Давненько это было. В марте 1985 года. Из Нижнеудинска мужа перевели в Бурятию. Значит мне нужно срочно увольняться. Но так получилось, что где-то недели за две-три до этого в редакцию нашей районной газеты прибыли журналисты из «Комсомольской правды». Они направлялись в Восточный Саян на перевал Федосеева. И один из наших корреспондентов – Николай Савельев улетел с ними. А он у нас писал обо всём, что связано с тайгой, с охотой. И здесь позвонили из «Коопзверпромхоза» и пригласили газету на собрание охотников в Тофаларию. Так как и я иногда писала на такие темы, редактор предложил мне слетать в этот горный край, который называли Сибирской Швецарией.
Ну кто же откажется от такого путешествия! Тем более, что там мне бывать не доводилось. Уговорив мужа задержаться на пару дней, я на вертолёте отправилась в командировку. Из окна пыталась фотографировать тайгу, но получилось не очень. Толи ФЭД такой фотоаппарат, толи я такой фотограф. Прилетели мы в так называемую столицу Тофаларии посёлок Алыгджер, который расположен на берегу реки Уды. Охотники уже собрались, так что задержки с собранием не было. Я там познакомилась с очень интересными людьми, набрала кучу материала для газеты, наснимала и людей и окружающую природу. На ночёвку нас определили к местным жителям, так как никакой гостиницы в посёлке не было. Но был медпункт и начальная школа. О людях там работающих, никогда никто не писал и я решила восполнить этот пробел.
Но больше всего мне запомнилась охотница, маленькая худенькая и на вид такая старая, что я даже не стала спрашивать сколько ей лет. Она била белку в глаз.
Позже лет так через 20, уже живя в Ростовской области, я увидела по телевизору передачу о Тофаларии и эту бабушку. Корреспондент с удивлением говорил о том, что ей 76 лет, а она ещё охотится. Но белку в глаз уже не бьёт. Женщина выглядела так же как и в 1985 году. Фотографии её осталась в редакции. А жаль.
Весь вечер мы смотрели слайды у местного фотографа любителя, охотника, который вместе с женой ходил на медведя. Слайды были потрясающие. А утром собрались в путь-дорогу. Но увы, погода испортилась настолько, что ни о каком полёте домой и речи не было. Но после обеда нас на вертолёте перекинули в посёлок Верхняя Гутара, откуда на следующий день (если будет погода) в Нижнеудинск должен отправиться самолёт. Этакая чешская этажерка типа нашего кукурузника. Этот посёлочек ещё поменьше Алыгджера, но в нём была гостиница, т.е. комната, где мы - человек шесть и расположились. Все вместе и мужчины и женщины. Кормили нас местные жители. У них и мясные, и рыбные консервы своего собственного производства. Вот только с хлебом были проблемы. И мы отправились в магазин, куда и должны были его завести с местной пекарни.
Магазин в 1985 году в глухом таёжном углу представлял из себя нечто. Там не было ни-че-го. Нет вру, банки с соками трёхлитровые стояли. Но у таёжных людей свой сок был заготовлен ещё с лета и был он не в пример вкуснее магазинного, из лесных ягод. Проторчав в магазине довольно долго, и не дождавшись хлеба, я вышла на крыльцо и вдруг слышу: «Козубская, привет! А ты здесь как оказалась?» Передо мной стоял Коля Савельев со своими друзьями из «Комсомолки». Лица у всех багрово-коричневого цвета. Своё слово сказали снег и солнце в горах.
Я уже не помню сколько человек их было в экспедиции. Меня поразило то, что во всём необъятном море тайги и гор был один единственный знакомый мне человек и мы с ним встретились. Я очень ему обрадовалась и давай благодарить за то, что подарил мне такую поездку. Это был единственный шанс попасть в такое необыкновенно красивое и дикое место. Сегодня, когда аэропорта в Нижнеудинске практически нет, чтобы там побывать, надо нанимать вертолёт лично. Об этом путешественники пишут в интернете. А мне повезло, что Коля ушёл в горы с «Комсомолкой».
Задержаться из-за погоды нам пришлось ещё на пару дней. Желающих улететь в Нижнеудинск по разным делам было очень много. Хоть лёд на реке ещё лежал и казался на вид очень крепким, зимник был уже закрыт. Единственное сообщение с большой землёй, как называли там районный центр, было только по воздуху. Дома от мужа я получила большой скандал, так как у него было предписание явиться на новое место службы в определённое число. Я же вместо двух дней пробыла в тайге пять. Зато от редактора было много благодарностей – уезжая в Бурятию, я оставила кучу статей, зарисовок, фотографий.
А Николая Савельева после этой экспедиции пригласили работать собкором в «Комсомольскую правду». В 90-х годах часто публиковали его статьи в этой газете. Но Коля не принял перестройку и с журналистикой порвал. Ушёл работать учителем в сельскую школу.
На фотографии я с оленеводом тофаларом. А может правильнее с тофом.