Валентина Павловна пришла с работы раньше обычного и зашла в квартиру, открыв дверь своим ключом. Муж Иван Матвеевич был уже дома и разговаривал с кем-то по телефону.
- Нет, нет и еще раз нет, Юля! – говорил муж какой-то женщине. – Я все хорошо обдумал, взвесил и твердо решил, у нас с вами ничего не получится. Так что, извините.
Валентина Павловна так и замерла в прихожей в верхней одежде и с пакетами в руках. От услышанного только что она была поражена и заинтригована одновременно. Ее муж никогда не был красавцем, вдобавок, к своим пятидесяти годам он полностью облысел, обрюзг и отрастил живот, превратившись, по мнению супруги, в бесполую амебу. Ни одна женщина в мире не нашла бы в нем ничего мужественного, если бы даже очень хорошо поискала. Так думала Валентина Павловна о собственном муже, от которого, между прочим, имела двоих детей. До сегодняшнего дня она и не думала ревновать мужа к особам прекрасного пола и спокойно могла бы водить его с собой по выходным в женскую баню, если бы это было дозволено, как за границей.
- Вы только не обижайтесь, вы не первая, кто хочет меня осчастливить непременно, - продолжил между тем муж. - Я сильно сомневаюсь в искренности ваших красноречивых слов, что вы откровенны со мной, как никогда и стараетесь лишь для меня одного. Стоит мне один раз поверить вашим сладким обещаниям, как тут же окажусь в мучительной кабале, как муха, севшая на варенье. А ведь я уже не молодой! У меня двое взрослых детей и скоро уже мне на пенсию. Я не уверен, что смогу удовлетворять в скором времени ваши запросы, хотя вы их умело вуалируете. И жена моя, не знаю, как на это посмотрит. Ведь я прожил с ней двадцать пять лет!
«Неужели только двадцать пять?! – с ужасом подумала Валентина Павловна в своем вынужденном укрытии. – А я давно уже ощущаю себя семидесятилетней старухой рядом с тобой, ирод, ты, проклятый! Сто лет не водил ни в театр, ни в кино! С другими женщинами вот как разговаривает, скотина, даже на «вы» называет!»
- Вы говорите, что можно страховаться. Но, опять-таки, страховка скорее выгодна вам, нежели мне. Случись что, я вынужден буду расплачиваться до конца жизни за свою минутную слабость, - подытожил блюститель семейных устоев твердым мужским голосом. - Так что, Юля, попробуйте свои чары с более молодыми, а меня, прошу вас, оставьте в покое. Не звоните больше. Забудьте совсем мой телефон. Сами же потом будете пенять на меня, что зря потратили со мной свое лучшее время. Прощайте!
Постояв некоторое время в задумчивости, Валентина Павловна хлопнула входной дверью, изображая, что только вернулась, и прошла в комнату. Мужа она обнаружила на своем обычном месте – на диване. Ничто на его безмятежном лице не напоминало о пылком кавалере, недавно говорившем по телефону.
Ничем не выдал себя Иван Матвеевич и за ужином, сосредоточенно уплетая фаршированные перцы, будто отказывать молодым женщинам для него было привычным делом.
- Вань, а кто тебе звонил сегодня вечером? – спросила Валентина Павловна, когда они позже лежали в постели.
- Никто не звонил, - сонно буркнул муж.
- Врешь ведь! - не отставала жена. - Я сама слышала, звонила какая-то Юля. Судя по голосу, совсем еще молодая…
- А-а-а, ты про нее, - сладко зевая, ответил муж, - это банковская служащая была.
- Что она от тебя хотела? – насторожилась законная половина, принимаясь резкими движениями поправлять общее супружеское одеяло.
- Наоборот, она мне сама предлагала взять кредит на очень выгодных условиях лично для меня одного, как постоянному клиенту их банка, - пояснил супруг, пряча свои волосатые ноги обратно под одеяло.
- И сколько она тебе предлагала? – поинтересовалась супруга, уже без особого интереса.
- Миллион рублей, - пробормотал Иван Матвеевич, опять впадая в спячку, - только я ей почему-то не поверил, хотя она очень красочно все описывала. Миллион возьмешь, а отдавать надо уже полтора. Ты ведь тоже не поверила бы ей, да, дорогая? А-а-а… Давай, спать. Поздно уже.
«У-у-у, урод! – расстроено подумала Валентина Павловна. – А я надела для него свое лучшее белье, надеялась, в кои-то веки посплю с мужиком». Затем, жалобно кряхтя, она повернулась к мужу спиной и вскоре мирно засопела.