ЧАСТЬ СТО ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ (1911-1913)
Глава 114.29. С НАЛЕТУ…
Они поднимались по широкой каменной лестнице, с косыми, истертыми ступенями. Прижимаясь к стенке, попадались навстречу казаки с котелками; обгоняли сторонкой, нарушая устав, артельщики с лотками «воробьев» — дымившихся аппетитно комков говядины, жилисто-синеватой, как раз по зубам казачьим; тащили в мешках душистые калабушки хлеба. Остро пахло казачьим варевом — борщом с лавровым листом и перцем.
Попавшийся батальонный адъютант - подъесаул Келеушев*, сообщил секретно, что пришел проект нового полевого устава, и командир назначил комиссию из командиров сотен, включил и его, лихого командира 2-й сотни, в приказе будет.
*) КЕЛЕУШЕВ Дмитрий Семенович (кабард.)(1870-не ранее 1921)(см. фото) - полковник (1917), из моздокских крещеных Кабардинцев, казак станицы Луковской, Терского Казачьего Войска. Отец - Семен, р. ? г. Мать - ?, р. ? г. В службе казаком строевого разряда 1-го Горско-Моздокского конного полка - с 01.01.1889 г. Командирован в конвой командующего войсками Кавказского военного округа с 01.01.1891 г. В марте 1892 г. «разрешено право по образованию второго разряда (на поступление в военное училище). Служил в 6-м Кубанском пластунском Его Величества батальоне хорунжим, сотником, к 1909 г. - адъютант в чине подъесаула. Во время Первой мировой войны воевал в составе 6-го Его Величества Кубанского пластунского батальона Кубанского Казачьего Войска, ранен в 09.1915 г. Произведен в есаулы в 1915 г., в 1916 г. - в войсковые старшины. Командир 8-го Кубанского пластунского батальона. В 1917 г. произведен в полковники. Награжден орденом Св. Анны 3-й степени, мечами и бантом к этому ордену (07.06.1915), орденами Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом (28.06.1915), Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» (26.09.1915), Св. Станислава 2-й степени с мечами (26.09.1915), Св. Анны 2-й степени с мечами (27.02.1916). Участник антибольшевистского восстания на Тереке летом 1918 г. С 1918 г. в Добровольческой армии, позднее - в Вооруженных Силах Юга России. В 01.1919 г. - председатель военно-полевого суда Моздокского отдела Терского Казачьего Войска.
Был женат. Сын - Федор (1890 г.р., есаул), дочь - Софья, р. ? г. В 1920 г. эмигрировал. Умер в Чехии. Семья оставалась в Моздоке. [А.В. Казаков. Адыги (черкесы) на российской военной службе. Воеводы и офицеры. Середина XVI - начало ХХ в. Биографический справочник. Нальчик. ГП КБР "Республиканский полиграфкомбинат им. Революции 1905 г." Издательский центр "Эль-Фа", 2006, с.144-145]
Кто же еще будет, спросил Венков. Есаулы - Кобцев Иван Иванович, Гончаров Григорий Петрович, Селютин Аркадий Иванович, Денисов Иван Христофорович и Лосицкий Василий Емельянович...
— Правильно, — сказал Венков, — Все тертые. Молодец старик, боевых офицеров выбрал… никому не будет обидно...
Это было приятно, но скользнуло поверх того, что теперь было самым важным: ни сотня, ни экзамены в академию, к которым готовился весь год, и даже не «Встречный бой», удачная работа, обратившая на него внимание, военных кругов и вызвавшая к нему ряд писем, — между прочим, от известнейшего профессора академии.
Единственным важным и, даже страшным, — а страшного для него до сего времени не было, — являлся теперь вопрос: действительно ли изменила ему Елена, или это ему так кажется; просто — странное совпадение событий, и ничего рокового нет?
В столовой офицерского собрания было, как всегда, шумно и накурено до-синя. Сновали казаки в бешметах, подавая на столики; перекликались и шутили офицеры. На широком, историческом диване, вывезенном из Турции, — сидели все офицеры 6-го батальона с полковником Зиньковским в середине, а сотник, знаменитый в полку фотограф, снимал их группу, в память тридцатилетия службы в офицерских чинах полковника.
Помощник командира батальона, сухощавый войсковой старшина Витинский*, замечательный товарищ и ляоянский герой, отряда генерала Мищенко, участвовавший по доброй воле в японской кампании, где был отличен георгиевским оружием, но почему-то не получивший войскового старшину, — «до второй, видно, кампании отложили, не дай Бог!..» — говаривал он шутливо, — решал со своими «молодыми» задачи из германского сборника, недавно полученного в батальоне.
*) ВИТИНСКИЙ Елисей Васильевич (куб.)(02.8.1867-20.5.1915) - есаул 3-го Кубанского пластунского батальона. Православный. Общее образование получил в кадетском корпусе. В службу вступил 01.09.1886. Окончил 1-е военное Павловское училище. Выпущен в 3-й Кубанский пласт. батальон. Хорунжий (ст. 09.08.1888). Сотник (ст. 09.08.1892). Подъесаул (ст. 06.05.1900). Окончил Офицерскую стр. школу "успешно". Есаул (пр. 1906; ст. 06.05.1901; за отличие). Участник русско-японской войны 1904-05. Войсковой Старшина (ст. 26.02.1909).
На 1 января 1910г. - 6-й Кубанский пластунский батальон, войсковой старшина.
На 1 января 1912г. - 6-й Кубанский пластунский батальон, войсковой старшина без исполнения обязанностей по должности.
На 15.05.1913г. в том же чине числился в 4-м Кубанском пласт. батальоне, состоял командующим 10-м Кубанским льготным пластунским батальоном. Участник мировой войны. Полковник. Командир 5-го Кубанского пласт. батальона. Погиб в бою.
Чины:
на 1 января 1909г. - 3-й Кубанский пластунский батальон, есаул
Награды:
Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом (1906)
Св. Анны 3-й ст. (1909)
Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (ВП 18.07.1915)
Георгиевское оружие (ВП 03.01.1917).
Источники:
1.Список подполковникам по старшинству. Составлен по 15.05.1913. С-Петербург, 1913
2."Военный орден святого великомученика и победоносца Георгия. Биобиблиографический справочник" РГВИА, М., 2004.
3.Русский Инвалид. №164, 1915
Завидев подъесаула Венкова, шлепнул по столу, на котором лежала карта, и, сверкая серебряными очками, седой, со значительными проплешинами, крикнул звенящим голосом:
— Вот кто решит с налету, и единственно правильно… Венчик! Иди, Венчик, сюда, покажи-ка моим молодым!..
И подставив ко рту сухенькие ладошки трубочкой, подмигивая к окну, где играл в шахматы выпускник академии Лосицкий Владимир Емельянович, отбывавший свой ценз в батальоне, добавил дружелюбно:
— Вот, милый наш академик сразу решил… только очень уж мно-го-гранно и тонко… и при наличии резерва… А немец требует «с соблюдением крайней экономии...»! Нет, интересно, ты погляди… немцы, как будто, подсмотрели классический случай… помнишь, у меня случилось, у деревушки Фу-Чи-Су-Лян, когда мы с пластунами, ночью, прошли болото? И никакого резерва не было, а обошли и всыпали?..
Фу-Чи-Су-Лян-то?.. — отозвался рассеянно Венков, только что приказавший буфетчику налить «большую», и лицо его сразу посветлело, когда он вспомнил. — Как не помнить!.. Ну, Кича… выпьем за Фу-Чи-Су-Лян, — чокнулся он с сотником, закусил наскоро брусничкой и подошел к войсковому старшине.
— Задание? — пробежал немецкий текст и поглядел на кроки задачи. Болото и тут, и тут?.. высота занята противником, четыре роты… единственная дорога в тыл… хорошо!.. У меня две сотни, справа речка… левый фланг упирается в болото… гм… Так вот, исходное положение мое так…
Он схватил карандаш и набросал решение — «налетом».
— Единственно так, по-моему? Стремительной лобовой атакой, в полторы сотни… Полусотней оттянуть внимание противника на речку. Мои бы ловко проделали!.. Только здесь несложней, чем у тебя под Су-Ляном. Там болотце с одной стороны было… — вдумчиво сказал он, всматриваясь в кроки. — Интересное положение, на темперамент. Лобовой атакой — и никаких.
— Что, не говорил я тебе, что ты гениус романус!.. Могу тебя поздравить, и задачку-то немец содрал у Юлия Цезаря, под этим… как его?.. Не помните, есаул, где это Цезарь чуть было не сел в калошу, в болота-то его легион попал?.. — крикнул Елисей Васильевич Лосицкому.
— Двадцать раз попадал и выходил сухим… — раздумчиво отозвался Лосицкий, вертя конем.
— Ты, голубчик-Венчик, и сам не знаешь, что ты изобразил! Куда проще немецкого решения, ей-ей!.. Гляди, как немец распорядился… — показал он решение.
Подошли другие, и началось обсуждение. Большинством голосов признали, с Рашпилем Иродионом Павловичем*, считавшимся за великого знатока, что это — единственно точное решение, «чисто суворовское».
*) РАШПИЛЬ Иродион Павлович (куб.)(15.04.1860-13.10.1912) – родился в семье черноморских дворян Щербиновского куреня Черноморского Казачьего Войска. Православного вероисповедания. Окончил Владикавказскую военную прогимназию и Ставропольское казачье юнкерское училище по 2-му разряду. В 1878 г. зачислен на службу рядовым казаком в мобилизованный Таманско-Полтавский конный полк Кубанского Казачьего Войска. В 1880 г. выпущен из юнкерского училища портупей-юнкером в 1-й пеший пластунский батальон Кубанского Казачьего Войска. Хорунжий (ст. 13.12.1881). Сотник (ст. 31.12.1885). Подъесаул (ст. 14.05.1896). Есаул (ст. 06.05.1900). Более десяти лет командовал сотней. В сентябре 1907 г. переведён в 3-й Кубанский пластунский батальон. Войсковой старшина (ст. 26.02.1907). В ноябре 1908 г. переведён в 6-й Кубанский пластунский батальон, с назначением командующим 12-м Кубанским пластунским батальоном льготного состава.
На 1 января 1909г. - 6-й Кубанский пластунский батальон, войсковой старшина.
Высочайшим Приказом от 13 октября 1912 г. исключён из списков по причине смерти. Награждён орденом Св. Станислава 3-й ст. (1892).
— Не доживу я, Венчик, — вздохнул Елисей Васильевич, и Венков подумал, глядя на вздутые на висках войскового старшины жилы, что он долго не проживет, пожалуй, — а быть тебе корпусным… в академию если попадешь, понятно. И был бы я тогда при тебе… полковничком!..
— Доживешь — и будешь, — сказал Венков, шутя, и вдруг насторожился: по устремленным глазам, шедшего к нему казака с фиолетовым узеньким конвертиком он почувствовал, что это письмо ему.
— Будешь… если фиолетовых записочек получать не будешь! — пошутил в общем смехе Витинский.
— Кто подал, откуда?.. — спросил Венков в смущении, вглядываясь в нетвердый почерк: он ждал другого.
— Не могу знать, ваше благородие!.. — ответил молодой казак. — Дневальному от ворот подали. Приказал господин взводный урядник четвертой сотни, Пинчук… иди, передай в собрание… они там. Видал, девчонка босая прибегала к воротам, в руку ткнула, а сама убегла…
— Ступай.
— Душистое?.. — подмигнул на конвертик Витинский.
— И я получал, бывало… очень-то не гордись...
Венков сунул письмо в карман, выпил еще с сотником и напомнил — зайти часа в два к нему. Вспорхнувшее было сердце упало и остро заныло болью.
Правило, принятое еще с училища, оправдало себя не раз. И теперь, мысленно повторив его, он почувствовал облегчение: то, что случилось с ним, показалось ему не безысходным, требующим еще разведки. Раньше смотра-парада и выхода в лагеря — сотню не оставишь, это ясно. А сейчас, может быть, в письме?..
Он вскрыл на ходу письмо, но оно было, как показалось на первый взгляд из обычных любовных писем, которыми ему надоедали. Последнее время, правда, они приходили редко: у него же была Елена!..
Он прочитал внимательней, вглядываясь в нетвердый почерк, и его удивили выражения: «Вы меня мучаете давно-давно!..». «Я безумно хочу Вас видеть, должна видеть. Вы должны прийти, иначе меня не будет в жизни, клянусь Вам!..». «Вы все узнаете...». Это «ВСЕ» особенно останавливало его внимание. О ТОМ — все? Ему казалось, что — ДА, о том: ХОТЕЛОСЬ.
Письмо было в несколько строчек, раскидистых, неровных, но неподдельно искренних, молящих, близких к отчаянию. Оно молило — «сегодня-же, непременно сегодня» прийти на Монастырскую гору, возле развалин древнего монастыря, откуда поворот на слободку, — «другого места я не могу придумать, боюсь скомпрометировать и себя и Вас...». Час был указан довольно поздний, 8, когда темнеет. Подписано буквой — К.
Венков перебрал всех знакомых, где были дамы, от кого можно было бы ожидать подобного, но ничего подходящего не нашел.
Это «глупенькое» письмо — он так и назвал его — его надоедно раздражало. Было совсем не до свиданий, но что-то, бившееся в строках, начинало его тревожить: и то, что в этом, может быть, есть связь с тем, и неприятно волнующее совесть — «иначе меня не будет в жизни, клянусь Вам!..».
Он ничего не решил, зная, что это придет само, «налетом».