19.
Отовариться на дорогу было решено у бабки Дуни.
Тем более, там был свой.
Борис с энтузиазмом поддержал затею своих товарищей.
В глубине души он ревновал бабку к Двадцатому, а особенно к Витальке.
Борису очень понравилось на Земле, и назад он не особо торопился, справедливо полагая, что лучшее – враг хорошего.
Поэтому он решил зависнуть здесь.
- А что, кормят хорошо, делать ничего не нужно, ну, если самую малость, - хвастал Борис.
Как показало время, он глубоко, я б сказал, даже жестоко заблуждался.
Но вернёмся к настоящим событиям.
Отовариться у бабки было чем.
Все глаза Двадцатого разбежались в разные стороны.
У бабки было столько запасов, что беглого взгляда было достаточно, что с этими запасами можно было выдержать несколько световых лет межгалактической осады, не опасаясь за свой желудок, что его подведёт от недоедания.
Изрядно загрузившись, путешественники снова вернулись к «Меркурию».
Грациозный механизм был на месте.
Виталька осторожно дернул ручку двери.
Дверь, чуть скрипнув, открылась.
В мгновение ока всё было загружено, в том числе и землянин с гуманоидом.
Закрыв дверь, они прислушались.
Древнеримский бог Бахус с вероятностью сто процентов оглох от воздаваемых ему здравиц.
За руль сел Виталька.
Он имел несколько уроков езды на тракторе, и к счастью не забыл основы вождения.
Повернув ключ в замке зажигания, парень нажал на педаль.
«Меркурий» подпрыгнул.
Не как сноровистый конь под неумелым ездоком, а как лохматый Барбос, ужаленный осой.
С охоты, а точнее, из избы Степаныча, никто не выглянул, и не помчался догонять.
С каждой минутой природным чутьём Виталька всё увереннее вел вездеход по улице.
Набрав скорость они проскочили мимо избы бабки Дуни, которая дьяволицей выскочила на крыльцо, попутно богатырским взмахом откинув Бориса, как-то очутившегося на её пути.
Виталька вспомнил бессмертные строки поэта и гражданина, и направил «Меркурий» прямо в заросли тайги, что шумит под крылом самолёта.
Только бы горючее не закончилось на полпути!..