказал вам тот «один» человек? Кто нас опередил? Когда? Что именно нашли и почему мы должны этому радоваться?
Ашот вздохнул.
- Сюзанна, вы меня разочаровываете. Я думал, вы умная девушка. Я же сказал: мы теперь знаем, что ваша птица существует. Это главное! Потому что невозможно найти кошку в темной комнате, если ее там нет. Теперь мы знаем, что кошка есть.
- Я всегда знала, что птица есть, - вскинула голову юная убышка. - Все убыхи это знают! Никакая это ни новость! Что-то вы темните, Ашот! Кто нашел? Что нашел?.. Говорите конкретно, без загадок.
Лицо Ашота стало совсем грустным.
- Нет, милая Сюзанна, так мы работать не сможем. Мне сорок семь лет, я вам не мальчик, у меня сын через месяц в армию идет. Я никогда в жизни не темнил и никого не обманывал. Или вы мне доверяете, или мы расстаемся. И говорю я вам совершенно конкретно. И больше, чем сказал, сказать не могу. Кто нашел и что нашел, я, увы, не знаю. Но я чувствую, нутром чую: мы с вами подошли к очень ценной информации. Но человек, который этой информацией владеет, цену ей знает. Или думает, что знает.
- Помилуйте, Ашот! - воскликнула Сюзанна и вмиг покраснела. - Простите, если я вас обидела. Я вовсе не хотела этого. Конечно, я вам доверяю, иначе не имела бы с вами дела. Но вы все же чего-то недоговариваете. Я права?
Он смиренно кивнул.
- Да, вы правы. Я недоговариваю цену. На мой взгляд, цена слишком велика, но решать вам.
- Цена чего?
- Информации.
- Информации о чем?
- О том, что нашли, кто нашел, где нашли. И возможно еще кое-что. Заранее сказать трудно. Но даже, если речь не идет именно о вашей Бытхе, то очень велика вероятность, что в наши руки идет ниточка, по которой мы сможем выйти к Бытхе. Вряд ли одном месте могут быть спрятаны две ценные вещи. Все должно к ней сходиться, к вашей птице.
Ашот умолк, и девушка некоторое время смотрела на него, силясь понять: а можно ли действительно доверять этому невозмутимому сочинскому армянину, с упитанным животиком и тщательно укрываемой лукавинкой в живых, блестящих глазах. Что знает она о нем кроме того, что он сам о себе рассказал? Ничего. Ясно, что сейчас он пытается «развести» ее на некую приличную сумму сверх тех денег, которые ему обещаны. Но с какой стати? Добывать информацию — его прямая обязанность, именно за эту работу ему обещаны деньги, пятьдесят тысяч, а уж какие у него получатся затраты — это не моя забота, и не надо говорить, что мне, дескать, виднее.
- И сколько же он просит, ваш информатор? - спросила она холодно.
Десять тысяч, - небрежно ответил Ашот. И добавил для ясности: - Американских, конечно.
- Вы доверяете этому человеку?
- Более-менее. Я давно его знаю.
- А почему же вы считаете, что он запрашивает слишком много?
Ашот хотел ответить, но в этот момент у него зазвонил телефон. Он не спеша извлек его из кармана брюк, нажал кнопку и вальяжно произнес:
- Да, Риточка. Что случилось? - И тут же его лицо изменилось, сделалось крайне тревожным. - О, Боже! Ты цела? А машина? Где это? Сейчас еду!
Он быстро поднялся со скамейки. Сюзанна смотрела на его встревоженно, она тоже поднялась.
- Извините, - сказал он. - Жена в аварию попала. Поеду к ней, но кажется, ничего серьезного. Машина только побита. А насчет цены вы подумайте. Я думаю, заплатить стоит. Просто для меня это дорого, у меня нет таких денег. Чтоб вы не думали, что я вам голову морочу, можете потом вычесть их из моих двухсот тысяч, когда мы найдем вашу Золотую Бытху.
- Вы уверены, что мы ее найдем?
- Почти уверен. Особенно, если вы сейчас не пожалеете десяти тысяч.
С этими словами Ашот поспешил к автобусной остановке - ловить такси. А Сюзанна вновь опустилась на скамейку и крепко задумалась. Ей было о чем задуматься. День начался неплохо. Утром, едва она успела позавтракать в столовой пансионата, где остановилась, ей позвонил господин Волин и с заметным, хотя и непонятным смущением в голосе, объявил, что, так уж и быть, он раздобудет для нее схемы пещер. Но при условии, что она будет держать его в курсе своих поисков. Она пообещала, хотя он так и не смог толком объяснить, зачем ему это надо. Может, из простого научного любопытства, а может, и из каких-то других соображений. Этот этнограф-археолог как раз не произвел на нее впечатление человека открытого и искреннего. Теперь вот Ашот предлагает какую-то загадку стоимостью в десять тысяч долларов и при этом говорит, что Бытха у нас уже практически в руках, и не нужны нам никакие схемы пещер. Но что означают его слова о том, что кто-то что-то нашел? Вдруг кто-то нашел именно Бытху, и она сейчас в чужих руках? Не исчезнет ли она в каких-нибудь частных коллекциях, как исчезла Малая Бытха? Как поступить? Тем более, что и нет у нее с собой таких денег. Надо звонить дяде, объяснять ему. А что она может ему сказать, если сама ничего не знает и не понимает, кроме того, что Ашот согласен, чтобы эти деньги вычли из его будущего вознаграждения. То есть, из двухсот тысяч. Но двести тысяч он получит, только если Бытха будет найдена. А что если его прогноз не оправдается, и мы потерпим фиаско? Тогда мы как честные люди должны будем выплатить ему пятьдесят тысяч, без всяких вычетов, а эти сегодняшние десять тысяч нам уже никто не вернет. И все-таки... - Сюзанна безнадежно вздохнула и зябко передернула плечами, хотя сочинский летний воздух был по-прежнему горяч и мягок, как в хорошо протопленной русской бане. - И все-таки придется соглашаться. Надо только убедить дядю.
Вечером этого же дня Ашот заявился к нам, взмыленный, слегка ошалевший и взволнованный, но уже почти пришедший в себя. Оля, уже не спрашивая о его желании, налила ему тут же заваренный чай-каркаде, и он принялся рассказывать. Оказалось, что его красавица-жена Риточка отправилась забирать из ремонта свою любимую черную «тойоту». Села в нее и стала выезжать из ворот мастерской. При выезде ей надо было развернуться и выехать на встречную полосу, чтобы ехать в сторону дома. Прерывистая линия там имелась, Рита ничего не нарушала, но разворот делала в таком замедленном темпе, что ехавший по встречке «пежо» не понял ее маневра и слишком поздно затормозил. В результате обе машины сейчас стояли в той же мастерской и платить за ремонт обеих придется Ашоту, как не пытался он доказать, что водитель «пежо» тоже был не прав. Зачем он так быстро ехал, если видел, что «тойота» делает такой неуклюжий разворот?
- Простите, Ашот, - прервал я его сбивчивый рассказ, - а а раньше что случилось с Риточкиной машиной? Почему она оказалась в мастерской?
Ашот с чувством провел пальцем по короткой и крепкой шее бывшего борца.
- Эта машина у меня уже вот здесь! Как я отговаривал Риточку ее покупать! Я же видел, в каком состоянии у нее ходовка, тормоза и все прочее. Единственный плюс у нее был — это низкая цена. Но все ведь знают, где бывает бесплатный сыр. Кроме Риточки! Ей, видите ли, брат эту машину посоветовал! А лежать под ней не брату приходится, а мне. То одно, то другое... Вот масло потекло. Я отогнал ее в мастерскую, договорился. Чего она сама поехала ее забирать? Я бы и забрал, да еще бы все проверил на месте. А теперь — пожалуйста!
- А Риточка не пострадала? - участливо поинтересовалась Оля. - А люди в другой машине?
Он махнул рукой:
- Слава Богу! Никто не пострадал. Удар был по касательной. Да и «пежо», все-таки, сколько смог, затормозил в последний момент. Он же думал, что она успеет повернуть и поедет вперед, а она не успела.
- Ну, вы сильно ее не ругайте! - попросила Оля. - У нее еще опыта мало.
- Да, конечно, - ухмыльнулся Ашот. - Еще раз десять ее стукнут, и опыта наберется. А дядя Ашот за все будет платить.
Я решил, что пора сменить тему, и спросил Ашота:
- А как ваши успехи с Бытхой? Что-нибудь продвинулось?
- Да, да! - встрепенулась моя женушка. - Расскажите нам про Сюзанну! Вы с ней виделись?
- Виделся, виделся, - пробурчал Ашот тоном весьма недовольным. - Вертихвостка! Я ей эту Бытху уже почти нашел, а она платить не хочет.
- С этого места, пожалуйста, поподробнее! - вмешался я. - Что значит: «Я уже почти нашел Бытху!» Звучит как-то странно.
- Это значит, что я напал на след. - Ашот выразительно посмотрел на меня, и тут я заметил, что под рубашкой у него оттопыривается пистолет, и, не удержавшись, спросил:
- А пистолет зачем?
Я знал, что пистолет не боевой, травматический, но все равно — зачем?
- На всякий случай, - многозначительно ответил он. - Этот водитель «пежо», чеченец, такой горячий джигит. Лучше поберечься.
- Ну, ладно, - кивнул я. - Так что там с Бытхой?
- Я напал на след, - повторил Ашот. - Хорошо, что бы не залезли в бункер. Нашли бы там себе приключений. Однако там, безусловно, что-то есть. Или было. Я поговорил со своим бывшим начальником. Он про бытхинские подземелья все знает. И он дал мне понять, что московские спецы, которые там работали, нашли кое-что интересное. Но что именно нашли, и осталось ли там еще что-то, не сказал. Сказал, что эта информация денег стоит. А Сюзанна эта зажалась: ни бэ, ни мэ! Думает, наверное, что все ей даром в руки придет. Были бы у меня такие деньги, я бы свои дал. Кто не рискует, тот не пьет шампанское!
Я подумал: не хочет ли Ашот попросить в долг, и поинтересовался:
- И сколько нужно денег?
- Десять тысяч, - ответил наш друг. И уточнил: - Десять тысяч долларов. Две Риточкины машины.
- Серьезные деньги, - согласился я. - Для нас с вами. Думаю, они и для Сюзанны серьезные. Наверное, ей надо подумать, посоветоваться. Что она, все-таки, сказала?
- Да ничего. Не успела. Тут как раз Рита позвонила, и мне пришлось ехать к ней, с этим джигитом разговаривать.
- Вы с пистолетом поехали? - спросила Оля, и ее глаза загорелись.
Ашот посмотрел на нее грустно.
- Ольга! По этому городу разве можно ходить без пистолета? Это Сочи!
- Ашот! Вы преувеличиваете. Мы ведь ходим!
- Ну, да. Вы и двери не запираете. Вот сейчас я пришел, толкнул дверь, и она открылась. Заходи, бери, что хочешь!
- У нас нечего брать, - заметил я. - Золота у нас нет, долларов под матрацем тоже.
- У меня тоже нечего брать, - возразил Ашот. - А вот недавно забрались через забор, что-то искали. Хочу теперь видеокамеру поставить.
- Наверное, это дорого? - поинтересовалась Оля.
- Нет, не очень. Зато спать буду спокойнее, камера все запишет.
- Да, я помню, как вас в суде спасла чужая камера, чужой видеорегистратор. Но пистолет-то у вас тогда отобрали. Вернули что ли?
- Нет, не вернули. Но стоимость я потом у них отсудил, и купил новый. Без пистолета в этом городе нельзя.
«Наверное! - подумал я. - Если жить так, как живет Ашот, со всеми задираться, всех поучать... Мы как-то обходимся». И решил снова сменить тему.
- Кстати, Ашот... А как ваши дела с мебелью? Я помню, стулья делать вы научились. Заказы у вас уже есть? А то мы с Олей хотели заказать пару стульев. Поддержать бизнес, так сказать.
- Есть один заказ. Восемь стульев. Только заниматься ими пока некогда. Связался вот с этой Сюзанной! Но вы мне нарисуйте эскизик, я буду иметь в виду.
- А по-моему, вы не жалеете, что связались с Сюзанной! - с лукавой улыбкой поддела его Оля. - По-моему, она вам нравится!
- Кто? Мне? - Ашот возмущенно уставился на нее. - С чего это вы взяли? Мне сорок семь лет, она мне в дочки годится. До такого маразма я еще не дошел. У нас чисто деловые отношения, чисто по Марксу: Товар, Деньги, Товар. В данном случае наоборот: Деньги, Товар, Деньги.
- Или, говоря языком Ильфа и Петрова: «Утром деньги — днем стулья», - подытожил я.
- Вот именно, - согласился Ашот. - Но стулья тут ни при чем. Речь об информации.
«Похоже, наш Ашот из Агудзеры даже не знает, кто такие Ильф и Петров. Марксом-то их в военном училище накачивали», - подумал я и поймал себя на мысли о том, что не знаю, грустить ли мне по этому поводу. Ведь многие знания рождают многие печали.
- Я думаю, завтра Сюзанна позвонит вам и скажет, что она готова дать деньги, - сказал я тоном, как можно более уверенным.
- Я этого не знаю, - возразил Ашот. - Но я знаю другое. Мне надо проводить сына в армию, надо людей пригласить, стол накрыть. А у меня даже на это денег нет. А тут еще Рита с этой аварией!..
Мы с Олей переглянулись и без слов поняли друг друга. Проводить сына в армию — святое дело. Наконец-то понятно, зачем конкретно человек пришел.
- Мы можем дать взаймы, - сказал я. - Сколько надо?
- Пятьдесят тысяч, - с готовностью ответил Ашот. - Придет как раз человек пятьдесят. По рубчику на персону. Вас с Ольгой, конечно,тоже приглашу.
Мы с Олей опять переглянулись. Не слабо провожают в армию сочинские армяне!
- Хорошо, - сказал я. - Завтра я сниму с карточки. Вечером заходите.
.