Томас стоял на узкой дорожке, нарисованной солнцем по зелёному полотну мхов, и смотрел, как вспыхивают в гуще леса бусины щедрого брусничника, как шевелятся, отходя от марева ночи, трухлявые брёвнышки, как становятся прозрачными еловые "лапы", как лохматый орляк поводит осенне-пожухлыми "крыльями", сознавая, что следующий полёт состоится лишь в грядущем мае. Стволы огромных лиственниц казались ещё чернее и тоньше от тени, разлитой под золотом веток, устремлённых в небо. Мир жил сам по себе, как человек, способный вместить в себя многое.