Дневник. Тетрадь 29. 2011 год

©, ИВИН А.Н., автор, 2011 г.
Ограниченное * * опубликовано на facebook.
Какая-то речка. Фото из Хроники Ляли Чертковой, Facebook.

    Как я радовался еще в самом начале 2000-х, подстригаясь у индивидуала парикмахера, покупая в крошечных лавчонках, где можно  перекинуться словцом с   услужливой продавщицей, расплачиваясь в уличных терминалах, осваивая, еще на почте и за отдельную плату, начала интернета. Это были частники, и я среди них наделся начать наконец-то частную, л и ч н у ю  жизнь, в которой мне так долго отказывала полоумная сплоченная родня (уж они-то все были против ельцинских реформ!). Куда всё делось? Как на известной картине Ван-Гога, опять все ходим по кругу, руки за спиной,  в тесном тюремном дворике, опять владычат госкорпорации и сборщики мыта, опять с экранов и в СМИ похвальба, славословия и помощь слабым африканским странам, как было при Брежневе, когда подступали голод и бескормица. Включите хоть радио, и если  не услышите там озабоченные рассуждения о воспитании, назойливую, а главное десятилетиями одну и ту же рекламу средств Макропулоса от диабета да простатита, то обязательно кто-нибудь с бесстыдством   отчитывается о проделанной работе и об успехах, как старуха в церкви о грехах. Как у закомплексованного  переростка: чем хуже и смутнее на душе, чем завистливее взгляд, тем неистовее закидоны: щас всех сделаем!

      «У тебя же одни сны в дневниках! - разозлится читатель эпохи застоя 2.0. - Где реальность?» - «Ребята! Но вы странные. Чтобы жизнь души вышла из подсознания, перестаньте ее сдавливать,  дайте человеку действовать. Мелкие окатыши охотно лезут в цемент, а крупному валуну это смерть. Вы же все пригождаетесь под давлением для строительства светлого здания государственного капитализма, а из меня при давлении только липкая жижа лезет, как из домашнего сыра».

 
                Алексей ИВИН

              ДНЕВНИК

           2 0 1 1  ГОД

      1 января 2011 года. Раствором соды через два часа промывал сыпь на правом бедре и опрелости в заднем проходе. Не раз закапывал сульфацил-натрий в левый глаз. Пил валерьяновые капли, чтобы уменьшить психическое напряжение. Пупок, и тот в аллергии. На ночь глицин и ихтиоловую свечу. Спал плохо.

     2 января. Опять промывание раствором соды правой ноги и ягодиц. Принял аспирин с кофе. После обеда заваривал хвощ против зуда и мазал сыпь детским кремом с календулой. Две таблетки индометацина принял со страхом – так много противопоказаний у лекарства.

                * * *
      *Где уж нам, по воздействию на юношество, соревноваться с этой троицей – Шевчуком, Гребенщиковым, Макаревичем. Но пусть они все-таки не считают, что литература умерла, а воздействуют только летучие жанры: кино, песня, СМИ.*

     4 января. С утра тавегил, раствором соды промыл ягодицы и бедро. Зуд нестерпимый, хочется все тело расцарапать. Боюсь использовать свечи, еду, лекарства, мази, потому что не ясно, где аллерген. Тавегил 4 р. х 1 таблетке, микосептин 2 раза мазать.

     «Кожа» происходит от слова «коза», а в эти дни день рождения у Козы ИВИНОЙ Г.А., бывшей жены. На *** мне все это, не хочу жить в такой стране, хочу – в нормальной. Где кожа не болеет, потому что экс-жена – КОЗЕРОГ.

     7 января. Трагедия – это песнь козла. А у меня в роду Козлов очень много; следовательно, остерегайся трагедии: они как заблеют хором, как заблекотят…

                * * *
    Святой: голоса, искушения, болезни…

 * * *
    Если алкаши распивают на лестнице, это опасно.

* * * 
    3х12 лет = 36 лет: опять то же. В Шексне воспаления кожи после триппера, теперь опять то же (без триппера). То же  самое повторение тяжелого аллергического заболевания, связанного с сексом.

     Сон на 8.1. Фрагмент сна. Проулок, загроможденный ящиками, пончо, половиками, лавчонками; похоже  на квартал гаитянской или чилийской бедноты. Я там, согнувшись, пробираюсь к вокзалу. Попутно стырил большое, как футбольный мяч, яблоко, несмотря на воркотню и ругань торговки.

     Сон на 10.1. Опять после посадки сбежал из самолета с вещами, отказался путешествовать дальше, хотя до места назначения было еще далеко. Прикидывал, как доберусь на машине.

     Комментарий: сон уже был, с вариациями.

                * * *    
     Добилась матушка своего: не пью. Зато сколько злосчастий испытал из-за этого. Немыслимо – болеть столькими болезнями из-за того только, что нет спиртовой дезинфекции.

     Сон на 12.1. Разлив темно-синего моря, широкие волны. В этих лазурных, почти доминиканских волнах много тонущих женщин. Одну из них, совсем голую, длинноволосую, тащу за руку, чтобы спасти. Чувствую себя при этом очень сильным пловцом.

     Комментарий: навеяно чтением повести А. Шницлера «Возвращение Казановы».

                * * *      
     *Лучше смотреть на мир пустыми глазами, чем с любовью на негодяев*.

     12 января. Странный квартальный гороскоп купил: сбывается со сдвигом на день прежде.

     Сон на 13.1. Сбор ягод из-под снега (снег только припорошил землю, ягоды красные, день серый, хмурый) и сбор  грибов, похожих на белые грузди (и по внешнему виду одновременно на вешенки),  в неподходящих местах – на приречном лугу и в бороздах с какими-то иными посадками.

* * *          
     Кстати, странная вещь: этот сильный кожный дерматит ровно через 36 лет, а слово «кожа», оказывается, по происхождению из «Коза», «козья шкура». То есть, опять Козероги, которых столько в семье (в те годы, в 1975-1976 как раз дролился с Киршановой, тоже Козерогом). Они меня просто достали, эти тупые Козлы вместе с Иисусом со своим. А ведь известно, что они еще все и моралисты.

* * *
     Запомни, Ивин: по уровню полученных материальных благ ты прожил 30 лет.

    Сон на 14.1. Сооружение – башня или каменная мельница, внутри – распорки, перекрытия, лестницы. Перестрелка внутри. Ждем, что все сооружение рухнет и нас погребет.

     Отвесная стена, кое-где выступают камни. По ним слева сверху вниз карабкается сновидец, а внизу справа, как будто у костра, сидят какие-то люди, и слышен громкий голос Ф.Ф.Кузнецова: он меня хвалит. Тут сновидец срывается со стены и оказывается рядом с этим кружком. Кузнецов опять хвалит: дескать, вот какой отважный, - что я вам говорил? Непереносимое чувство сановного двоедушия и лицемерия. Сновидец даже так и думает: «Ну и лицемер!»

     14 января. Мать в прежние годы не была против, если отец созывал мужиков поговорить и выпить. Она и сама с удовольствием слушала, что бают мужики, и я любил. Было чувство семьи и интересного общества, разговоры велись приличные. Но ведь это никогда не кончалось добром, как у джентльменов на вечернем ужине; потому что остановиться мужики никогда не могли; и либо отец вымогал деньги еще на выпивку, либо уходил бражничать дальше по деревне. Русская жизнь беспросветна из-за большого количества скотов в семьях.

     Сон на 15.1. Богатый выход клира в церкви. Одному мужику велят снять шапку. Коленопреклоненно, полуприсев, как кавалеры перед дамой, три священника пишут на бедре, подвернув сутаны, - это приходские корреспонденты. Церковь постепенно пустеет.

     Сон на 16.1. Опять сбор грибов, но уже в известном месте – первая полянка по дороге на Лога, как идти из деревни через поле. Нашел только два совсем засохших белых подберезовика.

     Комментарий:  связано с лечением микоза, который почти исчез с бедер.
    

* * *
     «Голоса» - это незаконный, противоправный способ воздействия на человека со стороны его родственников. Родственников человека, у которого «голоса», надо привлекать к уголовной ответственности или обязывать общаться с ним.

     Сон на 20.1. Много крупного лука-репки.

     Сенокос на Логах. Трава высокая, зеленая, в ней прокошены коридоры и зальца. Готовность и радость предстоящей работы.

* * *
     «Нет пророка в отечестве своем, особенно среди сродников»? Я не у них ищу признания, я же знаю, каковы мои родственники, - неужели хотел бы обратить их в свою веру? Если они осознают, что они животные, и то уже прогресс.

     Сон на 22.1. Просторная светлая квартира. Я (в женском сознании) радуюсь, что так просторно, но очень уж напоминает цыганский табор: одеяла, подушки, пледы разбросаны. Стеклянные двери от пола до потолка, обе приотворены и приперты изнутри палками. Двери выходят прямо на террасу, к клумбам. Значит, квартира на первом этаже или даже отдельный коттедж.


     Сон на 24.1. Опять  чужая квартира, битком набитая людьми.

                * * *
     *Абсолютизировать собственную идеологическую ложь, превращать ее в догму – первейшее качество еврейства. Вспомните, сколько восторгов и мессианских надежд было  по поводу Маркса, по поводу Фрейда, по поводу Эйнштейна. И что же? История Восточной Европы и России со времени 1 съезда РСДРП и до 1985 года показала, что Маркс, пожалуй, нагородил мессианской еврейской чепухи, над Фрейдом уже при его жизни потешались сами европейские интеллектуалы, а новейшие космологи что-то слабо верят, правда ли, что относит. Ну, а самая главная ложь (или, скажем, не абсолютная истина)  о неполной еврейской семейке еще держится, потому что ее поддерживают и от нее кормятся сотни тысяч жрецов по всему миру. Это не значит, что в марксизме, фрейдизме, теории относительности и христианстве не было рационального зерна и правды своего времени. Это значит только, что пупоцентризма еврейского нам не надо.*

     27 января. Сейчас гулял в местном парке.  (Потому что надо, чтобы антибиотик гентамицин из ампул распространялся по телу и доходил до мест назначения). И вот, гуляя, задыхаясь и дыша, как вулкан, потому что воспаления везде, встретил примерно 15 старух от 70 до 100 лет. Иные гуляли по двое под ручку, иные по трое, загораживая парковую дорожку, иные по одиночке, многие румяные от морозца, хихикают и смеются. И ни одного старика. Ни одного старика! Ненавижу страну Россию, ненавижу ее  давно, прочно и навсегда.

     (Еще старуха, 84 лет, из соседнего дома, особенная (простая). Дописать)

     (Кондуктор, продавщица, мать – написать рассказ?)

* * *   
     Дочь Лариса, у которой нынче день рождения, будет когда-нибудь в претензии, но у меня нет денег  поздравить ее, даже если бы я был расположен это делать. Денег нет примерно с 13 января (то есть, кошелек требовался с 3 по 13 января). Живу совсем без денег; не пью, не курю, не трачу на женщин, - не имею денег совсем, совсем, никаких! Повторяю: ненавижу страну Россию – за ее несправедливость и гнуснейший синтетизм. Никакие добродетели тебе здесь не помогут, а если у тебя опухшая от перепою морда, наглость и безответственность – и вот ты богат.

     Что, в Америке то же? Да вот не то же.

     Китаец ничего не значит, потому что китайцев много; индусов вечно юный Кришна  танцами уморил, а русский затерян в пространстве. Вот почему в этих трех державах права человека – тьфу, пустой звук.

     *28 января. Вот умер недавно первый российский поэт, выразитель эпохи. Попели в тот же день по радио и  TV песню «Ты меня на рассвете разбудишь, проводить необутая выйдешь» - и всё, и забыли, намертво, все, даже писатели. Вот для какой страны я творю*.

                * * *
     Сцена с купленным поросенком: чесать его – он брык, и ноги врастопырку.

     *Сон на 31.1. Мандельштам ест черничный пирог. Скрытая видеосъемка ведется сквозь разросшийся густой куст в деревянном ящике. Мандельштам чисто вымыт, темно-рус, плешь большая, но волос по бокам еще много; без бороды, но неторопливостью движений похож на дьячка; лицо круглое, как у Микуцкого-старшего. Берет алюминиевую ложку и открывает некий сосуд типа поставца или большой шкатулки. Внутри  верхней крышки в ряд расположено пяток куриных яиц. Хотя заявлен черничный пирог, внутри шкатулка полна рассыпчатого риса и еще чего-то, может быть, мясного рулета. Мандельштам по-стариковски вздыхает, зачерпывает гарнир и не спеша ест рис и рулет. Сновидец думает: «Вот как держали беднягу поэта. В этом темном костюме ни дать ни взять русский портной». Наблюдение ведется долго, Мандельштам у сновидца вызывает сострадание, хотя он вроде не страдает – ест.

     Второй фрагмент: на полу квадратной комнатки и первых нижних ступенях лестницы наверх лежат,  свернувшись, с головками на весу, шесть змей – две гадюки, остальные ужи. Сновидец среди них босой, не знает, как быть, т.к. чувствует, что укушен в пятку. Надо звонить врачу, высасывать кровь, а змей столько, что легко наступить, если пошевелиться.

     Комментарий: раз обилие закусок, следовательно, я опять голоден. Укушенный в пятку: потому что нога-то болит после ишиаса, нерв потерял чувствительность*.

     *10 февраля. Какая замечательная зима! Будь я ребенком, осчастливел бы, рассиял, как пишет Фадеев в «Последнем из удэге». Всегда не холоднее десяти градусов, каждый день снежок, иногда пушистый и невесомый, бархатные увалы на полях и снежные терриконы в городе, -  и бесконечное по протяженности время (давно не было такой мучительно длинной зимы). Но воодушевиться нет сил даже на рассказ, не то,  что на любовь (волочился тут, довольно уныло, за  местной процедурной медсестрой Элиной Терентьевой, но денег-то нет, зубов-то нет, чем купишь женщину, к тому же, еще молодую?). Словом, зима хороша, а чувствую себя как снулая рыба (заснувшая рыба). Право, не знаю, где взять крепеж, иммунитет и задор, какой-никакой огонь, - да что огонь! – обыкновенный замысел, обыкновенный импульс к поступку заиметь. Все-таки, как ни берег, растащили у меня силы, суки, растащили без воздаяния*.

     *14 февраля. С детства не слышал, как зимний ветер дребезжит стеклами в рамах. Под этот дребезг так хорошо спалось! Иногда и днем проснешься, а небо так и сияет синевой, и всё вокруг под белой равниной. Скорей на лыжи – и в лес. – И вот опять настоящая февральская метель; «серебряные змеи через сугробы поползли», солнце подсвечивает голубые тени, стекло дребезжит. Настоящая зима, какой давно не бывало, без оттепелей, с обильным снегом. И только хронические недомогания отравляют самочувствие.

     (А практик и прагматик подумает: в деревенской избе не могли закрепить стекло в раме, и в городской квартире через столько лет – то же)*.

                * * *
     *Все-таки хоть на десять лет, а отстаем: Теккерей изобрел своих снобов в 40-х годах Х1Х века, а Панаев своих хлыщей – в 50-х.*

    Сон на 16.2. Амфитеатр. Красивая девушка в красном платье сидит одна в целом ярусе. Я поднимаюсь к ней задом наперед по ступеням прохода и, оказавшись рядом, говорю: «Что вы одна весь ряд занимаете? А если я, например, хочу подсесть?» С удовольствием ее распекаю.

     *Сон на 18.2. Кошмар под общим названием «Сталина испугался». Важное заседание со Сталиным в президиуме. Все выступают вроде как с творческим отчетом, исполняют номера. Когда очередь говорить дошла до меня, я сделал что-то не то. Атмосфера общего страха и моего панического. Ко мне в зал поднимается эмиссар от Сталина в штатском, велит остаться после заседания. Я думаю: как избежать мучений и расстрела, где спрятаться?

     К удивлению,  удается безопасно выйти на площадь (по виду, Театрально-Манежную в Москве). Всё заснежено, однако удается сесть в трамвай. Но спрятаться основательно негде: жена не примет, друзей нет.

     В обширном лесу – подземный город, сотни тысяч комнат и коридоров. Агенты, эмиссары Сталина, всякий раз разные, вытаскивают меня из первой, второй, третьей и так далее комнат; я всякий раз прячусь от них с новой надеждой, и мне даже помогают: подкармливают. Ощущение: не спастись от возмездия. Комната, может быть, последняя: богатая усыпальница, по четырем углам которой – яркие краснознаменные саркофаги и стелы, какие устанавливают на могилах юных пионеров. На сей раз за мной устремляется женщина-агент в штатском. Я поднимаю надгробье и прыгаю туда: там вентиляционный люк, по нему можно попасть в другое помещение. Она наклоняется над порванной зеленой  маскировочной сетью, отгибает ее, видит меня, застрявшего в круглой трубе, и говорит: «Ах ты, чудовище! Там холодно…» Снизу, действительно, сильно поддувает, так что ноги холодит.

     Комментарий: проснулся с обидой, что меня так обозвали. Вчера не мог дозвониться в Москву ни по одному стационарному телефону, так что подумал: шпионы сели на линию, велели операторам блокировать мои адреса, а деньги списывать со счета.*

     Сон на 24.2. Мелкое наводнение на площади. Стою по щиколотку в воде. Надо в здание с колоннами поодаль, там находится мать. Но как? Тут подплывает лебедь. Обхватив лебедя, как ребенок надувную игрушку, плыву, но через улицу, спасаясь от наводнения, а не к колоннаде. Приплыл на сухое место, поцеловал лебедя в клюв (отблагодарил).

     Многочисленные кошмары.

     Сон на 25.2. Пью водку из больших фужеров сперва у стойки вдоль стены, потом уже где-то на ступенях. Некий парень льет водку прямо из графина. Все вокруг тоже пьют.

     Сон на 26.2. Множественные кошмары.

     26 февраля. Потерял перчатки. Обидно: и так-то беден, да еще убытки терплю.

     Сон на 27.2. Странный сон: спускаюсь к заболоченному ручью, который, однако, почти не протекает, и вдруг вижу направо заводь, полную длинных серебристых рыб (типа нототении, аргентины или севрюги). Обрадовался, что сейчас наберу на уху, но, присмотревшись, вижу, что рыба почти вся дохлая, кверху брюхом.

     Еще сон, тоже повторяющийся: ожидание автобуса на окраине города, езда в переполненном транспорте и  продуктовые закупки в тесном магазине. Чьи-то страдания транспортные, какой-то москвички.

     Сон на 28.2.  Отчаянно быстрая езда на велосипеде по ровной проселочной дороге. Полотно дороги: камушки, щепки, движение. Навстречу широкий шлагбаум, и как раз под него несусь. Едва обогнул по объезду.

     Сон на 2.3. Некая молодая женщина, но калека. Сновидец ее обнимает за талию, а чувствуются  хрупкие кости грудной клетки. Что-то противоестественное, но сновидец согласен и на такое влечение.

     Комментарий: очевидно, из впечатлений от романа «A winter in the hills” Джона Уэйна, - череда неудач в любви написана точно и жестко. Но вообще из-за магнитных бурь и затяжной зимы  - довольно посредственное самочувствие.

     Сон на 4.3. Путешествие по берегу реки Сухоны среди товарищей. Пейзажи красоты необыкновенной.

     Комментарий: опять же из романа Уэйна. Надо будет скачать из Интернета еще какой-нибудь текст этого автора.

     *6 марта. Как хороший, и добрый, и талантливый человек, так долго не живет. (Умер Александр Агеев, отдел критики журнала «Знамя»).*

     Сон на 8.3. Спал на полдороге из Н.Печеньги в Михайловку, проснулся, не довольный, что сестра уехала на моем велосипеде, и пошел в Михайловку пеший. Но там, где грунтовка выходит на лежневку, вышел прямо в огромную улицу. Но это не Москва, потому что постройки, стены, ограждения, балки просто циклопические. Никто на Земле не станет строить таких зданий. Чувствуешь себя пигмеем на такой улице…

     Сон на 10.3. Сначала по берегу реки, такому отвесному и глубокому, что, заглянув в каньон, от страха и головокружения поскорее лег, чтобы не сорваться в пропасть. Потом спустился по отлогому языку прямо на прибрежный песок к рыбакам. Потом по островкам перебрался на другой, пологий берег. Там тащился в лесу, пока не вышел к женщинам-лесорубам (одна, голая, в шалаше, показывала грудь). Оттуда потащился в обратную сторону с тяжелым рюкзаком. В нем рылись девушки и что-то из поклажи украли. Одна добрая старушка пришила лямку к нему; благодарил. Опять возле тех же островков спускался по узкой лестнице из батощиков, перил, площадок, углов, планок, как замысловатый виадук какой или «шведская стенка». И внизу лестницы в моем рюкзаке опять рылся какой-то господин. Я его обвинил в краже мобильного телефона, но оказалось, что это – его вещь, не телефон, а округлая штуковина (кастет, копилка-монетница, пепельница). Рюкзак тяжелый, и чего таскал его с начала сна, не ясно.

     Комментарий: по следам “Le coureur de bois”               Габриеля Ферри.

     Сон на 12.3. Землетрясение.

     Комментарий: не иначе, в связи с большим японским землетрясением (а ведь не видел даже репортажа оттуда).

     13 марта. Еще даже не таяло, снег лежит и блестит огромными сугробами, как сахарная бумага. Вот правильный год: после жаркого, сухого лета с пожарами – зима с большим снегом и без оттепелей.

     *Сон на 14.3. С кем-то из товарищей (по-моему, с александровским художником и литератором Сергеем Иващенко) едем на грузовике (на ГАЗе, у которого капот с  вытяжными якорьками и деревянные борта) левашского шофера Паньки (Панкрата (?)Никитинского): случалось в 60-е годы ездить на нем в школу. Мы с Иващенкой едем агитбригадой в Леваш. Всё бы хорошо, но Панька привез нас не в Леваш: местность плоская, избы вразброд и крыты, как украинские хаты. Я очень негодую, разыскиваю шофера, а Серега доволен (он украинец). Большая сельская столовая или чайная, много мужиков, но я всё рвусь выбраться оттуда в настоящий Леваш.

     Комментарий: этого Паньку Никитинского помню с 10 лет, а всплыл только сейчас; он был «вредный» и, как правило, не подсаживал печенгских школьников. Но настоящая причина сна – беспокойство о двух рукописях, отправленных в журналы, где этот самый Леваш упоминается. При «пересказе» содержание любого сна улетучивается: он ведь всегда состоит из страдательных чувств, а не  из поступков*.

     Сон на 19.3. Живу будто бы на улице, но страшно доволен. Стою на середине моста возле перил, а рядом в коробках мои пожитки. Сплю на тротуаре, на тюфяке и белых простынях в двух кварталах от общежития (на ул. Добролюбова в Москве). «Но меня же полицейские должны были забрать…» - «Они посмотрели на тебя, спящего, посовещались и оставили в покое».

     Большое квадратное мощное здание посреди  пустой площади. Позади него стреляют. Чувство беззаботности разрушено. Вместе с другими вбегаю во внутренний двор, укрываюсь там от выстрелов сразу за углом на облицованном выступе фундамента. Там же прячется один из защитников. Он выдергивает чеку, но бросает лимонку не в террориста, а мне под ноги.


     Лежу на каталке. Мир как бы застыл, остекленел. «Что со мной?..» - спрашиваю, когда меня везут по темным холлам. «Операция! Операция!» - каркает неприятный голос.

     Комментарий: проснулся в неудобном положении с закинутой навзничь головой. Впечатления от просмотра по своему компьютеру «жести» - грубых американских видео и мультиков. Только сутки и функционировал компьютер, как ему должно быть, - со звуком и нормальным изображением; сегодня опять нести в ремонт – не могу «войти в систему». Насчет ног и операции – вечное беспокойство: с октября после ишиаса онемела подошва, но местные эскулапы вылечить не могут; хожу хромаю: дедушка Александр Елизарович Корепанов, да и только.

     Сон на 26.3. В расстегнутый серый портфель на «молнии», полный чистой воды, запускаю живых рыбок гамбузий.

     Сон на 27.3. Переезжаю в Москву, получил новую квартиру. Добился аудиенции у Брежнева, и тот карандашом на бумажной салфетке написал, чтобы в моей квартире установили телефон.

     Сон на 28.3. Очень смутный. Будто бы показываю бывшей жене город, в котором жил (не Киржач). Прогулка самая мирная.

     Комментарий: уж не приезжала ли она в Киржач? Не ко мне, а для размежевания в пространстве?

     Сон на 29.3. Сперва на поезде, потом пешком идем на квартиру, человек шесть-семь одноклассников и сокурсников. В поезде обнимаюсь и встречаю снисходительное внимание В.Боковой (школа №1 г. Тотьма) и узнаю также старосту курса на филологическом факультете ВГПИ Т.Зайцеву; остальные вроде тоже старые приятели.

    Комментарий: впечатление от бесконечных возлияний и распиваний в фильме «Сонька Золотая Ручка» (наладчик аппаратуры В.Лисунов закачал этот сериал на мой компьютер).

     *Сон на 30.3. Владимира Вигилянского. Будто бы Московская патриархия очень озабочена появлением моего романа «Пособие для умалишенных».

     Комментарий: что-то не похоже…*

     *Явь на 4.4.11. Давно уже заметил страннейший феномен. Незнакомые дети здороваются со мной, т о л ь к о когда я болен. Это можно толковать двояко. Первое толкование: вот какая чуткая у нас молодежь. Они видят, что человек одинокий, больной, и на словах поддерживают его. Второе толкование, диагностическое: «Ага, вот как тебя прижало! Ты, оказывается, больной!» - радуются дети, пробегая мимо тебя взапуски по весенним ручьям. Прежде меня это раздражало, а теперь не знаю, на что и подумать. Ведь они, дети, в самом деле воспринимают меня, пятидесятилетнего, как препятствие, как вздорного старикашку, перед которым они виноваты, что здоровы, и который сейчас их начнет песочить и пушить за то, что они бегают, а не бредут. Вы думаете, из уважения и почтения здороваются? Напротив, тогда только и готовы замечать, уважать и почитать тебя, когда ты готов откинуться*.

     Заметил, правда, что иногда они здороваются, когда ты подавлен и опечален (то есть, не по физиологическим симптомам, а по душевным). В этот раз (больше года не чувствовал), похоже, давление: боли в затылке и шейный остеохондроз. Сейчас отправлюсь измерить.

     *Сон на 7.4. Горит верховое болото в тайге. Меня преследуют и душат Н.Дорошенко и В. Киктенко. На этом проснулся. Затем опять множественные кошмары.*

     *8 апреля. Побывал по делам в Москве в районе Парковых и Прядильных улиц. Социальные контрасты просто кричащие, как писала наша же пресса лет тридцать назад об Америке. Те, кто в автомобилях, еще выглядят, а те, кто пешими текут по улицам, точно больные переломанные муравьи: в обносках, обмотках, с этими сумками на колесиках, приметой полной нищеты. И при таком убожестве у многих этих бедняков  на лицах идиотические улыбки: весна. Вчуже сердце щемит при виде таких бедняков. Вообще, что бы ни говорили, а «крупных» людей в Москве не рождается и не бывает: всё приезжие. Такое чувство у свежего человека, что перед тобой чисто тараканы вылезли из щелей. Очень сильное впечатление от мест, где жил прежде.*


     *7 апреля (опубликовано на «проза.ру»). Мне не издать свою прозу на бумаге, потому что в каждой попытке я выхожу на еврея, и еврей говорит  мне «нет».

     Вот и на днях носил опять издавать роман «Пособие для умалишенных», в издательство «Олимп». В прежние годы там подвизались неглупые люди вроде В. Пьецуха или А. Битова, и мне показалось, что меня поймут. Не поняли.

     Вот еврей Грымгрымштейн (или как его там) издал при начале советской власти  произведения  Александра Степановича Грина. Еврею потребовалось набить карманы, и он их набил. Что до Грина, то он получил за это издание мало. И, тем не менее, кто теперь помнит Грымгрымштейна (или как его там)? А Александра Грина помнят и чтят все, и даже, возможно, вы, Михаил Соломонович. Почему же забыли Грымгрымштейна? Потому что он очень любил деньги и свое получил на А.С.Грине. А уж вас-то, Михаил Соломонович Каминский, забудут еще прежде, чем того издателя. Потому что вы бедолаге Ивину вообще отказали.

     Вот и у меня трудная судьба, как у Грина, бедность и всё такое. Тем не менее, в завещании я упомяну, чтобы евреи не могли издавать мои произведения. И знаете почему? Деньги очень любят. Поэтому, когда их (евреев, а не деньги) на три буквы посылают, например, слушатели  радиостанции «Эго Москвы» при интерактивном общении, я смеюся… Это и есть нормальная реакция на снобизм. У них там очень много снобов, на радиостанции. (Но закрывать ее не надо: она интересная).

      Так что вашу, Михал Соломонович, четкую резолюцию поверху моего синопсиса  - «отказать» -   я  сохранил. А из Интернета меня, Михал Соломонович, не выгонят, потому что я там и под псевдонимами, и по-всякому: демократия-с!

     Люблю я евреев: умные люди. Вроде кистеперой рыбы или рыбоящеров: первыми на сушу выползли. Разжигание розни? А вот и нет: частное суждение литератора Ивина, гарантированное ему Конституцией. Вы, по Конституции, вольны меня отпихнуть от корыта, я, по Конституции, волен высказать свое суждение о вашей деятельности.*

     9 апреля. Дождь весь день. Значит, весна все-таки «новая», а не прежних лет, когда снег полностью сгоняло солнцем, и только потом шла гроза. И всё расцветало, распускалось.

     13 апреля. Боб Дилан, Дилан Томас, Росс Томас, Томас Макдональд, Дональд Уэстлейк.

     Шульпяковщина – это когда выражаешь дружеское участие человеку, которому нагадил или не хочешь помочь. (Шульпяков, редактор журнала «Новая юность», полгода околачивался на моем facebook`е, и  это притом, что забраковал два моих рассказа).

                * * * 
     *(Фрагмент памфлета против еврейской литературы): «А мне, например, нравится русский художник И.Синявин. Ненавидел И.Христа и не скрывал этого. Рубаха-парень, ничего не боялся. Ну, правда, сионисты подловили его в Германии и убили. И поделом: не критикуй Козерогов. Ты же знаешь, что они самые тупые, грязные из знаков зодиака и всё о нравственности толкуют. А уж еврейский-то Козерог – кладезь премудрости. А ты у нас кто, Игорь Иванович? Ты у нас Весы, то есть любовь и гармония. Ну, кому чего не ясно?..

     Евреи ведь сумасшедшие и очень опасные люди. Они навязывают нам эти глупости про неполную еврейскую семейку уже два тысячелетия. А проблема просто в том, что они обитали в центре Пангеи. Вы сомкните разбежавшиеся материки в единое целое, и увидите, что точка разлома находится возле Мертвого моря, в Иудее. Кто знает, может, разбегание материков было так сильно, что Красное море и впрямь переходили посуху.

     Во всяком случае, отношения человека и рода в Библии и евангелиях рассмотрены подробно. А в остальном такой же фольклор, как и у других народов: народно-поэтические мифы»*.

     Сон на 17.4. Приснилась двоюродная сестра Зоя (Бызина). Пошла в магазин, а по пути разделась: села ко мне на кровать, голая и вся в крупных круглых бородавках. Подлизывалась и говорила о своих детях, которые тут же играли и сразу заняли кровать, когда я пошел в другую комнату, где тоже сидели родственники.

     *Сон на 18.4. Приснился поэт Александр Еременко: будто бы я пристал к нему, чтобы он прочитал стихотворение… «ну, это, про новую одежду». Он наконец «вспомнил» и прочитал, а я вслух восхитился метафорой: штаны сравнивались с трейлером, такие же длинные, двусоставные, с прицепом*.

                * * *
     Человек считает себя больным и лечится, когда его считают больным и принуждают к болезни его родственники. Я лечусь всю жизнь (кроме детства), а с 1985 года – постоянно. С 2011 года идут они на ***, мои родственники, 70 человек.

     Сон на 22.4. Иду рыбачить, переправляюсь через устье речки Печеньги, поднимаюсь на бугор, а реки-то нет. Где протекала Сухона, всё изрыто котлованами; отвалы, терриконы, насыпи на месте русла, везде торчат краны и ездят самосвалы. Только на том берегу налево узкая лужица проточной воды. Но как пройти туда? С удочкой сворачиваю направо, длинными лазами и туннелями выхожу, наконец, к цели – к узким, в камышах и куге, чистым протокам. Обстановка как у выхода из метро на окраине города: народ понемногу, но выходит из подземелья, останавливается, наблюдает за рыбаками. Рыбак один. Я тоже вначале наблюдаю за ним. Видно, как в чистой воде стоит у коряжки елец; рыбак закидывает крючок и тотчас вылавливает ельца. Поскольку рыбы больше нет, он спускается в метро. Куда же мне-то деваться? Чуть дальше вижу еще какое-то движение в воде, разматываю удочку, закидываю и вытаскиваю очень большого и широкого окуня, на килограмм; но окунь как-то странно отсвечивает желтизной и похож на карася. Больше рыбы в протоке нет, а мне уже завидуют мальчишки и случайные зрители. С удочкой и рюкзаком спускаюсь в метро, но поездов нет, а есть те же длинные  облицованные переходы, лазы и тайные двери. Выхожу на пустырь, расчерченный бороздками гравия и бетонной крошки. Слышен сигнал как на железнодорожном переезде: пи-пи-пи. По рельсам мчится странная четырехугольная конструкция – стальная рама, и на ней человек; это дрезина. Где же я все-таки? Ведь негде же половить рыбу. Неужели так теперь и останется всё вокруг изрытым? Опять подземные освещенные тупики, кафель облицовок, ступени, подъемники – и везде  кишит народ, и все смотрят на меня, с удочкой, иронически: куда это, мол, направляется этот чудак? Какая здесь рыбалка?


     Сон на 24.4. Некий господин (похож на артиста, который играет роль поэта Марка Рокотова в сериале «Сонька Золотая ручка») стоит перед мемориальной доской из  красного гранита с тусклыми золотыми буквами и говорит сновидцу: «Передайте это жене, раз, как вы утверждаете, я вместе с ней учился». Он протягивает широкую тетрадь сольфеджио. Отчетливо и многократно звучит слово «ЛЮБ;М».

     Комментарий: странное слово, особенно если учесть, что сегодня Пасха. Но, с другой стороны, это вполне может быть репликой из того же сериала или мужским именем.

     27 апреля. Д.Б. Демьян Бедный. Пардон: Дмитрий Быков. Инициалы те же, спутал. Схожи в своем заискивании перед народом, перед плебсом: демагоги. И перед властью. (Сопоставить)

                * * *
     Сцилла, пролеска, голубой подснежник (луковицы). А я недоумевал, о каких подснежниках говорят местные жители: ни одного не видел. А они, оказывается, подразумевали пролеску.

     28 апреля. Тропа, по которой, впрочем, и военный грузовик может проехать, ведет по берегу речки, чуть приподнятому. Тропа засыпана иглами, сырая, кое-где еще с горбами грязного льда. Водополье нынче больше, чем в прошлом году, но все равно не заливает берегов (оно их никогда теперь не заливает). Бурелом вдоль тропы неаккуратно распилен, освобождая проход, чурбаки и сучья брошены. Если по развилке спуститься в пойму, к воде, ничто не ворохнется в сердце:  илистые, грязные, как после стирки, протоки и излуки среди  черной ольхи, полеглая и блеклая трава только что из-под снега, вся луговина в кочках и изрыта землеройками вдоль и поперек, как микросхема. На оливковой глине прибрежья, откуда ушла вода, крадутся робкие следы – наверно, кутора. На песчаном бугре местные выпивохи спроворили стол, вокруг пивные и водочные бутылки. Поспинывал четыре пластиковые бутыли в воду и добился, что одна благополучно миновала ракитные загородки, прибрежные размывы и воронки и обнаружилась аж через два плеса в третьем. Прежде я бы раздухарился и помог, потому что три-то по-прежнему были в пределах досягаемости: две в сорном паводковом затоне у наклонной березы, а одна крутилась в плесе, не умея выплыть на стремнину. Но теперь я равнодушен к играм.

     Возвращаюсь на тропу. Лес совсем мертвый, как застиранная ветошь, пересохшая на солнцепеке. По этой сухой полеглой траве и тленным листьям на светлых, разреженных склонах и припеках ярко голубеют куртины прелестной пролески – островками на пегой земле вдоль тропы; в глубине леса ее уже и нет. (Впрочем, это все-таки скорее голубой подснежник, потому что пролеска ведь колокольчатый цветок, а эта – лепестковый). В хорошо прогретых оврагах уже расцвела медуница, но, действительно, неясная: два-три бледных хохолка, не поймешь, темно-синие, голубые или все-таки розоватые. Срываю, пытаюсь выжать хоть каплю нектара – фиг: нет еще. Насекомых тоже еще нет, шмелей, пчел нет, а из тучи, тревожно налезающей с тылу, хоть и проворчал гром, но явно, что в дождь и в грозу эти потуги тоже не разовьются. Мертвое всё, на хрен его. Не потому мертвое, что таким оно кажется старческому восприятию, а потому что и правда мертвое. Вены на руках и ногах – и те не надулись от прогулки.

     Даже возвращаться тем же маршрутом – берегом – не хочу. Через просеку ЛЭП и свалку выхожу на шоссе. Какая-то сука вывезла и бросила холодильник, зеркальный шкаф и диван; диван целее и лучше, чем моя кровать. Воздух, впрочем, хороший, предгрозовой, с озоном, шоссе пролегает в мощном сосняке, но только настроился на лирический лад, сзади затрещала мотоциклетка (три колеса с фургоном старьевщика), и рыхлый бледный парень толстяк разогнал свою колымагу под уклон, обильно воняя выхлопами. Этот запах я помню с детства – синяя бензиновая гарь в конденсате весеннего вечера – и ненавижу его. Я ненавижу этот запах, а они его любят. Неужели я неправильный человек? Ведь они же любят этот запах; если бы выбирать между речкой, рыбалкой, весенней пролеской и бензиновой вонью, они бы все, все без исключения, выбрали бензиновую вонь и транспорт, лишь бы это, на бензине, их везло.

     Да и я бы исправился и стал наркоманом (зачем мне эта есенинщина, теперь-то! В юности еще куда ни шло), но  о н и  м н е н е п о з в о л я ю т. Искалеченному, мне по-прежнему не позволяют выбраться на правильный путь социальной наркомании. Как самому сесть за руль, чтоб они сдохли, а их выгнать в лес?!

     На шоссе очень много давленных и плющеных лягушек и даже один взрослый уж: яркий конус крови на асфальте вокруг головы. Дураки эти земноводные: погреться хотят на асфальте после зимней стужи. Я ведь тоже, мало того что Змея, стал ни то ни се: в воду меня не допускают алчные жестокие сестры-Скорпионы, а на земле жить запрещают безумные в эгоизме Козероги. Очень жаль, что не возрождается душа при виде весны, предпринимать и надеяться стало труднее. Но мстительность я все равно взлелею, клянусь.

     *Сон на 29.4. Зима. За окном запорошенная белая ветка. На ней в ряд сидят четыре крупные птицы, в том числе голубь-дутыш и попугай ара. Жаль попугая ара, и тот, как бы подтверждая свое неудовольствие, громко ругается*.

     Сон на 4.5. Внутренность церкви, но с усыпальницами и двумя кроватями. На одной сидит женщина, которая со мной о чем-то говорит, беспокоится, что разольется река. Река видна из  сводчатого окна, глубокая, темная, с омутами, протекает прямо под стеной церкви. Необычное жилье: и кладбище тут, и спальня, и пейзаж весеннего разлива.

     Сон на 5.5. Спасаюсь от погони в ночном городе. Ищут тяжело раненного бандита. Узнать его можно так: по большой овальной лохани с мыльной водой (остирки). Спасаясь, видел не раз подобного человека (сидит на тротуарном бордюре возле лохани, свесил голову), но всегда избегал его. В каморах, подвалах, кустах прячусь не только я, но и другие граждане.

     Явь на 5.5. Случайно обнаружил, как узнать номер мобильного телефона мента: в режиме  SMS набираешь его звание и фамилию, сохраняешь, через некоторое время номер его телефона высвечивается на твоем экране. Похоже, сайты МТС, Beeline  и  Megafon фиксируют всех, кто едет в Москву с мобильником в кармане. То вдруг прозванивается родственница (сестра), которая и не думала звонить, то МТС проводит опрос абонентов, то еще что. Как в Москву, как пересекаешь кольцевую ж.-д. или МКАД, тобою уже интересуются, не хочешь ли убить президента. Они уже создали систему слежения за людьми. Смеху ради в режиме  SMS набрал фамилию местного депутата Владимира Струкова и писателя Пьецуха, - выдаст МТС номера их мобильников? В facebook`е уже полгода не могу связаться с зарубежными друзьями – болгарками и словачкой Гостовецкой: не отвечают! Цензура, контроль, шпионаж, слежка; радио «Эго Москвы» с утра до вечера твердит о посадках, процессах политических и уголовных, и при этом всё спорят, Сталин преступник или нет. О чем спор? Ведь уже давно сталинщина, пересыльная тюрьма, социалистический учет и контроль, - чего залезать глубоко в историю? За 12 лет ко мне ни разу не позвонил и не наведался агент ФСБ, тем не менее оказывается, что я, как вышел в 2005 году в Интернет со своим e-mail`ом, так и попал под колпак, под наблюдение, цензурован весь с потрохами.

     А если бы президентом или премьером стал, например, повар, не лучше ли было бы? Все СМИ заверещали бы о кулинарных рецептах, способах готовки пищи и как сбавить вес. Россия все-таки полоумная страна, потому что в ней все как один (по поведению), оболванивание поголовное.

                * * *
     (Письмо Е.Кашириной). «Коширина, вот в чем дело. Если вы не замужем или разведены, то поймете меня лучше. Но даже если замужем, любите мужа, и всё у вас нормально, взгляните на проблему по-деловому.

     Кто был бы М.Горький, если бы ему не помогали в литературе все три жены? Или Солженицын, если бы не помогали две? Или даже М.Булгаков с последней своей Еленой Васильевной?

     У меня не то. Первая жена мне так страшно навредила, что я стал вообще бояться женщин. А между тем мне нужна сотрудница, человек, который знает все ходы-выходы в литературном мире и помог бы мне раскрутиться. В Сети у меня опубликованы многие повести и три романа, но до сих пор не опубликован ни один на бумаге, за гонорар. Я боюсь вывешивать в Сети остальные романы и книги, а их у меня хватает. Я деревенский пентюх, Коширина, вот в чем мои основные проблемы.

     А многие умеют продать не только свое, но даже чужое. Мне нужен друг, литературный агент. Я ходил в агентство Корженевского, - там все равно отказывают, как в любом заурядном издательстве. Коширина, я затоварился, мне нужен менеджер. Беритесь! Я серьезно. Меня хорошо читают, иной раз по 10-15 человек одновременно на странице (на «Прозе. ру»), особенно скандалезный «Список врагов», монографию по Бальзаку и «Пособие…». Но издатели относятся ко мне, как минимум, странно: всё отметают.

     Коширина, мне, конечно, не совсем по нраву ваши друзья – Сахновский, Дина, Черникова: легкомысленные они все, социальные кузнечики, прыгают, а Рубина еще и передергивает, как шулер. Но ведь я их с вами не отождествляю, тем более что вы говорите, что не сочиняете больше ничего.

     Вот зачем я к вам пристал, Эжени. Я старый и западать на вас, скорее всего, не стану. Мне нужен друг и свежие литературные связи. Связи-то у меня есть, но только среди людей, которые сделались моими врагами; а это неправильно. Обидно видеть чужое преуспеяние, Эжени, и не суметь зарабатывать. И не осторожничайте: я не такой страшный, несмотря на репутацию.

     В любом случае ответьте. Обнимаю».

     13 мая. Сейчас гулял по тропам вокруг дач и деревни Турк;. Деревня окружена множеством этих каменных и деревянных дач с их облегченными конструктивными решениями, и чтобы выделить деревню из застройки, так назвали улицу: Турк;. Темные избы с мансардами легко различимы в этой пестроте.

     Я начал с тропы за околицей деревни Бехтерево, спускаясь к ручью, заросшему черемушником и черно-ольшаником. Весенние побеги хвоща, пестики (вместе со щавелем – любимая еда детства), уже несъедобны, невкусны. Виолки, фиолетовые и редко желто-белые, так хрупки, что вызывают ощущение болезненности; зато ландышей будет много – столько атласных листовок обверток навылазило из земли. Черемуха едва зацветает, ручей производит впечатление зараженного, на тропу выехал и частью загородил ее стальной сетью разросшийся дачник: грядки у него вскопаны, вишни и яблони побелены, участок сполз совсем к ручью.

     На подъеме к Туркам и дачам березовая роща – хоть пейзаж пиши: с толстыми комлями, редкие развесистые (зелеными плетьми) березы по изумрудной травке. Место грибное по виду, а никогда ничего не растет, даже земляника.

     Вдоль дач кружил долго. Какой-то небритый старик жаловался, тащил за рукав, что он высадил при дороге облепиху, а мерзавец шофер разворачивался и в лепешку смял деревце. Старик приподымал расплющенную облепиху и искал, чем припереть. Облепиха выглядела плохо, одни голые колючие палки. «Может, отродится еще», - утешил я.

     *На участках граждан -  благоустройство: красные и желтые тюльпаны, нарциссы, примулы, гиацинты, амариллисы, ирга, вишня в цвету, низкорослая сирень уже в кистях,  грядки обозначены и заборонены, собаки лают. Оставив грузовой «мерседес-бенц» на дороге, двое смуглых южан лазиют по обрешетке свежей дачи с той прилежностью, что кажется, будто себе строят. Шел и думал, что, в сущности, мог бы арендовать, а то и самовольно захватить и благоустроить дачу (запущенных и заброшенных много), своими руками уделал бы, и все равно: хоть минимальные, но деньги нужны: краски, гвозди, побелка, гумус, семена. А у меня нет ни копья, только долги. Почему я такой? Ведь я, как и они, тоже люблю жить. Почему я не забываюсь настолько, чтобы обустроиться на земле? Потому что меня пустили по ученому пути, а сами пошли по мещанскому. Идя в России по ученому пути, я стал пролетариат, но и они не бог весть как разбогатели: ведь чистый же муравейник, эта сотня-другая дач; одна только усадьба побогаче, каменная в два этажа, с круглыми проемами на высокой галерее: видно, хозяин крупно наворовал (верная примета: много аркад, скруглений, арок – хозяин вор, деньги ворованные).*

     Не смог нагулять даже зевоты (а прежде после прогулок, бывало, как раззеваюсь – до слез). Весна хорошая, всё по обыкновению, катаракта на левом глазу не проходит. Не проходит также артроз правого плечевого сустава, беззубость, пеллагра, простатит (возможно). На всё нужны деньги, а предложение – бесплатный щавель на лужке.

     Возвращался лесной тропой через ельник. Низкорослая кислица (заячья капуста) цветет так странно – единственным белым лепестком, как пионерка в пилотке. Везде свалки, лишь иногда торопливо прикопанные. Запахов не чую вовсе, и это притом,  что не курю 14 лет. Ну, правда, петуния компакта на окне в горшке пахнет ощутимо и противно.

     Сон на 18.5. С неба валятся пакеты с кефиром, взрываются вокруг.

     Сон на 20.5.  Кошмар. Будто бы безногий Н.Исабаев мною недоволен, выговаривает за что-то, за какой-то рассказ, опубликованный на “Proza. ru”. Хочу от него отделаться, хоть нагишом уйти, но из устья дверей (никого не видно) на меня напустился некий громовый голос, тоже с упреками. Проснулся весь устрашенный, с мыслью, что нельзя нагишом спать.

     Комментарий: я же в своей постели, как хочу, так и сплю.

     Сон на 23.5. Некая старуха (мать или Л.Р.Илюхина) несет два полных ведра с водой  на коромысле и еще ведро в руках. Сновидец хочет взять хоть то ведро, которое в руке, но она не дает. «Вот какие у нас женщины самоотверженные!» - думает сновидец.

    Комментарий: но проснулся с угрызениями совести, что надо бы съездить в Михайловку проверить могилу матери (может, полная воды…). Но боюсь – боюсь тамошних родственников, которые снова меня погонят (генетически измажут, опоганят).

    Сон на 24.5. Тетя Лида Брязгина крайне мною недовольна, велит лекарства ей купить. Я запустил в нее лекарствами: мол, ты всю жизнь таблетки пила, теперь я.

    Сон на 28.5. В конторе, где работаю, напарник сдал мой компьютер «в чистку». Я страшно недоволен, громко ругаюсь, обеспокоенный за судьбу «контента». Тогда мне предлагают съездить на другой конец города и взять компьютер. Иду в сопровождении какого-то человека. Стоим в кузове грузовика, и тот, просовывая руки через частую решетку борта,  запирает на ключ дверцу своего автомобиля-фургона. «Что же ты? – говорю ему. – У тебя автомобиль, а не хочешь подвезти меня до мастерской!» Еще повод возмутиться людьми.

     Комментарий: вообще говоря, решетка – плохая примета: препятствий, потерь.

     Сон на 6.6. Фрагмент. Идем вдоль щели или узкого желобка – впереди какие-то двое, возможно, муж с женой, затем сновидец, затем некая пожилая дама с книгой в закладках. Вдруг дама исчезает в щели, совсем как таракан, и успевает только взмолиться: «Помогите мне!» На цементном полу валяется  раскрытая книга в закладках. Сновидца всего передергивает от жалости к ней, так жалобно она возгласила; он возвращается с намерением помочь.

     Большое путешествие в Тромсё, из которого запомнил только ледяное поле и пронизывающий зимний ветер.

     Комментарий: после первого фрагмента проснулся сильно обеспокоенный: кто из родственников зовет меня? Ведь некому вроде бы о помощи взывать, раз нет на свете тетки и матери.

    * 10 июня. Лето сухое. Даже в прошлом году, когда жарило, болотину на тропе в лес нельзя было миновать в кроссовках, а ныне прошел по сухому торфянику. В лесу много фиалок и цветов, похожих на ветреницу (пятилепестковый белый цветок). В полях нашествие скворцов; они везде – в полях, в прибрежных ракитах, на лугу и – стаями – вокруг дремлющих стад; скворчат безостановочно. Наверно, это признак овода.  В обсохшем ручье, в стоячей яме, где еще недавно вразнобой урчали и совокуплялись разноцветные лягушки, - труп черной собаки. Что бросается в глаза и предвещает великую сушь – здоровенная, метровая дикая редька, желтая, развесистая, цветет пышнее, чем культурная. Сухо везде, а ведь сколько было снегу зимой.*

     Все мои романы платонические – с местными женщинами Евой Ивановой и Элиной Терентьевой, а также с москвичкой Евгенией Кашириной: не от моей робости, а оттого, что кажется, что они презирают меня, - за бедность, глупость, седину. Нет средств охмурить женщину – вот до чего дожил!

     Сон на 18.6. «Пророческий» сон, обещанный квартальным гороскопом, был следующий: я голый, на мне висит какое-то животное, а на это животное со всей яростью нападает полосатый, ярко-оранжевый тигр. Тигр заглатывает животное, а потом начинает рвать меня на части.


    Комментарий: сон очень похож на тот рисунок сновидения, который на книге толкований; только там еще изображен слон на тонких ножках.

    27 июня. «Паршивый».

    Иногда столько в организме заключено потенций, как свернутых листьев в зерне, что поневоле антинаучно думаешь о сглазе и порче. Мать рассказывала, что до трех лет голова у меня была в струпьях и что она лечила меня «теплой водой из самовара» (знахарь подсказал). Мать была невежественна и испугана, и теперь не узнаешь, какой именно аллерген ее, беременную, испортил: коровье молоко, яйца, ягоды, пыльца растений; ринит-то у нее точно был под старость, вечно сморкалась и простужалась. Но теперь ничего не исправить, и детская болезнь перешла в хроническую форму – скорее всего, в атопический дерматит. За последние три месяца дважды бедра, голени, сгибы под коленями и ягодицы покрывались коростой, страшно чесались и пугали возможным заражением крови (потому что корки были обширные, а в первые дни была  и  температура). Но в первый-то раз я выскочил удачно, страшно издержавшись, впрочем, на антибиотиках и дорогих мазях, которые прописал дерматолог. А сейчас дерматолог в отпуске, лечусь черт те чем (бальзамическим линиментом Вишневского, кортикостероидной мазью, плохими антибиотиками и антигистаминными таблетками); в результате, уже восемь дней чуть жив. Откуда что берется, не понятно. Даже думал, что ветрянка: гулял в поле в рубашке, забыл, что староват, расфорсился, продуло, - лихорадка и сыпи. Словом, думал на ветряную оспу, потом (врача-то нет, посоветоваться-то не с кем, коновалы одни), хорошенько проанализировав, пришел к выводу, что у меня глистная инвазия. Но раз глистная инвазия, значит, есть гельминты. И правда: не один десяток лет возле пупка какое-то вспучивание, похоже на клубок паразитов. Срочно сбегал в аптеку, купил самое дешевое средство против гельминтов (вормин) и начал употреблять; внутрь и в клизме принимал отвар ромашки. Стал страшно чистоплотный: еще бы, кожа-то слезала пластинами, лафтаками, как у змеи при линьке. Но, конечно, выгнать глистов и убедиться в справедливости диагноза не смог: денег-то нет, лечение-то поверхностное. Поскольку глистная инвазия и даже какие-то выделения (бели), значит все-таки, думаю, аллергия и детский простой диатез перешли в хронический  нейродермит. И правда, нервы-то ни к черту; пришлось прикупить две бутыли настойки пустырника. Итак, нейродермит рецидивирующий – окончательный диагноз. Словом, человек 57 лет чувствует себя как обосравшийся младенец, у которого понос, щиплет ягодицы, а его пеленают, не подмывши. И постоянное чувство, что я младенец («подросток» Достоевского), а дело-то в том, что мать мою болезнь запустила («водой из самовара лечи»), и сознание теперь регрессирует к детскому. Иов многострадальный! И вместе с тем антинаучные, астрологические и, возможно, не лишенные оснований подозрения, что, раз у меня виртуальный роман с Козой, с Е. Кашириной (по восточному гороскопу,  она Коза), а «кожа»  происходит от  «коза», то вот и разгадка непрерывных дерматозов и всяких неприятностей с кожей. Ну, расхлебаться с Кашириной-то не проблема (мы не знакомы), но ведь Козероги – тоже козы, а этих Козерогов в родне – десятки. У Козерогов-то кожа всегда чистая и свежая (это их особая примета), почему же я-то как паршивый нищий в гноище? А вот по этому по всему: все эти паскудные Козлы – чистенькие, а я за них отдувайся.

    Итак, виновата мать, что не распознала болезнь и не вылечила; виноват виртуальный друг – Коза Е.Каширина (люби Козу, следовательно, и свою кожу, заботься о ней; о чем вы говорите? – угостить ее кофе в подвалах ЦДЛ - и то нет денег). Виноваты также Козлы в родне. У меня же у самого – острое чувство полной неприспособленности к жизни. Господи, каких только болезней они мне ни запланировали; у этого паршивого, золотушного зерна какой листик ни развернется – уже в мучнистой росе, в серой гнили и антракозе! А в это время в социуме вокруг столько здоровых, преуспевающих, богатых, с утра до вечера загребающих деньги! Как тут не упасть духом! Где справедливость? Даже внутри организма – паразиты, и даже внутренних паразитов изгнать – нет  возможности.      

    Вот такой у меня бизнес. «Паршивец несчастный!» - ругалась, помню, первая жена. «Козлюха вонючая! Исусик занудный!» - возразил бы я сейчас.

* * *
    Была такая детская песенка, которую я не любил: «Алеша у нас книгоноша». А сейчас всё эту песенку вспоминаю: в местную библиотеку  разжиревшие на бесплатных Интернет-изданиях граждане приносят бумажные книги (выбрасывают за ненадобностью под видом благотворительности для библиотек), и я повадился ходить смотреть и уносить эти книги. Сотни книг уже унес, есть очень хорошие. А в сознании эта самообвинительная песенка звучит: «Алеша у нас книгоноша» с припевом: «На тебе, убоже, что нам не гоже». Книги-то никому не нужны, а Ивин подбирает и  к себе тащит. И вечно-то он собирает старьё, как барахольщик. Средняя зарплата по стране уже 40 тысяч, а он по-прежнему сидит на пяти с половиной тысячах. И не унывает! Смотри: опять ведь накажут – не за грехи, так за отсталость.
               
                * * * 
    *Не следует западным людям связываться в любви и браке с восточными: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись». Возьмите принцессу Диану, возьмите Есенина, Грибоедова, Джона Леннона, Игоря Талькова. Чуть задрал нос - и тут смерть от  азиата или азиатки: Доди аль Файет, Йоко Оно и др.*

    13 июля. Жара стоит большая, но с грозой – первый день сегодня; и ливень был хороший, на четверть часа. От жары настроение депрессивное. В лесу сухо, неурожай, земляника и черника мелкие, но ирги и вишни, как всегда, много.

     Сон на 14.7. И.А.Бунин в немецком плену. Работы и бегство.

     21 июля. Лето очень теплое, знойное, иногда с высокой влажностью, так что приметы джунглей наличествуют: пустоши мгновенно зарастают, сквозь вспученный асфальт лезет трава и отпрыски корневищ. Ласточек несметное количество: домовые, береговушки, трясогузки, стрижи. Носятся стаями и свиристят. От постоянной жары – депрессия, хочется сиесты. Потею и много пью. Я избрал не тот путь: выжидал и ни во что не впутывался – ни в любовные приключения, ни в моральные и физические обузы.

                * * *   
     Степень подвижности – вот признак старости. Неподвижными нас делает активность молодежи.

                * * *
     На Казанскую (21 июля) всегда бывает гроза (народная примета). И действительно: в этом году была.

     Сон на 23. 7. Поездки в автобусах, причем в одном по настоянию милиционера покупал билет. Потрясающее количество народа в двух городах, причем в один пришлось карабкаться вверх по круче, загроможденной кубическими и коническими камнями. В этом городе, в белом, наверху, встретил похоронную процессию. На вокзале (вероятно, этого же города), в сутолоке увидел книгу «Птицы Тибета» в белом и коричневом исполнении; белая лежала в открытом портфеле, я покушался ее украсть, но некий дядька, владелец, слонялся возле портфеля. Мысль: «Видно, ценная книга, раз уже двое ее купили».

     Владимир Путин промывает общественный туалет ведром воды, совсем как матрос – гальюн на судне. Очень удивлялся по этому поводу – что он такой простой и доступный премьер. Дальше – какая-то содомская сцена с бабами, противоестественный секс.

     28 июля. Недаром выходцы с юга такие беспечные, глупые: в жару мозги совсем не работают. Хочется пить и потеть, и только.

                * * *
     *Знойный полдень. 35°С. Над прибрежным лугом летает пух осота. Всё правильно: лето знойное, а осот – растение колючее, жесткое, с очень длинным корнем. Растения приспосабливаются к климату: много наросло пижмы, пырея и лопуха. Если так будет жарить, как этим и прошлым летом, здесь будет полупустыня. Луга иссохли, из-под ног дождем прыскают мелкие кузнечики (не знаю, как называются)*.

     Сон на 10.8. Пустая, без столов, аудитория физико-математического отделения Вологодского педагогического института, что на улице Маяковского. Туда входят юноша, полный, плотный, немного увалень, и подросток, его брат. Юноша отчитывает брата за некое прегрешение, потом взлетает к потолку: там, рядом с дырчатым вентиляционным отверстием,  – простой пластмассовый радиоприемник, который транслирует птичий свист. Юноша завис перед радиоприемником и передразнивает птиц. Тут же, где-то в аудитории, - мать этих двоих вундеркиндов. Сновидец завидует летуну, потому что сам давненько не летал.

     Сон на 11.8. Мелкий начальник службы быта. Он говорит: «Я знаю, у вас есть холодильник. Привезите на лом».  (А в деле, по которому пришел, отказал). Уходя от него, вижу тощего старика и у крыльца в снегу бутылку лимонаду (закупоренную, целую). Прямо во сне захотелось избавиться от ломаного, не годного к ремонту холодильника и выпить шипучки. Еду домой на велосипеде в таком узком глубоком каньоне подтаявшего снега, что как по рельсу качу.

     Комментарий: очевидные заботы дня: кухонного стола нет, ем на холодильнике, газировки хотелось, и старика такого видел. Только почему зима, оттепель?

     11 августа 2011 года (запись в «литературном дневнике» на «Прозе. ру»). «Это   мой   блог, я не веду блогов ни в каком другом месте. Потому что высказаться тянет раз в квартал, а то и в полгода. По той же причине (нечего сказать и жаль денег) не отзываюсь о творчестве коллег по серверу  «Проза. ру». У меня нет бесплатного Интернета (на работе), потому что и работы нет.          

    Я понимаю только, что вместо гуманистических ценностей, провозглашенных М.С.Горбачевым, и талантливых людей во всех сферах жизни, обещанных Б.Н.Ельциным в годы перестройки, появилось множество операторов по распределению воздуха верхних эмпиреев в нижние миры, менеджеров по застреванию вертикальных социальных лифтов в горизонтальных плоскостях неевликдовой страны.

     Как человек глупый, я ни на чем не могу заработать, частенько сижу без денег и сейчас всерьез думаю: а нужно публиковать остальное?

    (Остались:   1 «Мемориальный архивариус», 17 дневников, 8 рассказов из цикла «Феноменальные рассказы»,  роман,  литературоведческая работа на 1,5 мегабайта, а также две полнометражные книги, - «Путешествие по собственному следу»,  «Путешествия по следам родни» (им исполнилось по 15 лет). Все это не опубликовано даже в Сети. А вот за то, что вы видите на «Прозе. ру», а также на двух других литературных сайтах, - за всё за это не получено ни копейки. Комментируя биржевую игру и курсы валют, мой современник получает реальные баксы, а я, опубликовав всё, что вы видите, не имею ни копья).

       Можно быть альтруистом, но сумасшедшим быть не надо. Я тоже хочу распределять воздушные и эфирно-плазменные потоки и двигать социальные лифты в горизонтальных плоскостях. Поэтому, друзья мои, без обид: вы, юзеры, а также особенно бумажные издатели -  не хотите публиковать мои произведения и платить, я – не хочу предъявлять остальное и писать новое. Барщина тяжела, а на оброк вы меня не переводите, не говоря уж о полном освобождении. Невиданное дело, чтобы человек до моего возраста, пускай и в России, не имел своей книги. А я не имею.

      Так что до свидания через полгода, когда мне вновь захочется высказаться в этом блоге. Корова хорошо доится, если отелится, а новорожденному младенцу не вручают рудничную кирку вместо груди. Вначале накорми, а потом и спрашивай».

     Сон на 12.8. Поляков у меня обедал, обед из 3-х блюд, хороший. Напоследок целовал, обещал: «Еще напечатаешься в facebook`е». У меня в тот момент сидело много народу, он им не понравился.

     Комментарий: должно быть, внутренняя же, моя реакция на публикацию в тот день записи на «Прозе. ру» (см. выше).

     Сон на 13.8. Таможня, пропускной пункт досмотра багажа.

     14 августа.  Я уехал от них, а они за мной! За какие-нибудь 10 лет здесь стало как в Москве – по уровню шума, загазованности, автомобилизации. Перестал радоваться зелени, тишине, исчезли мечты о лучшем будущем.

     Сон на 15.8. Пароход вверх по Вятке, к городу Кирову. Везу большую картину, вроде панно, которая хорошо «спрятана»: меж фальшбортом, имитируя название теплохода. По приезде на пристань забыл взять картину, а потому бегал, беспокоился, что пароход уйдет.

* * *
     Анекдот про Петра 1 и мальчишку с яблоком в Амстердаме.

     *«Страсть к высокому слогу всегда показывает отсутствие внутренней убежденности и присутствие внутренней пустоты…» Н.П.Огарев. (Из книги Л. Либединской в серии «Пламенные революционеры»).

      Человеку нужна любовь, свобода и творчество (оттуда же). У меня избыток свободы, совсем нет любви и мало творчества.*

     Сон на 16.8. Внизу двери - круглое пятно. Его пожирают вши, и вот уже там чисто. Теща сыплет горсть зеленых вшей в молоко, вши растворяются, молоко осветляется, как минеральная вода.

                * * *
     Сюжет «Поруганная старость». Старуха на остановке автобуса, немного похожа на  Прасковью: прямой нос, воспаленные глазницы, одета бедно, выражение гордости и достоинства на лице. Обижена и предана  детьми, что живет долго, обеднела. Лет 90. Сошла с автобуса без палки, но ходит косовато: радикулит. Обида  от людей, что обеднела и оттеснена. (Тебе, Ивин, надо перестать сострадать, ты сам стар и беден). Старик Москотин, ветеран, как он ходко шел против ветра (в том же районе, возле больницы).

      *26 августа. Как Горький, я мог бы сказать: «Всем хорошим во мне я обязан книгам». (Кстати, фраза построена неправильно; надо: «всему хорошему в себе…»)*

                * * *
     «Каменные лбы»: про писателей, родившихся в камне. А таковы все, с  Пушкина начиная. Л.Н.Толстой, Достоевский, Салтыков-Щедрин, Блок, Горький – и тот в каменном доме.  Подобрать примеры. Если так, если все популярные люди в России – «каменные лбы», на что мне надеяться? Неужели Есенин и Рубцов – тоже? Прямо по списку – и написать эссе.

                * * *      
     «Сережка-пройди-свет»: все популярные писатели в России много путешествовали: Солженицын (Стрелец), Пришвин, Паустовский (по командировкам от редакций). Прямо по списку учебника литературы смотри – не ошибешься: Есенин, Маяковский, Фадеев, А.Н.Толстой, М.Горький. Три источника и три составляющие успеха: 1) каменный дом, где младенец рождается; 2) скитальчество, добровольное или командировочное, без разницы; 3)большое семейство. Вот это чтобы обязательно: Л.Толстой, Ленин, М.Булгаков, Гоголь, Есенин и Маяковский (у этих сестер немереное количество), Бунин. Словом, сирота, отшельник и рожденный в деревянном доме не может быть популярен в России. Сформировать концепцию, поискать возможные противоположные примеры.

                * * * 
    *Горький – письмо Горкиной из Горок последним написано. Gorky – Gorky – Горки-на. Укатали сивку крутые горки.

    Лечился в местечке Закопане – вот и не закопанный лежит в Мавзолее, - чего не понять?*

    *30 августа. (Запись в дневник на «Прозе. ру»). «Если мы поддерживаем пафос произведений А.Солженицына, В.Шаламова, В.Высоцкого,  М.Бахтина, А.Ахматовой, а потом идем и слушаем выступления или читаем «прозу» обритого татуированного З. Прилепина, обритого татуированного И.Охлобыстина – и опять поддерживаем, уже их, значит, мы даже уже не понимаем, что живем в лагере с блатарями. А жизнь в лагере с блатарями перед каждым из нас ставит нравственный выбор. Лет 50 назад мирные обыватели сторонились людей с суровым жизненным опытом, вроде Солженицына. Теперь мне позвольте держаться поодаль от людей вроде Охлобыстина, а вы продолжайте считать, что эти двое и им подобные – открыватели новых горизонтов. Пятки почесать не хочется им, как делали в бараках воровским авторитетам? Нравственный человек ищет здравого смысла и вероятностей, а не влиться в толпу в помещение».*

     1 сентября. Лето, конечно, было замечательное, - что и говорить! – для отдыха: ясно, сухо, с ветром. Но хлеба и лесные ягоды засохли, речки обмелели, торфяники горят. Чтобы появились грибы, нужен теплый продолжительный дождь в жаркую погоду, а дожди перепадали только по ночам. Пусто в лесу, одни дятлы, и змей многовато развелось. Гремело дважды за всё лето – в июне и вчера ночью.

     Скучновато живем, товарищ Ивин.

     *Сон на 10.9. На велосипеде на большой скорости вдоль по улице деревни Нижняя Печеньга по сплошной гололедице качу в лавку. Но хлеба там не оказывается, и я говорю что-то вроде: «В  э т о й  стране даже хлеба…» И так далее.

     Комментарий: действительно, с вечера оставалась лишь краюшка хлеба, беспокоился, что  позавтракать не хватит. И во-вторых, слушал  по радио злобные комментарии Вл. Соловьева с призыванием порядка и централизации. Таким образом, подоснова сна вроде бы реальная. Вообще, сновидения мучают каждую ночь, но записывать их перестал: какой смысл? Я же первоначально собирался через сновидения обнаружить подоплеку своих несчастий, а теперь вижу, что сомнология даже для этого не годится*.

     Сон на 11.9. Сельский автобус выезжает на открытый берег реки, вроде большой поляны, и разворачивается. По берегу с этой стороны  - пять узловатых мощных дубов, опиленных на уровне человеческого роста; и на том берегу – похожие пять дубов. Это для укрепления берегов. Развернувшись, автобус вновь въезжает в лес и – сразу же в городскую улицу.

     Второй фрагмент: Ю.Поляков зовет в комнату погреться у печки. Печка слева от входа крашена коричневой краской; что-то не видно, где у нее дверца. Самое странное во сне, что Поляков «подобрел» к сновидцу.

     Сон на 22.9. Небольшой зал, посреди него – прямоугольная высокая перина под потолок. Сновидец блаженствует на ней, но с тревогой замечает ближе к стене и пониже еще кого-то. Но кончается сон опять плачем и «криком души»: «Ну, зачем мне все это?» (в смысле: столько страданий).

     22 сентября. Вчера соседка по лестничной площадке умерла, одинокая старуха Татьяна, с двумя собаками. Как тотчас пришла управдом, вызвала «душегубку», и два дюжих молодца в комбинезонах хаки воровато спускались вниз по лестнице, у каждого в черном мешке для мусора по усыпленной собаке. Такое ощущение, что и старуху тотчас расчленили, разложили по мешкам и в «мусорке» отвезли на свалку. Город! Сервис! (Дезинформация: жива старуха; только собак своих велела усыпить, так как прогуливать их уже не может)

     23 сентября. «Влияние М.Шолохова на То Хоайя» (роман «Западный край»).

                * * *
     Бейте сразу в морду тем, кто вас предает (а это, в основном, торговцы). Жаль мне себя: ничего-то я не смог продать, даже дары леса на местном базаре. Алеша Пешков и то вон птичек продавал: наловит сетью и продает.

                * * *   
    В отношении электронной почты, которая почти не работает: фиксировать, к кому обращался, месяц выжидать, потом посылать сообщение: «Вы безответственный человек et caetera» и рвать отношения.

     Сон на 23.9. Девушка-стоматолог, лицо в прыщах. Осматривает у сновидца полость рта и ругает его на все корки.

     Комментарий: ну, еще бы: зубы-то по-прежнему гнилые, а вылечить и вставить – нет денег. И повод для сна был: накануне думал с признательностью, какой хороший человек Ольга Докунова, прежде начальница местного детского дома, а теперь заведующая детским садом, и думал про нее, с завистью, что она-то зубы вылечила: полный рот металлокерамики.

     Сон на 24.9. Втроем (шофер почему-то в середине) едем в кабине грузовой машины с деревянными бортами по сельской полевой дороге. Шофер очень сосредоточен, потому что пьян, но едет четко, быстро. Дорога – сухие протекторные следы в крупной крошке; не сыро, но и не пыльно. Проезжая, видим расположившихся станом нескольких сельскохозяйственных рабочих. Присоединяемся: знакомые.

     Уже не открытый стан, а контора: знамена, вымпелы, почетные грамоты, счетоводы, убогая рассохшаяся мебель. Сновидцу всё страшно интересно, разнюхивает: коробка из черного бархата с гирьками внутри, рейсфедер, сахарные щипцы. Уже на выходе из конторы – библиотека. Библиотекарь недоволен, что сновидец только листает и трогает, но не покупает (а книг мало и случайные: учебники по тракторам, атласы).

     Сон на 25.9. Животное, похожее на осла, с боков свисают пестрые кули. Другое животное, похожее на лохматую собаку, яростно налетает сзади и начинает сходу трахать. Смешна нешуточная страсть, с которой оно это проделывает (дескать, секс – дело серьезное). Чувство непристойности прямо во сне.

     Сон на 28.9. Некая дама за рулем на шикарном автомобиле гонялась за сновидцем по пересеченной местности.

     Видел также владимирских писателей Баранову и Забабашкина  в их кабинете грустными: у обоих потухли компьютеры. В кабинете некое неприрученное животное – собака или бык, оно дополнительно угрожает сновидцу.

     В мелкой лавчонке как раз перед обеденным перерывом полным-полно старух: это дешевая распродажа школьных принадлежностей. Но из школьных принадлежностей одни только настенные карты, а также атласы. Старухи активно окрысились на сновидца, но он обрадовался возможности купить большую карту Архангельской области (контурную). «Вот здесь зыбучие пески, - объясняет голос про одну из рек. – Даже рыбы ничего не видят, всё взбаламучено, а дальше по течению опять чисто». Встревоженный, что не взял деньги, сновидец все же покупает карту, но  на сдачу  получает ассигнации нового образца, перфорированные, с отрывным талоном. Их так много, целая пачка: сновидец никогда не имел «пачку» денег и радуется.

     Комментарий: вкрались впечатления от романа Gui N. Smith “Island”, где изображена болотная зыбь, в которой тонет герой вместе со своей собакой.

     Сон на 1.10. Маканина.  Будто бы он написал  свое кредо на колонтитуле своей книги и велел этого принципа придерживаться. Ведет себя даже подобострастно и вместе с тем будто бы хочет меня предостеречь, поспорить.

    Комментарий: сны вроде бы развернутые, пространные и мучительные, а суть перестал улавливать.

                * * *
    Кларкия на подоконнике моментально вырубилась, еще в апреле, пустив лишь слабые отпрыски, а петунья – молодец: до сих пор цветет и вся зеленая.

    Сон на 4.10. Возле берега на глубоком месте купы камышей и тонет отец. Сновидец чувствует, что он тонет, одна только голова над водой. Непередаваемый ужас: надо бы спасать, а там глубоко. Сновидец кричит: «Отец, держись!» С этим и проснулся.

     Комментарий: как-то связано с рассказом «Рыбья ласка», который недавно закончил: там действие происходит в воде.

     Еще сон: собираю пушистые катышки серой шерсти с полу в один большой; потом этот ком оживает.

     С крыши соседней избы, присев, в комнату заглядывает мужик-кровельщик.

     Сон на 5.10. Какие-то распри между отцом и матерью. Отец пьяный и бузит.  Сновидец спускает его в подполье – в квадратную дыру в полу; он там бродит в воде и ругается. Мать выговаривает сновидцу, совестит его, но разводиться с отцом не хочет.  «Ну, тогда я сам уйду!», - говорит сновидец и выбегает из дому. По ночному городу он приходит к большому ресторану, освещен только нижний этаж. Изображая человека, который разыскивает приятеля, он всюду заглядывает и видит на угловом столике  несколько  растрепанных книг, в том числе «Трою» А. Битова. 

     Сон на 10.10. Ливень, потоп. Воды столько, что люди в ужасе врассыпную бегут по улицам. Сновидец прячется за флешью (за выступом здания; не знаю, как в архитектуре называется  стена - кладка в один кирпич конусом, широким внизу); флешь – череда окон и простенков. Небо молочной ясности, но чувствуется, что дождь припустит снова. Страх.

     Комментарий: всю ночь лил дождь.

     10 октября. Мало того, и весь день 10 октября был хмурый, темный, как сумерки. Здоровье совсем ни к черту: артрит и на его фоне стенокардия. Сон в руку: лужи повсеместно, нельзя пройти в ботинках. На душе погано: обленился или забоялся жизни, не разберу.

     (Запись на сайте «Проза. ру». «Наблюдение: в России почти нет разгороженных офисов, как в Америке (для такой планировки есть специальный термин, но не вспомню). Я посетил множество московских и провинциальных контор, не встретил ни разу, чтобы клерки работали на виду, открыто. Один только раз, трудоустраиваясь в турецкую фирму, производящую холодильники (не взяли), - вот там офисы для сотрудников – большие залы, разделенные невысокими пластиковыми перегородками. Европеизированные турки… Русская система: глухие кабинеты, непроницаемые стены, узкие коридоры, иногда очень длинные, и хорошо, если нет решеток на окнах; в кабинетах редко больше двух-трех человек. О чем это говорит? О том, что мы любим прятать, утаивать, секретничать, скрывать, ховать, брать и давать взятки без свидетелей, отгораживаться, интриговать, запираться в обоих  значениях. Уж если любой столоначальник творит что хочет, о чем толковать?

     Применительно к России не надо говорить о демократии: ее нет конституционально. (Нет, в Конституции-то она записана, в привычках, поведении и менталитете не обнаруживается). Просто иногда появляется руководитель добрее и покладистее прочих, провозглашает перемену и говорит: «Дети, побегайте пока…»

                * * * 
     «…налагают бремена тяжелые и неудобоносимые», то есть налоги, путы. Сравни: Владимир Путин.

     Сон на 14.10. Фрагмент. Пять-шесть человек в комнате, в том числе девочка. Все друг друга убивают, пули из автомата бьют ручьем, укладывая покойников на пол.

     Сон на 18.10. Посреди замерзшей реки островок мелководья, какие-то тенты и валуны. Там множество народа, замерли, боясь провалиться под лед. Но к острову причаливает еще транспорт с людьми. У ног сновидца на льду валяется роба, вся в вонючей слизи, - это пот. Поскольку народа прибавилось, лед трещит. Лед чистый, прозрачный, тонкий, гнется как пластмасса; сновидец перебегает по льду узкую протоку и оказывается на городском тротуаре.

     Дальше вверх по лестнице за какой-то женщиной. На каждой лестничной площадке стопы книг.

                * * *
     Улицкая – Подворотнева.

                * * * 
    *« - Суета бессознательная…

       - Как вы сказали?

       - Суета бессознательная вся наша работа».

                Н.Г.Гарин-Михайловский

     (Работать впустую, тщетно из-за того, что, например, как у меня, не на что купить полезное приспособление: новый процессор,  к примеру)*.

     27 октября. Страна больна заморочками, миражами, визуальным обманом. Я отпустил небольшую бородку и стал отдаленно похож на Ленина. Иду по улицам Киржача и замечаю, что некоторые прохожие во весь рот улыбаются или ухмыляются. Думаю: что за черт, может, у меня ширинка расстегнута? А потом дошло: они думают: «Вот идет Ленин в очках и грызет семечки», и это сочетание, Ленин в очках, их смешит. То есть, как надо закомпостировать мозги гражданам, чтобы они любую небольшую бородку воспринимали как ленинскую! Имея тайное знание, они уже сто лет ухмыляются («Лень! Лень!»), а ведь уже в 1917 году это тайное имя следовало обнародовать: Лень пришла к власти. Нет, они все воспринимают это знание как данное свыше им одним. Теперь вот подсунули этому глупому пасомому стаду Путь, и через 100 лет встречные станут ухмыляться любому юркому облысевшему шкету: «Путь идет». А это не Путь, даже не В.В.Путин, а Путы и тяжелая Путаница. А что они творят через  TV, через Интернет! (Как у певца Абакшина сумасшедший Щелкунчик идет по улицам и видит Толстого, Че Гевару, Бодлера и Хрущева. Я уже по одной этой строчке понял, что абакшинское восприятие стронутое).

    Если хотели упрекнуть встречного, что он ленив, - что, другого способа не нашли, как меня явить? И вообще, кто вам дал право внушать нечто автономному человеку? Этим ублюдкам свыше, этим манипуляторам свыше я, например, до сих пор не прощу, что они морочили меня столько времени Христом (то есть, бородачами). Да тысячи мужчин с длинными волосами и бородой похожи на этот образ – чего им стращать, зачем, по какому праву?

     Насилие исходит не всегда от власти. Надо подумать, зачем индуцируются массовые заморочки…

     Сон на 28.10. Кошмар, каких давно не было. Думал, не выйду из этого кошмара и звал маму на помощь. Суть не схватить, но ингредиенты такие. Катакомбные лестницы, углы, чуланы, тупики, полки, как в парилке, везде голые мужчины, женщины, режут друг друга, по-садистски спариваются (секс невообразимо жестокий, с отрезанием грудей, членов, иных частей тела). Везде мелькают ножи, и за сновидцем гонятся с намерением убить, снасильничать, и он попадает в граненное зазеркалье (призматические желтые грани, как изображают пчелиные соты. И сновидец вмурован и живет в гранях, как муха в янтаре). Ужас в том, что без конца, умирая, пытаешься проснуться – и не можешь, понимая вместе с тем, что если не проснуться – это конец.

     Комментарий: жизнь вроде бы спокойная, всего лишь с телесными недомоганиями, но эти сны, мучения и кошмары во сне удручают. (У отца, помню, апноэ случался, он стонал, когда спал. Наследую.  Слышно ли меня во сне, не знаю, некому определить). Главное, страшное насилие и жестокость, каких не бывает в жизни, - откуда? Ведь даже кино, «жесть» не смотрю. Почему эти молодые ублюдки проникают в сознание еще не старого человека и жестоко мучают его: «голоса», навязанные сновидения, которым неоткуда взяться, потому что лет 10-12 в моей жизни нет насилия. С этим надо бы разобраться, но научно, с достоверными обобщениями, иначе  выйдет мистика и чушь.

     28 октября. Явь на этот день. На днях умерла соседка напротив (теперь взаправду), но где, в больнице или в квартире, не понял; похоронили незаметно, катафалка не было, проводов, а только дорожка из сосновых лап выстлана, как здесь принято. Заховали без поминок, но через пару дней разнесли по подъезду  поминальные гостинцы.

     Умер на днях товарищ – Леонид Лебедев, сумасшедший, больной поэт, толстяк. Судя по обилию папиллом и узелков на веках – какой-то вирус. Я его не любил, отвадил от дома, потому что он мучил меня чтением  своих стихов; к тому же, он, как и его мать, Козерог, а я теперь Козерогов избегаю всячески.

     Погода противнейшая: два месяца пасмурно, сыро, дожди, точно вечные сумерки надвинулись, а давление высокое, магнитные бури, а река – без признаков водополья (то есть, два месяца льет, а вода впитывается: так высушило землю в прежние годы). И вот в такую глухую депрессивную погоду – умер.

     Женщины в России – чисто паучихи: у Лебедева остались мать и сестра, у Панкратова  (сосед с верхнего этажа) – мать, жена и сын. Обоим мужикам едва ли было за сорок. Ну, Лебедев-то давно болел, а Панкратов-то что? Повредил позвоночный диск, вышел из строя, не смог работать – и сразу в отвал. Женщины в России – стервы беспредельщицы. Говорю так, потому что еще помню отношение к себе супруги и окружающих, когда заболел; тоже сдох бы от семейного террора, не будь отца и матери. Жуткая страна Россия: чуть пошатнулся – сразу смерть, причем от близких, от рода.

     Сам недомогаю: периферическое кровообращение. Лечиться – нет средств. Бесправие и насилие – вот твое имя, Россия.

                * * *
    *От детей коллектива, от сыновей полка  не бывает толку. Они лишь воспроизведут перенаселение Земли до 9 миллиардов, а потом передерутся между собой.

    Если человек идет сперва в ясли, потом в детский сад, потом в школу, в институт, потом женится и работает по специальности, он всякий раз занимает нишу, угол, ячею, орбитальное положение вокруг центра интересов (хотя, конечно, в юности не воспринимаешь путь как предопределенность). Он не знает любви отца и матери и, следовательно, не бывает гуманистом. Его никто не любит, понимаете? – ему не с чем сравнивать; потому что коллектив – это предложение множественности и сотрудничества. Его послали в мир, а заряда-то нет, подпитки, поддержки, возгонки от корней. Он же сразу социализируется, так что вместо могучих дубов мы имеем кустарник, вместо скал и гор  - обкатанную гальку, вместо самосознающих людей – функции, специалистов.

     Не верю в аристократию духа в России: мелкоплодна она вся. Вот Дюма удалось с сыном и внуком, а писателям Латыниным с дочерью – нет. Братьям Маннам и даже их племяннику удалось, а Михалковым – нет. Пустые они все, наследователи крох, а талантливые рано умирают (как Егор Летов). Кодла в бараке не создает, не творит, кодла в бараке дерется, портит, грабит*.

     Вот почему не может быть ничего хорошего от выкормышей коллектива. Из страны России тоже не выйдет толку, пока не распадется она на национальные государства. Из государства Псковщина, из республики Мордовия и королевства Пермь, если они станут руководствоваться национальными интересами, разовьются замечательные страны, из России – никогда. Россия – тигель, таган, вместилище, котел, кашу разве сварить.

     В маленьком крупное тем более не уродится? Может быть. Но зато хоть средний по размеру будет ухожен («уважен и сыт»), а не как теперь – чертолесье, бурелом и неудобья на сотни верст. Россия – баба, не будет из нее толку: Федора большая, да дура.

     29 октября. Бедная матушка! Всю жизнь прожила в районе, где в гербе черно-бурая лисица (а сама Заяц). Вот и я тоже бедный: 12 лет живу в районе, где в гербе сова (а сам Змея). Жертвы мы. А много ли чтят жертвы?

     Уехать в город к подходящему животному.

* * *   
    * … многомиллионным тиражом изданный роман одного советского таксиста под названием «Дети Ребята». Люблю я писателей-шоферов. С детства до смерти они видят только стены, людей и механизмы и, когда начинают сочинять, в их опусах нет ни воды, ни суши, ни огня, ни воздуха, ни поля, ни леса, ни действия, потому что, когда ты рулишь и видишь мир из окна авто, ты видишь его с кровати.*

     Сон на 31.10. Не смог спуститься с отвесного берега, в котором,  к тому же, промоины вроде катальных горок выдры или трасс для бобслея.

* * *      
     *Роман, над которым нельзя улыбнуться, засмеяться, заплакать, для меня не роман. Именно поэтому «высоколобые» сочинения вроде «Имя розы» Умберто Эко, «Процесс» и «Замок» Кафки – не романы. То же – женские переводные романы: столько их перечитал, а ни разу не улыбнулся: трафарет, чтиво, банальщина.*

     Сон на 1.11. О.Г.Чухонцева. Прощаемся перед входом в его жилище. Будто бы он пересмотрел свою позицию и теперь виноват передо мной. Говорим о литературе. Напоследок я кладу на притолоку грязную толстую медную монету – «нумизматическую», обол.

                * * *
     (Запись на «Проза. ру»).     «Сам такой!»- скажете, дочитав эту запись. Да, такой. Помню,  между 20 и 35 годами с какой тщательностью избегал любой коммунистической литературы. Только из-под палки или ради экзамена можно было заставить меня читать Ромена Роллана,  Анри Барбюса, Луи Арагона, Поля Элюара и других французских коммунистов. Не способен коммунист написать хорошо – вот что я твердо знал; поэтому на столике возле подушки у меня всегда лежали книги Марселя Пруста, Альбера Камю (тоже, впрочем, вроде бы коммуниста), томики Рембо или  Бодлера, списки или редкие публикации Лотреамона или Жерара де Нерваля. «Вот это настоящая литература!» - думал я; даже не доходило тогда, что эти скептики, нытики, циники, агностики, запутавшиеся даже в собственном внутреннем мире, просто-напросто меня, читателя, разлагают; ни во что не верят, во всех человеческих ценностях сомневаются, каркают, как вороны. Но они не были коммунистами, сурово осуждались нашим казенным литературоведением, и этого было достаточно, чтобы стать привлекательными.

     И только теперь, прочитав замечательную публицистику Луи Арагона, перечитав с любовью стихи Элюара и военную прозу Барбюса, я понял, какого дурака свалял, игнорируя этих энтузиастов. Если у тебя есть вера, убежденность, ясная голова, твердые принципы, честь и есть что сказать, то какая разница, каковы твои политические убеждения. В начале ХХ века и в годы войны коммунизм не был еще гнилым, хотя в России уже становился преступным, подавляя инакомыслие. Дадаизм и сюрреализм придали  своеобразия и новаторства прозе Арагона и поэзии Элюара, но ведь реагируешь на слова, на обозначения, а я, помню, как видел в библиотеке толстый том под названием «Коммунисты», так прямо шарахался в сторону. Нет, чтобы раскрыть и напитаться мощной энергетикой, убежденностью, ясностью или хоть чувством товарищества, - куда там: снимал с полки какую-нибудь квелую «Немного солнца в холодной воде» или «Золотые плоды» и тащил  к библиотекарше записывать их  на дом. Ясно, что эти стенанья по неудавшейся личной жизни таких вот дамочек меня только дезориентировали, только голову задуряли.

        А каков молодец коммунист Арагон, ребята! А александрийский стих Элюара! Да он просто гений в интерпретации  переводчика Никиты Разговорова. Вот почему энтузиаст и трибун Владимир Маяковский дружил с энтузиастом и трибуном Луи Арагоном («Через любовниц!» - возразят читатели, воспитанные на клубничке. «А вот и нет, по духу» - отвечу я).

       И вот теперь  вы  ведь тоже на том же ошибаетесь, любезные друзья, уткнувшись своим близоруким носом в Кастанеду, в Толкиена, в Пелевина или  - черт его дери! –  в Умберто Эко! Это та же невнятица, чушь, растление, цинизм, безверие, декаданс и гниение, так же воздействует, как прежде экзистенциализм. Что вы, как прожорливые утки, уткнувшись клювом, как газонокосилкой, стрижете протухлую ряску на пелевинском бессточном пруду: там же нечем духовно насытиться, одни микроорганизмы, московский снобизм, велеречивость и высасывание эссенций из пальца. Что вы в нем нашли, в Пелевине? Его элементарно раздувает московская элита, из тех, которые считают, что культура – это воспитанность плюс чтоб папа с мамой белы ручки имели. Еще начните толковать об аристократизме на том только основании, что вы интеллигент уже во втором колене. Вы мне лучше вот что предъявите: где у писателя Пелевина в его романах вода, воздух, огонь или земля, лес, горизонт, море или человек не совсем спятивший на созерцании собственного пупка? Ребята! Писателю, окруженному суетой, людьми, машинами, стенами, не создать ничего замечательного, кроме интеллектуальных извращений. Что мы и имеем в случае Пелевина – замечательного в первых романах и никакого в последних. А Толкиен ваш бесценный? Хорошо путешествовать, сидя за печатной машинкой, - надо только иметь усидчивую бюрократическую задницу, твердую, как умывальник, - и путешествие готово: хоть в Средиземье, хоть за святым Граалем, хоть в Хоббитландию, хоть со школьником-колдуном. Ребята, от 20 лет до 50-ти, - оглянитесь кругом! Они же вас дурят, эти Кастанеды с Толкиенами, они же вас обездоливают и водят по кругу, как  и следует бесам, а здравый-то смысл вами утрачен. Они вам предлагают эскапизм, бегство от действительности, а разве мало чепухи по телевизору и в искусстве, чтобы еще на этих обманщиков время тратить?

    Я, правда, не знаю, что вам предложить взамен, но знаю: этих факиров, колдунов,  очкастых школьников и заунывных шарманщиков с двумя нотами вместо музыки – не читайте. «Ложь это всё, и на Лжи одеянье моё!» - как пела Правда у одного хорошего советского поэта. Честное слово: совестно читать эти бесконечные подражания Толкиену,  эти вечные и бесконечные  путешествия никуда в журналах и на литературных сайтах. Вот что писал Луи Арагон в 1953 году, тот самый Арагон, который с автоматизма начинал и тем самым графоманию оправдывал: «… в поэзии нет ничего необъяснимого, все написанное пером писателя имеет смысл. Причина же непонятности может быть двоякой: или читатель не умеет читать, или писатель не умеет выразить себя. А иной раз сочетаются обе причины». Ребята! А у нас все Союзы писателей, сколько их есть в стране, не умеют выразить себя, все 20 тысяч писателей или сколько их там… Но ведь это не значит, что надо пастись на затхлом зацветшем бессточном гнилом и тухлом пруду Виктора Пелевина, наедать себе туку на его ряске бесстержневой.

      Не все же городские утки под охранной грамотой неприкасаемости, некоторые птицы любят  перелетать, а другие, напротив, зимуют дома. Не отравляйтесь  плохой литературой, производной от скученности, - вот вам мой совет.

* * *         
     Если родня ищет клад, ты отправляешься на кладбище.

     Сон на 10.11. Отлогий ровный берег таежной реки с несколькими домами на косогоре. Только что объявили атомную тревогу. Ракета с ядерной боеголовкой вонзилась в землю  и стоит торчмя на косогоре выше домов. В страхе от вспышки и ядерного излучения убегаем по берегу, а спрятаться-то негде: ни канавки, ни валунов. Не добежали до леса – взрыв. И так несколько раз в течение сна: нечем защититься.

     Сон на 11.11. Через русло глубокого сухого ручья мост построен не поверху, а понизу. Вымощенный красными кирпичами, мост спускается в русло и поднимается на противоположный берег. Там часть укладки осыпалась вместе с берегом. Сновидец карабкается там, где кирпичи еще держат рыхлый берег, но слышит голоса: кто-то вышел навстречу и сейчас станет переправляться. Берег мало того что зыбкий, пружинистый; он змеится кусками, и трещины сшиты, как веревками, шевелящимися  белыми червями – гельминтами.

     11 ноября. Неожиданно навалило снега, всю округу выбелило. Рано. Завел себе интер-девочку, зовут Zakiya Kones, беженка из Кот-д`Ивуар, живет в лагере в Дакаре; вероятно, авантюристка: наследство, удочерение, в моем банковском счете заинтересована. Ответил юмористически по-французски.

     *16 ноября. Читал народные рассказы Михаила Коцюбинского. По поэтической силе и страсти после Гоголя ничего подобного не читал в украинской литературе. У Данилевского прекрасные романы и много шикарных и красочных сцен, но такого рассказа, как «Дорогой ценою», и он бы не написал (о бегстве от панов к туркам за кордон батрака Остапа и Соломии). Страшно читать рассказ «Что записано в книгу жизни» - о том, как в голодный год крестьянин отвез свою старуху мать в лес, чтобы замерзла и развязала семью. И вот всей этой страшной правдой, от которой кровь стынет в жилах, ни на йоту писатель не сдвинул человеческое сознание в сторону гуманизма, - вот что  воистину страшит! Неужели правда нужна только тому, кто высказывается?*

     И это так. Позвонил В.Г. Ентяков из Вологодского землячества, сказал, что есть возможность сопроводить старика в пансионат и самому с ним отдохнуть по путевке недели две. Как безработный и должник, я с радостью ухватился за эту помощь (Ентяков уже помогал мне деньгами), но, когда, потратив полдня, приехал в Москву по адресу этого самого старика-ветерана А.Ф.Злобина, никого там не застал, хотя договорились, что он будет меня ждать;  даже родственникам не сообщил, что договорился со мной о встрече. Возвратился назад злой, истратив весь день, свои деньги и узнав со всей очевидностью, что меня просто-напросто никто не уважает. 90-летний старик-обыватель разъезжает по подмосковным санаториям, а 60-летний писатель с катарактой, ишиасом, простатитом, нищий и голодный, даже на подхват не пригодился.

    Чтобы узнать, какова Россия была и будет, надо выпить кофейной бурды в одной из забегаловок, где возле разбитной буфетчицы отирается несколько местных пьянчуг и пара паханов, и послушать, о чем они говорят, визгливый смех этих тумбообразных бабищ и увидеть хари этих юмористов вполпьяна. Наверху скоты, внизу скоты, а умному и талантливому человеку прямая смерть. Ненавижу Россию всеми фибрами за извечную несправедливость к людям, за угождение самому похабному и развращенному злу и гонение на  ум и талант. С приходом двух юристов к власти стало понятно, что эта страна вообще ничего как скотный двор: кто любит скотину и всякую натуру, тому здесь привольно. А мне за 12 лет местная администрация позавчера  в 600 рублях отказала, сославшись на постановление губернатора Виноградова (пенсионер, получающий больше 4950 рублей в месяц, не может считаться бедным). Это вы скажите коммунальщикам (вместякам, коммунякам): за одно только отопление дерут по 1,5-2 тысячи рублей в месяц.

     *А что в Москве творится! Проехал в метро и всё тотчас понял: если по одежке судить, там ни одного хотя бы средне обеспеченного: нищета, голь, бомжи, забулдыги, сумасшедшие, пенсионеры и худые-прехудые отпрыски дегенеративных малообеспеченных семей. Кто хоть сколько-нибудь себя уважает и богат – все поверху на авто. Визуализация демократии: говно наверх, бедняков в землю, и чтоб на каждом полуметре  осанистые городовые (вот уж кто питается хорошо: полицейские!).*

     Нужно всерьез задуматься о себе: становлюсь всё беднее, болен,  работы и денег нет, произведения последовательно и непреклонно замалчивают (хотя в Интернете и бесплатно позволяют пока публиковать всё, но в почту и в телефон залезли как раз с того времени, как стал публиковаться). Нужно всерьез задуматься, что делать дальше: здесь воры, честным людям здесь не место.

     Сон на 16.11. Отвесный берег. Вначале сновидец легко идет по откосу,  упираясь ботинками в пуки жесткой желтой травы, но потом, увидев внизу лодку, вдруг сверзился в воду, а берег осыпался, обрушился тысячами библиотечных книг. То есть, мало того что искупался в холодной воде, еще и по башке получил книжками. Обидный сон.

     19 ноября. Хмурый, ненастный день, сплошная облачность, с неба сыплет изморось, под ногами гололедица. Ходил вокруг озера. С днем рождения поздравили только писатель-фантаст из Украины Михаил Белозеров (Михаил Бубякин; как писатель, совсем плох, во всяком случае, в романе «Черные ангелы»), бывший офтальмолог Виктор Широков и серверы. Зарубежные друзья попросту куда-то съехали, перестали колготиться и вообще пропали, - может, потому,  что Yandex`ом пользуюсь, а не Google`ем? Посмотрю еще сегодняшнюю почту, но вряд ли еще кому-то я интересен. Моих читателей на сервере «Проза. ру» сегодня перевалило за 10 тысяч, но читают в основном «Оноре де Бальзак, Человеческая комедия». Я никому не интересен, мне никто не платит, таков итог.

     Сон на 24.11. Бетонный купол, который возводят посреди площади и по арматуре которого ползу. Рисунок А.Левина – лицо с белокурыми ниспадающими волосами – «исправленный» по указанию редактора титул к его стихотворениям. Черную теннисную ракетку, которую держит известный актер, но с двойной ручкой, как у сковородки, и с гравировкой, как на часах сызподу.

     *Сон на 26.11. Смутный. Голос с сильным американским акцентом и с интонациями завоевателя в оккупированной стране произносит фразы вроде “Trust in God”  или  “God we trust”. Смысл корявых, в духе пасторской проповеди,  фраз тот, что вот такие,  как я, сновидец, продают Господа*.

     Комментарий: удалось, пока без договора, но под поручительство подрядиться разносить почту в поселке Красный Октябрь. Сильно устаю; сразу же обрушились другие угрызения совести: не те, что лентяй, а те, что зарываю талант в землю ради ничтожных денег, что продаю Бога и жаден до денег. Представляете: нет зимней куртки, зимних ботинок, средств на операцию катаракты и элементарно на хлеб, а меня казнят совестью, что работаю. И опять коллектив из одних старух. Как началось с детства, с тарной базы, так и пошло: только с бабами, никогда в мужской компании. Да по одному этому можно рехнуться.

* * * 
     *В «Путешествии по Кавказу»  у К.Гамсуна чувство юмора  странное – полуироническая заносчивость, высокомерный апломб почти всерьез. Похоже по эффекту на то, как Гитлер, когда распалится, начинал визгливо говорить об особой миссии германской нации. «Все должны мне служить без возражений» - вот суть такого подхода к людям. Странный он, этот Гамсун, подсознательный: ведь ездил, по сути,  открывать нефтеразработки, которые потом и у него в Нурланне  на шельфе начались.*

                * * *
     *Роман Л.-Ф.Селина «Север» не смог осилить: на редкость неудачный выбор стиля и стилистики. Так же нельзя писать, надо хоть немного отбирать изобразительные средства, вирусолог несчастный.*

     Сон на 28.11. Ночь. Лежу пластом на лужайке перед поликлиникой Литфонда. Прохожий находит меня и сообщает в поликлинику: неопознанный человек, окажите помощь. Меня приводят в приемный покой, но, оставшись честным, говорю: но у меня есть отец и мать (в смысле: я лишь притворяюсь безродным). Что ж, перед обследованием нужен санитарный контроль; меня посылают в душ – вниз по витой стальной лестнице в желобе.

    Комментарий: озабоченность катарактой,  неврологическими болезнями и сходить в баню: все эти «дела» не продвигаются за недостатком денег.

    Сон на 30.11. Вид из круглой ямы. Сверху в нее заглядывает  серый волчонок. Сновидец, подождав, когда он свалится, начинает его ломать, плющить, выворачивать члены. С настоящим наслаждением убивает его.

    В помещение, где и без того-то тесно и полно зверей, входят на задних лапах два лохматых толстых седых медведя; звери, а с ними и сновидец, в панике теснятся и убегают.

                * * *
     (С почты в поселке Красный Октябрь уже уволили. Поразмышлять над тем, почему с почты увольняют с формулировкой: «нельзя доверить материальные ценности», т.е. разносить пенсии по квартирам. То есть, почему мне, писателю, нельзя доверить деньги, а старухам-почтальонкам и школьникам – можно? Иначе говоря, не потому ли, что в быту я сам распоряжаюсь деньгами, в то время как в русской семье ими распоряжается исключительно жена, женщина? В России нет семей,  в которых деньгами распоряжается муж или на паях с женой. Вот поэтому я, по их мнению,  вор: сам веду хозяйство).

     Сон на 1.12. Угощаю аксакала конфеткой, она белая, из тростникового сахара, с портретом Хо Ши Мина.

* * *
     Для человека до 33 лет, условно представляя, ложь и угрозы исходят от стариков, от опыта, после 33 – от молодежи, от силы. Вот весь смысл евангельской чепухи.

     Сон на 2.12. Защемлен в дверях в движущемся поезде, зато поезд отсюда просматривается во всю длину в оба конца.

     Сон на 4.12. Сны, подобные этому, стали отчего-то часты. Некая поездка за границу, в Америку. Там познакомился и влюбился в некую девушку. Вместе с ней вернулся домой. Стоим в кругу друзей и прощаемся. Она садится в самолет, я – в скоростной поезд, потом еще в некий удобный современный транспорт на улице города.

    Комментарий:  особенность  таких снов:  томление и чувство якобы настоящие, подлинные, а антураж – куда современнее, чем в нынешних США и России. Помню, в одном сне лифт движется как-то по спирали. Испытав во сне подлинную разлуку с любимой, каково проснуться и знать, что ничего подобного, да еще в такой футуристической обстановке, и в помине нет!

     6 декабря. Да, живу я спокойно, ровно, по сравнению с тем,  как жил и сколько заблуждался прежде. Но: волевые установки совершенно ослабели, разучился бороться и даже предпринимать. Да и просто мыслить. А раз мало проблем (или смирился, что их не решить), то и творчества мало; о крупном жанре даже не помышлял с 2000 года, а рассказы – нечто вроде косметического ремонта. В общем, я стал бояться жизни; и во многом потому, что нет работы и женщины. Когда  есть  партнер, то и воля крепнет. (Ну, правда, когда партнер сильнее тебя, можно сыграть в ящик).

     Сон на 7.12. В обширном зале официальный прием с выпивкой, но вина и закусок хватает только тем, кто в центре за столами; сновидцу же и множеству других пирующих не достается ни крошки еды, ни капли вина.

     После этого быстрого действа все моментально расходятся. Сновидец спускается в подвал,  в туалеты. Деревянные уборные с круглой дырой, как в бараках, все заняты, в каждой по паре тех, кто пировал, иные трахаются и голые. Пять кабинок открыл – везде распутство. Ушел  налево в подсобку, но и там на нарах ****ство.

    За сновидцем гонятся псы. В страхе он грудью штурмует скалу, надеясь там укрыться, но со скалы на него бросается большая белая собака. Собака промахнулась, скала рухнула и рассыпалась, но сновидец все же утвердился на остатнем холме и готов обороняться от собак, его преследующих: теперь, по крайней мере, хоть с тылу защищен.

     9 декабря. Не доволен господом: он меня обманул. Чего просил у него в 19 лет, помнишь? – короткий список благ. А сегодня, незадолго до 60-летия, имеешь только библиотеку в 1000 томов – и всё. Ни автомобиля, ни жены блондинки, ни зарубежных поездок, ни пистолетов, ничего вообще, кроме книжек. Так нельзя, господи! Ты у меня теперь будешь только со строчной  буквы, сволочь!

                * * *      
     Снег снова сошел. Очень хмурая осень: иногда в полдень ощущение, что полночь: так темно. Не понимаю я такую погоду: у нас на северах было контрастнее.

     Сон на 9.12.  Большой, длинный, подробный сон. Из-за кулис смотрю выступление кордебалета; прямо со сцены ко мне направляется балерина, в пачке, на пуантах; спускаюсь в зал, ухожу через боковую дверь вон из театра. – В ресторане читаю книжку комиксов, изредка посматривая на любимую женщину (блондинку; еще даже не знаком, но уже уверен: она, наконец-то нашел свою любовь: белые волосы на плечах, ямка на подбородке). – Ту же книжку комиксов читаю, сидя на бревне рядом с бородатым нищим, который  неопрятно жрет прямо из консервной банки и меня бранит. -  Бегство по тревоге из города с толпами народа (война) и поиски любимой женщины (не той, не блондинки). – Встреча с дервишем и что-то индусское в тех же толпах беженцев. – И многое другое (забыл).

* * *      
     Нет расчетов статистических, но что-то мне шепчет: люди под знаком Рыб в России живут дольше всех других. Безнравственные, безвольные, беспринципные, апатичные, но приспособленцы отличные.  Примеры: Ф.Ф.Кузнецов, М.С.Горбачев, В.Г.Распутин, Драчев, Анка Одинцова – да мало ли их… Уже одно это должно бы настораживать относительно национального характера русских…

     Сон на 12.12. На первом километре по дороге из Михайловки в Н. Печеньгу в стороне от лежневки сижу у костра с корзиной (потом оказалось, что с рюкзаком, полным книг). Я ученик школы. Попутные шофера почему-то не хотят меня подвезти. Иду пешком  – везде по кустам книги, сперва бесхозные (старые, потрепанные, зачитанные), затем, в торговых палатках, уже новые (толстые, блестящие, цветные, хорошо изданные). Добравшись до середины дороги, обнаруживаю, что забыл у костра корзину и в ней документы. Вечно всё растеряю! Приходится вернуться. А вдруг корзину уже украли? Беспокоюсь об этом.

     Комментарий: добросовестный ремейк по рассказу «Повсюду страсти роковые».

     *19 декабря. (Запись на «Прозе. ру).     Скорее всего, я не понимал себя. Мне всегда нужна была нянька, а я имел отношения с теми, у которых дочь, брат, сын, сват или даже работа, и это было для них важнее, чем я. Как флоберовские герои, которым нечего вспомнить по прошествии лет, припоминаю поразительное чудо: однажды я хандрил (или болел), позвонил одной малознакомой девушке и пожаловался. Она сделала то, что и до сих пор расцениваю как подарок судьбы: захотела приехать и приехала. Из центра города в Останкино. Просто побыть со мной. Понимаете, сколько надо было скушать от женщин подлости, эгоизма, блуда, холодности, гнусных интриг, корыстных расчетов, чтобы до сих пор вспоминать девушку, которая просто посидела со мной, поболтала, развлекла. Ни одна из этих негодяек  никогда не отрешалась от своих  родственных связей в мою пользу.  Первенствовать было их целью. И не было разницы, если одна из них тащила меня в магазин покупать, а другая – в церковь молиться. Мне нужен был друг, а я получал чужой образ жизни: приобретательство и выгоды, бог и распорядок. И только теперь стало понятно, что мне нужна была тень; потому что только тень и можно оценить как друга. А эти акулы, рвущие тебя на части с первой минуты знакомства, способны лишь растащить любое сокровище, угробить любого гения.

      У меня было записано: «Марина Боровикова», и адрес; и через 20 лет я ее отыскал. Но это была не она. Значит, и в запись вкралась  некая подмена. М.Боровикова преподавала русский язык как иностранный. Это символично: ведь то, что я делаю, иностранный язык не только для моей родни…

     Как странно, друзья мои виртуальные,  это наше повсеместное воровство и разор*.

* * *   
     (Запись на «Прозе. ру»). Очень удручает, что как писатель вынужден обнаруживать (убеждения, физические и психические состояния), а родня этим пользуется: ладно бы только потешались – вредят, используя это знание. Замолчать? Но это странно: замолчал из страха перед родней. Как надо ненавидеть, чтобы ни разу не позвонить, - это в век-то информации! За что? Я такой же, как все, как вы. Мало того: я бы не сочинял, если бы не ваши интриги. Может, вам, и не только молодым, самим писать, рисовать, снимать видеоролики и кино? Я бы хоть отдохнул от вас, услышал похвалу, а может быть, нашел работу. (Запись не опубликована).

     *Сон на 21.12. В парке под деревьями  несколько параллельных беговых дорожек на полусотню метров, разделенных канатами. В начале дорожек в позах спринтеров стоят мелкие животные – кошка, крыса, паук и комар-карамора, оба размерами примерно с крысу. Они сейчас побегут соревноваться*.

     *22 декабря.  В ста метрах от последних домов извивается река; бурые склоны  слегка припорошены снегом, вдоль кромки воды – хрупкий ледок, забереги. И по этим заберегам осторожно ступает черная гибкая, как шарф,  американская норка, осыпая в воду снежные крупицы. По моей стороне по тропе мужик прогуливает здоровенную собаку, кажется, лабрадора, косолапую, как медведь, и эта собака совсем не смотрит на норку. Норка два раза подымается по берегу и во второй раз исчезает между раскоряченных стволов ветел, у комля: похоже, там была запасная нора. Но по уровню воды не скажешь, что начинается паводок и что жилище норки подтопило. Берег, извив реки в обе стороны, окрестности серые, унылые, все точно в овечьей шерсти низкой облачности; да еще и ветрено. Снег дважды за декабрь растаял, и только сегодня начал вновь укрывать простуженную землю*.

     Сон на 23.12. В конторе в Михайловке некая тетка -  по ощущениям, Зоя Павловна Бызина (Ивина) – пристает к сновидцу с платежными поручениями на два дома: их надо оплатить. «Но я платил! - возмущен сновидец.- Это во-первых. Во-вторых, я в них не живу!» Но двоюродная сестра берет сновидца за грудки и за горло, кричит, чтобы платил, и напирает. Сновидец понимает, что физически она сильнее, поборет, и бессильное возмущение несправедливостью накладывается на мышечную слабость.

     Комментарий: был  поглощен коммунальными платежами, ходил в собес по этому поводу и вынужден собирать дополнительные справки. Проснулся полузадушенный, потому что сжимал горло. Неоплаченные дома – избы, оставшиеся после отца и матери? Если это правда и З.П. Бызина так этим озабочена, могла бы сообщить.

     Сон на 24.12. В.Бызин, проходя в дальнем конце огорода, поздоровался. «Привет, Володя!» - отозвался сновидец, поднимая руку. А.В.Бызин (Ивин), его сын, якобы принес сновидцу корзину свежих грибов – отступное, чтобы помириться. Сновидец нисколько не обрадован.

     Сон на 26.12. В провинциальном незнакомом городе кружу по улицам, разыскиваю издательство «Нива» (или «Нивея»). Мне вроде бы помогают, но издательство переехало. Смутные мысли о деньгах, которых целый чемоданчик, стальные ключики с кодом, грязь возле теплоцентрали. Очень неопределенный сон.

* * *       
     Иногда остановишься в лесу среди белого безмолвия (прошел хороший снегопад, всё в снегу) и думаешь: «Ссыльно-поселенец Алексей Николаевич Ивин, сослан на поселение женой и дочерью, а также сестрой и племянником». Неужели  не наступит время, когда я буду принадлежать себе, а не ублюдкам? Останется ли у жертвы собственного волеизъявления хотя бы на то, чтобы поправиться?

     Сон на 29.12. Развалился на садовой скамейке, а рядом сидит красивая девушка. Она вдруг коснулась моих пальцев, и я решил, что с ней можно закадрить. Обнимаю ее, а она говорит: «Не стесняйтесь! Мой муж мексиканский писатель, он не ревнивый…» Смотрю, а дальше сидит брюнет и смеется.

* * *
    *30 декабря. (Запись на «Прозе. ру»).     Похоже, я здесь уже ничего не понимаю, пора валить за бугор.

      Мне с детства было жаль богатыря Илью Муромца на пиру у киевского князя Владимира, но я не понимал почему. Теперь понял: этот креативный человек хотел дела, сражений, подвигов, хотел распахать поле и полонить Соловья-Разбойника, а вынужден был сидеть за одним столом с бахвалом и его прихлебателями и слушать, как они ему наперебой лижут задницу. В этом вся Россия: сорок, сто, тысячу подголосков и блюдолизов славят одного властителя, надеясь, что им от него перепадет богатства, земель, чести, а надутый индюк властитель куражится на пиру, хвалится заслугами богатырей, как своими, и спаивает их, потому что боится: ведь богатыри поймут, что им недоплачивают.

        Мне пора уезжать. Откройте  книгу любого русского писателя, посмотрите фильм русского режиссера – сотни страниц, тысячи метров кинопленки изображают разгульные пиры за большим столом. Все галдят вразнобой, обнимаются, целуются, рвут гайтаны на груди и становятся побратимами, но, точно в дурдоме, никто никого не слышит. И только в фильме «Белорусский вокзал» удалось достичь хоть какого-то художественного эффекта от национального приоритета – большого застолья (да и то, похоже, потому, что песню сочинил окончательный индивидуалист, а пели ее не совсем пьяные артисты).

       Я здесь давно чужой, коммунистического коллективизма и застольной солидарности так и не нажил. Зато я вполне понимаю, когда выпиваю и разговариваю с одним - двумя визави. У Джона Карра или Чарльза Вильямса в романах тоже на каждой странице все в дым пьяны и даже не прочь подраться, но их всегда двое-трое, они выясняют отношения и заключают сделки, просиживая в ресторанах, а иногда даже платят каждый за себя. Почему же русское широкое застолье в последней его фазе шума и ярости настолько для меня дико? Может, я вообще не русский? Надо бы расспросить у матери… Вот и выходит, что я давно англосакс, раз понимаю, что частная жизнь важнее общественной,  что тысячи не способны договориться, а двое-трое – вполне*.

     Сон на 31.12. Сновидцу - кровь из носу - надо ехать в Красноярск. Туда отправляется длинная фура, крытая брезентом. Откинув сзади брезентовый полог, сновидец туда залез, скорчился у борта, на поворотах его ощутимо прижимает к обшивке. Он уже вполне доволен, что доберется быстро на такой скорости, но вдруг сверху, вроде как из шоферской кабины,  появляется длинный ствол винтовки с оптическим прицелом и, будто бы не замечая, ищет над его головой, куда стрелять. Сновидец напуган (прицел-то оптический, все равно обнаружит) и хочет вступить с шофером в переговоры, убедить, до какой степени ему нужно быть в Красноярске. Но тот либо суров, либо куражится, чтобы проучить «зайца»-нелегала.

     Комментарий: на ночь ложась, боялся, что, поскольку плотных штор на окнах нет, а двор ярко освещен (светильниками в подъездах), сионистам или националистам ничего не стоит пристрелить меня прямо в квартире. «Надо бы поменьше пурги нести в литературном блоге на «Прозе. ру», - думал я. -   А то ведь дураков и фанатиков много, а адрес блогера найти – не проблема».

     31 декабря. И еще проблема: 18 декабря вдруг позвонила бывшая жена по мобильному телефону, а на другой день – и дочь Лариса. Через 22 года молчания! Не знаешь, на что и подумать. Я так себя и повел: как Робинзон, у которого вдруг обнаружились родственники, забирают его с  необитаемого острова в Лондон.