ЯДЕРНЫЕ ТОРПЕДЫ
Водолазные работы возле архипелага Труан затянулись до конца мая по относительному земному календарю, и усталые моряки в конце дня якорем падали на койки и впадали в полное забытьё до утра на своём надувном понтоне. На четвёртый день водолазные работы были закончены, и Неверов поспешил на катер, чтобы явиться на доклад к вице-адмиралу Екатерине Столыпиной.
Супернеболёт грузно возвышался над небольшим островком по соседству с местом проведения погружений и Ярослав Неверов, спрыгнув с гребного катера с весёлыми морячками, вскоре поднялся по откидному пандусу внутрь воздушного корабля. Молоденькая стражница у пандуса отдала ему честь, разглядывая капитана земных подводников с показным любопытством, как слона в зоопарке и нажала на кнопку, вызывая лифт.
Неверов подмигнул девушке и поднялся на третью палубу многоэтажного мастодонта. У лифта его встретила адъютант адмирала поручик-валькирия Елена Стрижова. Это была ладная светловолосая девушка с хорошей гимнастической фигурой, одетая в мешковатый десантный комбинезон и застиранную пилотку с эмблемой зеленоватого двуглавого орла справа, ближе ко лбу. Она неохотно откозыряла Неверову и презрительно сощурившись, пригласила следовать за собой. Неверов сразу же под её взглядом неловко почувствовал себя в новом адмиральском костюме эпохи русско-японской войны и раздражённо пошёл за девушкой. Она ввела его в кабинет командующей.
Капитан, точнее адмирал Неверов сухо и официально доложился адмиралу Столыпиной, и, получив приглашение, присел к небольшому совещательному столу. Вся мебель на гелиоплане была изготовлена из гелиопенопласта и почти ничего не весила. Расставленные вдоль стен надувные кресла могли, кажется, летать, если бы не крепились щетиной на ножках к такому же щетинистому ковру.
Выслушав доклад о подъёме двух торпед вместо одной, Столыпина встала, и, пройдясь по кабинету, сказала нервно, слегка закусив губу.
-Положение Центрального фронта ухудшается каждый день, товарищ Неверов. Я покажу вам сейчас более- менее сносные записи телепередач из центральной столицы нашего острова. Бои идут уже в самом городе. У меня сердце разрывается, когда я вижу, как гибнут мои подруги. Слава богам, что Вера, Рони и Джоана, пока что, живы. Но их дом в Коврополисе сожжён и бабушка Дарья с младшими внучками живёт сейчас у своих старых подруг. Ладно, хоть старинную библиотеку и галерею удалось оттуда вывезти.
-Извините, госпожа Столыпина, но меня больше интересует положение войсковых частей на фронте вокруг города, а не положение вашей семьи. Если я сочту положение очень серьёзным, то возможно смогу вам предложить и более действенную помощь.
Столыпина горько усмехнулась и пожала плечами. Она подошла к боковой стене и отдёрнула зелёную атласную занавеску, которая скрывала огромный зеленоватый жидкокристаллический экран, явную новинку на Арматоре.
Столыпина нажала на клавишу и на экране появилась электронная карта острова. Она щёлкнула клавишей ещё раз и засветилась другая карта, карта обороны Франкоросса.
- Конечно, смотрите, Ярослав Иванович, от землян у нас секретов нет. Наш морской флот выдвинут для возможного перехвата десанта арабов и совместно с Облачной стражей деятельно пресекает попытки противника подвезти боеприпасы наступающим частям со стороны Дормастола и пиратских островов. В последние дни их натиск значительно ослаб и 42 десантная дивизия облачной стражи совместно с 6 десантной бригадой морской стражи выбили дормасов из центра Новомосковского округа. Положение временно стабилизировалось. Но во всех захваченных поселениях арабы творят бесчинства, учиняют насилия и грабежи. Вы можете в этом убедиться, просмотрев видеозаписи, наших фронтовых корреспондентов. Рискуя собственной жизнью, фронтовые операторы снимают городские бои, находясь в сражающихся частях. Есть несколько видеозаписей и с той стороны, которые делали наши операторы, находясь в плену.
Она включила телемонитор и вставила плёнку. Неверов несколько минут смотрел на кадры изнасилований, грабежей и поджогов. Затем он хмуро улыбнулся.
-В нарушение приказа царицы я хочу для подстраховки взять обе торпеды. Положение города за два дня, которые нам нужны для завершения операции, может резко ухудшиться. А с двумя торпедами мы наверняка выполним нашу задачу.
-Я не могу взять на себя такую ответственность. Это противоречит моральным устоям нашей цивилизации-холодно возразила главком, нервно сломав карандаш.
-Вы можете, госпожа Столыпина, но вы просто боитесь-напирал Неверов.
-Да как вы смеете оскорблять меня? Будь вы женщиной, я бы вызвала вас на дуэль...
И потом, это просто невозможно физически. В каждом полку есть уполномоченный офицер безопасности. Они знают приказ и в случае нарушения меня сразу же арестуют.
-Может быть их как то можно обезвредить?- прищурился подводник.
Адмирал Столыпина задумалась в нерешительности.
-Вряд ли это возможно-в батальоне пять рот по сто двадцать пять человек и соответственно в полку пять батальонов, один из которых находится в личном подчинении уполномоченного. То есть, по крайней мере, два эскадрона нам не подчиняться. То есть полноценный батальон. А затевать вооружённые разборки с безопасниками –это даже не трибунал. Это расстрел на месте.
Пришёл черед задуматься Неверову, но его тут же осенила вполне здравая мысль.
-Тогда давайте сделаем так. Вы немедленно показываете последние видеосъёмки всем стражницам по внутренней сети, и только потом мы объявляем о нашем решении взять на борт две торпеды, вместо одной разрешённой. Уверен, стражницы нас поддержат после просмотра дормасских бесчинств. Даже те, кто подчинён безопасникам.
Расчёт Неверова оказался верным. Показ сцен насилия молоденьким стражницам и курсанткам привёл их в состояние крайнего возбуждения. Обычно стройные шеренги стражниц колыхались в разгрузочном отсеке дирижабля и отовсюду неслись негодующие возгласы. Сброс этих раскалённых добела отрядов на Дормастол мог бы действительно иметь успех, девушки готовы были порвать любого дормаса на бесчисленное количество частей голыми руками. И даже просто на лоскуты.
Однако объявление о загрузке двух торпед вызвало всё же отдельные негодующие крики протеста. Но успокаивающие заверения командования о том, что они будут применены лишь в самом крайнем случае, на удивление быстро утихомирили десантниц и последовавшая затем загрузка прошла без помех.
Офицеры службы безопасности были посажены под арест до прибытия в Аль-Дормастол и начала боевых действий. С ворчанием безопасницы подчинились произведённому над ними насилию, но серьёзного сопротивления не оказали. Настроение стражниц было не на их стороне даже в их собственных эскадронах.
Взлёт корабля прошёл гладко, и, не смотря на усиливавшийся встречный ветер, гелиоплан набрал скорость более двухсот километров в час. Стражницы изучали карты дворца и города, разглядывали фотоснимки министров и военачальников. Остальное время было посвящено политзанятиям и спортивным играм в зале.
После ужина девушки разошлись по своим каютам. Каждое отделение из пяти человек занимало собственную каюту, правда, койки в ней располагались в пять ярусов. Неверов и Сотников после отбоя зашли в грузовой отсек и, осмотрев тщательно закреплённый смертоносный груз, вышли в разгрузочный ангар и остановились покурить возле приоткрытого круглого иллюминатора. Он был размером более полутора метров в поперечнике, через него хорошо было видно тонущую в сумерках ширь арматорского великого океана, острова и архипелаги для которого были большой редкостью, не говоря уже о материках, на звание которых претендовали несколько очень больших островов наподобие земного Мадагаскара.
Не успев затянуться, Сотников ясно увидел, как из облаков вывалилась крылатая ракета и тут же пропала в пучине океана. На месте её падения тут же образовался огромный водоворот. Сотников бросил сигарету в урну и, ткнув пальцем в иллюминатор, дал Ярославу несколько секунд приглядеться к сияющему луной полумраку надвигающейся ночи. В океане возникла воронка просто поразительных размеров.
-Вот так и нас крутило в первый день. Бежим наверх. Надо срочно собщить Красновой-потащил Сотников за рукав своего капитана.
-Куда ты бежишь? Звони с поста. Так будет скорее. И лучше позвони сразу Столыпиной. Она и поймёт быстрее и примет меры сразу же-остановил товарища капитан Неверов.
Молоденькая стражница попыталась отпихнуть их от переговорника и хотела обнажить оружие, но Сотников крепко обхватил её за талию, а Неверов быстро защелкал кнопками аварийного вызова.
-Поручик Стрижова соедините меня с командующей. Срочно! Я говорю из атомного отсека. Срочно, Лена! Если спит-буди, мёртвая- оживляй!
Скоро в трубке раздался недовольный голос Столыпиной.
-Что случилось, Неверов? Как там ваши торпеды, надеюсь вся эта тревога не из-за них?
-Катя, не время разговаривать. Гелиоплан срочно вверх до предела. Смерч через минуту похоронит нас в океане-закричал отчаянно Ярослав.
-Какой смерч? Проснись. Погода спокойная-удивилась Столыпина.
-Катя! Я умоляю! Вверх до предела. Иначе гибель. Это снова они…пришельцы!
Столыпина невнятно выругалась и отключилась. Гелиоплан уже явственно стало швырять из стороны в сторону и вдруг двигатели натужно взвыли и неболёт начал медленно набирать высоту. Неожиданное падение вниз сбило новоиспечённых адмиралов на шершавый ковролин палубы. Когда они поднялись, корабль, натужно завывая, опять устремился вверх. Его качало и швыряло и облака с невиданной скоростью неслись мимо, но вдруг, будто что-то выключилось в атмосфере, и, не смотря на свист и вой ветра показалось, что дирижабль остановился.
Спутник слежения издал тревожный сигнал и аффареянки по тревоге собрались в рубке звездолёта. Их осталось всего четверо, но работу отсутствующих членов экипажа взяли на себя эль-парники, то есть устойчивые плазмоэлектронные копии самих трёх незамужних женщин, то есть командора Соррель –фа-Джуэрос, медика Анель- ко-Эльтаэрс, пилота Соаны –ко-Фаэрас и плазмоэлектронная копия мужа астронома Миреи-ди-Лоэрс, весельчака по имени Ломарн. Конечно, экипажу очень недоставало подруг оставшихся на Земле, особенно планетолога Эрады-ко-Ваэрас и инженера Виэлы-ди-Руберс. Женщины переживали о судьбах раненой Виэлы и ушедшей позже на помощь Лорель-фа-Кумарос.
Экипаж очень опасался того, что Лорель осталась на чужой планете в полном одиночестве, так и не догнав своих. Давшая клятву безбрачия Соррель не захотела поменять приставку -фа на приставку -ди и воспользоваться копией чужого мужа, хотя подруги предлагали ей создать новую копию Палома Ваэрос. Тогда и женатые подруги с приставкой -ко Анель и Соана отказались от мысли нарушить запрет мужей на их плазмоэлектронное копирование и создать их копии, данные по которым имелись на крайний случай в центральном компьютере звездолёта.
Конечно, после возвращения на Аффарену, мужья могли закатить грандиозный скандал, но убыль экипажа могла оправдать такой поступок. Однако недовольство Соррель в мужском вопросе было учтено и женщины предпочли скопировать сами себя, хотя между собой и осуждали Соррель, преданную мужем на суде и озлобившуюся на всех мужчин без разбора. Но в душе женщины всё же сочуствовали Соррель, отбывшую на каторге больше восьми лет и прощали её непоколебимость в мужском вопросе.
Резкий звонок и сигнал «Внимание! Атомная тревога!» заставил побледнеть всех членов экипажа, как бы они не были опытны. Мирея первой решила нарушить молчание экипажа нервно бегавшего по клавишам своих персональных постов управления.
-Ну, вот! Кажется, началось. Как я понимаю, франкоросскам удалось разыскать атомоход и снять с него одну из торпед. Скорость перемещения совпадает со скоростью их воздушных кораблей. Значит, они прицепили торпеду к грузовому супердирижаблю и направляются к арабам. Похоже, что часть моряков спаслась, и сотрудничает с ними. Тогда от планеты скоро останется пшик после атомной гонки вооружений.
На её слова отозвалась Соана. Она вывела на большой экран картинку со спутника и повернулась к Соррель.
-Командор фа-Джуэрос! Прошу вашего разрешения на старт ещё пяти разведывательных спутников для обеспечения непрерывного изображения места прорыва научно-технической блокады на Арматоре.
Соррель утвердительно кивнула головой и звучно хлопнула в ладоши.
-Сударыни! Положение критическое. Соана! Задайте параллельные орбиты ещё для семи спутников Арматора. Оставшихся восьми нам вполне хватит на обратный путь. А скорее всего они нам и не понадобятся. Сейчас нужно усилить наблюдение за всей планетой. Наш просчёт с метеобомбой может нам дорого обойтись после возвращения домой. От полётов нас могут отстранить надолго, если не навсегда. А я как вы понимаете, никогда не прощу себе гибели ещё одной цивилизации. Для моей совести и одной было вполне достаточно.
Анель встала и, пройдясь по салону, впрыснула спутницам в ноздри какое-то лекарства и изменила освещение и воздух в салоне. Из вентиляционных отверстий поползли дымки каких-то голубоватых и зеленоватых газов.
-Как вам, не холодно сейчас?-спросила она подруг.
-Можешь ещё снизить температуру. Пусть воздух бодрит. Надо присмотреться к событиям повнимательнее. Отоспимся в тепле потом, в каютах-отозвалась Мирея.
Дальнейшие наблюдения за перемещениями воздушной ядерной цели показали, что она неумолимо движется в сторону дормасской столицы. Споры по применению оружия пресечения опять не привели ни к чему и звездолётчицы согласились на запуск крылатой баллистической ракеты с боеголовкой искусственного смерча. Подрыв такой боеголовки приводил к рождению недолговечного, но очень мощного высотного смерча. И смерч разразился. Он прошёлся по прилегающим островам и довольно свирепо, хоть и кратковременно протанцевал по дормасскому побережью. Столица дормасов содрогнулась.
Примерно три часа спутники передавали изображение атомного объекта, кружившего на высоте пяти километров со скоростью девятьсот километров в час. Наконец его отнесло далеко на север ближе к экватору, после чего он благополучно приземлился на крупном океанском острове, чуть меньше земного Цейлона. Звездолётчицы вздохнули с облегчением. Непосредственная угроза атомной бомбардировки миновала, и можно было спокойно обсудить создавшееся положение и дальнейшие меры по ликвидации ядерного оружия или его укрытию от арматорской цивилизации.
А на приземлившемся гелиоплане в командной рубке, очень напоминающей рубку космического корабля, тоже шёл жаркий спор. Сотников в третий раз рассказывал об увиденном, он клялся, что видел ракету своими собственными глазами.
-Это наверное ваши американцы вслед за вами сюда прилетели, чтобы взять реванш за поединок подводных лодок-решила съязвить всё ещё напряжённая Антонина Коврова, бледная высокая женщина с короткой стрижкой, капитан сверхгелиоплана.
-Нет –ответила командор Краснова- то, что они приняли за крылатую ракету, это их вторая торпеда, которая свалилась из грузового отсека и упала в океан. Вы хоть сходите посчитайте свои игрушки, а то окажется, что она уже полпланеты снесла, а мы здесь так ничего и не знаем.
-Кстати, как связь? Мы можем связаться с главным штабом?-требовательно произнесла Екатерина Столыпина, подойдя к своей радистке.
Девушка вскочила и доложила, что связь установить не удается,так как, видимо, повреждена главная антенна.
-Так отремонтируйте, чёрт побери! –рассердилась командующая.
-Я уже распорядилась-доложила инженер-командор Краснова. Надеюсь, что связь через час будет.
Столыпина кивнула головой и повернулась к своему штабу.
-Это уже лучше. А теперь давайте сопоставим известные факты: километровый шар приводнился на планету Земля и вызвал практически столкновение российского и американского подводных атомоходов. Его внезапный старт увлёк за собой огромные слои воды и воздуха и привёл к переброске атомохода через пространство на планету Арматор, то есть к нам. Первоначальная болтанка корабля вдруг сменилась бешеным кружением по спирали, и, если бы корабль сразу не воткнулся в грот, то неизвестно, смог кто- нибудь с него спастись. Поскольку кружение началось несколько позже приводнения на Арматор можно полагать, что оно возникло от некоего дополнительного воздействия. А именно, от такой же крылатой ракеты, как и в нашем случае. Отсюда можно предположить…
-Что инопланетяне не любят атомное оружие-подала голос поручик Стрижова и тут же вытянулась по струнке.
Разгневанная Столыпина указала ей на дверь. Но, когда девушка виновато вышла,то Екатерина натянуто улыбнулась.
-Устами младенца глаголет истина! Давайте оставим атомные торпеды здесь и попробуем вернуться. С ними можно будет оставить небольшой отряд во главе с Еленой Стрижовой. Она девушка самостоятельная. Думаю, ей можно будет доверить атомное оружие. Из мужчин с ней останется вице-адмирал Сотников. Надеюсь, пулемётов и автоматов нам хватит, чтобы захватить дворец султана. А злостью мы девчат итак накачали почти на ядерном уровне. Как бы не захлебнулись.
Александр Сергеевич начал решительно возражать против своего оставления, но его возражения не были приняты присутствующими на совете дамами. За ядерные торпеды, в конце концов, отвечал лично он. В качестве помощника ему разрешили взять старшину Егора Иншакова и на этом совещание закончилось. Для ведения разведки им оставили катер, пару надувных дирижаблей и десяток дельтопланов.
Для очистки совести гелиоплан сделал несколько кругов над островом, но в пределах сотни километров не заметил ничего подозрительного. Торпеды старательно начали закапывать в землю сразу же после отлёта супернеболёта, и после десяти часов непрерывной работы взвод из двадцати пяти курсанток успешно справился с задачей.
Остальные четыре взвода начали строить укреплённый лагерь, выделив по отделению в боевое охранение. Первая ночь прошла спокойно и они смогли, забросив антенну на самое высокое дерево, связаться с гелиопланом. Десант находился уже над самой столицей и радистка прервала передачу, сказав только одно слово-началось!
СРАЖЕНИЕ ЗА ДВОРЕЦ СУЛТАНА
Нельзя сказать, что Екатерина Столыпина не волновалась. Она просто не желала показывать своим подчинённым, многие из которых были и старше и опытнее, чем она, что её назначили на адмиральскую должность незаслуженно, только по протекции самой царицы. Екатерина понимала, что самый лучший экспромт это заранее подготовленный и поэтому ночами не смыкала глаз, размышляя над планом захвата султана сразу после взлёта с засекреченного острова.
Половина её стражниц были выпускницами старших курсов кадетских и юнкерских училищ и соответственно ими руководили очень опытные наставницы. Понимая, что молодым стражницам будет сложнее привыкнуть к новому командованию, она распределила полк верховой стражи Мироны Балясиной, единственный ветеранский полк, выделенный ей штабом флота, по курсантским подразделениям. Старослужащие занялись подготовкой своих молодых подруг.
Не желая прослыть самодуркой, она внимательно выслушивала предложения руководителей училищ и старательно осуществляла все полезные предложения. Надевшая парик, обритая недавно во время гражданской казни, Мирона Балясина частенько торчала возле Столыпиной. В её непосредственном подчинении остался лучший батальон её полка, который не стали распределять по курсантским ротам, а оставили при Столыпиной по её требованию в качестве главного резерва.
И вот, перед самыми сумерками, гелиоплан медленно наплыл на город. С его верхней палубы один за другим стартовали надувные дирижабли, уносившие десантные взводы на улицы Аль-Дормастола. Затем после пятиминутной обработки дымовыми ракетами города и дворца, гелиоплан приоткрыл свои главные люки и из них горохом посыпались парашютистки. Буквально через полчаса султанский дворец и прилегающие парки уже кишели стражницами и курсантками в кислородных масках, пугая дворцовую стражу своим жутким видом.
В небе парили планеры со снайперами. Как и следовало ожидать, султанская гвардия, численностью до тысячи человек, через некоторое время всё-таки оправилась от растерянности и поспешно распаковала ящики с огнестрельным оружием. Однако пневматические пулемёты дельтопланеристок сделали своё дело и гвардейцы стали стрелять из окон всё реже и реже. Они начали закладку окон дворца мебелью и мешками с песком.
Курсантки, увлёкшись сражением за широкую лестницу дворца, позабыли о кораблях. Неожиданная высадка моряков и солдат столичного гарнизона на отмелях за дворцом на время заставила курсанток прекратить атаку на дворец. Но быстрое появление надувных дирижаблей и их отчаянная атака на корабли заставила последние отойти в море, а десант был расстрелян с воздуха и со стороны поспешно выстроенных десантницами баррикад.
Держась на безопасном расстоянии над морем сверхгелиоплан начал манёвры в пятистах метрах от дворца, и в дело вступили автоматчики Ярослава Неверова. Моряки, старательно сберегая патроны, расстреляли все огневые точки в окнах дворца и повторная атака курсанток увенчалась успехом. Выстрелы пневматичек часто захлопали в залах дворца, а следом зазвенели и сабли. Рукопашные бои начались на всех этажах.
Султан был в ярости. Проклятые русачки сделали ему шах и мат. Его душа не могла примириться с такой жуткой несправедливостью. Захватив двадцать телохранителей он ворвался в залы гарема и с яростью начал рубить и колоть своих наложниц. Рони сжалась от страха в своём алькове, но когда женская рука схватилась за край полотна и попыталась его отодвинуть, она вскочила и в нерешительности стояла на своей кровати, пока не раздался душераздирающий крик и через щель занавесей она увидела, как телохранитель султана пронзает тело девушки своей саблей. Он повторил свой удар ещё два раза и отдёрнул альков.
-Иди ко мне, красотка, я подарю тебе быструю смерть-ощерился воин.
Рони рванула с себя платье, и мгновенно намотав его на руку, бросилась на полуголого дормаса в широких синих шароварах и бурнусе с чёрным пером. Удар пальцами в глаза ослепил его, а саблю она выдернула из его руки, схватившись за лезвие. В следующую минуту араб уже без головы свалился у её ног. Рони была в бешенстве. Её ноздри хищно раздулись и, издав короткое -Ий-яя!, она зарубила на бегу ещё двух стражников. Уроки фехтования под названием «в одно касание», которым обучала своих воспитанниц ротмистр-валькирия Алевтина Ручьёва не прошли даром.
Рванувшись к султану, Рони на бегу зарубила ещё троих стражников, но остальные телохранители бросили резать наложниц и устремились к ней. Рони сражалась уже с шестью, с семью, с девятью растерявшимися гвардейцами. Она прыгала и вертелась, ни секунды не оставаясь на месте. Вторая сабля, выдернутая ей из руки упавшего стражника, молнией сверкала в её левой руке. Она не сразу поняла, почему теснившие её стражники неожиданно отступили и она встала против них тяжело дыша. Её грудь судорожно вздымалась, сердце билось короткими толчками, по лицу бежали капли пота, она снова готова была драться. Телохранители образовали замкнутый круг, и в него неторопливо шагнул султан.
-Жаль, что я не зарезал тебя сразу, моя курочка. Ты мне слишком понравилась. Значит, это ты принесла мне несчастье? Тебя, видимо, прислали на место несчастной Франсуазы? Так драться, как дерёшься ты, может только старший офицер Верховой стражи, а у меня к ним особые счёты. Ты знаешь, как погибла Франсуаза? После изнасилования экипажем всего корабля её по частям скормили акулам. Она умирала, и видела, как акулы глотали части её тела. Ты тоже умрёшь, также как она. Но, если тебе удастся ранить меня, я сохраню тебе жизнь.
Закончив говорить, султан жутко оскалился и сбросил халат и, оставшись в шароварах с широким драгоценным поясом, слегка поклонился девушке. Рони неожиданно успокоилась.
-Франсуаза жива, урод! Твои пираты не выполнили приказ. И меня тоже тебе не убить!
И чем яростнее он нападал и теснил её, явно играясь, тем спокойнее она становилась. Он мог бы снести ей голову три или четыре раза, но почему-то щадил её. И Рони решилась. Отбросив вторую саблю, она вытянулась, как струна в отчаянном безнадёжном выпаде и в падении достала его грудь. Он был опытным бойцом и резко откинулся назад. Длинный, но неглубокий порез рассёк ему кожу на груди, но он смог вывернуться, а потом резко ударил саблей плашмя по кудрявому затылку поднимающейся с пола девушки.
Рони пришла в себя где-то в подземелье. Она смотрела на дымный свет факелов, на несущих её на плечах четырёх стражников и ей было очень тоскливо, девушке страшно хотелось плакать. За ними шли три или четыре фигурки мычащих с завязанными ртами пленных курсанток. Они долго шли по подземному ходу и, наконец, вышли в самую дальнюю часть парка в небольшую расщелину между скал.
Воины вынесли из пещеры приготовленные лодки. Затем несколько воинов по приказу султана изнасиловали перепуганных курсанток. Девушки отчаянно, но бесполезно пытались вырваться из мощных лап дормасских воинов. Когда воины погрузились на лодки и перевалили через борт Рони, уложив её на скамьи лодки отчалили, а курсанткам кинули оружие и толкнули в их руки человека, который был полным двойником султана. Девушки в ярости тут же закололи его, пронзив саблями насквозь по нескольку раз, но воины на последней лодке подняли луки и девушки тоже упали возле пещеры, проткнутые десятком стрел каждая.
Мирона Балясина мало чего боялась в своей жизни, и теперь, спокойно идя по подземным проходам во главе первой роты своего батальона по следам султана, отдавала себе отчёт, что турецкий лев вряд ли попадётся ей в руки. Когда её разведчицы вышли на берег из узкой расщелины, она уже совсем успокоилась. Радостное волнение своих подчинённых, обнаруживших убитого султана, она погасила всего одной фразой.
-Лев не может пасть от когтей лисиц. Это-не султан!
И тогда по её команде начальник взвода разведки дала две зелёных и две красных ракеты.
Сверхнеболёт появился довольно быстро и, сбросив им сорокаметровые десантные стропы через десять минут закончил погрузку первой роты.
Полк-валькирия Балясина с хмурым лицом стояла перед вице-адмиралом Столыпиной и уже успев восстановить дыхание после погрузки, докладывала ей о поисках внутри дворца султана военной разведчицы Рони Шатровой. Столыпина хмуро и недовольно посмотрела на Балясину, но ругать её не стала. Надо было двигаться по следу султана. Срочно были надуты последние два разведывательных дирижабля. Забрав по два взвода казачек, они двинулись в сторону моря, разыскивать и останавливать ближайшие корабли.
-За полчаса даже на парусных шлюпках они не могли уйти дальше, чем на пять километров. Если они высадились на побережье в расположении своих войск, то захватить его будет значительно труднее-думала вслух главком.
Но все офицеры Столыпиной сошлись во мнении, что девяносто пневмопулемётов гелиоплана, более чем весомый довод даже при схватке с превосходящим противником. А на вооружении воздушного корабля были также прожекторы, мощные стреломёты и дымовые ракеты, не считая двадцати автоматов Калашникова и пары РПК у подводников с Земли, которых Столыпина очень берегла в качестве «последнего довода королей».
Вскоре из рубки управления доложили, что в море обнаружены три брошенные шлюпки. А затем, после изменения курса гелиоплана прожекторы нашарили и длинную цепочку всадников. Будто испугавшись слепящего света прожекторов они разделились на пять групп и стали уходить в разные стороны, явно прорываясь к озеру эль-Кувейт. Вокруг него рос тропический лес, а рядом находилась база речного флота Дормастола с большим количеством воинов. Мирона Балясина в своих стражницах ничуть не сомневалась.
-Мои всадницы не очень опытные парашютистки. Но местность вокруг, пока что, ровная, как стол. Я предлагаю немедленно десантировать батальон казачек для преследования султана, сосредоточив остальные подразделения десанта в порту и во дворце. Тысячу стражниц вы можете взять с собой для захвата Светланы Соболевой в Петрограде.
Екатерина пожала Балясиной руку.
-Для наших петроградских мятежников хватит и одного батальона. А вы в случае неудачи используйте надувные дирижабли прикрытия для эвакуации отряда преследования в столицу. Держите главное дворец и прилегающее побережье. Отряды из самой столицы лучше вывести как можно быстрее.
АМАЗОНКИ. ПЕРВОЕ СРАЖЕНИЕ.
Через три дня после приёмных испытаний всем курсанткам стало понятно, что война затягивается. Сводки с арабского фронта были радостными, но не победными. Не смотря на захват столицы дормасов воздушным десантом Франкоросса, полного панического отступления неприятеля не произошло, хотя они отступили от границ Франкоросса на Тавридосе и потеряли значительную часть своей земли на острове, а кое-где сражались даже уже в прибрежной полосе. Было ясно, что султан сохранил связь с войсками из своей тайной резиденции и лёгкой победы над ним не получится.
Взволнованные девушки отходили от стенда со сводками и долго обсуждали свои шансы попасть на фронт до окончания войны. Обучение амазонок было продлено с одной недели до полутора и, наконец, четыре конных полка молодых воительниц выступили в поход в высоких остроконечных русских шлемах с белым и чёрным султанами и в красных длинных плащах из тонкой шерсти.
Ладомира сбежала из госпиталя и морщась от боли в бедре, то и дело тревожно ощупывала слегка кровоточащую повязку. Сотня Переславы Шатровой получила звание разведроты полка и была выслана для разведки позиций южнее Коврополиса примерно на двести километров. Следом началось перебазированиеи всего полка. Переброска осуществлялась новыми трёхкорпусными гелиопланами типа «феникс», которые летали на водороде, выделяемом из воды солнечной энергией, а в ночное время алюмиевой пудрой в водорастворимой обмазке. Эти гелиопланы не взрывались и не горели. При диаметре корпусов около сорока метров и длине пятьсот они имели грузоподъёмность более шестьсот тонн. То есть каждый гелиоплан был способен поднять тысячу всадниц с лошадьми и оружием.
Приземлившись на расстоянии десяти километров от линии фронта, полк в походных колоннах двинулся к месту своего расположения. Начполка штабс-капитан Марианна Селезнёва перед выходом объявила главную задачу на текущий момент. Это было обеспечение прорыва фронта, уничтожение тыловых коммуникаций и складов боеприпасов, а главное глубокий рейд в тыл с целью освобождения пленённых валькирий.
После прибытия полка на место она поскакала в штаб армии на совещание по поводу предстоящего наступления. Естественно, она не знала, что в главном штабе султана в пещере на горе Казбек решается судьба и её полка. Разведчики Франкоросса сбились с ног отыскивая его новую резиденцию, а он на низкой зачехлённой галере, окрашенной в серо-зелёный цвет океана, за один день одолел триста километров в самой узкой части между Франкороссом и Дормастолом и тайно появился во фронтовом штабе на побережье, там где сложилась наиболее опасная обстановка для дормасских войск.
Исхудавший, злой, но бодрый и подвижный султан носился в своём шатре, как зверь в клетке. Пространство пещеры позволяло ставить внутри неё большие шатры, устланные коврами и покрывалами и освещаемые масляными светильниками.
-Я хочу, чтобы мне предложили не просто боевую операцию, а глубокую интригу. Интригу с дальним прицелом, позволяющую задеть интересы царицы или её ближайшего окружения. Поскольку нам не удалось разгромить их с налёту и они успели развернуть производство новейших воздушных кораблей, то надо максимально использовать наших людей в Госсовете Франкоросса и инженерных войсках. Иначе мы полностью потеряем наши земли на их острове. Если между нами возникнет только морская граница, то мы не сможем её нарушить уже никогда. Не забывайте, что торговля белыми рабами и рабынями является существенной статьёй доходов аль-Дормастола, временами доходя до пяти процентов нашего бюджета.
-Ваше величество, позвольте довести до вас последние сведения по поводу амазонок-склонился в полупоклоне великий визирь.
-Хватит кланяться, Амир. У нас здесь не дворцовый прием, а военный совет. Говори дело и побыстрее.
-Речь идёт о нашей пленнице Рони Шатровой. Пытки и избиения сделали своё дело, она назвала себя, но о сути задания пока молчит. Мы перестали её пытать и постарались привести в божеский вид...
Султан грозно взглянул на своего визиря.
-Нет-нет, ваше величество, ни о какой жалости речь не идёт. Нам стало известно, что русские намечают наступление на северном фронте в районе Коврополиса. И после прорыва нашей обороны на плечах отступающих в наши тылы должен будет прорваться полк амазонок. Но не это сейчас заботит нас. В составе полка в разведроте служат еще три дочери начальника штаба северного флота недавно восстановленной в звании полк-валькирии Веры Шатровой. После женитьбы или супружества с Екатериной Столыпиной, я не знаю, как это у них лесбиянок точно называется, она стала дальней родственницей русской царицы. Если мы подготовим засаду и захватим остальных девушек, то потом, пригрозив лютой казнью дочерей, заставим её помочь нам обменять своих дочерей на
дочерей царицы. Считаю, она нам в этом поможет. У нас есть человек, который сможет убедить Шатрову-старшую в серьёзности наших намерений.
А тогда с царевнами в руках мы можем твёрдо рассчитывать, что надолго останемся добрыми соседями русских барышень, имея таких великолепных заложниц.
-Воительниц, мой дорогой визирь, воительниц, а не барышень. Они снова бьют нас и глупо отзываться о них пренебрежительно. А что касается твоего плана, то назначь его руководителем нашего незадачливого пирата, потерявшего половину своего флота. Я знаю, что он винит меня и мою контрразведку в своих несчастиях. Что ж, пусть попробует сам поработать на поприще тайных дел. Посмотрим, как у него это получится.
Ночной удар амазонок был страшен. Султанские воины, выгнанные из мелких окопов и траншей массированным воздушным налётом сотен дирижаблей, не разбирая дороги убегали в тыл, а вслед за ними неслись юркие, как черти обнажённые всадницы в шлемах с развевающимися перьями и летящими на ветру плащами. Разгром дормасов был таким полным, что неожиданная атака озверелых всадников в тяжёлых кольчугах, которые не издав ни единого звука, отсекли несколько сотен молодых воительниц от своего полка, была для них, как гром среди ясного неба.
Перестраивая свои порядки для глубокого рейда по тылам дормасов, авангард амазонок оказался в полном окружении. Всадников в тяжёлых кольчугах не брали стрелы, а от копейных ударов и рубки на саблях они умело уклонялись на своих свежих, хорошо отдохнувших конях. Пользуясь внезапностью и численным превосходством, дормасы начали ловить растерявшихся девушек арканами. Нахлестывая пленниц нагайками, воины тут же угоняли и увозили их прочь, а их место занимали другие бронированные всадники. Когда ударный батальон бронированных амазонок в пластинчатых бронях прорвался к окруженным, они недосчитались почти две сотни амазонок. Вся разведрота Переславы Шатровой оказалась в плену.
Злобный пиратский адмирал торжествовал. Половина порученного дела была сделана. Сёстры Шатровы были у него в руках. Теперь можно было торговаться с начштаба северного флота Шатровой, а потом и с самой русской царицей. Он мрачно смотрел под ноги своего коня на связанных амазонок и молчал.
Переслава лежала на спине рядом с сестрами и молча плакала вместе с ними. Непрошенные слёзы оставляли грязные уродливые полосы на запылённых лицах юных воительниц. Девушки были туго, до боли, связаны верёвками и корчились в пыли в ногах у дормасских всадников.
-Ай-вай, как домой хотят! Шайтан их возьми. Щас вот веревки разорвут и убегут -смеялись наглые воины по-русски.
Они явно рисовались своей удачей перед пиратским адмиралом Торпи, мрачно смотревшим на пленниц, и, конечно, намекали на обещанную награду в тысячу золотых за каждую пленницу. Но для него игра только начиналась, и надо было тщательно продумать всю предстоящую партию, чтобы не допустить промаха.
-Зови сюда Завлекаева с его подопечной-бросил главный пират сквозь зубы своему громадному помощнику и тот немедленно отдал распоряжение своему молодому и азартному порученцу.
Молодой воин развернул коня и с места в карьер помчался исполнять поручение.
Через полчаса, в течении которого пленниц подняли и устроили допрос в шатре, нарочно вызывая их гнев и ярость, провоцируя и оскорбляя их, чтобы можно было ударить, порученец, наконец, вернулся с дюжиной конвойных всадников, охранявших Рони, одетую в простую серую накидку с дырой для головы посередине.
Дыра была широковата и у Рони то и дело обнажились то грудь, то плечи, отмеченные многочисленными синяками и кровоподтёками. Чуть в стороне, широко ухмыляясь, ехал на сером в яблоках коне атаман повстанцев Прохор Завлекаев. Подъехав к шатрам конвой остановился и Прохор соскочил с коня первым, чтобы снять драгоценную пленницу. Он грубо дёрнул её с лошади и, поставив на ноги, сильно толкнул, от чего она едва не упала в пыль. Воины засмеялись, советуя Прохору поберечь пленницу для них. В шатре девушки так сильно рванулись к своей старшей сестре, что пиратский адмирал обрадовано засмеялся.
-Вот и чудесно. Раз вы её так сильно любите, значит и она вас тоже. Ну-ка, Прохор пни ее в пухлый зад. Да не так, а посильнее.
От второго удара Рони повалилась на колени, чем вызвала жалобные возгласы сестер.
-А теперь отвечай, что ты выберешь? Или мы варим твоих сестер в котле, а потом разрубаем тебя на части или наоборот, их разрубаем, а тебя варим?
-Зачем весь этот цирк? Свяжитесь с нашей матерью, полк-валькирией Шатровой. Она уговорит царицу выменять нас на сотню ваших воинов. Для вас это выгоднее, чем просто убить нас-простонала Рони.
-Что- то ты себя дешево ценишь. Я не могу допустить такой несправедливости. Тысячу воинов за каждую и это будет очень немного. Как вы говорите, очень по-божески. Но у меня другие планы. Встань и подойди к сестрам. Развяжи и обними их. А потом сядь и напиши письмо матери с просьбой во всём слушаться атамана Завлекаева. Он будет вести секретные переговоры о вашем спасении.
-Найдите другого человека, я ничего не буду писать для этого поддонка-прошипела Рони.
Страшный удар в лицо оторвал Рони от сестер и бросил на стенку шатра. Подчиняясь пинкам охранников, она встала, покачиваясь из стороны в сторону. Прохор шагнул к ней снова и под отчаянные крики сестер Рони, начал её свирепо душить одной рукой.
-Ты забыла, как радовалась, что меня утопят в мешке? Так вот тебя утопят в кипятке, маленькая поганка.
-Назад, Прохор. Не сметь! Оторвите его от нее-приказал адмирал и охранники едва оторвали Прохора от полузадушенной пленницы.
-Хорошо, я напишу это письмо-отдышавшись прошептала Рони, уставившись в пол неподвижным взглядом.
Девушка с отчаянием поняла, что мир вокруг нее рушится и она становится предательницей, умоляющей врага о пощаде. Ослабев, Рони упала в спасительный обморок. Очнулась она в шатре совершенно одна и сжалась в ожидании удара, когда в него вошел злобный атаман. Но он только принёс чернильницу и ручки с перьями и, подняв её, как мешок, усадил за походный письменный столик. Тихо плача, девушка написала письмо и, не глядя, протянула Завлекаеву. Прохор прочитал письмо и засмеялся.
-Молодец, послушная девочка!
-Подонок ты и мразь-прошептала Рони.
Прохор резко схватил её за волосы и вдруг тихо прошептал на ухо.
-Ори, будто я тебя избиваю. Визжи изо всех сил.
Рони изумленно глянула ему в лицо, но получив лёгкий тычок под рёбра отчаянно завизжала. Охранники, вбежав, оттащили его от Рони. Прохор плюнул на неё.
-Ладно, забирайте. Я сейчас пойду выпрошу у адмирала её сестёр, а не даст так из других амазонок выберу себе девок посердитей. За ночь я их точно обломаю. Сапоги мне целовать будут к утру.
Зашедший следом помощник адмирала громадный Саид-бей усмехнулся.
-Адмирал уже развлекается с несколькими девчонками. Поэтому не надо его беспокоить. Иди к пленницам и развлекись сам. Охране скажешь пароль «меч и ветер» и они тебе помогут отобрать кого получше. Ты идешь в пасть к тигрице и я сегодня разрешаю тебе делать с ними всё, что захочешь.
Прохор мрачно посмотрел на Рони.
-Я бы хотел, чтобы она сегодня ночью не спала, но раз так, то придется с другими девками помешать ей уснуть.
Рони подняла ненавидящий взгляд на предателя и встретила взгляд Прохора полный мрачного обожания. После его ухода она растерянно села за письменный столик и вдруг лицо её озарила мягкая улыбка потаённой надежды.
Через час после ужина Прохор пошел по палаткам пленниц и долго не мог выбрать никого подходящего, подолгу лапая самых рослых и здоровых девчонок. Уходя каждый раз из палатки, он бормотал непонятно.
-Должен быть знак. Знак должен быть. Крик хотя бы... нет, лучше три крика...
Отобрав в последней палатке сразу пять девушек он вытолкнул их наружу и предложил начальнику охраны на спор, что он запорет всех девушек насмерть своим кнутом. Если хоть одна останется жива до рассвета, он отдает охранникам сто двадцать золотых динаров.
Нечего и говорить, что к яркому костру, у которого разложили плачущих и ничего не понимающих пленниц, собралась почти вся охрана, человек двадцать. У палаток оставили по одному стражнику, а кое-где не осталось никого.
-Разгони сторожей. Чего они не видели, как девок порют-проворчал Прохор начальнику караула, но тот замотал головой.
-Каждый должен получить свою долю, кроме новичков.
-Ну, тогда разреши молодым по окончании дела слазить к девкам в палатки и развлечься.
-Сами не дураки своего не упустят-засмеялся начальник.
Прохор посмотрел на звездное небо.
-Только бы неболёты не помешали. Лучше бы были облака.
-Ну, над погодой я не властен. Итак, все твои желанию выполняю. Начинай порку. Но сначала покажи, чем будешь пороть.
Прохор достал из мешка огромный кнут и развернул его, вызвав удивление арабов и тонкий писк разложенных у костра девушек. Атаман стеганул кнутом по земле.
-А ну, орите громче, кто сильнее будет орать, ту оставлю в живых, может быть, если мне понравится голос.
Он еще раз хлестнул по земле и с затем с оттяжкой полосонул кнутом по девичьим спинам. Раздался первый отчаянный вопль. Прохор полосонул по земле еще раз и затем вновь прошелся по спинам девушек, украсив их страшными рубцами.
-Да вы, правоверные, вы садитесь вокруг. Они выносливые поганки. Работа предстоит долгой. Я ж не зверь какой, чтобы взять так просто и убить с одного удара.
Воины, смеясь, начали рассаживаться вокруг места казни и стали заключать пари друг с другом, которая из девушек умрет первой, а какая последней. Прохор снова выждал и полосонул по девичим телам ещё раз. От оглушительного крика у всех окружающих заложило уши, и Прохор подтянул к себе кнут и быстро привязал к концу маленькую медную гирьку.
-Ай, уважаемый, постой, мы так не договаривались!-неуверенно начал подниматься с коврика начальник охраны и от неожиданного щелчка кнута запрокинулся назад, перхая кровью и выбитыми зубами.
Страшный пыточный кнут щелкнул ещё три раза без перерыва, пока, наконец ,охранники не начали вскакивать и кричать. Еще три щелчка уложили на землю еще троих человек, и Прохор рванул из ножен саблю, носком сапога подкинув с земли еще одну, оброненную раненым охранником.
-Вас тринадцать, а я один -наставительно гудел он на воинов, наскакивавших на него небольшими кучками.
Уложив еще четверых, Прохор заорал.
-А вот уже девять!- и яростно набросился на остальных стражников, пятеро из которых, развернувшись и крича, побежали к лагерю за помощью.
Но, пока Прохор рубился как зверь с оставшейся четвёркой стражей, из палаток и шатров выбежали не развлекавшиеся там стражи, а сами разъяренные пленницы. У пятерых трусов были все основания пожалеть о своей участи, поскольку их тут же порезали на куски ножами, незаметно заложенными Прохором в складки широких амазонских плащей, когда он делал вид, что выбирает девушек для себя. Когда девушки подбежали к нему, уставший Прохор уже едва отбивался от разъяренной четверки стражников и даже пропустил два колющих удара, к счастью поверхностных.
Когда окружённые воины опомнились и завопили во весь голос «измена! на помощь!», было уже поздно. Девичий визг перекрыл все крики и поэтому, когда адмирал обеспокоенно встал с постели, оттолкнув очередную наложницу, и вышел из шатра, помощник усмехнулся на его вопрос.
-Это Завлекаев развлекается. Я ему разрешил. Может это его последняя ночь. Его же там могут порешить, а к нам отправить своего человека.
-Я бы так и сделал-тоже усмехнулся адмирал и вернулся в шатёр, чтобы продолжить ночные утехи с молоденькими пленницами.
Прохор вытер пот и кровь и посмотрел на толпу разъярённых девушек.
-Так, все срочно убегаем. К фронту не ходите, там конные в момент перехватят. Поэтому все, кто без оружия тихо и без звука, пригибаясь к земле, уходите в холмы. Там есть земляные пещеры. Спасайтесь в них, отройте новые ходы до рассвета, сделайте завалы. Раненых не оставляйте. Кто с оружием, тихо за мной. Снимем охрану Шатровых и тоже уйдём в ближние холмы.
-А как же наши девчата у адмирала? Мы что их не спасём?-жалобно раздалось из темноты.
-О них потом позаботится царица. Выкупит. Сами, давайте, уносите ноги и побыстрей.
Плачущие по подругам девушки ушли в общем потоке, а Прохор отобрал дюжину помощниц из числа вооруженных амазонок.
-Всё, хватит нюни распускать, воительницы хреновы. Ползком с четырех сторон подбираемся на ножевой бросок и по два ножа в охрану и, добиваем молча остальных. Если заорут стражники, визжите, как от страха. Женский визг сегодня никого в лагере не разбудит. Но никаких боевых кличей. Иначе лично выпорю, если жив останусь.
Рони снова очнулась от беспокойного сна и прислушалась. С разных сторон до неё опять донеслись женские стоны и визги. Вытерев слёзы связанными руками она попыталась встать на ноги и неожиданно застыла от испуга. В её шатер ворвался Прохор Завлекаев, испачканный пятнами крови. При свете масляного светильника, отбрасывающего жалкие блики, он показался ей таким страшным, что она закричала от испуга, но он осторожно подхватил её на руки и вынес из шатра.
-Ты кричи, кричи не стесняйся. Теперь ты свободна-шепнул он ей насмешливо и ласково поцеловал в щёку.
Возле палатки кучей стояли вооруженные девушки и среди них она, с радостным удивлением, увидела своих сестер.
И тут железная Рони не выдержала и зарыдала в полный голос, уткнувшись носом в плечо своего давнего то ли врага, то ли друга.
-Ну, хватит, хватит рыдать -уводи отсюда с сестрами девчат подальше. А мне тут еще пошуметь надо, чтобы дирижабли за вами прилетели. Не попустят боги, так свидимся, а нет-так не поминай лихом.
Прохор с усилием оторвал от себя вцепившуюся в него Рони, и издал три коротких свиста. Из темноты ответили два свистка и к шатру вышел его помощник, высокий араб.
-Динамит заложен, надо поджигать, но у адмирала пятеро девочек. Придётся чуть повременить, пока разбегуться.
-Эх, беда, откуда не ждали. Ну, да ладно, тогда начнем гранатами.
И Прохор снова обернулся к Рони.
-Уходи, Вероника, прошу тебя. Я обещаю, что догоню вас.
Через несколько минут темнота огласилась взрывами и вспышками. Сотни воинов заметались по лагерю, ничего не понимая.
-Ну, всё, хорош! Оставляем по одной гранате для себя, Джемал, и уходим. Пора! Поджигай бикфордовы шнуры и сигнальные мины.
Джемал метнулся в темноту и вскоре вернулся.
-Все горят, Прохор. Пора и нам уносить ноги.
И мятежные воины тихо метнулись в темноту, шарахнувшись от конного отряда с факелами, поскакавшего в их сторону и едва не затоптавшего их.
-Думаю, завтра сюда слетится половина «боевых слонов» северного флота-заметил запыхавшийся Прохор.
-Хорошо бы уже сегодня-вздохнул Джемал и они перебежками побежали дальше по степи, озаряемой вспышками взрывов и красивыми фейерверками сигнальных мин.